Что осталось за кадром. Татуин - Корусант

К несчастью я слаб, как был слаб очевидец Событий на Лысой горе Я могу предвидеть, Но не могу предсказать. Алиса «Мое поколение»

< * >^< * >^< * >^< * >^< * >^< * >^< * >

      Зал Совета был залит ослепительным солнечным светом. Слушая, как мастер говорит с Советом, Оби Ван никак не мог отделаться от ощущения собственного предательства. Оно придавило его как плитой. Воздух с трудом входил в легкие. Мастер вот-вот должен был рассказать Совету о мальчике, а он (ученик, который должен бы поддержать учителя в таком непростом разговоре) втайне выступает против.

< * >^< * >^< * >

— Он владеет навыками джедаев. Единственный вывод, который я мог сделать — он лорд ситх, — сказал Квай Гон, обводя взглядом Совет.       Печальное зрелище: собираясь здесь, эти вполне адекватные по отдельности мастера (некоторые были ему почти друзьями, некоторые наставниками, некоторые совмещали то и другое) превращались в глухую бетонную стену и разговаривать с ними становилось исключительно трудно. — Не может быть, — заметил Ки-Ади-Мунди. — Ситхи вымерли тысячу лет назад. — Трудно поверить, что ситхи вернулись без нашего ведома, — добавил Винду, приняв глубокомысленный вид.       Действительно странно! Они, разумеется, должны были доложить о своих планах тебе, Мэйс, в первую очередь.       Квай Гон стиснул зубы, чтоб не сказать лишнего. Реакция Мэйса понятна, но начал-то Ки-Ади-Мунди… Вам всем что досадно, что его нашли не вы? Некоторые вещи легче удаются, если браться за них в одиночку, а не толпой. — Ну… Темную трудно сторону увидеть, — проворчал Йода, смерив негра взглядом и недовольно шевеля ушами.       Что это? Согласие обсудить этот вопрос или просто демонстрация «объективности»? Квай Гон посмотрел на хранившего молчание Пло Куна, тот отвел глаза. Значит, все-таки не хотят.

< * >^< * >^< * >

— Мы сделаем все, чтобы проникнуть в эту тайну, — подвел итог магистр Винду. — Мы обязательно узнаем, кто напал на тебя. Да пребудет с тобой Сила.       Никогда еще это напутствие не звучало для Оби Вана так сладостно, он еле удержал судорожный вздох облегчения. Да-да-да! Сегодня мастер решил не говорить о мальчике! Внутри стремительно распрямилась туго сжатая стальная пружина. Он наскоро поклонился Совету и быстро двинулся к выходу, когда услышал за спиной слегка удивленный вопрос магистра Йоды: — Рыцарь Квай Гон, есть что еще сказать тебе? — С вашего разрешения, Великий магистр. Я нашел точку сосредоточенья великой Силы.       Оби Вану показалось, что он проглотил булыжник размером с яйцо, и тот застрял в пищеводе где-то на полпути до желудка. Обмен репликами за его спиной продолжался: — Сосредоточенья? — Внутри живого существа? — В мальчике.       Оби Ван взял себя в руки и обернулся. Мастер напряженно ждал, магистр Винду излучал скептицизм, что излучал великий магистр Йода, было непонятно. Остальные члены Совета выглядели скучающими.       «Ну что ж, это случилось. Успокоился?» — спросил он себя. Но нет. Он не успокоился. И случиться-то оно случилось, но до конца здесь еще было далеко. Кишки заново завязались в узел.

