На всю жизнь в памяти след, а над нами голубое небо (Книги про Гарри Поттера)

      Августа, получив письмо, была вынуждена покинуть гостиную дома Блэк, и в срочном порядке отправится в Министерство, предварительно попросив сына и невестку потом все ей рассказать. Следующую главу читать решил Рабастан: — Омут памяти. — Это должно быть интересно, — хмыкнули братья Пруэтт. — Гарри! — радостно воскликнул Фадж, шагнув ему навстречу. — Как дела? — Хорошо, — солгал Гарри. —Мы обсуждаем ту ночь, когда мистер Крауч оказался на территории замка, — продолжил Фадж. — Это ведь ты его нашел? —Да, — кивнул Гарри. Притворяться, будто он не слышал их разговор, бессмысленно, и он добавил: — Но мадам Максим я не заметил, а ей не так-то легко спрятаться. Дамблдор, блеснув глазами, улыбнулся ему из-за спины Фаджа. — Разрушил теорию министра, плохой Гарри, — усмехнулась Доркас. — Нечего строить из себя супер важную персону, — фыркнул Люциус. —В общем, да, — слегка смутился Фадж. — Мы собираемся сейчас прогуляться вокруг замка, Гарри… может, тебе вернуться пока в класс… —Я хотел поговорить с вами, профессор, — быстро сказал Гарри, глядя на Дамблдора. Директор бросил на него испытующий взгляд: — Подожди меня здесь, Гарри. Осмотр территории не займет много времени. — И тут включится любопытство Гарри, — хмыкнула Нарцисса. Гарри склонился так низко, что почти коснулся носом подобия стекла. Зал был скудно освещен; что-то вроде подземелья без окон, свет дают факелы, развешанные по стенам, точь-в-точь такие, как в Хогвартсе. Вдоль стен до самого потолка амфитеатром поднимаются скамьи, заполненные волшебниками и волшебницами, посредине — пустое кресло, с подлокотников которого свисают цепи. — Зал для собрания палаты лордов в случае суда, — сказал Сигнус. Сердце у Гарри сжалось: неужели всякого, кто сядет в кресло, прикуют к нему? Где же зал находится? Ясно, что не в замке; здесь он не видел ничего подобного. — Нижний уровень министерства, — пожала плечами Белла. Гарри в замешательстве уставился на директора, потом медленно обвел взглядом зал, снова посмотрел на Дамблдора. И тут до него дошло… Он уже испытал однажды что-то подобное. Сквозь страницы дневника очутился в памяти одного волшебника, где его никто не видел и не слышал. Сейчас, наверное, происходит то же самое… — Да, только в другой форме, — кивнул Карлус. Гарри поднял руку, на какой-то миг замер и махнул ею перед самым носом у Дамблдора. Тот даже бровью не повел. Сомнения нет, Гарри занесло в чью-то память: столь недопустимое поведение директор бы не потерпел. К тому же рядом с ним не нынешний Дамблдор. Но, впрочем, очень похож на нынешнего, седая как лунь борода во всяком случае та же. Значит, происходило это не так давно. Но что это за место и кого волшебники ждут? — Кого-то из членов аристократии наверно, этот совет собирается только в этом случае, — нахмурилась Вальбурга. Сейчас, внутри чьей-то памяти, он мог бы не бояться дементоров, но воспоминание о них было слишком свежо. Зрители сидели, оцепенев, пока дементоры, опустив несчастного в кресло с цепями, не удалились восвояси, захлопнув за собой дверь. Узника била крупная дрожь. Гарри присмотрелся к нему и с удивлением узнал в нем Каркарова. — Суд над пожирателями, — пробормотал Родольфус. В отличие от Дамблдора, Каркаров выглядел гораздо моложе; волосы и бородку седина еще не тронула. Вместо теперешней шелковой, струящейся мантии на нем было жалкое потрепанное рубище. Цепи кресла на глазах у Гарри ожили, сверкнули золотом и обвили руки пленника, приковав его к креслу. — Игорь Каркаров, — раздался скрипучий голос слева от Гарри. (Он оглянулся, сидевший с другой стороны мистер Крауч поднялся с места: волосы темные, морщин на