Священное право

Раньше я и помыслить не могла, что буду находиться в насквозь фальшивых, договорных отношениях. С Остином они были именно такими. Стоит отдать ему должное, он не оставлял попыток меня очаровать. Я пыталась, видит Бог, пыталась рассмотреть в нём интересного для себя мужчину, но ничего не выходило. Приходилось играть. Изображать на публику интерес. Выходило так себе. Кстати, публичность была тем пунктиком, которого я боялась. Думаю, вполне очевидно, что у Остина для отвода глаз был свой вполне легальный строительный бизнес. Я уже ничему не удивляюсь. Том сильно понизил градус моей наивности, потому я легко приняла факт, что каждый второй известный человек связан с криминальным миром. Щедрый меценат может оказаться бандитом, примерный семьянин — владельцем борделя, а мужчина-мечта тираном и абьюзером. Все носят маски в этом лживом мире, и чаще их лучше не срывать. Так вот, Остин, будучи в некотором роде публичным человеком, сделал личности Никки и Рональда Санчес ещё более реальными. У них появилось документально заверенное и занесённое в базы данных прошлое, даже фотографии из «прошлого» появились. Была готова легенда, где, когда и как мы познакомились, оставалось только её придерживаться. Несмотря на все эти меры, я жутко нервничала, когда мы впервые вместе вышли в люди. Это был шикарный ресторан, где одно блюдо стоит несколько моих месячных зарплат. Конечно же, нас заметили, и я замиранием сердца первые дни ждала, что Том об этом прознает и быстро поймёт, кто спутница Остина, после чего явится за мной. Время шло, никаких тревожных сигналов не было, и я немного успокоилась. Как и грозился, Остин заставил нас с Кевином переехать в куда более большую и комфортабельную квартиру. Он аргументировал это тем, что его женщина не может жить в трущобах среди всяких отбросов. Все мои возражения он отмёл как нечто несерьёзное. Пришлось смириться. Кроме того, Кевин очень радовался улучшению условий быта. Для меня реакция Кевина была ещё одним скользким моментом. Я обещала ему, что никаких замен папе не будет, и в тот же вечер обещание нарушила. Сделала я это прежде всего, чтобы обезопасить себя и его от Тома, но такое не объяснишь маленькому ребёнку, который уже начал забывать выходки Тома и скучать по нему. Быть другом мамы Остин наотрез отказался. Как он заявил, если мы поладим, он готов даже усыновить Кевина, но никак не быть чужим дядей, приходя к нам домой. Я категорически против усыновления, напротив, очень надеюсь, что Остину надоедят эти отношения, к которым он меня принудил. Кевин явно на меня обиделся. Он не капризничал, не устраивал сцен, но долгое время молчаливо дулся. Остина он вовсе сторонился. Но, на мою радость, обижаться дольше пары дней на меня Кевин не смог. С моей стороны было глупо рассчитывать, что Остин удовлетвориться платоническими отношениями или будет месяцами гулять со мной за ручку. Потому я сразу начала себя готовить к неизбежному. Остин взрослый мужчина с вполне определёнными желаниями. Отвечая на поцелуи, я пыталась внушить себе, что он мне приятен. Искала искорки влечения и, к своему расстройству, не находила. Том или убил во мне женщину, или Остин был слишком «не моим» мужчиной. Он дал мне три дня, чтобы свыкнуться с мыслью — секс между нами неизбежен. Со стороны Остина это некое благородство. Он мог в тот же день, когда поставил мне ультиматум, потребовать лечь с ним в постель. Когда дело дошло до самой близости, я старалась насладиться действом. Не получалось. Впрочем, после Тома и его издевательств Остин был нежным и чутким любовником. Старался доставить мне удовольствие. Так что, всё было неплохо, если не брать в расчёт, что это, как ни крути, а тоже насилие. Он вынудил меня отдаться ему. Когда утром Остин ушёл, я позволила себе слабость в виде слёз. Он моим вторым мужчиной, но сам факт, что я не хотела ни Остина, ни этих отношений, заставлял чувствовать себя шлюхой. Смешно и грустно, ведь когда-то я была уверена: никогда и ни за что не продамся. Когда-то я слышала фразу — у всех есть своя цена. Тогда она казалась мне бредовой. Никогда я ещё так фатально не ошибалась. Жизнь наглядно показала мне, что цена есть действительно у всех. Моей оказалась безопасность моя и сына, защита от мужа. Кстати, убивать Тома Остин не стал. Не захотел почему-то и объяснять нужным не счёл. Мне самой жутко, но расстроилась из-за этого. Я была расстроена, что мой