Высматривая путь. Том I

      Вернулись в корчму после полудня в приподнятом настроении. В сумках позвякивали кроны, куртку починили на совесть, а голову кружило легкое опьянение от хорошего вина. Сытость приятно расслабляла и согревала тело. Дера заливисто хохотала, то и дело вспоминая про беззубого низушка, а Эскель лишь сдержанно хмыкал, но улыбку сдерживать не получалось.       Водрузив на плечи седельные сумки, он уже по привычке пошел вместе с Фредерикой в комнату. Хотелось удостовериться, что она доберется без приключений, а еще оставлять без присмотра деньги — плохая идея. Когда оказались на месте, ведьмак принял решение спуститься вниз и поискать того выжившего бедолагу. Лучше взяться за работу пораньше, а то в сон уже начинало клонить. Травница же осталась в комнате бороться с многочисленными пуговицами на дублете. Отчего-то до жути хотелось его снять и походить в рубахе.       Краснолюд нашелся быстро. Сидел себе у двери на табурете и покуривал трубку. Но, судя по его осоловелому взгляду, поддал самогону он изрядно.       — О-о-о, — протянул он, как только заприметил ведьмака, — ебнешь со мной чарочку за упокой моих товарищей? Так ведь их, сука, раскатало… а я ведь даже и не понял, что это было.       — Не сегодня, — Эскель скрестил на груди руки. — Говорил я с вашим работодателем Хотчем. Он меня нанял, чтобы разобраться с вашей бестией лесной.       — Батюшки, — фыркнул краснолюд, и сплюнул в сторону. — Сколько мы этому херу ушастому талдычили, что лихо там лесное. Боязно ходить. Не возвращается оттудова никто. А он уперся…       — Ну так что за бестия? Рассказывай, может, видел чего? — внезапно захотелось зевнуть, но ведьмак сдержался. Почесал только нос пальцами.       — Значит, вот какое дело, мастер, — пригладил ладонью усы краснолюд. — Возвращаемся мы из лесу. Дровами нагруженные, как старые мерины. А тут что-то, сука, как завоет. Мы и обосрались. Руки в ноги, а у телеги возьми и колесо заклинь. Магнус мне крикнул, чтобы я бежал за арбалетами в хату. Ну так я и побежал.       Внезапно краснолюд замолчал. А когда выдержал паузу, то вспомнил, что в руке трубка. Поднес к губам мундштук, причмокнул и впустил в воздух облако дыма.       — Возвращаюсь я, значит, в лес, мастер. А там, сука, мясорубка как есть. Я даже не понял, кто где лежит.       — Это все? Ничего не видел странного? — предположил Эскель.       Краснолюд вздохнул и призадумался. Пожевал мундштук, а как опомнился, продолжил:       — Видел я в чаще тень странную, — он нахмурился.       — Что за тень?       — Рогатая такая и высоченная. Подумал, может, умом уже тронулся от увиденного-то. Но тень возьми и растворись в воздухе. Как, сука, дым. И воронье как разоралось, что я аж уши руками прикрыл. Боязно стало.       — Перебитые лесорубы, вой, воронье и рогатая тень, — ведьмак почесал рукой правую щеку, призадумавшись. — Может, еще что помнишь?       — Помню, как в хату забежал, то затрещало так, что я аж портки обосрал. Думал, деревья кто валит голыми руками, — он снова сплюнул.       — Коль не напутал ты ничего, то по всему выходит, что у вас тут леший завелся.       — Леший?! — взбеленился краснолюд.       — Да. А значит, я мало запросил. За лешего я меньше чем пять сотен не беру, — цокнул языком ведьмак, понимая, что не стоит обговаривать цену до того, как удастся выяснить, что за бестия.       — Вы уж постарайтесь завалить эту страхоебину, мастер, — сжал руку в кулак краснолюд и нахмурился. — А я вам целую бутылку выставлю. От себя лично!       — Уж постараюсь, — кивнул Эскель и направился в комнату.       Если это и впрямь леший, а все указывало именно на него, то стоит подготовиться и тщательно. Благо успел кое-чего закупить в Оксенфурте. В комнату он вернулся задумчивый. И, не говоря ни слова, принялся выискивать что-то в сумках. Вытаскивал свои склянки по одной и рассматривал их. Кое в каких содержимого было на дне, а в некоторых и больше половины. Что-то было жидким на вид, словно вода, а что-то тягучим. Что-то красным, что-то зеленым, а что-то мутно-серым.       