Сказка на ночь, или Сцены из частной жизни.

1

Лошади неторопливо ступали по мощеной булыжником мостовой, карета катилась не спеша. Летиция Алва сидела на сиденье с раскрытой книгой на коленях и смотрела в окно, на облетевшие деревья. Наступала наконец-то припозднившаяся зима, уже ударили первые заморозки, и крыши домов покрылись инеем. Но ни вид из окна - весьма печальный, ни книга не увлекали. Размышлять и вспоминать было гораздо интереснее. Рокэ все же пришлось рисовать и принцессу, и пастушку, и принца, и еще некоторых персонажей и не только этой сказки. Одной сказки явно было недостаточно для маленького короля и двух принцесс. Их младший братишка был еще слишком мал для сказок. Прозвище, нечаянно данное Карлом жене регента, прижилось. Так её звали все королевские детишки, а иногда и муж. Кстати, кабинет свой регент все-таки отстоял. Летиция вспомнила, как герцог каждый раз вежливо противостоял покушению всяких мелких проказников на его время. Но все же иногда не выдерживал и соглашался либо что-то рассказать, либо нарисовать, а то и просто послушать вместе со всеми её сказку. Ей почему-то казалось, что все это ради неё… Стало быть, муж её все же любит? Но почему же тогда Рокэ ни разу не сказал ей об этом? Почему ни разу не назвал любимой? Или его поведение всего лишь проявление столь свойственной ему поразительной ответственности и утонченной учтивости. Герцог Алва обещал быть верным и хорошим мужем – вот и выполняет обещанное. Что поделаешь - такой вот человек! Но возможно ли такое? Летиция старалась меньше думать о подобных вещах. Какая разница - сказаны слова или нет? Дела скажут вернее любого слова! Женщина перелистнула еще пару страниц. Мысли перескочили на ребёнка, которого она ждала. Родить бы сына! А Рокэ почему-то хочет дочь. Чудно! Мужчинам нужны наследники, а девочки… Девочки отрезанный кусок. Они уйдут из семьи и дадут наследника совсем другому роду. Как говорили древние – женщина всего лишь сосуд. Имя они пока еще не обсуждали. Герцогиня, впрочем, решила для себя, что называть будет муж. Только никаких Октавий и Октавиев. Их и в королевском семействе хватает с лихвой. За какими кошками надо было называть последнего ребёнка королевы так же, как её младшую дочь? Сейчас мальчик маленький, а подрастет? И что тогда? Зовёшь одного, приходит другая, или оба, или никто. Не переименовывать же?! Она как-то упомянула об этом в разговоре с Рокэ. Тот, пожав плечами, заявил, что на худой конец имя всегда можно сократить. Она фыркнула. Октавию уже зовут Тави, а больше ничего благозвучного на ум не приходит. - Ну, не Семиком же звать его высочество? - женщина всплеснула руками. Рокэ поднял бровь. Жена поспешила объяснить сказанное: - Октавий, ведь получается восьмой. Значит, можно сократить до Семика. Муж посмотрел на неё и медленно, словно пробуя на вкус, произнес: - Семик… В этом что-то есть… - и рассмеялся. – Летти, моя Летти, скука и тоска рядом с вами мне не грозят никогда! Сегодня она решила посетить церковь. Никакого желания там молиться или исповедоваться Летиция не испытывала, но все-таки жена регента должна хоть изредка появляться в храме. Особенно ей нравилось посещать церквушку, расположенную на старом кладбище. Её, как и когда-то давно, тянуло побродить между могил, посидеть на скамейках под плакучими ивами, но свои порывы приходилось сдерживать. Было бы нехорошо, если бы обратили внимание, что герцогиня зачастила на кладбище. Пищу для слухов давать не стоило. В будущем это могло бы повредить и мужу и ребенку, не говоря и о ней самой. Посему приходилось приезжать в церковь, не торопясь в сопровождении почти отряда кэналлийцев