V for Violett

Все в мою сторону смотрят и молчат, А я в карманы прячу мокрые ладони. Я самозванец и меня наверняка разоблачат. Данте Танк «Люди»       Как же он был недоволен. Наорал на Виолетту, а она только флегматично слушала, слегка отведя трубку от уха. Польнарефф хотел вмешаться, но та не позволила. Пусть поорет, что ей будет. Его охранник стоял, выпрямившись как струна, хотя в этом и не ощущалось напряжение, только муштра и привычка.       Он орал, что она его подставляет своей бесполезностью, и если бы не две задачи, которые она задолжала, бросил бы ее на растерзание в Мексике. А теперь есть все шансы, что он раскрыт.       А потом внезапно сменил тон после непродолжительной паузы в трубке. — Кто это вообще? — наконец спросила девушка. — Это же глава Эшелона? — Ну в твоей голове ещё остались мозги, — раздалось с того конца. — Заляг на дно и не рыпайся. Не в реальности, не в своих астралах. И ему ломаешь планы, и мне. — Мог не помогать, идиот, — оскалилась та. — Спасибо скажи, что помог! — он снова хотел перейти на повышенные тона, но сдержался. — Телефон чтоб при себе держала всегда заряженный. И брала трубку в момент звонка. — Да помню я, — он говорил ещё что-то, какие-то ценные указания. И что остальное скажет Марк. Виолетта молчала, борясь с желанием задать один единственный вопрос. — Ты все поняла? — это стремилось стать завершением разговора. — Что с Джотаро? — она всё-таки не выдержала.       Снова повисла давящая тишина в трубке. Было непонятно, раздумывает он над ответом или отключился. Жан-Пьер стоял всё время рядом и старался прислушиваться к тому, что говорит собеседник. Марк ему не мешал, в целом не выражал ничего и казался скучающим. — Боже, девочка, разве не понятно? — кинул тот издевательски. «Не понятно,» — ответила Виолетта. — А о родных узнать не хочешь? — тон был все такой же издевательский. «Хочу,» — произнесла та. — Родители пока в безопасности. Пока — ключевое слово. Джотаро ты сама отдала фонду, у меня нет вообще никакой информации о нём. Я даже не знаю, в каком он был состоянии, чтобы делать предположения, жив или мертв. Хотя откуда ты его забрала, скорее мертв. Уже пора принять, больше полугода прошло. — Ладно, — бесцветно произнесла Виолетта. Внутри всё заледенело, хотя стояла жара, даже на другом материке. — А благодарность? Хоть за что-то. — Спасибо, за спасение там и всё такое.       Ей хотелось уже закончить разговор. Зря она спросила, стало только хуже. — Слушай, — ее попытку нажать на кнопку окончания связи прервал голос на той стороне. — Держи нос по ветру и не унывай. Ты уже сделала больше, чем девяносто девять процентов таких же, как ты. Не обещаю, что все закончится на счастливой ноте, но закончится. Надеюсь, на твою живучесть, которую ты так активно демонстрируешь.       Она кивнула, будто он мог увидеть, и прервала связь.       Марк не сказал ничего нового. Единственная информация, которая отложилась в голове, что её преследователя звали Молох. Имя, фамилия, кличка — осталось тайной. Но враг приобрел какое-то лицо. — Я просил тебя не курить на кухне.       Польнарефф долгое время не замечал этого, насвистывая себе под нос какую-то мелодию и стараясь приготовить что-то праздничное. Виолетта пыталась его отговорить, но он настаивал — совершеннолетие один раз в жизни. — Ты сам куришь в туалете, — ответила она, уперевшись лбом о стекло.       Снаружи бушевала зима, окно плотно покрывали морозные узоры и почти ничего не было видно. Но там ничего и не происходило, обычные дворики где-то на окраине Москвы.       Самое забавное, что ни Молох, ни его подпевалы тут не спешили появляться. Какая-то аномальная зона. Хотя во снах ее преследовали с упорной частотой. Отдых снова превратился в пытку, где искаженный Оракул, изуродованный и, казалось, неживой, агрессивно норовил ее поймать. Виолетта была уверена, что сама женщина мертва, и теперь ее стандом распродается кристальный ублюдок. — Не правда, — возмутился француз. Девушка иронично на него взглянула. — Это было один раз. — Не один.       