лице немного, подтянут, собран.) — Вас доставили из Азкабана для дачи показаний перед Министерством магии. Вы заявили, что можете сообщить нам важную информацию. Каркаров выпрямился, насколько позволяли цепи. — Да, сэр. — Он был смертельно испуган, и все-таки Гарри различил в его голосе знакомые елейные нотки. — Я хочу быть полезным Министерству. Хочу помочь. Я… мне известно, что Министерство намерено задержать… э-э… последних сторонников Темного Лорда. Я очень хочу помочь… чем могу… — Еще один предатель, ну и развелось их, — тихо фыркнула Белла, с прищуром поглядывая на книгу. По скамьям пронесся шепот. Одни смотрели на Каркарова с интересом, другие с откровенным недоверием. Справа знакомый голос рыкнул: — Мразь. Гарри наклонился вперед, за Дамблдором сидел Грюм. Вот уж кто был совсем непохож на себя! Волшебного глаза у него еще нет, оба настоящие целы и смотрят на Каркарова с сильнейшей неприязнью. — В смысле нет? — удивленно переспросили его бывшие ученики. — Память может быть изменена, — напомнил Карлус, хмуро посмотрев на книгу.  — Крауч собирается выпустить его, — тихо прошептал он Дамблдору. — Они договорились. Я полгода его выслеживал, наконец поймал. А Крауч хочет отпустить его… если он назовет еще несколько имен. А я считаю, пусть назовет имена и катится обратно к дементорам. — Правильное решение, — кивнула Дорея. Сириус, Джеймс внимательно слушали главу, приготовясь записывать все имена, если такое произойдет. Дамблдор неодобрительно хмыкнул, поведя длинным крючковатым носом. —А-а, я совсем забыл… Ты, Альбус, не любишь дементоров, — желчно усмехнулся Грюм. —Что нет, то нет, — спокойно ответил Дамблдор. — Я давно считаю, что Министерство зря пригласило в союзники этих мало привлекательных существ. —Но для такого негодяя… — Вы сказали, что можете сообщить нам несколько имен, Каркаров, — продолжил Крауч. — Мы вас слушаем. — Не забывайте, — заторопился Каркаров, — Тот-Кого-Нельзя-Называть всегда действовал под покровом строжайшей секретности… он предпочитал, чтобы мы… я хотел сказать, его сторонники… я очень, очень глубоко раскаиваюсь, что был когда-то в их числе… — Врет, — отмахнулся Люциус.  — Не тяни, выкладывай, — вырвалось у Грюма. —… Мы не знали друг друга, не знали имен… Это было известно только ему одному… — Ты в ближнем кругу идиот, в ближний круг весь друг друга знает, — фыркнула Лестрейндж.  — Разумная тактика, защищающая от предателей вроде тебя, — не унимался сосед Дамблдора.  — Но вы, однако, можете сообщить нам несколько имен? — спросил мистер Крауч. — Я… да… могу. — Каркарову не хватало дыхания. — И… и все это ближайшие помощники Темного Лорда. Они… на моих глазах… выполняли его приказы. Я назову их имена в подтверждение того, что совсем от него отрекаюсь. Меня переполняет столь глубокое раскаяние, что я не нахожу… — Имена! — резко потребовал мистер Крауч. Каркаров шумно вдохнул. — Во-первых, Антонин Долохов. Я… я сам видел, как он пытал многих ни в чем не повинных маглов. И тех, кто… кто был против Темного Лорда… И…       Белла прикусила губу, отстраненно посмотрев на книгу. Антонин был ее хорошим другом, но его методы она разделяла не всегда. Сейчас девушка понимала, что если она хочет растить своего ребенка, а она очень хочет и даже не одного, то их пути разойдутся навсегда. — И сам помогал ему, — закончил Грюм. — Долохов уже пойман, — заявил Крауч. — Сразу же после вас. — Пойман? Очень, очень рад слышать. Но вид у него свидетельствовал о другом. Известие было для него ударом. Одно имя не сработало!  — Кто еще? — холодно спросил Крауч. — Кто? Розье, конечно, — поторопился добавил Каркаров. — Ивэн Розье. — Розье нет в живых. Его выследили скоро после вашего ареста. Он оказал сопротивление и был убит. — ДА! — радостно воскликнула Меда. — Я хочу видеть его смерть. — Увидишь, — кивнул Сириус, не обращая внимание на взгляд Друэллы, так или иначе он все же тоже приходился ей племянником. — А лорд Розье? — нахмурилась Марлин, вопросительно посмотрев на Рабастана. — О нем не говорится, — покачал головой слизеринец, пробегаясь глазами по тексту. — И прихватил с собой кусочек моего носа, — прошептал Грюм. Гарри снова наклонился вперед и увидел, как сосед указал Дамблдору на свой изуродованный нос. — Он… он ничего другого не заслуживал. — В голосе Каркарова звучало отчаяние: он боялся, что его донос не будет иметь никакой ценности. — Самую мучительную смерть на свете, — фыркнула Андромеда. Каркаров покосился на дверь, за которой его ожидали дементоры. — Еще кто? — спросил Крауч. — Трэверс… он помог убить МакКиннонов. — Он это и сделал, — прошептала Марлин, вытирая набежавшие слезы от воспоминаний. — Я называла всех, кто причастен к гибели моей семьи, к гибели моего брата, его жены и моего племянника.        Карлус и Дорея тоже переглянулись, вспоминая погибших членов семьи. Мальсибер… применял заклятие Империус… многих людей превратил в страшных злодеев… Еще Руквуд, он был шпион, поставлял Тому-Кого-Нельзя-Называть информацию, которую добывал в Министерстве. — Август Руквуд? — переспросил Карлус. — Да, один из важных Пожирателей ближнего круга, — кивнула Беллатриса. — Это точная информация? — спросил Сириус, посмотрев на сестру. — Ты легилимент, смотри сам, — пожала плечами его кузина, и сняв кулон, посмотрела брату в глаза.        Несколько минут Блэк что-то просматривал в памяти кузины, а потом нахмурившись, принялся записывать какие-то имена, видимо пожирателей. — Милая, — осторожно прошептал ей Родольфус. — Это наш шанс хоть как-то оправдаться, у нас ребенок будет, не хочу в Азкабан, хочу заниматься сыном, — в ответ прошептал ему жена, и парень в знак поддержки и понимания сжал ее руку и поднес к губам, целуя тыльную сторону ладони. На этот раз попадание в яблочко. Зрители взволнованно зашептались. —Руквуд? — переспросил Крауч, кивнув волшебнице, сидевшей скамейкой ниже. Та принялась быстро что-то записывать. — Августус Руквуд из Отдела Тайн? —Да, он, — закивал Каркаров. — Для сбора информации он, несомненно, использовал хорошо отлаженную шпионскую сеть, существующую в Министерстве и за его стенами… —Трэверса и Мальсибера мы уже задержали, — прервал его мистер Крауч.— Что до Руквуда… Хорошо, Каркаров, если это все, вас пока отвезут в Азкабан, а мы здесь будем решать… —Не все! — в отчаянии воскликнул Каркаров. — Я знаю еще кое-кого! В свете факелов Гарри видел, как на лице у него выступил пот. Смертельная бледность резко контрастировала с черными волосами и бородкой. —Снегг! — вдруг вырвалось у него. — Северус Снегг! —Снегг был оправдан Большим Советом, — холодно произнес Крауч. — За него поручился Альбус Дамблдор. —Напрасно! — крикнул Каркаров еще громче и хотел встать с кресла, забыв про приковавшие его цепи. — Снегг — Пожиратель смерти! Дамблдор поднялся со скамьи. — Я уже свидетельствовал по этому делу, — спокойно сказал он. — Северус Снегг был когда-то Пожирателем смерти. Но примкнул к нам задолго до падения Лорда Волан-де-Морта и, пойдя на огромный риск, стал нашим агентом. Сейчас он такой же пожиратель смерти, как я. — Задолго это за сколько? — поинтересовался Люциус. — Тут не сказано, — пожал плечами Лестрейндж-младший. Гарри повернулся и взглянул на Грюма. Вид у него был явно скептический. — Хорошо, Каркаров, — холодно проговорил Крауч. — Вы нам помогли. Я пересмотрю ваше дело. А вы пока вернетесь в Азкабан… Голос Крауча, становился все тише и совсем смолк. Гарри огляделся. Подземелье таяло, как