Ссора

Когда туман рассеялся, девушка поднялась на ноги и чихнула. «Здесь, однако, довольно пыльно» — подумалось Василисе. Часовщица не сказать, что любила, но уважала порядок и опрятный внешний вид.Отряхнув платье (уже в который раз за последнюю неделю!), она решила оглядеться. Перед ней оказалось высокое широкое зеркало. Оно отображало невысокую рыжеволосую девушку с синими сияющими глазами цветами василька. Она была немного бледновата, а синющие глаза казались огромными. В руке она сжимала часовую стрелу, аккуратно соскользнувшую ей в ладонь. До Василисы не сразу дошло, что в зеркале отражается она сама. «Это я? Так странно, непривычно… Я ведь никогда не любила вертеться перед зеркалом» На заднем фоне в зеркале отобразилась комната, походившая на большую оружейную, сплошь уставленную зеркалами и коллекцией самого разнообразного оружия: прямо на каменных стенах были развешаны большие и маленькие щиты, мечи — короткие, длинные, в ножнах и без, кинжалы, ножи и стилеты, времмы и часовые стрелы — от наручных до больших, похожих на копья. Василиса тронула зеркальную поверхность — она едва-едва засеребрилась, будто бы приглашаю войти. Девушка попробовала просунуть туда руку, — но нет, надежда оказалась ложной. Это был не проход, а просто зеркало. Хотя… Точно! Внезапно девушку озарило яркое воспоминание — рассказ Фэша о его походе в Серебряную комнату. Там было такое же зеркало, но оно было барьером, как бы входной дверью в комнату. Не в силах больше противостоять любопытству, Василиса в один прыжок преодолела часодейный барьер зеркала и, очутившись в комнате, с интересом огляделась. Внутри оказалось гораздо больше зеркал, чем она ожидала, причем все располагались таким хитрым образом, что мгновенно отразили её фигуру — казалось, здесь встретилось несколько десятков Василис Огневых. — Определенно, главное здесь — это зеркала, — задумчиво произнесла Василиса для себя. — Ведь как делают зеркало? На толстое стекло наносят серебрянку… Значит, это все же Серебряная Комната, я была права. Но почему здесь столько оружия? Она подошла к одному из зеркал и внимательно осмотрела свое отражение. Все как обычно: рубашка с глухим воротником-стойкой и прямые штаны, отстроченные узкой серебряной каймой, остроносые туфли. Поверху костюма — широкий темно-зеленый плащ, — всех путешественников заставляли всегда выряжаться в такие. Девушка гордо приосанилась и помахала самой себе рукой. Ну что ж, теперь лицо… Ярко-голубые, васильковые глаза немного прищурены, смотрят настороженно, ноздри чуть раздуваются, выдавая волнение, скулы немного напряжены, рот плотно сомкнут. Выражение лица тоже обычное, задумчивое, ну разве что стрижка немного поаккуратней, чем всегда — только недавно Юста заставила немного подровнять волосы. Василиса упрямо вздернула подбородок и показала самой себе кукиш — нет, она ничуть не изменилась. Против воли у девушки вырвался тихий вздох облегчения. Может, зря она так переживала… — Зеркало множит тени, — произнесла она вслух фразу, еще давным-давно прочитанную в учебнике по Хронологии. — Заставляет усомниться в своей реальности, делает слабым, может украсть душу… Зеркало множит настоящее, делая бесконечным, превращая в иллюзию. Но я-то реальна, — сказала она сама себе, не скрывая победной радости. — А зеркала всего лишь отражают маски! Отражение приветливо усмехнулось ей. Широко раскрывая глаза, она на мгновение замерла от ужаса, после чего сделала осторожный шаг назад. ТОЛЬКО ЧТО ОНА НЕ УЛЫБАЛАСЬ. — Ну, здравствуй, Василиса Огнева! — раздался его же голос откуда-то позади. — Знаешь, кто я? Девушка резко обернулась, отыскивая, какое из зеркал заговорило. Медленно, крадучись, словно кот в засаде, она подошла ближе. На него смотрело другое отражение — еще одна точная копия, строго очерченная рамой зеркала. — Так знаешь, кто я? — повторил вопрос двойник. — Догадываюсь. Василиса оглянулась и мгновенно нашла, что искала: большую часовую стрелу длиной около метра. Она подхватила ее рукой и вновь повернулся к зеркалу. Двойник с интересом взглянул на стрелу, тоже оказавшуюся в его руке. — Да-да, и я люблю это оружие, — насмешливо протянул он, изящным жестом самой Василисы отбрасывая за спину длинную гриву рыжих волос, — хотя времма была бы сподручней. Девушка, как раз нацелившаяся сорвать времму со стены, мгновенно опустила руку. — Меч не пойдет… — прокомментировала двойник её дальнейшие действия.