Спасибо
4 апреля 2021 г. в 15:10
— Мисс Гриффин, что происходит? — помогая ведьме уложить отца на диван, со страхом в голосе спросила Пия.
При виде окровавленного мужчины, паника начинала охватывать девушку с головой, заставляя руки дрожать.
— Давай перенесём разговоры на более благоприятное время. Тазик с водой и полотенце. Быстро! — рявкнула ведьма, на стоящую в ступоре Пию.
Лихорадочно закивав, девушка бросилась в сторону ванной, а Гриффин тем временем пыталась отодрать прилипшую одежду от тела Кодаторты. При каждом прикосновении мужчина начинал стонать и вертеть головой, чтобы хоть как-то избавиться от боли. С горем пополам закончив с одеждой, Гриффин осмотрела тело профессора с ног до головы. Всё было не так катастрофично, как она себе представляла, но хорошего всё же было мало: всё тело покрывали жуткие ожоги, в районе рёбер виднелась огромная фиолетовая гематома, а про ссадины и царапины говорить не было смысла — их было много. Когда осмотр был закончен, а запыхавшаяся фея наконец появилась в комнате с тазиком и полотенцем, ведьма вздохнула и, поднявшись с дивана, на котором сидела, ринулась к шкафу, доставая оттуда всевозможные травы. Вытащив из одного мешочка какой-то порошок, Гриффин кинула щепотку в воду.
— Вот, промой этим раны. Сотри запëкшуюся кровь и землю, чтобы я смогла спокойно обработать. Только аккуратно! — прикрикнула Гриффин, когда комнату наполнил очередной стон мужчины.
Оставив Пию с отцом, прихрамывая и корчась от боли, ведьма двинулась к столу, чтобы приготовить нужные лекарства. Адреналин отступал, и Гриффин понимала, что в логове Даркара тоже успела хорошенько приложиться. Но сейчас времени на себя не было категорически. Состояние Кодаторты не внушало доверия, и нужно было скорее привести его в норму. Как зализывать боевые ранения, Гриффин знала прекрасно. Она часто изготовляла лекарства для военных госпиталей Магикса, хотя никто из коллег или учениц об этом и не знал.
На приготовление нужных снадобий и мазей ушло минут двадцать. Благо, все нужные заготовки она оставила здесь, забыв забрать их, когда покидала этот дом. Мысленно поблагодарив свою забывчивость, подойдя к раненому мужчине и оценив работу Пии, Гриффин взялась обрабатывать раны и ожоги, перед этим залив в Кодаторту какую-то странную серо-коричневую жидкость.
— Что это такое? — задала интересующий вопрос Пия, когда увидела, что отец перестал стонать.
— Это своего рода обезболивающее. Оно уменьшает боль и создаёт противовоспалительный эффект, — почему-то без привычного раздражения ответила Гриффин.
Обрабатывая увечья мужчины, ведьма понимала, что Пие сейчас страшно и язвить или кричать на девушку нельзя. Хоть силы и были на исходе, а раздражение от медлительности феи то и дело проявлялось, ведьма понимала, что сейчас для девушки она — единственная, хоть и сомнительная, опора. Им нужно откинуть взаимную антипатию в сторону и вытащить Кодаторту. А дальше разберёмся.
— Мисс Гриффин, а почему вы здесь, а не со всеми в Алфее? Они вас бросили? — Пия наблюдала за ловкими движениями ведьмы, которая заканчивала наносить мазь. От такого детского и наивного вопроса ведьма улыбнулась. Семнадцатилетняя девушка сейчас больше походила на маленького ребëнка, чем на самоуверенного подростка.
— На войне сначала спасают выживших, потом раненых, а потом всех остальных. Было бы глупо рисковать всеми, чтобы вытащить Кодаторту, — Гриффин заметила, как глаза феи наполняются слезами.
— А почему вы остались с ним?
От такого вопроса ведьма замерла и прикрыла глаза. Она неустанно твердила себе, что спасла его только из-за собственного благородства, но сознание твердило, что всё совершенно не так. Она любит его, и страх за его жизнь, который ведьма сейчас испытывает, тому лучшее подтверждение.
