***
Гостиная львиного факультета была заполнена смехом и различными голосами. Но когда туда зашла Оливия, наступила абсолютная тишина. Как будто никто даже не дышал. В следующую секунду гостиную накрыли радостные крики. Все так же хотели накинуться на Оливию с объятиями, но девочки успели их остановить. В тот вечер никто не хотел возвращаться в те страшные воспоминания. Они просто сидели и обсуждали самые различные вещи: начиная с самых бессмысленных и заканчивая какими-нибудь важными и значимыми. Конечно, как можно обойтись без шуток? Близнецы Уизли тестировали новые леденцы, с помощью которых можно поменять цвет волос. Правда, Гермионе совсем не нравилось, что близнецы использовали учеников как подопытных кроликов. Сначала она провела им воспитательную беседу, но она не произвела нужного эффекта и Грейнджер опустила руки. Поэтому к концу вечера половина учеников ходили с разноцветными волосами: кто-то с синими, кто-то с зелеными, а кто-то и вовсе с розовыми. Всем даже нравился их новый имидж. Контр-леденцов пока не было. Они вызывали у близнецов некоторые затруднения в изготовлении, поэтому Оливия решила предложить свою помощь. Ближе к вечеру девушка оставила своих друзей и направилась в комнату. Завтра её ждал первый учебный день после долгого отсутствия, а значит ей требовалось очень много сил. Но для начала ей пришлось посидеть пару часов за учебниками, чтобы знать, что вообще сейчас проходят её однокурсники. Переодевшись в свою пижаму Оливия зарылась почти с головой в одеяло и провалилась в сон. Сегодняшняя ночь ничем не отличалась от предыдущих — опять кошмары. Но на этот раз всё было гораздо страшнее… Все тот же дом, всё та же комната. Она снова пытается разжечь этот камин, который никак не поддается её попыткам. Почему-то ей кажется, что если огонь загорит, то всё изменится. Но с каждым разом становилось всё сложнее. Вот дверь снова открывается, только теперь в проходе стоят её родители. На их лицах застыло выражение ужаса. — Мама! Папа! — воскликнула девушка. — Доченька… — тихо произнесла Маргарет, после чего их силой впихнул в комнату какой-то мужчина. Это был высокий голубоглазый человек плотного телосложения. На его макушке можно было увидеть залысину. В принципе его облик и манера движений очень сильно напоминали Оливии крысу. — Дорогая Оливия… — донеслось шипение из коридора, а затем в комнату зашел и обладатель этих слов. Волан-де-Морт. Его лицо приняло привычный оскал. Девушка не понимала, что происходит. Почему здесь были её родители, почему был какой-то незнакомый человек. Она только бросала растерянные взгляды на окружающих её людей. — Хвост! — громко крикнул Темный маг. Неизвестный ей человек быстро поклонился, схватил родителей и бросил их на пол, ставя на колени. — Что…что происходит? — тихо спросила девушка в пустоту. — Круцио! — красный луч направился в грудь Джорджа Брауна. Он скорчился на мраморной плитке, крича без остановки. — Хватит! Перестаньте! — Оливия бросилась к своему отцу, но её тут же отбросило назад, на что Темный Лорд злорадно усмехнулся, прекращая действие заклинания. Девушка облегченно вздохнула, думая, что все закончилось, но все только начиналось. — Круцио! — снова крикнул маг, и следующий луч уже был направлен на мать. Был слышен глухой звук, когда тело Маргарет обессиленно упало на плитку. Крики матери разрезали оглушающую тишину. Оливия не знала, что люди способны так кричать. Она снова бросилась к родителям и её так же откинуло назад, только в этот раз сильнее, так, что она врезалась спиной в холодную стену. — Хватит! Прекратите эти муки! — взвизгнула Оливия. — Я сделаю всё, что вы хотите только, пожалуйста, прекратите это! — крики родителей стали еще громче, поочередно сменяясь. Девушка понимала, что конец близок. Со сдавленным