Василиса не ответила. Она молча перебрала все ножи, стилеты, шпаги, даже два топора, но каждый раз, когда очередное оружие появлялось у неё, точно такое же оказывалось и в руках эррантии. У Василисы была слабая надежда, что где-то здесь, среди оружия, есть то, которое не отразится в зеркалах. — Что мы, в рыцарей играть собрались? Речь идет о судьбе как-никак… — Значит, все-таки эррантия, — мрачно пробурчала Василиса, присматриваясь к коллекции кинжалов, развешанных скопом. — Теневой двойник. Она про себя отметила, что то привидение-эррантия её самой было гораздо дружелюбнее. — О, да-да, ты ведь так много знаешь об эррантиях, не правда ли? — неторопливо вещало отражение. — Помнишь, как ты хотела вызвать тени Лиссы из прошлого, как Фэш? Какое горькое разочарование, я помню, как ты страдала после её смерти, бедняжка. — Перестань лазить по моим воспоминаниям! — вдруг взорвалась Василиса. — Это моя жизнь, не твоя. Ты всего лишь копия, носитель ложной судьбы! — Но ведь все можно поменять, не правда ли? — эхом отозвался двойник. — Ты прекрасно знаешь, как происходит весь обряд… Ты ведь читала об этом, не так ли? Помнишь: «Зеркала — обманки, слишком явные символы судьбы»… Но ведь сначала надо разобраться, кто из нас зеркало? Правда и ложь всегда так перемешаны, порою трудно отличить… Да что там, невозможно! Настоящая Василиса не ответила.  — Я бы вернулась к часовому жезлу, — внезапно посоветовал двойник. Впрочем, девушка уже подхватила именно это оружие. Такое совпадение ей очень не понравилось — эррантия слишком быстро предугадывала её действия. — Да-да, к этому, ржавому и старому, — продолжил двойник. — Хорошо зная тебя, могу предположить, что ты собралась бить зеркала? Вместо ответа Василиса размахнулась и, выкрикнув короткое и хлесткое эферное слово «Изыди!», нацелилась на зеркало. Из острия стрелы выстрелила плеть — тонкая, гибкая, вся в колючих искрах огня и — точным ударом обрушилась на серебряную гладь. Зеркальное стекло зашипело, задрожало, надулось огромным безобразным пузырем и лопнуло. На какой-то миг отражение двойника исказилось, размножилось в тысяче осыпающихся осколков, обнаживших днище металлической рамы. Но сам двойник не пропал — напротив Василисы появилась её точная копия. — Спасибо, что освободила меня, дорогая, — со смешком произнесла эррантия взмахнув длинными ресницами. — Я-то надеялась потратить на уговоры значительно больше времени… Как же все-таки мы с тобой похожи… И не удивительно, ведь наши судьбы некоторое время идут параллельно… Твой бывший учитель и враг, Астрагор будет доволен. — Она вновь кинула пренебрежительный взгляд на девушку. — Я хотела сказать, наш учитель, не правда ли, так звучит более по-дружески? Василиса молча размахнулась, намереваясь пронзить двойника навылет, но та вдруг исчезла. — Я не просто эррантия, — раздался насмешливый голос, вновь идущий из какого-то зеркала. — Я — твое будущее. Если ты убьешь меня, то мы умрем вместе. — Ложь! — выкрикнула Василиса, оглядываясь в поисках противника. — Ты просто забиваешь мне мозги всякой ерундой… Отвлекаешь от чего-то… — Не веришь? — с притворной грустью отозвалась двойник. — Правде всегда не верят. Давай я покажу тебе твое будущее… Она широким жестом указала на одно из зеркал, и Василиса невольно проследила за ним взглядом. В зеркале показался Нортон Огнев, в обнимку с Еленой. Она сладко улыбнулась девушке и поманила её наманикюренным ужасным ярко-розовым лаком пальцем. Затем Мортинова прижалась лбом к широкой груди Огнева и протяжно вздохнула. Нортон погладил Елену по голове, оторвал её от себя и нежно поцеловал в губы. Затем его взгляд обратился к Василисе. Он с ненавистью