— Пия, дай мне, пожалуйста, бинт, — уходя от вопроса, Гриффин взяла белую марлю и, смочив её в какой-то жидкости, щелчком пальцев перенесла на тело мужчины. — Теперь осталось только ждать, — поднимаясь с колен, ведьма сморщилась от очередного приступа боли. — Я могу воспользоваться вашей ванной? — получив утвердительный кивок, Гриффин отправилась на второй этаж, крепко опираясь на перила, чтобы не рухнуть.
Зайдя в ванную комнату, ведьма подошла к зеркалу. Усмехнувшись собственному отражению, Гриффин окинула себя взглядом: растрёпанные волосы, клочьями спадающие на спину, разорванное на плече и животе платье и длинный тонкий порез на шее, прячущийся под ожерельем, которое волшебным образом осталось целым. Сняв с себя одежду и оценив собственное состояние, ведьма поняла, что с такими увечьями ходят только ненормальные. Ещё раз убедившись в своей невменяемости, промыв раны и смазав огромный ожог на левом боку, Гриффин наконец привела лицо и волосы в относительный порядок. Присев на бортик ванны, ведьма прикрыла глаза. Усталость брала своё, и каждое движение отдавалось спазмами в мышцах. Распахнуть веки заставил осторожный стук в дверь. Не услышав ответа из ванной, обеспокоенная состоянием директрисы Пия заглянула, вскрикнув от ужаса. Испуганными глазами она смотрела, как из жжёной раны на боку ведьмы вытекает кровь в перемешку с нанесенной ранее зелёной жидкостью.
— Чёрт! — шипя от резкой боли и чувствуя, как кожа трескается сильнее, Гриффин прикрыла рану появившимся в руке полотенцем, вытирая кровь.
Пия с ужасом наблюдала, как мачеха, зажав полотенце зубами, провела рукой над искалеченным местом, заставляя то покрыться странной коркой. Когда манипуляция была окончена, ведьма выпустила багровую от крови ткань и прикрыла глаза, борясь с помутневшим от дикой боли сознанием. Фея, вмиг оказавшаяся рядом, помогла опуститься на бортик и легонько похлопала Гриффин по щекам, возвращая ту в реальность.
— Мисс Гриффин, вам надо в больницу, — услышав такое, ведьма усмехнулась, чувствуя, как боль потихоньку отступает.
— Не надо. Всё хорошо. И не с таким справлялись.
Отмахнувшись от помощи и облачив себя в новое чистое платье, директриса Облачной Башни посмотрела на Пию:
— Уже поздно. Поешь и ложись спать. За состоянием отца я прослежу.
— Но… — хотела возразить фея, но была остановлена безапелляционным взглядом ведьмы.
Нахмурившись и склонив голову, девушка поплелась в сторону своей комнаты.
Этой ночью не спал никто. Гриффин, сидя возле Кодаторты, каждые двадцать минут сменяла ему повязки, покрывая их новыми лекарствами. Пия, приходившая раз за разом, чтобы убедиться, что отец жив, прячась за углом, наблюдала, как мачеха следит за часами, поминутно заливая в мужчину нужные снадобья. Как поняла Пия, заклинание, попавшее в отца, было довольно сильным и блокировало все силы мужчины, не давая восстановиться. Ближе к утру у Кодаторты появился жар. Мужчина стонал и бился в лихорадке, а ведьма дрожащими то ли от нервов, то ли от усталости, руками меняла ему компрессы на голове, чтобы хоть как-то уменьшить агонию. Спустя какое-то время лихорадка отступила, а Гриффин, сидя на стуле, провалилась в беспокойный сон.