в клубах дыма, осязаемым осталось только его тело, все остальное погрузилось в медленно вращающуюся тьму… Неожиданно подземный зал возник снова. Гарри сидит на другом месте, слева от мистера Крауча. И вся атмосфера в зале другая — напряжения нет, вид у всех чуть ли не веселый. Волшебники и волшебницы переговариваются друг с другом, как будто пришли на матч по квиддичу. Внимание Гарри привлекла волшебница в ярко-малиновой мантии, сидевшая двумя рядами ниже, у нее были коротко стриженные светлые волосы, во рту кончик ядовито-зеленого пера. Ошибиться невозможно — Рита Скитер, только моложе. — Что в этот раз происходит? — нахмурился Джеймс, читая имена, которые записывал его лучшей друг, список уже выходил приличный. Гарри понял: еще одно воспоминание… другой день… другой суд. Дверь в дальнем углу открылась, и в зал вошел Людо Бэгмен. Этот Людо был в отличной спортивной форме (на теперешнем время уже оставило отпечаток) — высок, строен, мускулист, нос еще цел. Садясь в кресло, он явно нервничал, но цепи не шевельнулись и не приковали его, как Каркарова. Бэгмен взбодрился, окинул взглядом аудиторию, помахал кому-то и даже слегка улыбнулся. — Людо Бэгмен, вы доставлены в Совет Магического Законодательства, чтобы ответить на предъявленные вам обвинения, связанные с деятельностью Пожирателей смерти, — произнес мистер Крауч. — Мы выслушали свидетельства по вашему делу. И перед тем как вынести приговор, пригласили вас сказать последнее слово. Хотели бы вы что-нибудь прибавить к вашим предыдущим показаниям? — Он точно не пожиратель, — покачал головой Регулус, поглядывая на хмурого брат. Гарри не верил своим ушам. Людо Бэгмен — Пожиратель смерти? \ — Только одно, — смущенно улыбаясь, произнес Бэгмен. — Я… я понимаю, что вел себя как идиот… У двух-трех сидящих поблизости волшебников на лицах расплылись снисходительные улыбки. Мистер же Крауч смотрел на Людо Бэгмена с откровенной неприязнью и самым суровым осуждением. — Что правда, то правда, парень, — буркнул кто-то за спиной Гарри. (Он оглянулся и снова увидел Грюма.) — Не знай я, что он всегда был глуповат, я бы подумал, что бладжеры из него выбили все мозги… — Так может только Грюм, — усмехнулись братья Пруэтт.  — Людовик Бэгмен, вы были задержаны при передаче информации сторонникам Лорда Волан-де-Морта. — заявил мистер Крауч. — Я предлагаю в качестве наказания тюремное заключение в Азкабане сроком не менее… Со скамеек понеслись сердитые выкрики. Несколько волшебников и волшебниц вскочили с мест и гневно потрясали кулаками в сторону мистера Крауча.  — Но я же сказал вам, я понятия не имел, что происходит! — Бэгмен пытался перекричать шум в зале. Его круглые голубые глаза расширились от страха. — Старик Руквуд был другом моего отца… Я даже представить себе не мог, что он заодно Сами-Знаете-С-Кем! Думал, что собираю информацию для Министерства! Руквуд обещал устроить меня туда на работу… когда уйду из квиддича… Не всю же мне жизнь подставлять голову под бладжеры! В зале раздались смешки. — Не плохая идея, — хмыкнул Карлус, и в этот момент в комнате снова материализовался домовик. — Айви отнеси моему отцу, с ним рядом должен быть аврор Монтгомери, пусть прочитает при нем, Саймон знает что делать. Предай что я вечером загляну в отдел, — велел Сириус, передавая исписанный пергамент, домовик поклонился и исчез. — К вечеру наши авроры половину задержат, — усмехнулся Джеймс, предвкушающе потерев руки. — Ставлю решение обвинения на голосование, — холодно продолжил мистер Крауч, повернувшись к правой стороне зала. — Господа присяжные, кто за Азкабан, прошу поднять руки… Гарри тоже посмотрел вправо. «За» не проголосовал никто. Многие в зале захлопали. Одна из волшебниц-присяжных