Сердце механизма

      Профессор Руд мрачно оглядел погром в букинистической лавке, поставив ногу в тяжелом сапоге с толстой подошвой на перевернутую тумбочку. — Этот гаденыш побывал тут! — сквозь зубы прошипел он, и попытался плюнуть под ноги, но лишь забрызглал слюной бороду и костюм.       Он широким шагом обошел лавку, не заботясь о сохранности книг под ногами, и начал чуть ли не истерично скидывать оставшиеся книги с полок. — Он нашел дневник! — профессор врезал огромным кулаком в стену, и стеллажи, приставленные к ней, затряслись, будто боялись, роняя на пол комки пыли и мелкого мусора, которые красиво засияли в свете неоновой вывески с улицы. — Этот мелкий проныра забрал дневник, чёрт бы его побрал!       Очередной удар сотряс стену, оставляя на её поверхности целую паутину трещин. Профессор немного успокоился, поправил костюм, размял запястье. Он глянул в пыльное зеркало, в котором едва виднелось суровое бородатое лицо с вечной морщинкой между бровей. Профессор Руд устало выдохнул, и потер переносицу под круглыми очками. Теперь хотя бы понятно почему полиция дергает его из-за смерти киборгов в каком-то вшивом пригороде. Раз его опасения подтвердились, и мальчишка действительно здесь и побывал в лавке, то сотрудничать со следствием буквально необходимо. Ему бы не хотелось, чтобы его едва не рухнувшая двадцать лет назад репутация снова пошатнулась, тем более, в его возрасте. Конечно, прогресс не стоит на месте, но даже механические приблуды пока еще не позволяют забыть про возраст. Ох, если бы он думал головой раньше, если бы не был в молодости жалостливым глупцом, мечтающим изменить мир, он бы думал только о себе, и не дал бы своему телу превратиться в жалкое подобие человека. А теперь еще и дневник.

***

      Капитан Бадонски сурово отчитывал новобранцев в переговорной, но увидев через стекло важного гостя как-то резко сдулся, и с некоторым подобострастием засеменил на выход, ужиком проскальзывая через дверь. Профессор Руд всегда вызывал в нем смесь ужаса и восторга: он возвышался огромной горой мышц и встроенных механизмов, которые тихо шумели при ходьбе и поворотах, а взгляд его пробирал до самой глубины души. — Профессор! — радостно воскликнул он, бросаясь к гостю с протянутой рукой, и его голос внезапно стал высоким и тонким, как звук сдувающегося шарика, — Ох, как я рад вас видеть, как я рад! Чем-то обязан или просто зашли проверить старого знакомого?       Профессор смерил его строгим взглядом с примесью не то отвращения, не то раздражения, но руку в ответ всё-таки протянул, на несколько мгновений сжимая её в своей ладони. — Дело о нападениях на киборгов в старом городе ведете вы? — сразу же по делу спросил он.       Бадонски на секунду замер, вытянувшись по струночке, и лицо его показалось Руду до безумия тупым. Капитан энергично закивал. — Да-да, конечно я, мы же главный филиал! — он обошел профессора, и засеменил по коридору, постоянно оглядываясь, будто собачка, боящаяся потерять из виду своего хозяина, — Но, честно признаться, мне не очень интересно это дело, уважаемый профессор. Сами понимаете, времена сейчас неспокойные, тут и там происходят нападения киборгов на людей и наоборот. Уж как не развивается мир, а вопросы расовых различий всё еще актуальны. — он нервно усмехнулся, снова оборачиваясь на Руда, и открыл дверь, пропуская профессора в свой кабинет, — Я боюсь, как бы не пошли толки, будто мы поддерживаем дискриминацию «модернизированных» людей, но люди, получившие вместо больной части тела её механическую замену, чувствуют своё физическое превосходство и пользуются им. Другим это не нравится.       Профессор Руд сурово сдвинул брови, и капитан нервно захихикал, пытаясь спрятать куда-нибудь глаза. Именно его гость и был человеком, который изобрел и внедрил в мир замену человеческих органов на механические, и сам почти на семьдесят процентов состоял из механики. Профессор нетерпеливо махнул рукой, и без приглашения опустился на кресло капитан. Тот послушно уселся рядом на табуретку, положив руки на колени. — Я думаю, вы достаточно мудры, чтобы не обижаться, — капитан заискивающе улыбнулся. — Мне плевать, что вы там думаете, — грубо оборвал его профессор, — дело о нападениях в старом городе должны вести мы. — Мы? — не понял капитан. — Да, мы. — терпеливо повторил Руд, упираясь металлическими локтями в стол, — Вы возьмете это дело, и я буду вести его вместе с вами. Инкогнито, разумеется. В старом городе моя персона еще неизвестна, новости до туда долетают с опозданием лет на двадцать, а приживаются и того дольше. Назовете меня своим ассистентом, выдадите левые документы, будете держать меня в курсе дел, вызывать на каждое новое. Вам понятно?        Бадонски замялся. Руд грозно навис над ним, едва не сталкиваясь с ним лбами. — Вам понятно, полковник Бадонски? — громыхнул Руд, угрожающе сужая глаза. — Д-да… Конечно. Мне понятно! — замямлил капитан, и собирался сказать что-то еще, но профессор уже не слушал его, откинувшись на спинку кресла, он растерянно оглядел кабинет. — Сколько на данный момент уже совершенно нападений? — деловито спросил он, задумчиво поглаживая бороду. — Четыре. — ответил капитан. — Отлично! Держите в курсе. — Профессор Руд поднялся, хлопнул Бадонски по плечу и вышел из кабинета, оставляя того растерянно сидеть на табуретке. Когда дверь за ним закрылась, он мрачно произнес, — Уже четыре. Нужно еще два точно, и третий, чтобы наверняка. Вот тут-то я тебя и поймаю, Лив!