Дера, сидя на кровати, наблюдала за этим всем действом крайне увлеченно. В итоге решилась подойти чуть ближе.       — Что за чудище? Выяснил? — она уперлась руками в стол, на котором разложился ведьмак, и осмотрела разбросанные по нему стеклянные пузырьки.       — Леший, — коротко ответил Эскель, с особой внимательностью осмотрев содержимое очередной склянки, потом откупорил ту и принюхался.       — Боги, — охнула травница. — Настоящий леший? Тут? В окрестностях Новиграда?       — Что ни на есть, — кивнул ведьмак, то ли в ответ, то сам себе, когда нашёл нужное средство.       Масла у него осталось на дне. Уж точно не хватит, чтобы покрыть все лезвие меча. Придется варить новое. Но где же тут сваришь, если из огня только свеча, и та наполовину оплавившаяся?       — Бедные лесорубы, — прикрыв глаза, выдохнула девушка. — А как бороться с таким ужасом надо?       — Масло против реликтов наварить. Двимеритовую бомбу сделать, ну и знаком его жечь. Лешие, они ведь очень к огню восприимчивы.       — А у тебя есть рецепты этих… — она призадумалась, — средств?       — Рецепт бомбы я помню наизусть, но сейчас не сделаю. Минерала нужного не хватает. Давно его ищу, а все никак не могу ни у кого купить.       Решив, что лучше уж свеча, чем ничего, Эскель вытащил из сумки банку с собачьим салом и холщевый мешочек с сушеными листьями и ягодами омелы.       — Что за минерал? — все не унималась травница.       — Optima mater. Это катализатор и он…       — Знаю. Содержит в себе частицы двимерита. Это существо умеет колдовать?       Эскель отвлекся и повернулся к Дере, удивленно уставившись на нее. До сих пор ему было в новинку, что девушка быстро смекает, что к чему.       — Ну не смотри так. Ты уже и забыл, что я не только капризная девица, но и почти дипломированный алхимик? — улыбнулась та.       — И впрямь забыл, — хмыкнул ведьмак. — Да. Они могут контролировать живущих на своей территории живых существ и растения.       — Когда-то Отто мне рассказывал про леших. Я думала, что это байка, но… — Фредерика задумчиво пожевала нижнюю губу. — В общем, он говорил, что Лешие могут аукать и зазывать людей в лес. По имени. Чтобы их… ну… съесть.       — Могут, — кивнул Эскель и, доставая из сумки грязную тряпицу и металлическое блюдо, принялся растапливать сало над свечой. — Но чаще они просто охраняют свою территорию.       — Жуть какая. И ты сможешь его убить? Как он выглядит вообще?       — Надеюсь, что смогу. Если это не старая особь. Молодняк всегда порывистый, оттого и убить его проще. А выглядит, — ведьмак на мгновение призадумался, прикидывая, как бы это «нечто» описать. — Высокий, сухой, с башкой костяной, как череп с рогами. Когти у него длинные, чтобы по деревьям удобно было карабкаться. Увешаны обычно всякой всячиной. Бусами какими-то из черепков птичьих, тряпьем ободранным.       Травница глянула, как он ловко замешал несколько частей сушеной омелы с одной частью топленого сала. Деревянным грязным пестиком тщательно перемешал и, отставив на край стола остывать, потянулся за оружием.       — Пресвятая Мелитэле, — выдохнула она.       Пока Эскель наносил тряпкой масло на острие своего серебряного меча, то на мгновение призадумался. А не показалось ли ему, или Дера впрямь не на шутку из-за него переполошилась? Вон, даже богиню вспомнила и руку так театрально к сердцу прижала. Неужто волноваться удумала? От этой мысли в груди стало тепло, как уголек кто тлеющий засунул. Он уж и не надеялся, что когда-то ощутит, как это, когда волнуются за то, вернется ли он живым с очередной охоты. Впервые довелось увидеть эту тревогу во взгляде и чуть подрагивающую нижнюю губу. Стало до невозможного приятно, что аж захотелось покончить со всем как можно быстрее и обрадовать озабоченную его здравием девку своим скорым возвращением.       