< * >^< * >^< * >

      Квай Гон вздохнул. Не так он хотел бы рассказывать об Энакине Совету. Совсем не так. Но дело оказалось еще хуже, чем он предполагал. Негр не просто не хотел ничего обсуждать — это было как раз нормально и вполне в его духе — он буквально выставлял Квай Гона за дверь. «Да пребудет с тобой Сила!» Да уж пребудет… А Йода при этом и пальцем не пошевелил. Тоже не хочет разговаривать. Квай Гон ощутил на мгновение безнадежность человека, который пытается собрать паутину в коробок. Они не желали обсуждать ситхов. Это вполне понятно. И при том очень глупо.       Однако было еще одно соображение. Если предположить, что ситхи вернулись — а он сражался с ситхом, сомнений в этом не было — то что они делали на Татуине? Почему именно туда? Вывод напрашивается: они заметили Энакина раньше, и только Великая Сила могла привести туда его, Квай Гона, буквально в последнюю секунду. Ситх пришел за учеником. Еще бы! О таком ученике можно только мечтать.       Совет всеми силами отмахивается от ситхов. А это значит, что придется рассказать им об Энакине сейчас, иначе они вряд ли поверят, пока не окажутся перебиты однажды ночью в собственных постелях. — Рыцарь Квай Гон, есть что еще сказать тебе?       «С чего бы начать?..» — Великий магистр, я нашел точку сосредоточенья Великой Силы. — Сосредоточенья? — Внутри живого существа? — В мальчике.

< * >^< * >^< * >

      Несмотря на захлестывающее рассудок смятение, Оби Ван с некоторым удивлением отметил, что никогда раньше не смотрел на мир с этой точки, никогда не видел в буквальном смысле, как мастер говорит с Советом. Обычно они стояли рядом, и Оби Ван мог видеть мастера только боковым зрением. В основном он слушал. И видит Бог, зачастую тут было, что послушать!       Однако теперь он смотрел от дверей, как невидимый зритель, как глаз камеры наблюдения. Несмотря на то, что мастер был сейчас явно в слабой позиции, поза его выражала твердость и терпение — готовность терпеливо ждать, пока оппоненты откажутся от своих слов. — … зачат медихлорианами.       Мастера Иит Кот и Депа Биллаба неприятно переглянулись. Не составило труда догадаться, о чем они подумали. Это был отвратительный десерт под конец омерзительного обеда… Наихудшая интерпретация действий мастера из всех возможных.       Какие же все кругом озабоченные! Оби Ван перевел взгляд на негра. Так и есть. Тот тоже подумал, что мастер просто пропихивает в Храм своего собственного ребенка. Помешались они, что ли, на этих медихлорианах!       «Кто-то, может, не разбирается в сортах дерьма, — пришла ему в голову не самая уместная аналогия, — а я вот не разбираюсь в сортах и уровнях кошмара. Дальше какой-то критической отметки кошмар становится однородным. Это уже она? Критическая отметка?»

< * >^< * >^< * >

— … но ты судишь! — резко возразил Йода, чуть ли не прикрикнул. — Суждение твое открыто.       «То есть вы даже не дадите себе труда меня дослушать?» — горько подумал Квай Гон.       То, что негр не желает его слушать, его ничуть не удивило, но Йода… «Суждение твое открыто!» А ты выслушай сначала мое суждение, прежде чем раздражаться и рот мне затыкать. На обоих лицах он прочитал совершенно идентичное ослиное упрямство. И приговор для Энакина. — Я прошу только, чтоб вы посмотрели на него.       На лице негра ясно отразилось ироническое: «Только и всего?», а что еще неприятнее Йода, кажется, был с ним согласен. — Его хочешь тренировать джедая как?       За этим без труда читалось торжество: «Ага! Мы тебя раскусили!» Раскусили и, судя по всему, уже все решили. Чувство беспомощности вернулось, принеся с собой желание плюнуть и сдаться. «Ну и шут с вами. Не хотите слушать нормальных аргументов и не надо; получайте неопровержимый». — К нему меня привела Сила, в этом я не сомневаюсь, — сказал он.       Позорная вышла сцена, ничего не скажешь, но они сами виноваты; он пытался. Йода переглянулся с Ки-Ади-Мунди. Пло Кун все так же смотрел в сторону, избегая взгляда Квай Гона. На это им, конечно, ничего не оставалось, как только сказать то, что сказал уважаемый глава Совета: — Ну тогда приведи его.

