* * *
— Это ужас какой-то, 0085...Я, конечно, часто домой уже на одной секции доползаю, но сейчас особенно поганое чувство. Хочется только лечь и спать весь день. — Да, я тоже себя чувствую отвратительно. Только новая держится — Девяносто вторая-то. — Да глядишь, и она уже завтра поломается! Люди наверху вообще не соображают, раз такую чепуху несут. Время следования им, видите ли, уменьшать надо. А через месяц что? Мне до Томска уже за час доехать надо будет? — И не говори. Сейчас ещё и пассажиры вопить начнут, мол, чего вы на экспрессы не поезда, а чёрти что подаёте. А ведь, как белый день ясно, что из-за такой нагрузки нам лучше не станет. В комнате их было двое. 1012 уехала в ночной, вернётся только завтра, так что два экспресса могли спокойно поболтать. Сидя в полумраке, двое продолжали ругать нерадивые мысли верхушки, параллельно рассказывая о уже случавшихся из-за этого неприятностей. В дверь кто-то тихо постучал. — Заходи, кто бы ты ни был. Дверь приоткрылась, а в узкой щели мелькнула белёсая половина лица и пепельно-голубые волосы. — Извините...я услышала, как вы разговариваете...хотела бы присоединиться и заодно познакомиться. Можно? Двое на секунду удивленно переглянулись. — Да заходи, конечно. Мы тут всё равно не болтаем о чём-то секретном. — Спасибо. Новая ЭД4МК, также носившая имя "Ласточка", шагнула за порог чужой комнаты, присаживаясь рядом. — Так это ты — 0092? Я видел тебя, когда ты только приехала. — Да?! Что ж, тогда и я вас знаю... — А почему ты решила заговорить с нами только сейчас? Ты же минимум месяц здесь. — Не знаю. Я не находила на это время...да и силы тоже, если честно. Все такие дружные, а я даже не знаю, к кому подойти. — Вообще к кому угодно. В нынешнее время новые составы — далеко не что-то из ряда вон выходящее. Думаю, в ближайшее время будет только больше новеньких. — Ты так думаешь..? — Слушай, 0085, тебе не кажется, что она на кого-то очень сильно похожа? — Ласточка пристально всмотрелась в лицо другой, сщуривая глаза. — Может, вы про моего брата? — Что? Какого ещё брата? — Ворона озадаченно подняла одну бровь. — 0072 что ли?! — вдруг прозрел 0085. — Реально! А я думаю, лицо больно знакомое. — Да-да, это он. Как вернётся из Тайги, я расскажу ему. Ну..и в принципе хотелось бы увидеться с ним. — Стой, а как ты это узнала? — Хм...ну, вы же знаете, что в депо хранятся папочки с документами о каждом электропоезде? Ими ещё обычно мотрисы занимаются...ну я там и увидела. — В смысле?! Это же запрещено! — Я тебя умоляю, 0085, — облокотилась 0041 на его плечо, — Ну ты что, не знаешь чего-то о себе или других, что на этих бумажках написано будет? Это ж просто деповская хронология, летопись каждого электропоезда. Там нет никакой государственной тайны, которую можно утаивать. — Так это же правило, разве нет? Сорок первая хихикнула — Правила правилами, а ты сам без ТО-5 так и работаешь. Так что не надо тут ля-ля. — Это что, правда?! — Девяносто вторая глянула на старшего Демиха круглыми глазами. — Чистейшая. Я как приехал, так сразу на телемост с этой дурындой и ещё парой электропоездов поехал. — Ты кого дурындой назвал, карлик? — Ничего себе "карлик"... — 0092, не пугайся, ты скоро привыкнешь к нам. И к нашему юмору тоже, надеюсь.* * *
Утром из Чулыма прибыл поезд. Весьма опытный, в рамках серии ЭР2, машинист, завёл ЭД4М-0016 на девятый тупиковый путь. И если десять вагонов ЭР2 и ЭТ2 там легко помещались, то вот с Демихами нужно было постараться встать в упор к тупику. В этот раз электропоезд немного закрыл собой проход. Бригада, по началу не заметив, готовилась к сдаче поезда. Вдруг помощник, совершающий обход по составу, услышал, как по парковой связи пытается докричаться дежурный. Тот просил немного подъехать к тупику, тем самым занять нужную позицию на пути, не выходя на стрелку. — Интересно получается. Тупик влепили, а поезд надо впихивать в него с точностью по сантиметрам. Да и едет как то больно резво для остановки перед тупиком, — ЭР2-445 вместе с ожидающей свою подругу ЭР2-958 наблюдали за маневрами Демиховской. ЭР2-468, сидевший на лестнице, что вела к соседнему от девятого пути, тоже на секунду направил свой взгляд на ЭД4М, еще когда дежурные вызывали еë через всю станцию. Пара секунд, и все присутствующие, наблюдавшие за этой картиной, резко сменились в лице. Страшный оглушительный грохот и скрежет наполнили станцию. — Ничего себе, подъехала поближе... — Ого-го, а Шестнадцатая не сдаёт позиции, как погляжу. Головной вагон наскочил на тупиковую призму, прожектор практически доставал до контактного провода. Столпившиеся на мосту пассажиры расталкивали друг друга, чтобы посмотреть, что же такое случилось внизу. — Да-а, капец машинисту, кто бы он ни был. Это ж...это ж надо так. — Странно. Может, тормоза подвели? Или ещё чего такого. — 0016 таким, вроде, не грешила. Но никогда не поздно начать, видимо — Бывшая петербуженка явно недолюбливала эту Демиху, что всегда ходила с кислой миной и не стеснялась говорить всё, о чем только подумает. — Как её обратно ставить будут, интересно? Просто тепловозом назад потащат? — Чтобы она ещё тележкой по рельсам вдарила, как следует? — А других вариантов особо-то и нет. Проще уж и её стянуть оттуда, а потом на рельсы поставить. Так и сделали. Тележка при стаскивании на рельсы, конечно, не встала, а метельник и вовсе оказался нехило разворочен. Потом его заштопают "как получилось", а у электрички на шее появится напоминание о том случае.* * *