После этого в комнате воцарилась тишина. Травница сверлила взглядом огонек свечи, а ведьмак неторопливо отыскивал из множества склянок нужные эликсиры. Много решил не брать. Гром — для быстроты реакции, авось, особь таки не окажется старой. И Ласточку, чтобы подлечиться и добраться обратно, если вдруг ранят сильно. Взглянув, что это последние из его запасов, он вздохнул и закинул все в сумку, что была перекинута через плечо. Закрепил на груди перевязь мечей и поправил края куртки. И только теперь решил взглянуть на взволнованную девушку.       — Если задержусь — ложись отдыхай. Не дожидайся. Завтра отправимся за провиантом и расскажешь мне, что надумала с маршрутом. Идет?       — Не идет, — внезапно качнула головой Дера, отчего ее растрепанные косы перевалились за плечи. — Я дождусь тебя. Когда буду убеждена, что ты цел и тебе не требуется помощь. Тогда лягу.       Эскель молча открыл и закрыл рот, но ничего так и не сказал. Кротко кивнул и вышел за дверь. А Фредерика тут же бросилась к окну высматривать. Она знала, что без ведьмака пропадет. Потому, если жив и здоров он, то и она тоже. Так что такое излишнее волнение было для нее более чем оправдано. Тешить себя тем, что она разошлась так из-за каких-то чувственных побуждений, она не собиралась. Она — заказчик, а он — наемник-телохранитель. Она ему заплатила — он отрабатывает деньги. Все чинно.       Ехать до места пришлось довольно долго. Хата, о которой говорил краснолюд, и лесополоса низушка были расположены к юго-западу от Новиграда как раз в лесу, на противоположном берегу Понтара. Привязав у одного из рабочих столов, на которых распиливали бревна, Василька, Эскель осмотрелся. Лесоруб говорил, что они выехали на телеге. Значит, стоит поискать следы колес. А там и найдет место стычки лесорубов и лешего. Потом останется дело за малым — раздразнить бестию, заставив показаться, и убить.       След привел его к месту, что находилось недалеко от вырубки. Внимание тут же привлекла перевернутая на бок телега, а возле нее красовались невероятных размеров следы и два раскуроченных тела. Ведьмак, упираясь руками в бока, осмотрелся по сторонам. Воя и треска веток слышно не было, но ощущение того, что за ним непрерывно кто-то следит, становилось все навязчивей. Он знал, что леший видит его. Но пока прячется. Выжидает, наверное, раз пока не призвал своих клятых помощников — лесных животных.       Заприметив в траве следы крови, которые уводили глубже в чащу леса, Эскель хмыкнул. Одному, видать, удалось сбежать. Но как далеко? Идя по кровавым отметинам, он вышел к небольшой скале, на которой красовались глубокие рытвины от огромных когтей. Воздух вокруг него будто загустел. Дышать стало трудно, а в нос ударил запах грязной волчьей шерсти и дубовой коры. Такую смесь ароматов сложно с чем-то спутать. Значит бестия близко. Но насколько, понять пока не удавалось. Сжав пальцами рукоять меча, он осторожно извлек лезвие из ножен. Пахнуло топленым салом и омелой. Вдалеке внезапно послышался хруст веток, а под ногами завибрировала почва. Наспех опрокинув в себя целую склянку эликсира, Эскель прикрыл глаза и прислушался. Если все так, как он помнил из бестиария, то лешего можно выманить уничтожением тотема, который обычно охраняет воронье. Стоит только прислушаться и постараться не ошибиться.       Уловив едва слышимый звук вороньего грая, он двинулся глубже в лес, стараясь ступать как можно тише. Он привел его к огромному столетнему дубу, у необъятного ствола которого стоял нужный тотем, чуть прикопанный землей, — олений череп с хребтом и перемотанные конопляной веревкой ветки в форме ромба. Выставив руку, Эскель применил знак Аард и в следующую секунду почувствовал, как под ногами начала трещать земля. Коренья деревьев, словно черви, взвились вверх и попытались схватить его. Благо, что получилось удачно отпрыгнуть в сторону и рубануть по ним мечом.       