< * >^< * >^< * >^< * >^< * >^< * >^< * >

      Квай Гон и Оби Ван сидели в столовой Храма. Тишина нарушалась журчанием фонтана за спиной и стуком вилки Оби Вана по тарелке. Горак с лепестками маллы в Храме был ничуть не хуже, чем на Альдераане. Несмотря на мучившие Оби Вана тревогу и душное отчаяние, аппетит у него не пропал. Квай Гон напротив ничего не ел. — Не смотри на меня так, как будто я тебя бью, — нарушил тишину мастер.       Оби Ван сделал попытку пошутить: — По почкам? — уточнил он. — Вот-вот. — Хорошо.       Мастер посмотрел на него недоверчиво. Они помолчали. — Мастер, не надо этого, — сказал Оби Ван, как ему показалось жалобно, однако из реакции мастера следовало, что получилось, скорее, резко. — А что надо? — спросил мастер. — Не знаю. — Тогда будем делать, как я решил. Свяжись с Амидалой, ну или с кем там, и скажи, что мы заберем Энакина через часик. — Да, мастер. Слетать за ним? — Я сам слетаю.       Оби Ван недоуменно посмотрел на него. — Для этого есть общественный транспорт. — Но… — Ты, кстати, понял, да, на что они теперь будут упирать? — Да. Они решили, что это твой сын. — Забавно, да? — Забавно? Да совсем не забавно! Они ж теперь его сожрут, если возьмут. Но скорее всего не возьмут. Ты специально им так сказал? — Мне кажется, это была единственная возможность их заинтересовать. — Потому что все они озабоченные? — Может быть. — Но стало же только хуже! — Необязательно. Не переживай. Прорвемся. По крайней мере, они согласились на него посмотреть. — Но его ни за что не примут. Мастер. Не надо его сюда. Это плохо кончится. — В итоге все плохо кончится. Есть смысл ждать этого в относительном психологическом комфорте.       «Это психологический комфорт?» — он почти спросил это вслух, но мастер его опередил: — Ладно, пойдем, — сказал он, допив копи. — Рассиживаться-то, как обычно, некогда.

You can never come back When you’re out of the blue into the black [Ты уже не сможешь вернуться, если ты ушел из-под синевы в темноту] Chromatics «Into the black»