любовник не убил моего мужа. Я, которая в подростковом возрасте мечтала стать членом «Гринписа» и всерьёз хотела стать вегетарианкой. Что сделал со мной Том? Превратил в монстра, подобного себе? Не представляла, что способна ненавидеть так, чтобы желать человеку смерти, но так уж было. Был и ещё один человек, который оказался под впечатлением от моих отношений с Остином — его сестра Кристина. Сама я ей рассказывать не стала, она это узнала только сейчас, спустя полторы недели после того, как мы стали парой, случайно заметила в газете заметку о том, что у Остина новая избранница, и опознала в ней меня. Кристина пришла в ярость. — Как ты могла закрутить роман с Остином и ничего мне не сказать?! — бушевала она. — Я думала, что мы подруги, Никки! Как объяснить ей эту скрытность? Чем оправдать? — Мне показалось, ты брата недолюбливаешь, — заговорила я подбирая слова. — Тогда, у тебя дома, ты была настроена резко против даже теоритического нашего общения. — И не без причин! — злилась Кристина. — Ты не знаешь Остина! Даже я не знаю толком, чем он занимается, но чётко понимаю — он опасен. Меня Остин в жизни не обидит, а тебя может, и я тебе ничем помочь не смогу. Если я чего и знаю о своём брате, то это то, что он всегда поступает так, как сам хочет, редко считаясь с мнением окружающих. Моим в том числе. Ошибаешься, Кристина. Я как раз знаю о «тёмной» стороне Остина больше твоего. И я отлично понимаю, как он опасен. Возможно, куда лучше, чем ты. Но, конечно же, ничего подобного я говорить не стала. Мы договорились с Остином, что для всех наши отношения основаны на взаимной симпатии, да и ни к чему Кристине знать, что на самом деле связывает меня с её братом. — Ты утрируешь, — сказала я вместо этого. — У Остина непростой характер, но мне он нравится, Кристина. Возможно, ты сама плохо знаешь своего брата. Ты выставляешь его каким-то монстром, а на самом деле он прекрасный, чуткий мужчина. — Знаешь, что? — вперила Кристина в меня гневный взгляд. — Делай, что хочешь! Только не приходи ко мне плакаться, когда увидишь истинное лицо Остина. — Кристина… — Счастливо оставаться! Вот так. Похоже, я потеряла подругу. Смотрела ей в спину и хотелось расплакаться. Мне совсем не хотелось идти в парк, когда Кристина позвала прогуляться после занятия, как чувствовала надвигающуюся беду. Впрочем, было бы странно не заметить угрюмую молчаливость общительной Кристины. Похоже, это мой рок, моё проклятие — терять друзей из-за мужчин. Том проредил моё окружение намеренно, Остин ненамеренно, но тоже лишил меня подруги. Почему так происходит? Почему я не могу, как миллионы других женщин, иметь друзей, будучи в отношениях с мужчиной? Похоже, в моей жизни возможны или мужчины, или друзья. Всё и сразу, по мнению кого-то сверху, слишком непозволительная роскошь для меня.

***

— Мне пора домой, — произнесла я, садясь на постели. Мной владели апатия и какое-то эмоциональное отупение. Наверное, защитная реакция психики. Знаю, скоро это пройдёт и мне захочется плакать, станет до стыдного жалко себя. — Останься, Роуз, — Остин поймал меня за руку. — Кевин ещё два часа будет в саду. Тебе некуда спешить. Верно, спешить не куда, но бежать хочется не разбирая дороги. — Скажи мне, чего тебе не хватает? Я стараюсь, Роуз. Готов на всё для тебя, но чтобы я тебе не предложил, всё не то. Так скажи сама, чего ты хочешь? Хочешь, я куплю тебе фирму по финансовому менеджменту? Будешь руководить, а не служить? — Я уже говорила, мне не нужны твои деньги. — Тогда что тебе нужно? — с тоской во взгляде спросил Остин. В этот момент мне и самой стало тоскливо. В этот миг я увидела не того мужчину, который воспользовался моим безвыходным положением, чтобы присвоить меня себе. Я увидела очень одинокого человека, который страстно жаждал быть любимым и нужным. Вся проблема в том, что любви он хотел от меня, а я не могла дать ему этого. Не получалось у меня. Возможно, я вообще разучилась так любить. — Открой мне свой сердце, Роуз, и я ничего для тебя не пожалею, — продолжал уговаривать Остин. — Хочешь… Хочешь, я уберу твоего мужа? Тогда ты можешь жить, не скрываясь от него. Вернёшь свою жизнь. Хочу ли я? Немыслимо. Но приговорить Тома самостоятельно? Нет, не могу. Несмотря на всю ненависть, кипящую в душе, не могу сказать: «Да, убей его». Зачем вообще спрашивать такое? Остин сам не понимает, что я не убийца — и даже такую мразь, как мой муж, не могу обречь