поднялась с места. — Что еще? — прохрипел Крауч. — Мы хотели бы поздравить мистера Бэгмена с великолепной игрой в субботу за сборную Англии в матче против Турции, — одним духом произнесла волшебница. Мистер Крауч едва не взорвался. Подземный зал звенел от аплодисментов. Бэгмен встал и, широко улыбаясь, кланялся. — Неслыханно! — повернулся Крауч к Дамблдору когда Бэгмен покинул зал. — Руквуд обещал устроить его на работу!.. День, когда Людо Бэгмен станет сотрудником Министерства, будет для нас черным днем… — Из Азкабана это будет трудновато сделать, — заметил Поттер. — И мы вновь испортили планы безносого, — наигранно-грустно заметил Фрэнк. — Как будто жалко, — фыркнула Доркас. И подземелье опять растворилось в тумане. Когда оно снова приобрело четкие очертания, Гарри огляделся. Они с Дамблдором по-прежнему сидели рядом с мистером Краучем, но теперь атмосфера в зале была совсем иной. Гробовую тишину нарушали судорожные всхлипы тоненькой хрупкой волшебницы, сидевшей по другую сторону мистера Крауча. Дрожащими руками она прижимала ко рту носовой платок. Гарри поднял глаза на Крауча и увидел, что он выглядит еще более мрачным и изможденным. Лицо приняло землистый оттенок, на виске билась жилка. — На этот раз видимо действительно кого-то важного судят, — нахмурилась мадам Блэк. — Введите их — эхом разнесся его голос в притихшем зале. Боковая дверь снова открылась. На этот раз в зал вошли шесть дементоров. Они сопровождали нескольких заключенных. Многие зрители, перешептываясь, повернулись к мистеру Краучу. Обвиняемые опустились в кресла, стоявшие в центре зала, цепи сейчас же приковали их к подлокотникам. Их было четверо: плотный мужчина, пустыми глазами глядевший на Крауча: худощавый — с нервно подергивающимися губами; женщина с тяжелыми веками и короной блестящих, черных волос — она сидела в кресле как на королевском троне; и юноша, которому не было и двадцати, соломенные волосы рассыпались по лицу, молочно белая кожа в веснушках.       Нарцисса услышав описание женщины, со слезами посмотрела на одну из страших сестер. — Белла, — констатировала Меда, хмуро поглядывая на нее. Сигнус сжал руку жены и сам заметно напрягся. Басти посмотрел на брата и невестку, те кивнули ему, прося продолжить чтение. Все его тело сотрясала дрожь. Худенькая волшебница, сидевшая рядом с Краучем, плакала, уткнувшись в носовой платок. Крауч поднялся и посмотрел на заключенных. Лицо его исказила лютая ненависть. —Вас доставили в Совет по магическому законодательству, — громко и ясно произнес он, — чтобы вынести приговор. Вы обвиняетесь в преступлении, гнуснее которого… —Отец, — крикнул юноша, — отец… пожалуйста… —… этот зал еще не слышал. — Крауч повысил голос, чтобы заглушить слова сына. — Мы выслушали свидетельства, доказывающие вашу вину. Вы все обвиняетесь в том, что похитили мракоборца Фрэнка Долгопупса и подвергли его заклятию Круциатус. Вы думали, что он знает, где находится ваш исчезнувший хозяин, Тот-Кого-Нельзя-Называть…        В гостиной повисло молчание гробовое молчание. Лонгботтомы с болью посмотрели на Лестрейнджей, гриффиндорцы и Меда наоборот с ненавистью. — Во время мама ушла, — спустя несколько минут глухо проговорил Фрэнк. — Если бы ни эти книги, вот бы что с тобой стало. Тебе нравится такая судьба? Ты ее сама выбрала, и не прикрывайся защитой семьи, отправилась ты делать это после его падения, — холодно проговорила Меда, с ненавистью глядя на сестру. — Вам просто повезло, что этого не случилось, а иначе бы давно оказались в Азкабане, — сказал Сириус, разглядывая кузину, ее мужа и деверя. — Сириус, этого еще не произошло, а дайте им шанс, — тихо взмолилась Друэлла, умоляюще посмотрев на племянника и его друзей. Блэк