криком, Оливия открыла глаза. Рядом с собой она увидела взволнованное лицо Алисии, которая сразу принялась её успокаивать. Девушка проснулась от её криков, как и Анджелина. Вместе они пытались её разбудить, но все попытки были тщетны. По лицу Оливии текли слезы, её дыхание сбилось, а глаза с испугом смотрели на всё вокруг. В её ушах до сих пор стояли крики близких людей. Она задыхалась и не могла вымолвить и слова. — Тшш… это всего лишь сон. Это просто кошмар! — успокаивала Алисия девушку. Джонсон, поняв, что всё в порядке, сразу же вышла из комнаты, оставляя однокурсниц одних. Когда взгляд Оливии стал осознанным, она моментально вскочила с кровати и, бросив: «Я в порядке», убежала в ванную. Включив ледяную воду, она стала умываться своими трясущимися руками, как будто это могло помочь ей стереть всё из памяти. Постепенно крики заглушались и мысли становились яснее. Больше всего её пугало то, что она ничем не могла им помочь. Её родителей почти убивали на её глазах, а она ничего не могла сделать. Из глаз снова полились слезы. От злости Оливия ударила кулаком в кафель. Чувство жгучей боли, разливающейся по всей кисти, привело её в чувство. Сделав ванные процедуры, она вышла в уже пустую комнату. Бросив взгляд на волшебные часы, Оливия поняла, что завтрак вот-вот закончится и начнутся занятия. Она тихо выругалась и принялась быстро собираться. С утра настроение было полностью испорчено. Она чувствовала только злость и сильное раздражение.***
— Как твое самочувствие, Браун? — спросил Маркус, стоящий в компании слизеринцев, когда Оливия проходила мимо. Медленно повернувшись лицом, она вопросительно посмотрела на него. — Не тебе об этом спрашивать, Флинт. — ответила девушка, медленно приближаясь к Маркусу. Рядом с ним стоял Малфой, Пьюси и Нотт, которые не понимали смысл их разговора. Они только молча слушали. — Какая наглость с твоей стороны. — Да, ты права, не мне. Мне на тебя плевать. — спокойно произнес слизеринец. — Флинт, остынь. Что с тобой? — недоуменно спросил Малфой. — Ты чего взъелся на неё? Слизерин все равно выиграл. — таким же тоном спросил Теодор, что и Драко. — Сладкий, если бы тебе было плевать на меня, тогда ты бы сейчас молчал. На матче ты бы не кинул в меня бладжер. — девушка смотрела прямо в глаза Маркуса. На её слова тот обнажил свои неровные зубы. — Чувак, ты серьезно? — простонал Эдриан, привлекая внимание девушки. Она рассмотрела на его красивом аристократичном лице ссадину, полученную, скорее всего, на матче. Волосы, как всегда, были идеально уложены на две стороны. Своими глубокими серыми глазами он с сожалением смотрел на Оливию. Почему-то, в последнее время он стал переживать за неё. Пока она лежала в больничном крыле, он не мог даже заснуть, все его мысли занимала голубоглазая брюнетка. Это порядком начало его раздражать, но ничего с этим сделать он не мог, как бы ему не хотелось. Больше всего он мечтал выкинуть её из головы. И каждый раз, когда слизеринец пытался это сделать, в его память еще больше врезался облик девушки. Эдриан прекрасно помнил, как помчался за ней на этой гребаной метле, которой не хватало скорости для того, чтобы долететь до неё и поймать. Он прекрасно помнил, как его охватил животный страх за неё. И прекрасно помнил, как не справился с управлением и врезался в землю, после глухого удара, который произошел вследствие столкновения её тела с землей. Помнил все до мелочей: его чувства, мысли, действия. Пьюси долго отрицал свои чувства, он даже делал это прямо сейчас. «Я просто хотел помочь. Это всего на всего мое чертово воспитание. Я не мог иначе.» — успокаивал себя парень каждый раз, когда думал о ней. Сейчас, когда она стояла в паре сантиметрах от него с гордо поднятой головой, прямой осанкой и уверенным блеском в глазах, он восхищался ею. Впервые