Обычная жизнь

- Хелен, вставай! - послышался женский голос на весь дом. Вставать мне не хотелось, хотя звали меня уже третий раз. Я до сих пор не понимаю, почему мир со мной так жесток. Вместо девушки в расцвете сил меня закинуло в детское тело. Этот момент в жизни наглядно доказывал теорию реинкарнации. Вот только забросило меня в прошлое и к тому же в английскую семейку. В первое время было сложно сориентироваться и язык понимать удавалось с трудом, из-за чего у меня случилась истерика. Правда, после первой же истерики, когда я чуть не задохнулась от своего плача, такое больше не повторялось. К тому же, своим криком я случайно выбила практически все стекла в доме, что сильно ударило по бюджету моих родителей. Отец мне достался профессор философии в университете, серьёзный и умный человек. Мать же была врачом педиатром в местной больнице. Зарабатывали они не так много, но на жизнь хватало. Поэтому мне было совестно, что таким уважаемым людям пришлось волноваться из-за меня. Да и самой мне умирать снова как-то не хотелось. После того случая у родителей рос просто примерный ребёнок. Такой, что даже соседи могли позавидовать. - Хелен, я уеду без тебя, и ты опоздаешь в школу! - предупредил отец, так что мне пришлось вставать и собираться. Умыться, почистить зубы, причесаться, собрать сумку и переодеться. Училась я в элитной школе при Кембридже, как ребёнок одного из сотрудников. Оценки у меня были высокими, но это в основном потому, что у меня было взрослое сознание и мне было легче разобраться в школьной программе начальных классов. Кроме того я заметила, что после перерождения моя память стала фотографической. Раньше за собой я ничего такого не замечала. Не считая этого, отец с самого детства со мной много занимался. Под его руководством мне пришлось выучить французский, испанский, немецкий, древнегреческий, китайский и латынь. Свой родной русский я наглядно изучала по специальным пособиям. Моя мать тоже внесла свою лепту в моё воспитание и в основном занималась со мной гимнастикой, этикетом, танцами и домоводством. В школе у нас все было завязано на науке. Собравшись, я спустилась вниз на первый этаж, хотя тут положено говорить цокольный. - Хелен, ты будешь завтракать? - спросила у меня светловолосая женщина тридцати пяти лет с голубыми глазами, накладывая на тарелку омлет с помидорами и беконом. Мама у меня была среднего роста - метр шестьдесят, не больше, - ещё немного и я её догоню. Она была весьма добродушной и весёлой женщиной, от частого смеха у неё возле глаз появлялись гусиные лапки. Элизабет Морган любили и пациенты, и соседи с нашими немногочисленными родственниками. С отцом мать познакомилась в библиотеке, и она была первой, кто подошла к серьёзному старшекурснику с психологического факультета. Николас Морган действительно выучился на психолога, но после окончания университета решил податься в философию. Отец был высоким шатеном с обычными карими глазами. К моменту, когда мама закончила своё обучение, он уже работал профессором в Кембридже и смог взять дом в ипотеку. В какой-то момент они решили пожениться, и через некоторое время родилась я. Когда мне исполнился годик, мать решила выйти на работу. К тому моменту я перестала истерить, и родители решили оставлять меня с бабушкой Камиллой. Она была матерью Элизабет, но при этом совершено отличалась от неё. Бабушка была строгой дамой пожилого возраста. В своё время она работала преподавательницей этикета, поэтому и держалась с превосходством. Вот только бабушка умерла, когда мне было пять лет. До этого времени она тоже меня много чему обучала. Иногда я даже скучаю по ней. К моменту её смерти у меня начались подготовительные классы для начальной школы, поэтому родители записали меня на различные дополнительные занятия. За все это время я побывала в секции по плаванию, по самообороне, пару лет даже ходила на дзюдо и айкидо. Взрослые же решили, что мне в жизни больше всего пригодится игра на пианино с бальными танцами. Я бы с ними поспорила, но решила не мешать им с моим воспитанием. Правда секцию по айкидо они все же оставили, потому что им показалось, что это менее травмоопасно, чем дзюдо или тхэквондо. - Хелен, так ты идёшь? - спросил отец, завязывая галстук перед зеркалом. - Пап, я скоро! - крикнула я ему и поторопилась съесть свой завтрак, после чего выпила апельсиновый сок. - Не торопись, успеешь, - предупредила меня мать, которая убирала остальную посуду со стола. - Ладно, пока, мам, - поцеловала я мать в щеку и поспешила в машину к отцу, который завёл её уже в гараже. На самом деле это был последний день в начальной школе. Все экзамены и тестирования были уже написаны, по их результатам можно было выбирать учебное заведение. Среднюю школу я должна была продолжить при Кембриджском университете, и для меня ничего нового не предвиделось. В последний школьный день мне нужно было лишь забрать свои документы с наградами и медалями. Хочешь не хочешь, но в английской школе тебе придётся участвовать в олимпиадах, соревнованиях и прочих делах, чтобы заработать школьные баллы. Мне как-то даже пришлось участвовать в пьесе. Так что наград у меня собрался целый рюкзак. Хорошо хоть отец заехал за мной, чтобы отвезти на дополнительное занятие по айкидо. Мы учились духовному развитию, а также перенаправлению агрессивной энергии противника в сторону от себя, не вредя при этом сопернику. У меня скоро должно было быть испытание для получения первого дана чёрного пояса. Правда через три часа я должна была отправиться уже на занятия по бальному танцу, а после мне нужно попрактиковаться в игре на пианино, но уже дома. Родители не пожалели денег и купили настоящее пианино, которое стояло в углу нашей гостиной. А с завтрашнего дня у меня начинались каникулы и об учёбе