< * >^< * >^< * >^< * >^< * >^< * >^< * >

— Оби Ван? — удивилась возникшая над проектором шафрановая прислужница. — Я могу вам как-то помочь? — Мастер Квай Гон хочет забрать Энакина, чтобы представить его Совету джедаев, — сообщил Оби Ван. — Он будет у вас минут через десять, я думаю. — Я поняла вас. Спасибо, что предупредили, — ответила шафрановая прислужница и отключила связь.       «Коротко и по делу. Чисто аристократическая вежливость…» «А чего бы ты хотел?» — поинтересовался внутренний голос почти без ехидства. «Да ничего, — ответил Оби Ван. — Просто обычно люди чуть более дружелюбны». «Да ты и сам был не так уж дружелюбен, чего других-то критиковать?»       Он постоял немного посреди комнаты, не зная, куда себя деть, что делать с этим внезапно предоставленным временем. Сейчас мастер заберет Энакина и отправится с ним в Совет. Они проведут свою экспертизу, вынесут вердикт…       Мысль о вердикте, который был крупными буквами написан у магистра Винду на лбу, когда он произносил «Приводи его, посмотрим», вновь ввергла Оби Вана в панику. Они ни за что не согласятся, но будут мучить мастера, заставят его долго их упрашивать… Это было невыносимо.       «Соберись и начинай думать, вместо того, чтобы бессмысленно стенать!»       Сейчас в одиночестве и в тишине, нарушаемой только едва слышными пощёлкиваниями в коммуникаторе, это было даже вроде бы осуществимо. Он лег на кровать и закрыл глаза, отсекая мешающую думать реальность.       «Сосредоточься на том, что происходит сейчас и оставь будущее будущему, раз все равно не можешь назвать ни одного внятного вредного последствия того, что собирается сделать мастер».       Может, пойти и подождать мастера с мальчиком под дверью Совета? Нет, эта идея была не из лучших. Если бы мастер хотел, чтоб он там был, он бы сразу взял его с собой. Наверняка он хочет побыть с мальчиком вдвоем, обсудить дальнейший план, да и просто поговорить. К величайшему своему удивлению, Оби Ван почувствовал, как в душе зарождается ревность. Ревность? Серьезно? Да что это за абсурд?       Что если попробовать рассуждать без учета этого дикого страха, вообще без учета всех этих эмоций. К черту эмоции. Если мастер считает, что что-то необходимо сделать (например, необходимо любой ценой заставить Совет согласиться на обучение в Храме ребенка, которому уже чуть ли не десять лет…), то что в таком случае надо делать его падавану?       Ответ очевиден: поддержать и помочь. А если он не согласен? Совсем не согласен… Не согласен настолько, что его несогласие покоробит реальность и помешает мастеру сделать то, что он считает нужным и справедливым. То, что для него настолько важно… Вот тут и начинает подкрадываться страх. Тогда выходит он, Оби Ван… предатель? Выходит, правы были те, кто считали, что и его не стоит обучать? Тогда мастер тоже настоял на своем… Так сказать вернул Оби Вана из небытия. Хотя это серое небытие было вполне ничего. Выходит, что Совет изначально видел в нем червоточину? Ладно, оставим это. Все равно топить его поздно, Квай Гон уже взял его в ученики и тренирует.       Лучше попробовать с другой стороны. Попробовать разобраться, а почему именно он так противится действиям мастера? Он задумался… По дороге с Татуина он так и не смог ответить на этот вопрос. Ни одного понятного возражения так и не придумал. Его протест был абсолютно несоразмерен происходящему. Может, это веление Силы? Сила подсказывает, что не стоит брать Энакина в Храм, подсказывает, что нужно вернуть его обратно и не трогать. Так ли? Ведь мастер тоже прислушивается к Силе, и он-то как раз уверен в обратном. А если уж сравнивать, кто тут слышит веления Силы, а кто нет, то сравнение уж точно будет не в пользу Оби Вана. У него вообще с этим какие-то проблемы…       Итак, выбор, получается, довольно прост: согласиться с мастером и помогать ему или найти рациональные аргументы против. «Я к этому пришел с самого начала. Я не смог найти разумных аргументов и уже полдня пытаюсь согласиться, но ничего не выходит. Я чувствую, что это катастрофа, что это закончится ужасно!» «Не хочешь ли ты сказать, что видишь последствия лучше, чем твой мастер?» — многозначительно поинтересовался внутренний голос. «Теоретически это возможно, — возразил ему Оби Ван. — Ошибаться может каждый. Хотя в данном случае я так не думаю». «Ты юлишь и уходишь от ответов, которые тебе не нравятся. При этом не хочешь признаваться, почему они тебе не нравятся». «Это хождение по кругу», — устало заметил Оби Ван и поднялся.       