вопросительно посмотрел на Лонгботтомов, те поставив звуковой барьер что-то быстро проговорили ему, Меда на это согласно кивнула и тоже что-то сказала брату. Лестрейнджи напряженно переглянулись, а Белла в защитном жесте прижала руки к своему животику. — Вам повезло, что этого не произошло, — наконец подал голос Сириус, мрачно оглядывая родственников. — Я воспользуюсь правами лорда Блэк, и так как брак заключен на условиях рода… — Ты требуешь развод? — переспросил Руди, сжав руку жены. — Нет, но твой род вассален моему, так что никто из вас троих не покинет Блэк-мэнор до падения Реддла. И вы расскажете абсолютно все, что вас известно, если вы действительно хотите изменится и этого не допустить. Иначе отправиться в Азкабан, а ты, — холодно продолжил лорд Блэк, посмотрев на кузину, — родишь и присоединишься к мужу и деверю, с разводом и исключением из рода Блэк. Ваш сын будет принят как Блэк, и род Лестрейндж прервется навсегда. Выбирайте? — Читай Рабастан, — попросил Сигнус, благодарно кивнув племяннику и строго посмотрев на старшую дочь.  — Отец, я в этом не участвовал! — еще громче крикнул прикованный к креслу юноша. — Клянусь тебе! Не отправляй меня опять к дементорам… — Вы также обвиняетесь в том, — надрывал голос мистер Крауч, — что, не узнав ничего от Фрэнка Долгопупса, вы подвергли заклятию Круциатус его жену. Вы намеревались вернуть власть Тому-Кого-Нельзя-Называть, чтобы продолжать сеять зло, чем вы, без сомнения, занимались, пока ваш хозяин был в силе. И я прошу присяжных…  — Мама! — воскликнул юноша. (Хрупкая маленькая волшебница, сидевшая рядом с мистером Краучем, билась в рыданиях.) — Мама! Останови его! Мама, это не я, клянусь, это не я! — И я прошу присяжных, — крикнул Крауч во всю силу легких, — тех, кто как я, считают пожизненный срок в Азкабане заслуженным наказанием, поднять руки. Присяжные единогласно поддержали обвинителя. Зрители захлопали, как в свое время хлопали Бэгмену только сейчас на их лицах застыло мрачное торжество. — Барти жалко, может он правда не причем, — тихо заметил Регулус, но его услышала только мать. — Тихо Регулус, а то сейчас и ты договоришься, твой брат изменился и сильно, ему явно лучше не перечить, — прошипела ему Вальбурга, слова были неожиданными., но ее младший согласно квинул. Юноша, срываясь на визг, крикнул: — Мама, нет! Я не делал этого, не делал! Я ничего не знал! Не отправляйте меня туда! Дементоры вернулись в зал. Трое взрослых узников поднялись с кресел; женщина, взглянув на Крауча из-под тяжелых век, воскликнула:  — Темный Лорд вернется, Крауч! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями! Мы одни остались ему верны! Старались найти его! Светловолосый юноша пытался вырваться из рук дементоров. Но весь зал, и даже Гарри, чувствовал — дементоры высасывают из него силы. Со скамей неслись насмешливые выкрики, многие вскочили на ноги. Женщина с короной волос быстрым шагом вышла из зала, а юноша все продолжал неравную борьбу. — Ты жалкая Беллатриса, Блэки ведь короли, а так прогибаются перед каким-то лордом, — с ледяной усмешкой проговорила Дромеда посмотрев на сестру. — Меди пожалуйста, — чувствуя новую ссору, со слезами на глазах попросила Нарцисса. — Что пожалуйста, Цисси? Мне говорили, что МОЙ брак с Тедом и мой побег опозорил семью, да возможно подкосил репутацию, но ее легко восстановить. Тед сейчас один из самых лучших целителей мира, он 3 из 10 самых востребованных. У него связей ничуть не меньше, а у магглов его семья считается одной из самых богатой в королевстве, — холодно вздернула бровь миссис Тонкс. Блэки посмотрели на Сириуса, но тот сидел молча, даже не пытаясь остановить сестру, та же в этот момент перевела взгляд на родителей. — Так