Денег становилось в обрез. На жизнь пока хватало, хотя каждый из них и стал задумываться, откуда их брать. Ви думала устроится на какую-то подработку, Жан был против. Пока они не высовываются, их сложно вычислить, но если она по графику будет где-то появляться, то шансы на раскрытие возрастают. — Только не плачь, — её развеселил тост мужчины. Он был длинный и слишком эмоциональный, словно Виолетта была ему сестрой, не меньше. Даже показался трогательным.       Еды было немного, в основном простая, вместо алкоголя — чай с малиной. Не настоящей, а с ароматизатором. Но все равно вкусный. Торт Польнарефф приготовил сам, и он, на удивление, оказался вкусным, хоть выглядел помятым. Даже свечей навтыкал, хоть и церковных. Явно лучше день рождения, чем год назад. — Я вот что подумал, — начал тот. — А если нам сходить куда-нибудь развеяться? Ну, знаешь, торговый центр или парк развлечений. — Мне же не десять лет, — девушка меланхолия уставилась на дверцу кухонного гарнитура. — Кино? — Ты не понимаешь русский язык. Я тебе все программы по телевизору перевожу. — Да и ладно. Рутина угнетает, нужно какое-то действие, смена обстановки.       Польнарефф оставался неутомимым оптимистом. Несмотря на проблему с деньгами он вечно пытался что-то придумать и создать движение вокруг. Это помогало Виолетте не скиснуть окончательно и не провалиться на дно уныния. За время их совместного проживания он постоянно прикладывать усилия, чтобы сожительница не впадала в тёмные мысли, что так или иначе одолевали. Иногда казалось, что он читал мысли, когда Ви слишком долго смотрела на что-то острое и думала, а не закончить ли страдания всех парой движений.       Жан-Пьер пристально смотрел на неё, ожидая ответа. Девушка не сразу это поняла, только когда перевела взгляд от дверцы и сфокусировалась на его лице. Мужчина широко улыбнулся и поерзал на стуле, показывая нетерпение. Ви невольно ответила на улыбку и кивнула. Ей не особо хотелось вообще выходить из квартиры, и с каждым днем это нежелание становилось всё труднее преодолевать. Да и в целом интересы к чему-либо таяли. Она пыталась читать на русском, разговор давался явно проще. Иногда приходилось сидеть со словарём, сверять значение и транскрипцию каких-то специфических слов. А в один момент она поняла, что и это ей вовсе не интересно. Даже бесит.       Также под нож безразличия попали попытки рисовать, гимнастика и уборка. Всё чаще она забывала помыться или хотя бы почистить зубы. Иногда даже тяжело было встать с кровати, поэтому некоторые дни Виолетта могла до вечера просто смотреть в потолок, перебирая воспоминания, а то и вовсе без них. — Честно говоря, фильм так себе, — кратко резюмировал та.       Можно было бы сказать, что идея в целом куда-то сходить так себе, но тогда бы Жан мог обидеться. Ещё очень не нравилось столько снега и дороги с ледяной коркой, по которому приходилось ходить с осторожностью. А ещё, кажется, что-то не то со спиной. — Да брось, отличное кино, развлекательное! Столько погонь и экшена надо был ещё умудриться запихнуть в полтора часа, — Польнарефф, казалось, не замечал никаких проблем сейчас. Хотя как раз таки он чуть пару раз не упал из-за гололёда.       Ви фыркнула, но ей стало лень отвечать. Пусть будет так. — А ещё чувствуешь какой воздух? Не думал, что в большом городе он может быть таким свежим. — Мороз тебя, смотрю, совсем не смущает, — буркнул та, ощущая, как холодный ветер новым порывом резанул кожу лица и пробрался снизу толстовки. — Сейчас придём домой, отогреемся, посмотрим что-нибудь, — на какое-то время повисла тишина, прерывается только хрустом снега и кусками разговоров прохожих. — Снеговика бы слепить, — мечтательно протянул тот. — Помнишь, лепили? — Это было на прошлой неделе, — ей очень хотелось лечь и провалиться вечность в полной тишине. — Он все ещё живой, кстати, — Жан толкнул её в бок.       