в жизни он восхищался девушкой. Все было в ней идеально: её шёлковые темные волосы волнами спускались вниз, обрамляя тонкую шею; алые губы, контрастирующие на фоне бледной кожи; аккуратные нахмуренные брови; голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц; выступающие скулы и изящный немного вздернутый носик. — Это было совершенно случайно. — невинно сказал Маркус. — Не стоит мне лгать. — сказала Оливия, приставляя палочку к его шее. Слизеринцы, стоящие по бокам от Маркуса, хотели что-то сказать, но девушка жестом показала молчать. В глазах Флинта не было страха, эта ситуация, наоборот, его забавляла. — На первый раз я тебя прощаю, Флинт. — слизеринец усмехнулся над безрассудством брюнетки, но этим он даже не смутил её, а только заставил чувствовать себя уверенней. — Браун, ты нарываешься. — сказал Маркус, когда та сильнее надавила палочкой на его шею, из-за чего ему пришлось крепко сжать её запястье. Он был готов почувствовать страх Оливии, её дрожь, её писк от боли, но ничего из этого не произошло. Она так и продолжала сверлить его убийственным взглядом. — Ещё одно движение и тебе конец, поняла?! — Ну всё, заканчивайте. — сказал Малфой, оттаскивая Маркуса назад, пока тот не сделал ничего, что может навредить Оливии. Нотт решил помочь блондину, потому что знал: один Малфой не сможет его удержать. Девушку такой расклад не устраивал, поэтому она продолжала подходить к капитану Слизерина, пока Эдриан не встал у неё на пути. — С дороги, Пьюси! — почти прорычала Оливия, пытаясь сдвинуть его с пути. Но тот крепко стоял на своем месте, как будто прирос к нему, и держал её за руки, чтобы та ничего не смогла сделать на расстоянии. — Пора поставить его на место. — Ещё одно движение и тебе конец, поняла?! — ухмылка с лица парня исчезла, ему уже совершенно не нравились действия гриффиндорки. — Это мне то конец, да? Ты — жалкий, подлый трус! — продолжила разговор Оливия, говоря из-за спины Эдриана, который всячески пытался увести её из этого коридора. Эти слова вывели Флинта из себя. Он пытался вырваться, но слизеринцы держали его слишком крепко. — Что ты можешь сделать? Ты, как крыса, делаешь все за спиной! — все ученики, находящиеся в этом коридоре, уже собрались, чтобы посмотреть на развернувшийся спектакль. — Я тебя не боюсь, а вот тебе стоит меня бояться. Знаешь, говорят, что девушки страшны в гневе. Запомни это, жалкий слизняк! — глаза Маркуса налились багрецом от переполняющей его злости. — Советую тебе больше не попадаться мне на глаза, ты слышишь меня, Браун? — кричал Флинт уже в спину Оливии, так как её увел Эдриан, пока та на секунду отвлеклась. — Убери от меня свои руки, Пьюси! — кричала на него девушка всю дорогу. — Вали к своему тупому дружку! — Успокойся, Браун. — грозно произнес парень, когда понял, что у Оливии начинается истерика. Неожиданно для них двоих, он обнял девушку, прижимая её как можно ближе к себе. Это действие поставило девушку в ступор. Она не знала, как реагировать, поэтому пару минут стояла, как статуя, боясь шевельнуться. Но все же решившись, девушка аккуратно обняла парня, утыкаясь в его шею из-за своего роста. В нос Оливии ударил аромат его парфюма — тонкие нотки бергамота, лимона и апельсина. Она могла поклясться, что ещё не чувствовала такого прекрасного запаха, как этот. Он сразу окутал её разум. В этот момент они не думали о своих действиях, они молча наслаждались обществом друг друга. Вдвоем стоя в пустом коридоре, они дарили тепло, прислушиваясь к быстрому биению своих сердец. Им обоим это было нужно, потому что только сейчас они могли почувствовать себя полноценными. Но так не могло продолжаться вечно, поэтому неловко попрощавшись, молодые люди разошлись. Мысленно они пообещали себе забыть это мгновение, хоть и понимали, что в тот момент у обоих внутри что-то щелкнуло.***