кто же опозорил семью, отец? Ну же, ответь матушка, что же вы оба молчите? — Белла, и ее действия, — тихо произнес Сигнус, признавая правоту средней дочери. Перед ним в шкафчике серебристо поблескивает каменный сосуд, рядом стоит Альбус Дамблдор. —Профессор, я знаю, что нельзя… я не хотел… дверца шкафчика была приоткрыта… — пролепетал Гарри. —Вполне тебя понимаю, — сказал Дамблдор. Поднял сосуд, перенес на отполированный до блеска стол, сел в свое кресло и жестом пригласил Гарри сесть напротив. Гарри сел, не сводя глаз с сосуда. Содержимое его снова стало опаловым, по его вращающейся поверхности то и дело пробегала рябь. Слегка нахмурившись, он коснулся содержимого сосуда волшебной палочкой. Оттуда тотчас выросла фигура пухлой, обиженно нахмурившейся девушки лет шестнадцати и стала медленно вращаться. Ноги ее все время оставались в Омуте, и она не обращала внимания ни на Гарри, ни на профессора Дамблдора. —Он наложил на меня заклятие, профессор Дамблдор, — вдруг заговорила девушка, голос ее, как и голос Снегга, гулко отдавался. — А я ведь только дразнила его, сэр, сказала, что видела, как он в четверг целовался с Флоренс за оранжереей… —Но зачем, Берта, — печально спросил Дамблдор, глядя на кружащуюся фигурку, — зачем тебе понадобилось следить за ним? — Я кажется поняла о чем речь, — вздохнула Марлин, покосившись на мужа. — Она полезла не в свое дело, вот о поплатилась, — пожал плечами Сириус. —Берта? — прошептал Гарри, глядя на девочку. — Это… это Берта Джоркинс? —Да, — кивнул Дамблдор, еще раз помешав палочкой свои мысли. Берта исчезла, и они снова опалово засеребрились. — Такой я помню ее в школе. Отсветы из Омута памяти озаряли лицо Дамблдора, и Гарри поразился, как стар директор. Он понимал, годы делают свое дело, но почему-то никогда не думал о нем как о старике. —Ты, Гарри хотел мне что-то сказать, — вдруг тихо промолвил Дамблдор. — До того, как погрузился в мою память. —Да, хотел, профессор… Я был на уроке предсказания и… э-э… уснул. Он замолчал, ожидая выговора, но Дамблдор сказал только: —Понимаю. Продолжай. — Любой бы уснул, — фыркнула Лили, настороженно посматривая на притихших Лестрейнджей. —И мне приснился сон. Сон о Лорде Волан-де-Морте. Он мучил Хвоста… Вы ведь знаете, кто такой Хвост… —Знаю, пожалуйста, продолжай, — поторопил Дамблдор Гарри. —Волан-де-Морт получил совиной почтой письмо. И сказал, кажется, что ошибка Хвоста исправлена. Прибавил, что кто-то умер. И что он не скормит Хвоста змее… рядом с его креслом была большая змея. А еще сказал… сказал, что вместо него скормит змее меня. Потом наложил на Хвоста заклятие Круциатус… и тут у меня заболел шрам. Я сразу проснулся, такая была боль. Дамблдор молча взирал на него. —Вот и все… — Ясно, — тихо сказал Дамблдор.— Ясно. Скажи, а еще когда-нибудь в этом году шрам у тебя болел, не считая того раза летом? —Нет… А как вы узнали, что у меня летом болел шрам? — не сдержал Гарри изумления. —Не ты один переписываешься с Сириусом, — ответил Дамблдор. — Я тоже поддерживаю с ним связь после его побега из Хогвартса. Это ведь я предложил ему укрыться в той пещере в горах. Самое безопасное место! — А попробовать его оправдать не вариант? У него же есть на это полномочия, — прошипела Андромеда, Белла вздрогнула и посмотрела на сестру, но так и не решилась что-то сказать или спросить. Дамблдор встал и принялся расхаживать за столом. Несколько раз касался виска палочкой, извлекал мысль и стряхивал ее в Омут. Мысли вращались все быстрее, сливаясь в перламутровое пятно — ничего не поймешь. —Профессор, — снова обратился он к Дамблдору. —Да, Гарри, — ответил директор. —Э-э… можно спросить… про этот суд, который я видел… в Омуте памяти? —Можно, — помрачнел