дорогой Кирилл

это сложно объяснить, и я не уверен, что вообще когда-либо смогу это сделать, но я не хочу жить в мире, в котором нет тебя. я даже не хочу думать о такой жизни. ~ четыре месяца спустя ~ В последний раз, когда я разговаривала с ним, я была в истерике. Это была катастрофа. Сейчас же, я едва его узнавала. Школа изменилась сильнее, чем я представляла. Передо мной стояло великолепнейшее здание, но уже не такое светлое и теплое как раньше Небо затянули серые тучи, ноябрьский дождь стучал по подоконникам. Я лежу на своей кровати, смотрю в потолок разбитой школы. Кровать Дианы стоит нетронутая. Месяцы никто не прикасался к простыням. Вот оно — маленькое и страшное ежедневное напоминание о том, какой раньше была моя жизнь. Я уговаривала Марту переехать ко мне в комнату. Я скучаю по Диане, но не думаю, что она скоро вернется. Нет смысла в том, что Марта и я спим в комнатах через стену, когда есть пустая кровать напротив моей. Но она не соглашается. Я вижу в ней надежду. Надежду вновь увидеть Андрея, Адиля и Диану. Она часто смотрит в окно, каждый раз, надеясь, увидеть троицу, возвращающуюся к нам. Прямиком в гостиную. Будто это может что-то исправить. Я с трудом поднимаюсь с кровати и медленно одеваюсь. С каждым днем я теряю все больше сил и мотивации, чтобы надевать школьную форму. Всё вдруг потеряло смысл. Перманентное одиночество только все усугубляло. Каждое мгновение проведённое здесь — пытка для меня. Школа больше не та, увы. Однажды, спустившись в нашу гостиную, я наткнулась там на Марту и Рустама. Они сидели рядом с камином. Мы стали проводить здесь больше времени, чем обычно. — Изабель, ты здесь! — сказала Марта нежно, когда я села рядом с ними, — Я хотела кое-что обсудить с тобой. Я накинула на плечи одеяло, интересуясь, о чем говорит Марта. Мы боролись с новыми учителями из рядов террористов как могли, но всё же мы не хотели оказаться убитыми. Однако, иногда Марта и Рустам и об этом забывали. Я обратилась к Рустаму, который держал в руках миску сухих кукурузных хлопьев. «Можно мне немножко?» Когда он кивает, совсем свежий шрам над его бровью поблёскивает в свете огня. — Стащил вчера со стола, — он сказал, — Уверен, повара всё это замечают, но они на нашей стороне, так что… Я приподняла бровь, лениво отвечая и потянулась руками к хлопьям. — Откуда этот шрам, Рус? — Забей, — ответил он, желая поскорее уйти от этого вопроса, — Вчера один из учителей избивал ребёнка. Надо было как-то помочь. Я вздохнула, пытаясь немного оживиться. Голова по утрам совсем не работала. — Однажды это закончится плохо. — Я думаю, что это было очень храбро! — ответила Марта в защиту, — Кто-то должен давать им отпор. Рустам кивнул. — И если другие увидят, что мы это делаем, они тоже начнут. Перестанут бояться. — Верно, и будьте уверены, что я тоже присоединюсь… — я выдержала паузу, — Но иногда это заходит слишком далеко. — Рустам непреклонно качал головой, не соглашаясь со мной. — Ты не была там. Ты бы сделала то же самое, уверен. — Ладно, проехали. — сухо ответила я и ссыпала хлопья обратно к нему в миску. — Итак, — Марта заговорила так, будто нашего с Рустамом разговора не существовало, — Я тут думала… Мы должны выкрасть ружьё из кабинета директора. Рустам подавился хлопьями, и Марта стала стучать по его спине. Я недоверчиво уставилась на неё. Это достаточно опасное занятие с множеством рисков. — Ты шутишь, да? — поинтересовалась я. — Это сумасшедшая идея! — Нам это по силам. — говорила она очень уверенно, — Если мы, все трое, дождёмся нужного момента… — И что потом? Директор все время в своем кабинете, и я очень сильно сомневаюсь, что… — Изабель, подумай. Если мы этого действительно хотим, то мы найдем время, когда рядом никого не будет. Включая директора. Всё получится. Глаза Рустама загорелись энтузиазмом. — И если вся школа будет знать, что ружьё у нас, это будет шагом вперед со всей этой, — он замахал руками, — революцией. — И, как вы думаете, он отреагирует, узнав, что ружьё украли? — Лучше так, чем сидеть, ничего не делая. — поддержала Марта. — Мы не сидим, ничего не делая. Мы всё ещё выполняет свои обязанности, мы даём отпор учителям… — Ладно. — Марта зачерпнула большую горсть хлопьев. — Тебе необязательно участвовать в этом. Мы и вдвоём справимся. — Не глупи. — я уставилась на пол в смущении. — Хорошо. Хорошо. Я в деле. Лицо Марты просияло. — Отлично! — сказала она, — Если мы поймём, в какое время директор ходит есть, то мы сможем провернуть это до конца недели. — Но он не выходит есть… — Я думаю, мы должны пробраться в его кабинет, когда его там не будет, — она продолжала говорить, игнорируя меня, — Я схожу на ужин, чтобы убедиться, что он ушёл и мы не стояли бы тупо под пустым кабинетом. — Мне кажется, что он ходит в столовую, когда завтраки-обеды-ужины только начинаются. — высказалась я, — Возможно, лишь для того, чтобы покрасоваться перед всеми своей физиономией. Рустам продолжал кивать, соглашаясь с нами. — Главное, чтобы он не вынашивал план нашего убийства! — Кто-то один должен будет взять кабинет на себя. Ну знаете, подождать, когда рядом никого не будет по типу Незборецкого и его свиты… Произнеся его фамилию, Марта бросила на меня взгляд. Я тяжело вздохнула, отведя взгляд. Она наверняка думает, что у меня остались к нему чувства, что было бы очень глупо. Она не говорила со мной об этом, но я уверена, она очень и очень бы хотела. — Я это сделаю. — сказала я как можно обыденнее. — Хорошо. — сказала Марта. Она уставилась на огонь, так что я не смогла прочитать ее эмоций. — Эм… Рустам, если ты будешь ждать у гостиной… Людей должно быть как можно меньше. Нам не нужны лишние свидетели, когда мы вернёмся. — Звучит как план. — жажда приключений, опасности заискрилась в глаза Рустама, — Наше первое ограбление, не чудесно ли?