Попытки что-нибудь придумать провалились, а значит, придется действовать: пойти к Залу Совета и подождать там Квай Гона. Вдруг мастер что-нибудь скажет, что его убедит.       «Сомневаюсь, — обнадежил внутренний голос. — А уж идти туда и вовсе не стоит. Зачем? Если б мастер хотел тебя там видеть, он бы взял тебя с собой». «А что мне делать? Сидеть тут и думать по кругу все одно и то же?»       Он решительно направился к Залу Совета. У входа дежурила Луминара Ундули, с которой он часто оказывался в одной учебной группе. — Привет, — сказал Оби Ван. — Мастер Квай Гон Джинн не заходил туда? — Нет, — ответила Луминара. — Совет только собрался.       Оби Ван кивнул и сел на скамью у входа. — Вы только вернулись? — спросила Луминара.       «Нет… Вот только разговоров мне не хватает…» — Не совсем. У нас перерыв, — ответил он нарочито односложно.       Сейчас придут мастер с Энакином, и ему еще придется объяснять Луминаре, что тут происходит. И зачем только тут ставят дежурных? Вернее, почему не ставить тут кого-нибудь мелкого, зачем ставить таких взрослых?.. «Ты хотел сказать, зачем ставить тех, кого ты знаешь?» — пришел на помощь внутренний голос. «Скорее уж тех, кто знает меня», — возразил Оби Ван. — А, — сказала Луминара. — А куда вы потом летите? — На Набу, — ответил Оби Ван. — Все затянулось. Сначала казалось, что мы сразу вернемся, но там все немного сложнее. — Оо, — сказала Луминара. — Интересно?       Оби Ван кивнул. — Да. Очень. Много всего непонятного. — А почему вас не было в официальном списке миссий? Это секретная миссия?       Она что для развлечения просматривает список миссий? Совсем больная? — Вроде того, — подтвердил Оби Ван, потом, помолчав, решил все-таки спросить: — А откуда ты знаешь, что нас там нет? — Ну… Я давно не видела тебя, решила проверить тут ты или нет, вот и посмотрела. А что в ней секретного? — Пока что — всё, я так думаю, а там дальше видно будет. — Вы ведете переговоры?       «Почему бы тебе просто не помолчать? Я, кажется, был уже достаточно груб, чтобы ты могла понять, что я не хочу разговаривать…» — В своем роде, — ответил он уклончиво.       «Вот ты тут сидишь, а мастер тебя сюда не звал, — зудел внутренний голос. — Он придет и вряд ли будет доволен». «Я не мог сидеть там и ничего не знать», — оправдывался Оби Ван, но оправдания эти не имели особой силы, так как не были правдой. Он уже и сам не знал, зачем пришел. Еще и Луминара со своими вежливыми разговорами!       Увидев подходящих мастера и Энакина, он вскочил на ноги, готовый к тому, что мастер отправит его обратно, или по крайней мере холодно поинтересуется, что он тут забыл. — Хорошо, что ты тут, — сказал мастер, едва увидев его.       Вот умеет же человек сказать каких-то два слова, а уже на душе становится хорошо. Хоть и временно. Взгляд Оби Вана упал на Энакина и навалилось осознание того, что сейчас произойдет: сейчас Совет забракует его, да еще магистр Винду выдаст какой-нибудь неприятный перл… Холодный ужас, который отступил на полшага от слов мастера, снова покрыл его изнутри ледяной коркой. — Пойду нарвусь. Подожди меня, — сказал мастер и вместе с Энакином вошел в Зал.       Буквально через полминуты он вышел обратно, но уже без Энакина. Мрачные предположения Оби Вана начали сбываться. Взять хотя бы то, что мастера просто выставили за дверь. В принципе понятно, что его присутствие там было бы излишним, но вряд ли ему это нравится. Неизвестно, что они сейчас наговорят Энакину… Вряд ли что-то хорошее, и вряд ли мастер этого не знает… — Пойдем выйдем на воздух, — предложил мастер.       Они направились к выходу на балкон. Внешне мастер был спокоен, но в нем чувствовалось объяснимое напряжение. И зачем, зачем только он все это затеял? Ведь ему же от этого будет хуже… А мальчик… Ну а сколько там еще осталось этих мальчиков, всех-то не спасти. Однако и эти мысли были не совсем тем, что на самом деле думал Оби Ван. Потому что он прекрасно понимал, что никакого другого варианта у Квай Гона попросту не было. Сознание этого как раз и наполняло его ужасом и ощущением собственной беспомощности, так что, ступив на храмовый балкон, он окончательно шагнул из-под синевы в темноту. Далее см. «Что осталось за кадром. Корусант — Набу».