дорогой Кирилл

ты помнишь, когда на наши головы обрушилась финальная битва? я был напуган; моим единственным утишением была твоя рука, которую я крепко сжимал в своей, но я тогда даже и не думал, что мы не сумеем через это пройти. ~ повествование от лица Изабель ~ Всё рушится. Он сильно трясёт меня за плечи и я просыпаюсь, недовольно закрывая глаза от света. — Что случилось? Как только я взглянула на него, мое сердце зашлось. Я видела раньше, когда Кирилл паниковал, но сейчас…  — Нам нужно уходить, — он все повторял, ухватившись за мою руку. Его голос звучал в моей голове словно эхо. — Нам нужно уходить. Ты должна уйти отсюда… — сколько еще раз он должен это повторить? когда это все закончится?  — Почему? — спросила я, — Что случилось? — Мне очень жаль, я должен был разбудить тебя раньше… — Кирилл. — перебила я его, — Что такое? Куда мы уходим?  — Темный Лорд собирает все силы, — прохрипел он, — Ничего не в силах его остановить, Белли. Я уставилась на него, переваривая то, что он сейчас сказал. — Будет битва, так ведь? Это война. — Да. Обещай мне, что ты будешь в безопасности, Белли. Я отпустила его руку, чтобы надеть свитер. — Ты же знаешь, что я оставлю тебя, так? Я не смогу остаться с тобой, Кирилл. Мы будем драться на разных сторонах. Он игнорирует мои слова. — Когда мы прибудем в школу  — В школу? — вскричала я, — Туда мы идем? Туда идут террористы? — Я… Да.  — Я должна предупредить Рустама. — я стала прорываться к двери, отбиваясь от его рук, — И как ты мог ничего мне не сказать! — Белли, подожди. — он встал передо мной, — Нам нужно спуститься вниз, чтобы не вызывать подозрений. Поверь мне, ты не хочешь быть мишенью.  — Меня не волнует, буду ли я мишенью! Я должна предупредить всех…  — Как только мы будем там, — прервал он меня, — Ты спрячешься и предупредишь своих друзей. Это будет совсем скоро, Белли. Люди уходят сейчас. Нам просто нужно уйти вместе с ними. — Хорошо. — я сдалась. — Хорошо. Но когда мы спустились вниз, я поняла, почему он такой нервный. Террористы превратили поместье Незборецких в пристанище хаоса: люди бегали туда сюда из комнат, что-то крича на ходу. Так же кто-то кричал про битву, слова, вроде «ну наконец-то!» Кирилл остановился в дверях гостиной. По его телу бежала дрожь. Я притянула его к себе. — Мы будем в порядке. — сказала я ему на ушко. Даже его запах успокаивал меня: теплый, родной. Я подумала о своей маме, о том, как она была расстроена моим недельным исчезновением, как ее сердце разбилось, когда погиб папа. Она была бы в ярости, узнай он, что я сейчас делаю. — Мы будем в полном порядке. С каждым шагом я все больше понимала, что я не буду в порядке. Каждый человек здесь был одет полностью в черное. Это враги. Я нахожусь в комнате, полной врагов. И скоро я буду биться против этих людей, а они этого даже не знают… И если бы узнали… Кирилл берет меня за руку. Я чувствую его волнение, то, как его трясет. Я вижу капельки пота, что выступили на его лбу. Вот оно. Я повернулась к нему лицом, положив обе руки на его щеки. Кое-как я смогла улыбнуться, чтобы как-то его ободрить. — Верь, Кирилл. Мы будем в порядке. — Помни про маленький домик, — говорю я так нежно, что только он меня может слышать, — Целый пляж… и только для нас двоих. Деревянные полы и мягкие одеяла. И никого, слышишь, никого, кто бы нам сказал, что делать. Он смотрит мне в глаза, и выражение его лица — лишь отражение того, что чувствую я сейчас: ужас, панику, сомнения… Белокурые волосы, щеки розовые в порыве тревоги. Он выглядит таким… молодым. Вот что это, подумала я с дикостью, когда услышала крики из соседней комнаты. Мое сердце было готово проломить мои ребра и выскочить наружу. Мы были слишком молоды. — Пора! — я услышала, как закричала Дарья. Ее голос был четким. Все в доме ее слышали. — Идите! Пора! Кирилл стоял неподвижно, смотря на меня. —Кирилл, давай! Его тетя, или же его мать. Я не могла понять, кто кричал. Он трясущейся рукой убирает волосы с моего лица за ухо, и я отчаянно пытаюсь внушить ему, что все и правда будет хорошо. — Я люблю тебя. — говорил он. — Эти люди — они не важны. Ничего из этого больше не важно. Но я люблю тебя, и… — Кирилл! Прежде, чем я ответила ему, прежде, чем я сказала ему, что я тоже его люблю, наши руки сплелись. Его рука так крепко держала мою, что казалось, я — продолжение его тела.