глянул на дочь и прошипел: -Неудачница рыжая… Такая же, как и твоя мать… Не смей подходить к Норту и Дейле, гадина… Они мои настоящие дети… Они молодцы… А ты… Уйди… Я захлопну эту параллель, ведь до сих пор она существует только из-за тебя, сучка голубоглазая… Эррантия победит тебя, потому что знает твое будущее… Смирись и прими свою судьбу… Елена согласно кивала на каждую реплику Огнева. «Прямо как змея, покачивает головой на тёплом солнышке», — подумала Василиса. Он снова прижался к Елене и стал покрывать её лицо жаркими поцелуями. Но Василиса отступила, упрямо мотнув головой. — У меня будет другая судьба… — прошептала она и вдруг выкрикнула: — И Мортиновой там нет!!! Раздался тихий смех. — А кто есть в твоем будущем? — вкрадчиво спросила эррантия. В следующем зеркале оказалась Маришка, сидящая на коленях Фэша. Она ласково водила тонким пальчиком по его щеке. На нём блестнуло кольцо. Она игриво прошептала: -Согласись, любимый, я гораздо, гораздо лучше Огневой… Василиса упрямо мотнула головой: — Убью гадину! — Убьешь, убьешь, — с издевкой повторило зеркало. Василиса бросила часовую стрелу о каменные плиты пола — та издала протяжный звон. Вместо этого она рванула со стены короткую цепь, обрамлявшую коллекцию кинжалов, и, решительно намотав на руку, одним выверенным ударом грохнула зеркало. Во все стороны посыпались осколки, но Фэш и Маришка не исчезли — их изображение просто перешло в другое зеркало. — Я буду всю жизнь заботиться о тебе, — сказала Маришка, не сводя с Фэша нежного, преданного взгляда. — Помнишь, в Гильдии прорицателей нам предсказали, что мы будем вместе проводить много времени? — Помню, — печально отозвался Фэш — Теперь помню. Только времени осталось мало — скоро Василиса завоюет Эфлару и… доберется до нас. — Это давно не Василиса, Фэш, — глухо произнесла Маришка. — Забудь о ней, она не любила тебя. Она всегда была монстром, просто сейчас дошла высшей точки. Но не переживай, вместе мы справимся. Разозлившись, Василиса разбила и это зеркало. В соседней раме тут же появились Ник и Данила. — Василиса как-то вообще загордилась после того, как победила Астрагора, — грустно произнес Ник. — Уехала в Змиулан, на письма никому из наших не отвечает, даже… Ну, неважно. Похоже, она всё-таки не смогла справиться с тяжестью побе-е-еды. — Мальчик скривился. — Думаешь, это уже Астрагор… — со значением начал Данила, но не договорил — зеркало разлетелось на куски. В следующем зеркале появилась Захарра. — Ну и подвела ты меня, подруга, — тихо сказала она. — Знаешь, как мне теперь скучно на поле старочасов… И это зеркало постигла судьба предыдущих. Глядя исподлобья, Василиса вновь намотала цепь на руку и повернулась к двойнику. — Я все поняла, — мрачно сказала она. — Ты показываешь мне всякие ложные картины, моё ложное будущее. Произойдет самоубийство… -Догадалась? — хихикнула эррантия. — Вот поэтому Рок и вызвал меня из безвременья — твою самую сильную эррантию. Ты не победишь меня, потому что я из будущего. — И что же произойдет, если ты меня убьешь? — хмуро поинтересовалась Василиса. — Разве ты сама не погибнешь, дорогая? Эррантия усмехнулась: — Ну-ну, прямо подловила… Я не убью тебя, дурочка. Я просто встану на твое место. Эррантия подлетела к Василисе и игриво прошептала: -Вместо тебя буду ходить на собрания Ордена Дружбы и целоваться с Фэшем и… Договорить она не успела. Василиса сделала молниеносный выпад, чтобы изо всех сил хлестнуть двойника цепью. Но в последний момент та увернулась. — Ты же покалечишься, идиотка, — устало произнесла эррантия. — Любая моя рана аукнется тебе той же болью. Девушка прищурилась. — Погоди, погоди… Так, значит, ты не такое уж и далекое мое будущее, не правда ли? Отец, если бы совершил обряд закрытия параллели, не стал бы рисковать собственной эррантией, значит, у меня есть шанс. Во взгляде двойника проскользнуло некоторое смятение. Но она тут же широко ухмыльнулась. — Нет у тебя шанса. Ведь вскоре твоим будущим безраздельно завладеет твой отец. Наш отец… Мой отец! — вдруг выкрикнула