Воспоминания графа фон Кролока

Totale Finsternis Ein Meer von Gefühl und kein Land Абсолютное затмение, Море чувств, но нет земли. Она принесла с собой морозный запах метели. Ее огромные, бездонные глаза сверкали во тьме, как горящие угольки. И сама она была похожа на блуждающий болотный огонь, который так часто сбивает запоздавших путников с верной дороги. Она была подобна всем нам. Не смертное существо, а маленький демон. Эти темные, сверкающие глаза были полны жажды и хищной страсти еще задолго до того, как под моими когтями стали расползаться все покровы невинности и чистоты, которыми она была одета. Невозможно было оторвать от нее завороженный взгляд. Она была прекрасна. Каждое движение, каждый легкий вздох, каждое дерзкое слово очаровывали и прожигали насквозь… Она пробуждала в моих венах странный, неведомый огонь. Это было иначе, чем с другими. Среди теней, среди полузабытых вспышек и силуэтов, которые на рассвете терзали мой дух кошмарами и тяжелыми воспоминаниями, она была сияющей, чудесной звездой, упавшей в мрачный, темный мир, в которым я был заперт… Непослушные, рыжие волосы, словно языки пламени, в беспорядке падали ей на плечи… Взлетали в воздух и снова опадали, как живые, когда она, позабыв страх и осторожность, задыхаясь бежала ко мне сквозь вьюгу… Можно ли поверить, что в мире существует вечное? Как тогда, среди золотистого поля, когда рука той, единственной, была теплой и нежной… Мое проклятие состоит в том, что я, обреченный на вечность, в нее не верю. Во всяком случае, все эти маленькие, глупые девочки не имели с вечным ничего общего. Их улыбки и наивные взгляды были крохотной, неясной вспышкой посреди холода неумолимого времени… Но она не была вспышкой. Она была факелом, внесенным под темные своды моего старого, почти превратившегося в тлен замка. Она смотрела с вызовом, не опускала ресниц. Она говорила уверенно и дерзко, даже когда ее полудетский разум мутился от страсти, которая со страшной силой бросала ее ко мне. Быть может, никого еще я не желал так сильно, как это маленькое, горячее создание, которое, как одержимое, вихрем металось передо мной и выкрикивало спутанные слова признаний. Все это происходило со мной много раз. Бесчисленное количество раз. Но никогда не утоляло безмерной жажды тепла и их юных тел, которая жила в моем существе. И все же, в этот раз все было иначе. Неужели же вечное в самом деле существует? То, что способно однажды сделать больно. И она делала мне больно. Как крохотный осколок, который застрял в сердце. Она была очень маленькой. Маленькой, но такой сильной! Поразительно, но она была почти такой же сильной, как я! Эта деревенская девочка, гордая, как испанская инфанта, танцевала передо мной свой смертельный танец. Ее слова звенели, как стук кастаньет. Это была мучительная борьба, и наши души истекали кровью… Ее взгляд был нестерпимо честным и открытым. Казалось, он обвинял меня. На какое-то мгновение мы едва ли не поменялись местами. Хотелось убежать, скрыться от этого невинного, пронзительного взгляда, от ее чудовищной красоты и детской настойчивости. Знала ли она, каково сгорать в костре желаний? Знала ли, что достаточно лишь ничтожной искры, и все закончится в то же мгновенье?.. Только еще один шаг, еще один судорожный вдох и белое превратится в моих руках в кровавые клочья. Еще один шаг, и она будет только неясным пятном, и все перестанет иметь значение… Да, она была всего лишь девочкой. Ей были незнакомы искусные женские уловки. Но она знала, к чему стремилась. Она пришла сюда за моим пламенем, скрытым под почерневшей и полусгнившей позолотой и под моей холодной, бледной кожей. Пришла за моим жаром и силой, которых там, в мире людей, ей не дано было найти… Пришла за моим исцеляющим ядом. Сама бледная и дикая, с горячечно сверкавшими глазами. И теперь она бросала мне вызов, всем своим гордым видом, всеми манящими движениями вынуждая перешагнуть черту… Ее тепло и запах заполняют и захлестывают меня. Больше нет земли под ногами. Этот мрачный мир тонет в бесконечном океане чувств. Она слишком близко и ее тонкие, голубые жилки на белой, нежной шее неудержимо зовут меня… Ближе и ближе. Почти касаясь пересохшими губами… Но внезапный укол боли пронзает часто колотящееся сердце! Если я коснусь ее, все здесь будет в кровавых пятнах, а она, такая живая, звонкая, пылкая, поникнет и оледенеет в моих руках, и в ее бездонных глазах больше не будут плясать волшебные искры. Она больше не будет бросать мне вызов. Я больше не услышу ее настойчивого, зовущего