дорогой Кирилл

— Ты такая глупая, — Кирилл забормотал. Мы поднялись по лестнице и повернули налево. — Тебе не стоило сюда приходить! Ты такая глупая! К моменту, когда мы добрались до его комнаты, мне было страшно. Он тихо закрыл за нами дверь. Его комната была мрачной и просторной. Огромная кровать в центре комнаты. Прямо напротив широкого окна, которое заполнило бы комнату солнечным светом, если бы сейчас был день. Но вместо тепла и света из него лилась беззвездная, черная ночь, полная душевных терзаний и неуверенности. — Кир… Прежде чем я успела обратиться к нему, он развернул меня и крепко поцеловал. Последний раз он касался меня много месяцев назад. Меня тянуло к нему, я желала слышать его голос, касаться его кожи, вдыхать его запах. Мне пришлось переступить через себя, чтобы оттолкнуть его. — Я так скучаю по тебе. — повторяет он снова и снова. Он был на грани. Еще чуть-чуть и он бы разрыдался. — Белли, я так по тебе скучаю! — Я тоже скучала по тебе, но… — Скучала. — он прерывает меня, — Ты скучала по мне. Сейчас уже ты этого не чувствуешь? — Кирилл, что… — я одернула свои руки и сделала несколько шагов назад, чтобы сесть на его кровать. — Не подходи, пока не объяснишь мне, что происходит. — Я не могу. — отвечает он, полностью игнорируя мои слова. Он садится рядом со мной. Вдруг, его лицо искажается, что не может не пугать. — Я не могу. Если я тебе расскажу, ты возненавидишь меня… Я не могу… не могу… — Тише, тише… Я заключаю его в свои объятья, нежно поглаживая его голову, задаваясь вопросом, что такого ужасного он мог сделать. Я никогда его таким не видела. Я не видела эту сторону Кирилла Незборецкого. И это пугает меня больше всего. Прошли долгие минуты, пока он наконец продолжил говорить. — Я не ответил ни на одно твое письмо. — начал он, пошмыгивая носом. — Да, я заметила. — Этот год… Я был занят. Но не школой. Я… Я пытался выработать план, как террористам проникнуть в школу. — Проникнуть в школу? Он поднялся и подошел к окну. Я последовала за ним. Уже наступило утро, его первые часы. Еще немного, и солнце встанет над горизонтом, освещая все вокруг теплым, живым светом. Я заметила, что земля не совсем принадлежит Незборецким. Переросшая трава и дикие цветы — все это тянулось по полям рядом с домом. Но Кирилл не смотрел на поля. Пейзаж его не интересовал. — Я играл там каждый день, когда был маленький. — указывает он куда-то вдаль, — Пока мои родители занимались внутри делами, я пропадал там часами. Я все еще это делаю, скрываюсь там от суеты… От всего. Словно это иной мир. Уединение, от которого веет свободой. Иногда так хочется, чтобы вся моя жизнь была такой. — он смотрит прямо мне в глаза, не моргая. Голос его нежен и печален. — Правая сторона дома выходит на сад, а левая — на тот лес. Ты знала, что можно думать о чем-то, даже не понимая, что это действительно в твоих мыслях? Я выбрал лево, никогда об этом не задумываясь. Только сейчас я понял, что мне нравится свобода. — я слышала, как дрожит его голос. Через его пустой, разбитый взгляд со мной говорил сломленный ребенок. Его рука на моей щеке, но кажется, он этого даже не замечает. Мне нужно приложить все усилия, чтобы стряхнуть это со своих плеч. — Не надо. — говорю я тихо, избегая его взгляда. — Кирилл, ты должен мне все рассказать. Что сегодня произошло? — Я не уверен, что я могу. — он опустил взгляд на пол. — Зачем, Кирилл? — Чтобы убить главного конкурента отца. Все вокруг замерло. Меня будто сковало льдом. Вот почему он был так напуган в башне. Вот почему все говорили мне вернуться домой. Вот почему я должна была быть напугана больше, чем я была на самом деле. «Ты» — сказала я на выдохе. Я даже не могла посмотреть на него. «Ты пустил террористов в школу, чтобы убить человека?» Он молчал. Он очень долго молчал, и эта тишина вынудила меня взглянуть на него. Затем он вновь заговорил. — Нет, Белли. Я должен был убить его. — я попятилась назад, но он схватил меня за куртку. — Но я не сделал этого. — тут же сказал он. — Я не убивал его, Белли. Я… — Ты не сделал этого, верно? Ты не мог… — я пребывала в шоке, но на удивление голос мой звучал тихо, практически спокойно. Кирилл не отвечал. Он лишь смотрел, как я страдала от его слов, мучалась, запутавшись в своих мыслях. — Пожалуйста, не ненавидь меня. — Но почему ты, Кирилл? — Потому что… Потому что я вступил в ряды террористов. Реальность раскололась на тысячи острых осколков и пронзила все мое тело. Я отшатнулась. Слезы стояли перед моим взором. — Они были правы. — сдавленный шепот прорывался наружу, — Мои друзья, все, они были правы всё это время. Ты опасен. Опасно быть с тобой. Быть здесь. — я замерла на месте, в ужасе оглядывая комнату. Стены давили, когда Кирилл подошел ко мне. — Белли, прошу… — Как мне уйти отсюда? — Я отведу тебя домой, Белли, просто выслушай меня… — Нет. — я загнала себя в угол, настолько далеко от него, насколько могла. — Я не хочу, чтобы ты… Не трогай меня. Мне не место здесь, с тобой. Я не могу здесь оставаться… Слезы покатились по его щекам. — Не оставляй меня… — Нам не стоило вообще быть вместе! — мой голос ломался. Все это было неправильно! Неправильно! Террорист — это же и убило моего отца… — Не сейчас, никогда, Кирилл. Это было ошибкой, любить тебя! Он замер. Я отталкиваю боль в своем сердце, когда понимаю, что никогда раньше не говорила подобных слов вслух. Я никогда не говорила ему о своих чувствах. — Ты не серьезно. — сказал Кирилл, взгляд его погас, — Белли, прошу, скажи, что ты не серьезно… — Поэтому ты не отвечал на мои письма? — сказала я злостно. Я смотрела на дверь, на его кровать, но только не на него. — Быть террористом, наверно, требует много времени! — Нет. — я задела его. Он был расстроен. — Я не хотел подвергать тебя опасности. Я знал, что это небезопасно, если ты будешь рядом. — Как по-рыцарски! — Так что я понял, что будет лучше, если ты возненавидишь меня. Я собирался и дальше тебя игнорировать, но увидев тогда тебя в поезде… Я просто не смог. Когда умер твой отец, и ты уехала, это было легче… — Замечательно. — часть меня внутри обратилась в прах. Его слова разбивали меня. — Это было удобно, не так ли? Что мой папа погиб. — Нет, Белли. — Кирилл сделал шаг ко мне, желая взять меня за руку, но я отошла в сторону. — Я не имел это ввиду. Это было тяжело. Я отвернулась, чтобы не смотреть на него. Я не хочу смотреть на него. — Мне пора. — сказала я, — Думаю, так будет лучше для нас обоих.