на смерть человека? — Больше всего на свете я хочу вернуть свою жизнь и личность, — ответила я, — но не ценой чужой жизни, даже если это жизнь Тома. — Тогда скажи, что мне сделать, чтобы ты перестала меня отталкивать? — Я не отталкиваю. — Ты подсознательно отторгаешь меня, как нечто лишнее, ненужное и неприятное, — стоял на своём Остин. — А чего ты ждал, принуждая к отношениям? — Так, а если иначе ты мне и шанса не даешь? — Я устала повторять одно и то же, мне не нужны отношения ни с тобой, ни с кем-то другим. Мне мужа хватило. — Ты его до сих пор любишь? При это голос Остина стал громче, чуть ли не громогласным, заставляя меня изумлённо воззариться на него. Он в своём уме? — Когда-то я его боготворила, жила им, — честно ответила я. — Он был всем моим миром. Сейчас я его так же сильно ненавижу, как когда-то любила. Так что нет, Тома я не люблю. Только, похоже, с любовью к Тому я вовсе разучилась любить мужчин. Единственный мужчина, которого я люблю, это Кевин. Прости, но большего, чем есть сейчас, я тебе дать не в состоянии. Не знаю, зачем я так разоткровенничалась. Увидев, как взгляд Остина потемнел, как там вспыхнуло что-то демоническое, я мгновенно пожалела, что распустила язык. — Вот как, — прошипел он. — Значит, буду брать от ситуации по максимуму. Зло произнеся всё это, Остин с силой подмял меня под себя. Впервые в его обществе мне стало страшно. — Остин… — Если я не могу получить твоё сердце, то хотя бы смогу насладиться телом, — прорычал он. Следом грубый поцелуй обжёг губы. Странно, но я даже не злилась на Остина в этот момент. Сама виновата, не стоило так откровенничать и топтаться по его чувствам. Было лишь чуть обидно, что мужчины в моей жизни — сволочи, не желающие считаться с моим мнением, жаждующие лишь обладать.

***

Сидеть с кляпом во рту — новый, не самый приятный опыт. Но хуже был страх, змеёй свившийся в животе. Страх даже не за себя, за Кевина, которого эти ублюдки тоже связали. Маленького ребёнка! Уроды! Похоже, Остин где-то ошибся и меня нашли отморозки, которых Том пустил по моему следу. Каким-то образом, несмотря на все старания придать личности Никки Санчес реализма, нашёлся кто-то умный, кто понял, что на самом деле Никки это Роуз. Думать об это горько и больно, но… Не стоит исключать того, что Остин меня обманул. Возможно, он наигрался и решил вернуть меня Тому. Может, это месть за то, что я так и не полюбила его, не ответила на его чувства. А есть ли они, чувства эти? Мог ли он сыграть влюблённость? Я ведь поверила, что Остин ко мне неравнодушен, но вдруг он врал? Нет, не верю. Вчера, когда расставались, он так смотрел! А после того случая, когда полторы недели назад, он, разозлившись, овладел мною со словами: «Если я не могу получить твоё сердце, то хотя бы смогу насладиться телом», он долго и умильно выпрашивал прощения. И это при том, что даже злой он был достаточно ласков. Уж точно не пытался сделать больно, как Том. Выходит, где-то всё же Остин просчитался. Впрочем, какая уже разница? Скоро я попаду в личное чистилище. На доброту Тома рассчитывать не стоит. Останусь жива и не калекой, считай, что повезло. — Хорошенькая, — произнёс один из отморозков, что сторожили нас. — Может, развлечёмся, а, Сэм? — Жить надоело? — отозвался тот, которого Сэмом звали. — С тебя Волк лично шкуру сдерёт, если с головы этой девки хоть волос упадёт. Насколько я знаю, её муженёк за неё и мелкого такие бабки обещаны, что Волк всех нас порешит, если навредим ей или пацану. — Да брось, — поморщился первый мужик. — Мы осторожно. — И первым делом она на нас настучит. — Да кто ей поверит? Сбежала от мужа и наставила ему рога. — Я в этом не участвую и тебе не дам. Мне жить охото и желательно здоровым. Если бы не кляп, я бы горько усмехнулась. Смешно, что от коллективного изнасилования толпой отбитых уродов меня спасает то, что Тому я нужна живой и здоровой. Неожиданный грохот заставил вздрогнуть всем телом. Кевин задрал мордашку и смотрел на меня огромными глазами, где страх плескался, а я даже не могла обнять его и сказать примитивное: «Всё будет хорошо, родной». За дверью слышались возня, грохот и какие-то хлопки. Жуть мурашками и холодным потом выступила на спине. Мои надсмотрщики в самом начале выскочили за дверь и пока не возвращались. Понятия не имею, что там творилось, но, прикрыв глаза, начала молиться. Не столько за себя, сколько за Кевина. Только бы с ним ничего не