проходить по кладбищу и молиться или делать вид, что молишься. Карета остановилась, слуга открыл дверь и помог выйти. Накинув на голову капюшон, Летиция медленно пошла к церкви. На ступеньках храма стояла нищенка с ребенком лет пяти. Высокая, изможденная женщина со скорбным лицом в платье неопределённого цвета. Девочка, одетая чуть лучше, жалась к ней. Когда жена регента подошла ближе, нищенка сделала к ней шаг. Фелипе сразу же насторожился и встал между ними, но герцогиня велела ему отойти. В этой женщине Летиции почудилось нечто знакомое. Большие чуть влажные черные глаза, отдалённо напоминающие коровьи. То есть напоминавшие, если бы не их горький взгляд. Женщины встретились глазами. - Госпожа Террел! - чуть подалась к ней нищенка. Летиция вдруг с изумлением узнала её тоже. - Эми! Эми Ладлоу! Что ты здесь делаешь? – герцогиня еле удержалась, чтобы не сказать "в таком виде". Прежде легкомысленная, чтобы не сказать глуповатая, пышка, превратилась в очень худую женщину с таким горьким взглядом, что становилось страшно. - Решила Беллу, - Эми показала на девочку, - в приют отдать. Да и подумала, может быть, помолиться, но не смогла. - Откуда ты? - Из деревни идем. Летиция передумала молиться и пригласила Эми Ладлоу к себе домой.

2

Накормленная, отдохнувшая и одетая в приличное платье Эми сидела на диване в гостиной, сложив руки на коленях. - Эми, что с вами случилось? Девочка твоя племянница? - Летиция вспомнила, что у сестер Ладлоу вроде был брат в Олларии. - А где твоя сестра? - Много чего случилось, - равнодушно произнесла женщина. - Белла мне не племянница. Герцогиня растерялась: девочка, находившаяся сейчас на попечении Кончиты и Хасинты, не могла быть дочерью ни одной из сестер. Просто по времени не подходило. Взятая на попечение сиротка? - Белла - внучка Доната с Мартой, - нехотя сообщила Эми через некоторое время. Летиция изумленно подняла брови. - А они? - Долго говорить, но я расскажу, - ровным голосом ответила младшая Ладлоу. - Мы тогда такие глупые были. Вы-то уехали подальше от столицы? - Да, - Летиция поняла, что Эми говорит о событиях осени триста девяносто девятого года. - И были правы. А мы с сестрой решили в столице у брата остаться. Зря. Потом эта тварь со своими тварятами сюда пришла. Грабили да насиловали. Слуги разбежались. Но нас поначалу обходила беда. Помню, я в подвал полезла - сладкого захотелось. Там варенье еще было. Потому и уцелела, - она немного помолчала и продолжила. - Стены толстые в подвале были. Я и не услышала, как брата с семьей убили. Сестра еще жива была. Недолго. Трое их осталось. Двоих сумел убить. Один как раз сестру насиловал. Я растерялась, а потом смотрю - у камина кочерга лежит. Ну и я его по голове… Женщина прервала свой рассказ. Летиция молча, ждала продолжения. Слов у неё просто не было. - Странно так получилось, - задумчиво сказала Эми. - Никогда бы не подумала, что голова как орех расколоться может. Двое на меня бросились, я - в подвал и на засов заперлась… Свечу, что ли они сбросили? Только дом занялся огнем. Пришлось в окошко лезть. Как пролезла? Сама не понимаю. Ты же помнишь, какая я толстуха была?! Потом не помню, что было. Донат меня на улице нашел. Узнал и привел к своим. Он с женой у зятя и дочери жил. Я у них осталась. Зять пропал вскоре. А дальше - Дора. Марта с дочерью пошли. За подарками. Вот ведь! Донат против был: у захватчиков не берут! Они меня звали, я не пошла и Беллу им не дала. Они не вернулись… Летиция поежилась, то ли от рассказа Эми, то ли от её равнодушного тона. - Донат стал с ножом каждую ночь уходить. Он тех, кто особенно грабил, отлавливал по одному … - по тону