она. В одном из зеркал уже появился Рок, склоняющийся перед Василисой в почтительном поклоне, в следующем — плачущая Захарра, перед лицом которой Василиса выводит огненный крест. Еще одно зеркало показало спящего Ника, свернувшегося калачиком на цветке старочаса, Диану, безвольно падающую на землю, Фэша с поднятой в руке часовой стрелой. Василиса не выдержала, отшатнулась — на лице Драгоция читались одновременно боль, обида, ненависть, презрение… Нет, её лучший друг просто не мог так на неё посмотреть, никогда! — А я же тебе говорила, что друзья делают нас слабыми, — произнесла новая Василиса голосом Нортона-старшего теперь из другого зеркала. — Они не смогли защитить тебя. Смирились с твоей судьбой… В знак уважения к тебе и нашей семье, дочка, в знак уважения к Ордену я зачасую их всех… — Её лицо приблизилось. — ТЫ ЗАЧАСУЕШЬ ИХ ВСЕХ СВОИМИ РУКАМИ. — Да пошла ты! И это зеркало превратилось в сверкающую кашу из осколков. Двойник Василисы вдруг захохотала, да так громко, что все оставшиеся зеркала задрожали, завибрировали, словно готовы были расколоться от одного только смеха эррантии. Не помня себя от ярости, Василиса взлетела на своих алых крыльях и принялась колошматить цепью направо и налево, — во все стороны брызнул бриллиантовый дождь. Наконец все зеркала в комнате были разбиты. Тяжело дыша, девушка устало опустилась на землю. Гнев улетучился, а вот ощущение, будто она сделала нечто неправильное — не прошло. Эррантия оценивающе смотрела на неё, но не двигалась с места. — Осталось еще одно зеркало, — ехидно произнесла она. — Через которое ты вошла… Работенка еще не закончена. Василиса вяло обернулась к двери. Ну да, как же он не подумала! Она медленно встала, пошатываясь, и побрела к двери. Надо уничтожить все зеркала, до единого. Все, что показывали её ложное будущее. Тогда эррантия не победит, и им не достанется её жизнь… Василиса даже размахнулась, чтобы разбить последнюю преграду — матово-серый овал, как вдруг заметила в нем едва различимую ехидную улыбку двойника. Её рука с цепью замерла на полпути. Что она делает не так? Неужели это… ловушка? Зеркальная гладь вдруг подернулась серебристо-серой дымкой, в глубине закружился небольшой туманный вихрь, все более разраставшийся в объемах, пока не заполнил собой всю поверхность. Но вот он рассеялся, и перед Василисой предстало странное видение: будто она идет по обычному временному переходу, меж двух рядов высоких, в рост человека, свечей — черных с правой стороны и белых с левой, а навстречу ей кто-то бежит, издалека приветливо махая рукой. Какая-то девочка в простом белом платье с широким, развевающимся подолом… Да это же Николь! Она подбежала к самому зеркалу, но с той стороны и, коснувшись ладошкой тонкой грани, разделяющей два мира, произнесла тихим, но четким голосом: — Представь ПРАВИЛЬНОЕ будущее. Но будь осторожна — осталось всего одно зеркало. Она взглянула на неё с укором, развернулась и убежала. Зеркало вновь стало гладким, отразив внутреннее пространство Серебряной комнаты. — Отойди от зеркала, — с угрозой произнесла эррантия. — Лучше я сама разобью его и покончим с этим. Василиса едва повернула голову, скосил глаза и увидела, как сверкнуло лезвие топора в руках двойника. Нельзя терять ни секунды. Василиса сосредоточилась. Вспомнила то, что произошло вчера. Долгую ночь, проведённую в дупле. Николь, Два Расколотых Замка, Рока, Александра, Юсту, письмо друзей, ледяные глаза Фэша и озорные хвостики Захарры. Вьюгу, учтивого Фрэнсиса, ехидную Марр. — У меня есть будущее, — твердо произнес Василиса, пристально разглядывая друзей. — Есть те, ради кого я хочу жить. И я не хочу твоей судьбы, эррантия. Позади рассерженно зашипела двойник, но девушка даже не обернулась. Она смотрела только вперед — туда, где растворялись, постепенно исчезая, в серебристо-сером тумане лица друзей. И вот зеркало пропало, унося с собой секрет Серебряной Комнаты, а Василиса снова оказалась в том серебристом вихре который принёс её сюда. Как она и предполагала, в Змиулан она не вернулась.