голоса… Я ничего больше не услышу. Здесь снова будет тихо. И давящая тоска, камень которой она на миг приподняла, снова сожмет мое измученное сердце… Пусть она еще немного попорхает рядом, невероятная в своем юном и чистом сиянии. Одиночество, бессонница, пустота… Ведь это никогда раньше не останавливало меня. Они все трепетали и потухали в моих руках, когда приходило время. Когда я больше не мог сдержать хищное животное, заключенное в оболочку из праха и холода. Ведь они были только средством на мгновенье заполнить пустоту вечности. Только каплей тепла в этой морозной пустыне моей тоски… Они не имели значения. Почему же эта страстная, откровенная, необузданная девочка вызывает у меня такие странные, почти позабытые ощущения?.. Неужели она мое вечное, неповторимое? То, что мой яд не может отравить и разрушить? Та звезда, которую я ждал сквозь столетия тоски и боли. Ждал и никогда не верил… Моя неизбежность, мое наказание. Разве чистое небо, нежные прикосновения колосков к моему лицу и тепло руки, утонувшее в вековой дали, не было сном? Разве то, от чего содрогаются самые таинственные глубины нашего естества, существует?.. Мне никогда не дано было этого узнать. Но она, укрытая складками моего плаща, она, дрожащая в моих руках в предвкушении неизведанного, существует. Подождем до вечера, бедное дитя. Еще несколько быстротечных часов, коротких, как мгновение, твой звонкий смех, твоя наивная искренность и твоя хрупкая красота будут вызывать улыбку на моих мертвых губах. Еще несколько часов я буду помнить о свете дня, игре теней и человеческих радостях… Еще несколько часов ты будешь надеяться на свою радужную сказку. Но кого я обманываю в этой темной зале? Ты точно так же, как и я, знаешь о кровавых пятнах и боли, которая ждет впереди… Ты знаешь, за чем пришла. Я прочел это в твоих бесстыжих и невинных огромных глазах. Ночь спускается на мой старый замок. Ночь, которая должна завершить нашу роковую, смертельную дуэль. Но ведь мы оба и так знаем, чем она закончится. Порочная невеста в алом. Она входит в просторную залу, где все заражено тлением, где от всего веет увяданием и смертью. Но она не знает страха. Что ей, такой смелой и безумной, эти ужасные гости, с которых клочьями свисает источенная временем одежда и мертвая кожа? Что ей, их полные хищной, бессмысленной жажды глаза? Она их даже не видит. Женщина и ребенок. Трепещущая птичка. Во всей этой темной зале ее бездонные, широкие зрачки ловят лишь мое отражение. Ее восхищенный взор различает лишь меня, такого сильного и великолепного, что все гости склоняются к моим ногам, как трава в поле сгибается под тяжестью ветра… Такого сильного. Ловят, не зная, как я на самом деле бессилен… Почему я не могу подать ей руку так же быстро и холодно, как другим? Почему не могу скрыть пылающий внутри пожар под ледяной маской, как это было уже не раз? Рука будет снова протянута в пустоту. Это остается неизменным. Нет, это не мои пальцы дрожат, это легкий ветер врывается в залу сквозь разбитое стекло и играет с язычками пламени от оплывших свечей… Мои черты опять исказятся, все утонет в горячем тумане. Ощущения станут притупленными, и я не почувствую страданий жертвы. Я узнаю о них только, когда все будет в кровавых пятнах и она, легкая, холодная, потерявшая свой блеск, очарование и притягательность будет угасать у меня на руках. Но мне уже не будет до этого никакого дела. Я не почувствую. Но почему же сейчас так больно, как будто приходится что-то отрывать от сердца, как отрывают присохшую повязку от открытой раны?.. Нет, с ней не как со всеми. Но какая же она чарующая и удивительная! Как она влечет и тянет меня к себе! Коснуться… Смять, как розу, раня шипами пальцы. Почувствовать на своих пересохших губах вкус ее юной, горячей кожи… Ее рука в моей руке. Жаркая волна тумана. Вселенная умирает, и остается глубокая бездна вечности, куда мы будем падать бесконечно… Ни с чем не сравнимое наслаждение ощущать в своих когтях, в своих смертельных объятиях трепет и судороги живого, волнующего, горячего существа… Ее сопротивление становится все слабее и слабее. Оно бессмысленно. Трепещущая, дикая птичка… Наши переполненные страстью и ненавистью сердца бьются рядом. Наша борьба не кончится никогда. Бурные волны поднимаются все выше и выше. Они затопили собой обломки погибшей Вселенной… Но почему сквозь них я все еще вижу ее расширенные, бездонные зрачки, которые кажутся мне окнами, распахнутыми в иной, недоступный для меня мир, мир, полный радости, тепла и света?..