— 0016!? Господи, ты всё же жива! — Рижанин, явно изрядно переволновавшийся за время отсутствия подруги, обнял еë при встрече, а затем отпрянул, оглядывая со всех сторон: — И как ты? Ничего хуже не стало? Как твой....метельник... Тысяча первый вдруг заметил небольшие царапины на шее Шестнадцатой. Выглядело это так, будто кто-то полоснул ей ножом по горлу, да и не один раз. — Все нормально. Схема только подводить начинает. — Что же тогда случилось? — Случился брак, вот что. Правильно они говорили — за мной по пятам следует одна только неудача. Я никогда не получу признания или уважения в этом депо... — Ну...ну зачем ты так про себя? Если это действительно заводской брак, то ты здесь-то совершенно не при чем! Пожалуйста, хватит винить себя в том, в чëм ты не виновата, особенно, если ты никак не можешь повлиять на обстановку. — Нет, 1001. Так не бывает. Я слишком невезучая для жизни электропоезда. Если бы я была обычным человеком, хлопот для окружающих я бы практически не доставляла. Да и уйти можно куда угодно, чтобы никто не поднял тебя на смех. — Но ты не человек! У нас...просто не принято смеяться друг над другом из-за ситуаций, которые от нас ну вообще не зависят! Пойми, 0016...Ты ведь сейчас жива, можешь ездить и приносить людям пользу. — Ага, зато теперь мне рот затыкают и следят, чтобы этот случай никуда не просочился. Как будто он уже не разлетелся по всему городу. — Это...странно...Нам лишь между делом рассказали, что там с тобой случилось, но углубляться на собираются, даже если спросишь. Говорят ленту сняли уже к тому времени, значит и точной причины нет. Машинист только тогдашний твердил, что после сброса позиций от тебя никакого изменения не последовало. Иначе говоря, осталась в тяге. Ты же помнишь это? — Если честно, — она неуверенно почесала затылок, — совсем смутно. Будто это происходило не со мной. Словно я просто наблюдала за всем со стороны, но то, что теперь красуется на моей шее, говорит об обратном. — Ты спать сейчас? Или нет? — Да не хотела, вроде...Да и мне скоро снова нужно вернуться к канавам, слесаря хотели ещё раз всё перепроверить. — Я подумал, что ты захочешь отдохнуть после такого. Но раз с тобой ещё не закончили, то тогда понятно. Слушай, а... — Тысяча первый показал на свою шею пальцем, — тебе не больно...? Ну, в смысле, неужели такие вмятины прошли безболезненно? — Я не помню сам момент наезда на призму. Да даже не очень помню, почему у меня что-то пошло не так и я не смогла остановиться. После превращения оно немного дало о себе знать, но сейчас уже прошло. И, думаю, больше не аукнется. — Да уж...я тоже надеюсь, что ты больше не вспомнишь об этом ужасе.. — Забыть я точно не смогу, — 0016, тяжело вздохнув, снова положила руки на свою шею, наполовину развернувшись к зеркалу, — как минимум, мне не дадут этого сделать. — Мне жаль, что всё так вышло... Несколько секунд комнату двух электропоездов наполняла гробовая и напряжённая тишина. — Ничего. Все проходили через такое, пусть и не совсем один в один, но деваться от подобных инцидентов нам некуда. Совершенно некуда. Шестнадцатая, уже развернувшись к зеркалу полностью, сверлила отражающийся в нем силуэт своим привычным "железным", но, на удивление, спокойным взглядом. Будто она пыталась убедить в своих словах саму же себя. — В любом случае, я всегда буду надеяться, что на тебе это никак не скажется. Ты всё равно не заслужила такого, что бы ты не говорила. Никто не заслуживает такого... — ЭР2 снова опустил взгляд, будто что-то прокручивал в воспоминаниях. — Ты как всегда, 1001. Обо всех волнуешься, а о себе ни капли. Неужто даже Пятьсот пятая не заслужила хоть одного брошенного камня в своë окно? Себя хоть побереги. — Да что я-то?! У меня...ничего такого и не было никогда. Не знаю, каково это всё. — Ты что-то вспомнил? — Нет, просто задумался на секунду. Неважно...Хочешь, могу подождать тебя у канав? Мне всë равно деваться некуда. — Ну пошли. Только смотри не усни там, — усмехнулась 0016, в очередной раз посмотрев не взъерошенного ЭР2, красный галстук которого, наверное, отсутствовал только сейчас.