Потемнело настолько стремительно и резко, будто на лес опустилась ночь. То ли кроны деревьев магическим образом закрыли все небо, то ли тучи затянули — понять не удалось, да и не до того было. Налетевший ветер резко взметнул края куртки ведьмака, залетая под рубаху, отчего кожа покрылась мурашками. Медленно оглядевшись по сторонам, он не сразу заметил приближающуюся рогатую тень высотой почти в десять футов. Медальон задребезжал так, что пришлось спрятать его за ворот. А сам ведьмак напружинился и вскинул меч.       Тень исчезла, а в следующую секунду над головой прокричала стая ворон, намереваясь отвлечь. Острые когти, со свистом рассекая воздух, мазнули в районе груди. Эскель успел увернуться и махнуть наотмашь мечом, отогнав от себя сократившего дистанцию противника.       Услышав волчий вой, он и вовсе крепко выругался. В фехтовании ведьмак был хорош, но со стаей волков сражаться непросто. Тем более, когда бестия крупнее и опаснее, все норовит ударить исподтишка. Пришлось долго и упорно выписывать по округе пируэты, нанося удары то справа, то слева, притом не забывая уворачиваться от корней.       А когда со стаей было покончено и последний из нее издал протяжный скулеж, прежде чем жизнь покинула его тело, ведьмак поднял глаза и увидел перед собой лешего во всей красе. Он стоял и таращился на него своими пустыми глазницами, то и дело поджимая пальцы на когтистых лапах.       Намереваясь закончить все до тех пор, пока не истекло действие Грома и пока чудище не принялось призывать себе на помощь прочих лесных обитателей, Эскель завел в сторону меч и кинулся в атаку.       Бой закончился быстрее, чем ожидал ведьмак. Но и стоит отдать должное огню, который здорово его выручал. Как и сваренное наспех масло. Оно очень хорошо замедляло атаки лешего, а знаком удобно было бороть внезапно вылезающие из-под земли коренья.       Эскель склонился над трупом бестии, осмотрел внимательно. А потом, не раздумывая больше ни секунды, одним точным ударом отсек голову. Небо тут же распогодилось, а кроны деревьев перестали сходиться в одном зеленом пятне над головой. Солнечные лучи радостно заплясали по траве. Ведьмак спрятал меч в ножны, схватил башку лешего за ветвистый рог и поволок его в сторону хаты лесорубов, где оставил Василька. В теле появилась приятная усталость. В отличие от Черной крови, детоксикация от Грома проходила на порядок проще и быстрее. Утром всего лишь будет небольшое похмелье, ничего более. Да и хорошо, что обед растряс, а иначе не уснул бы.       Добрался до корчмы, когда начало смеркаться. Отвязал от коня трофей и поволок к двери. А когда низушек заприметил ведьмака на пороге, да еще с такой знатной добычей, то аж подпрыгнул на месте.       — Мастер! — воскликнул Хотч. — Это что за страхолюдина такая?!       — Леший, — буркнул Эскель и отбросил в сторону голову.       Та затарахтела по деревянному полу.       — Ваши триста крон. Заслужили, — он заулыбался своей беззубой улыбкой и протянул набитый кронами кошель.       — За лешего я беру пять сотен.       — Токмо мы на три сотни условились.       Эскель вздохнул, понимая, как продешевил, и взял в руку кошель.       — А если какой леший появится снова?       — Может и появится. Найдете другого ведьмака. Только тремястами кронами не отделаетесь.       — Мастер, а башку-то можете куда-то определить? — подал голос корчмарь, выходя в зал. — А то распугает мне всех гостей.       Ведьмак призадумался, а после решил, что было бы неплохо взбодрить травницу такой вещицей. Подцепил голову за рог и поволок в сторону лестницы, забарабанив ею по ступеням.       Дера, как и обещала, ждала и не думала ложиться спать. А когда дверь с грохотом открылась и на пороге появился целехонький Эскель, волочащий за собой что-то огромное и рогатое, то ее сердце и вовсе ушло в пятки. Он прошел глубже, устроил у входа свой трофей и принялся стаскивать с себя мечи и куртку.       — Это что такое? — дрожащими губами зашептала девушка.       Ведьмаку отчего-то стало смешно. Он негромко хохотнул и пнул череп сапогом.       — Леший твой. Погляди хоть, как выглядит. Частично, конечно, но все же.       Травница уже переоделась в свою бессменную длинную рубаху и засеменила босыми ногами по полу в сторону двери. Присела на корточки и всмотрелась в пустые темные глазницы. Ощупала пальцами ветвистые рога, ткнула указательным куда-то в район лба и задумчиво хмыкнула.       — Страшенный конечно. Но он же, вроде как, уже не должен встать?       — Не должен, — улыбнулся окончательно повеселевший Эскель, обмывая руки в тазу.       — Ты не ранен хоть? — она обернулась к ведьмаку и бегло осмотрела его.       — Нет. Пара царапин и те от веток. Заживут, — он обмыл шею, после — лицо и частично грудь. Вытерся тряпкой и направился в сторону кровати.       Дера ничего не ответила. Она и без того видела, в каком приподнятом настроении вернулся ее сосед. А это значит, что охота прошла удачно и волноваться почем зря нечего. Осмотрев башку еще несколько раз, но более внимательно, она решила, что и ей не помешает отдых. Но от черепа отошла не сразу. Когда-то она слышала беседу двух профессоров о том, что Сопряжение Сфер породило кучу чудовищ, которым кметы впоследствии приписали множество небылиц и суеверий. Видать, этот леший был одним из таких чудищ. Выглядел он как настоящий лесной дух. И по правде, она и сама бы не прочь поверить в какую-то любопытную легенду о том, что это таинственный страж леса, а не всего лишь монстр. Вздохнув, она встала на ноги и, оправив подол рубахи, направилась в сторону кровати.       Ведьмак уже задремал. Судя по тому, как расслабленно лежал на боку, свесив руку, а вторую подложив под щеку. Его лицо было совершенно безмятежным. Отчего, навскидку, Дера не дала бы ему больше сорока лет. Она присела неподалеку на корточки и принялась задумчиво рассматривать едва подрагивающие веки, пухлые губы и прикрытую прядями волос многострадальную щеку, которую он скрывал, видимо, даже во сне. Прикасаться к нему она не хотела. Слишком боялась разбудить и ввести себя в неловкое положение. Оттого, согнувшись и устроив голову на сложенных на коленях руках, она тихонечко вздыхала и всматривалась, стараясь до мельчайших деталей запомнить черты лица.       Дера понимала, что в пути они проведут порядка четырех месяцев, а может, и того больше, учитывая их небыстрый темп езды и постоянные ночевки. Значит, следовало привыкать к тому, что они на этот достаточно немалый промежуток времени станут, может быть, хорошими друзьями, а, может быть, и промелькнет что-то большее. Хотя, судя по тому, как отчужденно ведьмак ведет себя время от времени, то на что-то большее рассчитывать не приходится. Она и не поняла, как ее захлестнула эта чувственность. Отчего она так внезапно стала переживать за него. Вначале была благодарность, что не бросил, не использовал, не ограбил и не снасильничал. А добросовестно выслушал, успокоил и довез до Новиграда. Вон, даже седло купил. Хороший он был, добрый и порядочный. Пусть и красотой обделен. Но важна ли эта красота вообще? Сейчас такие качества редко в каком человеке встретишь, а смазливых — на каждом углу да в каждом селе, даже самом захолустном. А тут ей вон как повезло. Сама судьба будто столкнула их на том злосчастном хуторе. Столкнула и развела, но лишь для того, чтобы свести снова и связать. Пусть и денежными договоренностями, но крепко-накрепко.       Решив перестать терзать голову размышлениями, Дера поднялась и направилась к кровати. Улеглась, четко соблюдая дистанцию между собой и ведьмаком. Замоталась в свой шерстяной настил, так как мысли о клопах все еще не покидали ее голову, а Эскеля осторожно прикрыла покрывалом. Ненавязчиво так, но, чтобы в случае чего, не сильно замерз. Устроилась на боку и не заметила, как уснула.