***
— Мисс Гриффин, мисс Гриффин! Ведьма проснулась от того, что кто-то тряс её за плечи. Простонав от боли во всём теле, женщина с трудом разлепила веки. Осознание происходящего приходило медленно. Но как только события прошедшего дня вернулись в память, Гриффин кинулась к Кодаторте. Мужчина не дышал. — Чёрт, чёрт! — ведьма лихорадочно металась возле профессора, принимая, что вернуть его к жизни можно только одним способом. Где-то на фоне звучал истерический крик Пии и странный звон в ушах. Гриффин, доставая из внутреннего кармана замысловатой формы кинжал, молилась, чтобы это подействовало. Сделав на своей ладони большой надрез, из которого тут же засочилась алая кровь, ведьма взяла ладонь мужчины, но вдруг Пия схвалила её за руку. — Нет! Не смейте! Вы и так уже убили его! — заливаясь слезам, Пия пыталась оттянуть женщину от отца. — Да уйди ты! — взмахнув рукой, ведьма заставила девушку отлететь в сторону, чуть не впечатав фею в стену. Вновь схватив ладонь мужчины, Гриффин полоснула по ней ножом, прикладывая к появившемуся порезу свою руку, смешивая их кровь и шепча какие-то слова на древнем языке. Сине-зелёная дымка обвила их тела, и из груди мужчины вырвался громкий вдох. Потоки энергии заструились по его телу, возвращая бледно-синей коже природный оттенок. Когда ритуал был закончен, ведьма сползла на пол возле дивана и, склонившись, часто задышала. Женщину била крупная дрожь. Спустя несколько минут Гриффин подняла голову и хрипло прошептала: — Он будет жить. Помоги мне. Ничего не понимающая фея кинулась к ведьме. Слёзы ещё катились по лицу девушки, но увидев отца, который первый раз за эти сутки спокойно и размеренно дышал, она успокоилась. — Он спит, — подтверждая догадки Пии, сказала Гриффин и, опираясь на плечо девушки, поднялась на ноги. Заварив крепкий чай и добавив туда несколько капель коньяка, Пия поставила чашку перед ведьмой, которая сидела закрыв глаза и подперев руками голову. — Вот. Выпейте, — фея села напротив, следя за реакцией женщины. Гриффин сделала большой глоток горячей жидкости и усмехнулась, чувствуя, как вкус чая перемешивается с вкусом алкоголя. Выдержав несколько минут тишины, давая мачехе придти в себя, Пия начала разговор: — А что вы только что сделали? — Гриффин изогнула бровь, понимая, что девушка спрашивает о проведённом ритуале. — Я передала ему часть своей энергии. Это тёмный ритуал и довольно древний, — увидев замешательство на лице феи, директриса продолжила. — Не бойся, он не навредит твоему отцу. — А вам? — Этого тебе знать не обязательно. Я знала, что делала. — Вы… вы извините меня за всё, что я делала, и за то, что я хотела вам помешать сегодня. Я боялась, что вы вытяните из него остатки сил, — поняв, насколько абсурдно это прозвучало, фея покраснела. Комнату заполнил смех ведьмы. — Если бы я хотела вытянуть его энергию, я сделала бы это ещё будучи с ним в одной постели, — Гриффин немного прокашлялась, понимая, что сказала лишнего. От услышанных слов уши девушки ещё больше запылали огнем. — Мисс Гриффин, а почему вы не отправили его в больницу? — вопрос Пии застал ведьму врасплох. Она никогда никому не говорила о том, почему не любит врачей. — Знаешь, — голос женщины звучал глухо. — Во времена Первой Магической Войны я была влюблена в одного мага после того, как перешла на сторону Команды Света. Я любила его. Не так, как твоего отца, но любила. Он сильно пострадал в бою, но его можно было спасти, а врачи этого не сделали. С того времени я обхожу больницы десятой дорогой. А сейчас… я не могла допустить, чтобы ещё один мой любимый человек умер от рук колдомедиков. Закончив рассказ, Гриффин тяжело вздохнула. Она никогда не любила вспоминать своё прошлое, живя только сегодняшним днём. — Спасибо вам. Спасибо за всё! — Пия кинулась в сторону ведьмы, рыдая и обнимая женщину. Опешив от такого, Гриффин неловко коснулась спины феи, легонько поглаживая. Всё-таки нежность никогда не была её сильной стороной. — Я… я так испугалась, — заливаясь слезам, шептала Пия. Эмоции взяли верх над девушкой, и всё накопившееся напряжение вырвалось наружу. — Тише-тише, всё хорошо. Папе уже ничего не угрожает, — гладя Пию по голове, говорила Гриффин, баюкая её в своих объятиях. Простояв так минут десять, девушка понемногу начала успокаиваться, так и не отстраняясь от ведьмы. Вдруг со стороны гостиной, где спал раненый Кодаторта послышался хриплый шёпот: — Гриффин…