Ей было плевать. Что когда они его строили, что сейчас. Она тяжело вздохнула, выпуская молочный пар изо рта, и продолжила идти, игнорируя рассуждения собеседника. — Нам переезжать скоро, — девушка дрожащей рукой пыталась попасть в замочную скважину. Подъем на четвёртый этаж дался ей с трудом, лёгкие слегка жгло, дыхание сбилось. — Отлично, надо выбрать место поинтереснее. Чтоб парк был, а не только дома. Может, какая спортивная площадка рядом. Тебе волейбол нравится? — Владивосток.       Виолетта рухнула на кровать и почти сразу отключилась. Факт того, что Жан продолжал говорить её никак не смутил. Даже если бы в дом попала бомба, ситуация не изменилась бы.       Погоня началась практически сразу. Единственная фора — ей удалось затеряться среди густого леса. Но Оракул её чувствовал и там. Острые лучи вонзились в землю, оставляю взрытые полосы и кристаллические наросты. Он старался наткнуться на беглянку.       Виолетта обернулась кошкой. Правила смертельных догонялки она выучила наизусть: главное стать поменьше, но не потерять маневренности, не выходить на прямое противостояние с противником и, желательно, не попадаться на глаза. Конечно, в мире духов зрение понятие относительное, но, если Оракул её замечал ни как ощущение, а напрямую, уйти становилось в разы сложнее.       Чёрное крошечное тельце ушло от падающего ствола, юркнуло под уже рухнувшее дерево и замерло в ожидании дальнейших действий. Новые лучи вонзились в почву, кошка бросилась прочь, протиснувшись среди вековой валежника. Прислушалась, впереди послышался странный мерный звук, а вокруг вместо земли и прелой листвы оказался снег.       Виолетта влетела в него, думая, что сможет спокойно прорыть нору носом и выйти в какое-то другое пространство, но не тут-то было. Снег оказался настоящим и не пропускал её внутрь себя. Что озадачивало. Девушка потрогала лапой сугроб, и он ощутился как прочный барьер, хотя ни холода, ни других свойств не имел. Звук не прекращался, а вот погоня остановилась. Кошка, прижал уши, посеменила по ледяного насту.       Впереди показались две несуразные фигуры. Один очень высокий дородный мужчина, слегка одутловатый, словно в него накачали воды. Он работал лопатой как-то нелепо, суставы и мышцы шевелились будто на шарнирах. Второй был меньше, но с такими же неестественно движениями. Они копали среди леса, копали активно, даже ретиво, не особо обращая внимание на мерзлую землю и гнущиеся инструменты Виолетта обошла их по дуге, прислушиваясь. — Кто это у нас тут?       Незнакомый голос заставил прижаться всем телом к насту. Землекопы не отвлеклись от занятия, даже головы не повернули. Послышалось шаги. К ней кто-то приближался, облачённый в тёмную шубу. Глаз почти не было видно из-за ушанки и высоко натянутого шарфа, только блики от очков.       В нескольких метрах незнакомец остановился и присел на корточки. Может, и в снег провалился, с таким хрустом он приземлился рядом. Хотя на нем это никак не отразилось: ни неловкого «ой», ни попыток выбраться. — Я тебя не вижу, но точно знаю, что тут кто-то есть. Странно, что дух материализовался здесь, трещин то нет.       Голос звучал насмешливо. Неизвестный протянул руку и погладил воздух, но Виолетта не коснулся. Кошка сделала шаг назад, тихо переставив все четыре лапы. — Интересно, — протянул тот. — Если покажешься, можем подружиться.       Но девушка не откликнулась. Было что-то жуткое в нём. Сидит один в лесу, двое странных копают на фоне. Нездоровая ситуация. Да и кто знает, это могла быть новая уловка Оракула. — Тебе стоит быть посмелее. Не каждый день духи просачиваются в этот мир. Так много надо узнать, прежде чем тебя вернёт обратно. Хотя, возможно, ты не понимаешь речи. Но намерение то чувствуешь.       Незнакомец обошёл ее по кругу, попутно заглянув в яму. Ви не понимала, о каком намерении он говорит, но точно чувствовала опасность.       Один из копателей откинулся сломанную лопату, неловко выбрался из неглубокой ямы за новым инструментом. Второй усердно откладывал замёрзнуть землю подальше. Никто из присутствующих не обращал друг на друга внимание, словно они находились в разных пространствах.       