Дамблдор. — Я много раз там бывал, некоторые процессы встают в памяти яснее других… Особенно сейчас… —А тот суд, где… где вы меня нашли? Суд над сыном Крауча… Они говорили о родителях Невилла? Дамблдор пристально посмотрел на Гарри. — Разве Невилл не рассказывал тебе, почему он живет с бабушкой? Гарри покачал головой. Как же так могло выйти, что за четыре года общения с Невиллом он ни разу не спросил его об этом. — Да, они говорили о родителях Невилла. Его отец Фрэнк был мракоборец, как профессор Грюм. Его с женой пытали, хотели выведать, где находится Волан-де-Морт. Ты сам слышал. — И они умерли? — тихо спросил Гарри. — Нет. Они потеряли рассудок, — в голосе Дамблдора звучала горечь, какой Гарри никогда не слышал. — Они оба сейчас в Больнице Святого Мунга, где лечат магические болезни и травмы. Невилл, полагаю, навещает их с бабушкой на каникулах. Но они не узнают его… — Да ты видимо уже сама мать в это время, как у тебя вообще рука поднялась? — со слезами на глазах спросила Алиса, посмотрев на леди Лестрейндж. — Наши извинения не исправят ситуации, особенно когда она еще не произошла, но нам правда жаль, — за жену ответил Родольфус. — Я не знаю, что мной двигало, — проговорила Белла, рассматривая подол своего платья. Гарри сидел, потрясенный. Как же так, за четыре года не удосужиться спросить… —Ивестные, всеми уважаемые люди, — продолжал Дамблдор. — Произошло это после падения Волан-де-Морта, когда все уже считали себя в безопасности. Нападение вызвало беспрецедентную волну гнева. От Министерства требовали немедленно найти преступников. К сожалению, показания Долгопупсов были не совсем надежные — они ведь в ужасном состоянии. —Значит, возможно, сын мистера Крауча был невиновен? — медленно проговорил Гарри. —Об этом мне ничего не известно, — покачал головой Дамблдор. Опять замолчали, Гарри смотрел, как в Омуте ходят кругами воспоминания. Еще два вопроса жгли его… но они касались живых людей… — Да, в такой ситуации лучше быть мертвыми, — покачал головой Фрэнк, обнимая жену. — Вот и ответ, почему он так боится Круциатус, — прошептала Алиса, посмотрев на маленького сына. —Э-э… — начал он, — а мистер Бэгмен… —Ни разу с тех пор не обвинялся в пособничестве Темным силам, — спокойно ответил Дамблдор. —Я рад, — поспешил сказать Гарри, не отводя взгляда от каменного сосуда. (Дамблдор перестал добавлять мысли, и серебристое кружение замедлилось.) — А… Ему нелегко было произнести имя, но Омут пришел на помощь. На его поверхности опять появилось лицо Снегга. Дамблдор увидел его и поднял глаза на Гарри. — Никаких обвинений не было предъявлено и профессору Снеггу, — сказал он. Гарри посмотрел в ярко-голубые глаза Дамблдора и выпалил давно мучивший его вопрос: — А почему вы думаете, что он и правда перестал поддерживать Волан-де-Морта? Дамблдор несколько секунд смотрел Гарри прямо в глаза и затем спокойно ответил: — А это, Гарри, касается только нас двоих: профессора Снегга и меня. Гарри понял, что разговор окончен. Дамблдор не рассердился, но что-то в его голосе подсказало: пора уходить. Он поднялся, Дамблдор тоже. —Гарри, пожалуйста, — сказал директор, когда Гарри уже подошел к двери, — никому ни слова о родителях Невилла. Он один вправе рассказать о них, когда будет к этому готов. —Хорошо, профессор, — ответил Гарри, взявшись за ручку двери. — И еще, Гарри… Гарри обернулся. Дамблдор стоял у Омута памяти. Серебристые отблески ходили по его лицу, и он казался совсем старым. Он молча смотрел на Гарри, потом сказал: — Удачи тебе в третьем туре. — Возможно это эгоистично, но давайте закончим на сегодня, нам нужно… — начал Фрэнк, посмотрев на Сириуса. — Конечно, продолжим завтра, если не сможете, пришлите патронус, — кивнул лорд Блэк.