Прошла уже неделя, а Флинт свои обещания, которые так яро давал девушке в том коридоре, не спешил выполнять. Но за то на следующий день на его скуле появился среднего размера синяк. «Видимо, мальчики вправили ему мозги.» — подумала Оливия, когда увидела его. Весть о её «милом» разговоре с Маркусом разлетелась достаточно быстро. Везде, где бы она не находилась, был слышен шепот. Они специально шептались так, чтобы девушка могла их услышать. Наверное, надеялись, что в итоге получат всю историю из первых рук. Но Оливии было плевать, поэтому она не обращала на это внимания. После уроков она направлялась в библиотеку и проводила свои вечера там. У неё было слишком много долгов из-за своего долгого отсутствия. В библиотеке она чувствовала себя спокойно, а самое главное, там ей никто не мешал. Ей было необходимо заполнить хотя бы чем-нибудь ту пустоту, которая образовалась с уходом из команды по квиддичу. Выбор пал на учебу. Но за такими посиделками с книгами, она не замечала одного человека, который оставил особый след в её душе. Эдриан искренне не понимал, зачем он ходит в библиотеку. Придя туда, он каждый раз обещал себе, что этот раз будет последним, но он возвращался снова и снова. Он приходил в библиотеку не учиться, нет. Эдриан приходил, чтобы просто понаблюдать за девушкой. Он до сих пор не понимал, что его привлекает в ней, поэтому всеми способами пытался это выяснить. Слизеринец смотрел, как её длинные тонкие пальцы обхватывали перо, когда она что-то увлеченно писала на своем пергаменте, бегло посматривая в учебник. Смотрел, как она раздраженно убирала передние пряди волос, выбившиеся из пучка, который она делала на скорую руку. Смотрел, как меняется её выражение лица, как появляется морщинка на лбу, когда она хмурится. Её точные, местами элегантные движения приводили его в тихий восторг. Ему так и хотелось прикоснуться к её идеальной гладкой светлой коже, но он так и оставался на своем месте чуть поодаль от девушки. В такие моменты для него она была так близко, но при этом так далеко.***
— Я так и знал, что найду тебя здесь. — донесся мужской шепот над ухом девушки. Повернув голову, она увидела в нескольких сантиметров от себя довольное лицо Теренса. Оливия снова уткнулась в учебник и жестом показала на стул, который находился напротив. Увидев развернувшуюся картину, рука Эдриана непроизвольно сжалась в кулак, а каждая клеточка тела напряглась. Он, конечно, не в первый раз видит их вместе, но почему-то именно сейчас начал раздражаться. Естественно, слизеринец знал про чувства своего друга и когда видел то, как они общаются, становился донельзя злым. — Тебе не кажется, что ты уже живешь здесь? — спросил Хиггс, как только уселся на стул. — Сегодня пятница, а завтра выходной. Ты обязана пойти со мной в Хогсмид. — эти слова стали последней каплей для Эдриана, поэтому он с шумом встал из-за стола, привлекая к себе внимания друзей, и вышел из библиотеки, думая: «Какой же ты идиот, Эдриан. Чем ты занимаешься? На что ты надеешься, придурок.» — Что это с ним? И вообще, что он здесь делает? — спросил Хиггс, а затем продолжил. — Впрочем неважно. — Что ты сказал? — переспросила Оливия, провожая взглядом злого парня. Её удивил тот факт, что Эдриан находился в библиотеке. До сегодняшнего дня, девушка могла видеть его где угодно, но только не тут. Он был весьма зол. Об этом говорил его взгляд, которым смог бы испепелять людей, если бы это было возможно. И если приглядеться, то можно было увидеть, как он сжал свои руки настолько сильно, что костяшки пальцев побелели. — Говорю, что завтра ты идешь в Хогсмид. Со мной. — ответил Теренс, отвлекая Оливию от её мыслей. — Отказы не принимаются. — твердо продолжил парень, когда понял, что девушка собралась ему отказать.