По воздуху пробежала рябь и ощутилася вибрация. Незнакомец присвистнул. Новая волна, а за ней ещё одна, и ещё. Было чувство, будто в отделении кто-то сильно бьют огромной кувалдой о землю. При этом деревья совершенно не реагировали на удары, оставались спокойными. Снег с веток тоже не падал. — Тут явно происходит что-то интересное.       Его это забавляло. Он направился куда-то прочь, а под его ногами начал искриться снег. Дойдя до самой яркой точки, незнакомец еле уловимо махнул рукой и рядом с ним из неоткуда материализовалась женщина. Спина прямая, руки по швам, не было видно дыхания. Незнакомец наклонил голову в бок и что-то ей шепнул. Рядом с женщиной появился станд, и в следующее мгновение снег растаял, оставляя под ногами вначале палую листву, шишки и пожелтевшие иглы, а потом всё зацвело и зазеленело, словно в начале июня. — Заканчивайте быстрее.       Приказ звучал холодно и обыденно, землекопы не повернулась на голос, но стали рыть яму быстрее.       Незнакомец осмотрел землю и хмыкнул. За пределами яркого круга все ещё царили зима и метровый сугробы. — Кажется, гость пришёл за тобой, — незнакомец обернулся к Виолетте и в этот раз упёр взгляд прямо в неё. — И это явно не дух. На твою радость, проникнуть сюда он не сможет. Но, — он размотал шарф, открывая лицо. Ничего особенного в нём не было, парень от двадцати до тридцати лет с тонкими губами, уголки которых постоянно вздернуты вверх, острый нос, глаза спрятаны за очками для зрения, — я скоро уйду, и круг рассеется. Конечно, ты можешь в знак благодарности показаться, и я подумаю, отправить ли тебя подальше отсюда.       Незнакомец сел почти рядом с девушкой. Он смотрел на неё, но явно не видел ничего перед собой. Виолетта подумала, что пожалеет о решении. О любом решении. И попыталась показаться, хотя и не представляла, как это должно было действовать. — Кошка? — разочаровано бросил тот. — Кто-то в мире духов потерял свою кошку и теперь в неистовстве разносит мне защитный круг. Какая нелепица.       Он попытался вновь её коснуться, но Ви попятилась назад. — Я ведь прекрасно понимаю, что никакая ты не кошка. Понимаешь ведь меня. Но, если честно, мне абсолютно всё равно. Единственное, что занимает, как ты сюда влезла. Либо сильный мистик, что вряд ли, либо маленький размер позволил. Хотя может есть и другая переменная. Покажись, кто ты на самом деле.       Он улыбнулся. Улыбка была пугающей. Девушка сделала ещё шаг назад, не отрывая от него кошачьего взгляда. Женщина за его спиной стояла неподвижно и смотрела в одну точку. — Я не причиню вреда. А вот остаться тут для тебя не самая выгодная позиция.       Лопата ударилась о что-то твёрдое, и оба копатель наклонилась, чтобы вытянуть находку. Виолетта думала, что они вытащат сундук. Почему-то незнакомец в её глазах выглядел как обычный золотоискатель, хотя и жуткий. Но они вытащили истлевший, потрескавшийся, самодельный гроб.       Незнакомец подошёл к нему и ногой проломил крышку. Новая довольная и пугающая улыбка скользнула по губам. — Наш пациент, забирайте. Копатели вновь подняли ящик и пошли прочь. — Последний шанс, — полушепотом обратился тот к Виолетте. Воздух постоянно рябило, а легка вибрация отдавала в конечностях.       Она зажмурилась и постаралась вернуться в свою нормальную форму, хотя понятия не имела, как вообще выглядит в мире духов. — Нууу, так я и знал — человек.       Виолетта стояла перед ним и невольно отметила, что он, скорее всего, не особо выше её. — Представишься? — он испытывающе и с любопытством осматривать новую знакомую. Виолетта замотала головой. — Жаль, но я тоже не представлюсь. Как ты видишь, я тороплюсь.       Он зашагал прочь. — Стой! — резко нахлынуло возмущение, что её обманули, и заставило заговорить. — Ты обещал вернуть меня.       Он остановился у кромки круга, а потом медленно повернулся, натягивая шарф обратно. — Конечно, — елейным голосом ответил тот. — Обещал духу, кошке, а ты человек. Поэтому справишься сама.