можно было забыть на время, пока у отца будут экзамены в университете. После занятий по айкидо до клуба бальных танцев я добралась сама, а оттуда домой меня подвезли наши соседи. Джейн и Джим Грейнджеры были стоматологами, а их дочь Гермиона - моей одноклассницей и подругой. Такое совпадение с именами меня первое время удивляло, но за своей знакомой я ничего необычного не заметила, поэтому решила, что они просто тёзки. Мы с ней подружились в подготовительных классах, хотя до этого иногда виделись на детской площадке. У Гермионы была няня, а за мной присматривала бабушка. Но её описание практически полностью совпадало с тем, что было написано в книге. Каштановые волосы, карие глаза, заячьи зубки и занудные замашки. Грейнджер воспитали няни, но в моём обществе она практически перестала занудствовать. Подвижные игры Гермиону не интересовали, но мне удалось её убедить, что занятия по самообороне просто необходимы, как и какой-либо спорт. В школу при университете ей помог устроиться мой отец. Подруга сегодня тоже получила много наград и медалей наравне со мной. После родители отвозили её на занятия по самообороне и дзюдо. Раньше соседские мальчишки часто обижали девочку, могли даже сильно толкнуть в лужу или пнуть. Поэтому я показала Гермионе пару приёмов, которые сама успела выучить. На следующий день она всех уложила на лопатки и после этого уговорила записать родителей на занятия по дзюдо. Теперь для закрепления навыков мы другу другу показывали приемчики, а заодно я учила Гермиону танцевать. Моих родителей и самих Грейнджеров это вполне устраивало, особенно потому, что им не приходилось лишний раз тратиться на занятия. На пианино мы тренировались уже вместе, и учительница у нас была одна. - Я буду защищать чёрный пояс по дзюдо этим летом, - сообщила мне радостно Гермиона, пока мы ехали в сторону моего дома, где и занимались закреплением материала до приезда преподавательницы по музыке. - А я пройду испытание на первый дан по айкидо, - тоже решила похвастаться, - нужно выучить японский, и сможем побывать в стране, где зародилось это боевое искусство. - Мастер хочет, что бы я участвовала в международном соревновании по дзюдо в Америке, - сообщила моя подруга громким полушепотом, видимо, чтобы не сглазить. Это я её приучила, что хвастаться можно только родным, не выкрикивая это на весь свет. Иначе найдутся те, кто от зависти могут сделать подлость. - Это же круто, - восхитилась я, посмотрев на Гермиону, - если займешь место в первой пятёрке, то будет вообще классно. - Жаль что ты с нами не поедешь, Хелен,- произнесла миссис Грейнджер, которая вела машину, - но мы обязательное привезем для тебя оттуда сувениры и подарки. Что ты хочешь получить? - Настоящую бейсбольную биту с мячами, - не стала я долго задумываться, - мы с Гермионой собираемся в средней школе заняться теннисом. Нужно сначала отработать меткость и удар по мячу, а у нас корта нет. Добравшись наконец до нашего дома, мы попрощались с миссис Грейнджер, которой нужно было вернуться на работу. После чего забежали внутрь и, переодевшись в чёрное кимоно с белыми поясами, начали тренироваться на заднем дворе. На занятиях у нас была белая форма, но на газоне она быстро пачкалась, поэтому родители купили нам чёрную. Мы занимались босиком на земле и к тому же много валялись, так что без душа не обошлось. Помывшись и переодевшись в футболки и комбинезоны, которые у нас были практически идентичны, мы отправились готовить перекус, чтобы поесть до того, как приедет наша учительница музыки. Дома мы тоже одевались в то, что пачкалось не так быстро и позволяло свободно бегать на детской площадке, если нас вдруг позовут мальчишки в футбол погонять. Но к приезду родителей переодевались в платья и вообще вели себя как приличные дети, соблюдая все правила этикета. Это придумала уже Гермиона, которую мальчишки, получив пару раз по сопатке, сами стали звать поиграть. Так что большую часть времени мы с подругой вели себя как приличные дети, но пару часов в день сбрасывали свою энергию на занятиях и детской площадке. Родители были в курсе, но не возражали, считая, что это способствует нашему активному развитию. С началом каникул Гермиона и вовсе практически поселилась у нас. Родители забирали её лишь после работы и иногда отвозили нас на занятия. Мы к подобному уже привыкли. Няню было нанимать слишком дорого, а взрослые были уверены, что мы присмотрим друг за другом и ничего не натворим. По одиночке оставлять детей все же было боязно, поэтому одну неделю Гермиона жила у меня, а следующую - я у неё, иногда мы даже ночевали друг у друга. Дома наши располагались через дорогу и практически напротив, поэтому по утрам родители нас не трогали. Хотя это лишь первое время, пока у моего отца не закончились экзамены в университете и он не освободился. Гермиона вместе со мной уже выучила французский, испанский и немецкий. Кроме тех языков, которым отец меня обучил, он знал японский, болгарский и португальский. В этом году мы собирались учить японский и его боевую философию. Учили мы все эти языки преимущественно для того, чтобы иметь возможность читать литературу разных стран в оригинале. Хотя в последнее время мы с Гермионой интересовались произведениями Толкина, поражаясь его фантазии, и даже пытались попасть на сходку фанатов, но родители не пустили. Это они ещё не знают, что мы слушаем рок и собираемся купить кожаную куртку с сапогами на шнуровке. Это в нас подростковый бунт просыпается, хорошо хоть мы обе категорически против курения, наркотиков и алкоголя. К тому же, несмотря на запреты Грейнджеров, мы не раз ели мороженное с шоколадом и какао, однако не так часто, как хотелось бы. Из-за того, что наши семьи дружили, запреты родителей Гермионы частично распространялись и на меня.