случилось! Дверь буквально вылетела с петель, и я бы, наверное, не сдержала испуганного крика, если бы не закрытый рот. На пороге показался всклокоченный и весь помятый Остин. Орать перехотелось. — Роуз, девочка моя, прости, — зачастил он, вынимая кляп и разрезая верёвки, которыми я была опутана по рукам и ногам. — Что происходит? — хотела, чтобы голос звучал требовательно, а на деле вышел писк. — Мамочка, — подбородок Кевина дрожал, но он мужественно сдерживал слёзы. Мой маленький храбрый воин. Надо было сказать Остину убрать Тома, тогда бы психика ребёнка не подвергалась такому испытанию. — Всё хорошо, родной, — прошептала я, обнимая ребёнка и взглядом требуя у Остина объяснений. — Я обещал тебе защиту от мужа, и я облажался, Роуз, — произнёс он. — Думал, будет достаточно постараться придать достоверности Никки и вывести её в люди. Думал, этого хватит, чтобы отвести подозрения, вывести из зоны поиска и сбить всех со следа. Не учёл, что у Волка чутьё воистину волчье. — То есть, ты точно к этому отношения не имеешь? — Сдурела?! Столько искреннего возмущения и негодования было в этом возгласе! Сразу стало легче. Может, я и не любила Остина, но мысль о его предательстве была болезненной. Пока я размышляла, Остин полез во внутренний карман куртки и сунул мне в руки папку. — В самом начале я не был так уверен в успехе и сделал эти документы на всякий случай. Ещё тут немного денег. Бери их Роуз и уезжай из города, а лучше из страны. В идеале — покинь материк. Пока он говорил, я заметила, что он едва заметно кривится и держится за правый бок, а между пальцев стекает алая кровь. — Ты ранен?! — Царапина, — легкомысленно отмахнулся Остин. Но мне его тон показался натянутым. И вообще, стало жутко. Пришло понимание, несмотря ни на что, я поняла, что волнуюсь за него. За эти недели я привыкла к Остину, хоть и раздражал он часто до скрипа зубов. — Тебе нужно срочно к врачу! Надо перевязать, остановить кровь… — Хватит! — рявкнул Остин. — Слушай меня внимательно, Роуз. Времени совсем нет, бери Кевина и беги. Нам пока удалось перебить людей Волка, но скоро сюда прибудет подкрепление, и я не уверен, что всё закончится благополучно. Потому забирай сына и беги. Исчезни, затаись, чтобы никто найти не смог. Надо было всё же пришить твоего муженька. Размяк я на старости лет. — Но… — Уходи. Сейчас же. Я тоже тебя искать не буду. Я надеялся, что со временем ты меня полюбишь, но с каждым днём всё острее понимал — невозможно заставить любить. Потому уходи, Роуз. Я задержу людей Волка. В папке новые документы и карта с деньгами. На первое время тебе хватит. Похоже, с головой у меня совсем нелады, но мне стало неожиданно горько. Пришло понимание — вся только устоявшаяся жизнь снова рухнула. Опять нужно бежать не оглядываясь. Но почему-то хуже всего было от осознания, что, сама того не желая, причинила Остину боль. Сейчас я чётко, как никогда, видела — этот мужчина меня действительно любил и было до горького жаль, что не смогла ему ответить. — И, Роуз, прости, — совсем тихо произнёс Остин. — Я влюбился, как мальчишка, и так хотел быть нужным тебе, что пытался получить желаемое силой. Прости за это и за все обиды, которые нанёс, сам того не желая. — И ты прости, — прошептала в ответ. Много чего ещё хотелось сказать, но слова застревали в горле. Меньше пяти минут понадобилось, чтобы собрать самые необходимые вещи, после чего я снова гнала по улицам города, убегала прочь от собственного мужа, который смог достать меня даже спустя время на приличном расстоянии. Кевин сидел тихий и испуганный. Говорила ему какие-то глупости, чтобы отвлечь, но, похоже, плохо получалось. Самой было страшно. Я часто в моменты, когда злилась, равняла Остина с Томом. Злилась на принуждение, насилие, если не по факту, то по сути, но сравнивать их было нельзя. Казалось бы, образцовый муж и отец, красавец-мужчина, мужчина-мечта Том и невзрачный Остин, по горло завязший в криминале. Только вот один, несмотря на всю красоту и лоск, в душе был мразью и садистом, а второй был способен на благородные поступки. Том чисто из-за задетого эго был готов на всё, чтобы вернуть сбежавшую собственность в моём лице, а Остин смог отпустить. Как говорится, нельзя судить по обложке или первому впечатлению… В любом случае, Остин в прошлом. Если повезёт, и Том тоже. Дэн на пару с Остином правы — надо бежать из США, да и с материка тоже. Значит, мой путь лежит в Европу.