рассказчицы было ясно, что отловленные жили недолго. - Меня научил, как надо... Выследили его все ж, но он дорого жизнь продал. И нам с девочкой дал уйти. Я тоже пару тварей пристрелила… На кладбище старом потом жили. По городу я ходить боялась днем. Ночами воровала. В один дом влезла, а хозяин не спал. Я убежать не успела, но он пожалел меня. Мы с Беллой у него поселились. Хороший такой был, смешной. Все стихи писал про белокурую деву-воительницу. Любовь у него была, а она за другого вышла, - женщина улыбнулась чуть снисходительно. - Хорошо мы жили, почти как семья. А потом все с ума начали сходить. Но мы не спятили. Почему, не знаю. Я все о девочке беспокоилась, а он о нас с ней. Эми опять надолго замолчала. О том, что происходило в столице в те страшные времена, Летиция знала со слов многих. Подробнее всех ей рассказала Арлетта, кое-что поведала Марианна, еще немного она выпытала у Робера Эпинэ. Были и другие рассказчики – те же фрейлины, служанки, простые горожане. Но большинство её собеседников были облечены властью или её подобием. Они знали подчас подоплеку происходящего, они пытались и могли что-то изменить, они жили во дворцах и особняках. Эми же была простой горожанкой и не имела ни малейшего представления о целях обитателей роскошных палат. Она ничего не ведала ни о каких высочайших интригах, ни о том, как решались судьбы мира сего, ни о тех драмах и трагедиях, что происходили наверху. У Эми были свои драмы и свои трагедии. Может быть, маленькие и незаметные, но только не для неё и не для подобных ей. Летиция до этого расспрашивала некоторых горожан. Но рассказ девицы Ладлоу, давно знавшей её, отличался предельной откровенностью. Её скупые и бесстрастные фразы рождали в душе больше чувств, нежели все высокие слова Дидериха. Эми Ладлоу сжала крепче руки и продолжила рассказ. - Нас он вытащил, а вот сам погиб… Сейчас я в одной таверне служанкой пристроилась. Ни за что бы не отдала Беллу, но не дело девочке по дорогам со мной скитаться. - А разве тебе ничем не помогли? - с трудом заставила себя сказать Летиция. Как же изменилась Эми! Откуда что взялось? Или было, только спало? Что же ты делаешь с нами, жизнь! - Не взяла, - сухо отозвалась Эми. - Герцог Эпинэ сделал для нас много, только ведь он тоже с этим пришел. Я понимаю, но не могу простить. Летиция могла понять Эми, но разделить её чувства у неё не получилось бы никогда. Слишком благодарна была женщина Роберу Эпинэ за многое – за то, что не убил её будущего мужа тогда на эшафоте, за попытку спасти его из тюрьмы, за честное судейство. А кроме этого, герцогиня прекрасно понимала, как нелегко было герцогу Эпинэ отринуть привычные с юных лет убеждения, отвергнуть то, чем жил ты сам и то, чем жили твои предки. Знала она и то, что узурпатор был для него не чужим человеком. Страшно представить, какую внутреннюю борьбу пришлось выдержать Роберу. - А ты ждешь ребенка. Рада, - прервала её размышления Эми. - Спасибо. А если тебе помогу я? От меня примешь? - От тебя приму. Ты стала важной дамой! А кто супруг? - Герцог Алва, - покраснела Летиция. - Вот как! Я бы ему в ноги поклонилась. До сих пор стыдно, что за чушь мы тогда несли. Какие же мы глупые были! - вздохнула Эми. Герцогиня отдала необходимые распоряжения Фелипе, чтобы Эми Ладлоу купили домик там, где она пожелает. Также ей была назначена небольшая пенсия. Эми сдержанно её поблагодарила. Уехала она утром вместе с девочкой. Теперь госпожа Ладлоу и сама могла о ней позаботиться. Рокэ с ней не встретился. В тот день он вернулся слишком поздно, а утром ушел слишком рано. Летиция коротко рассказала ему о встрече с Эми. Действия супруги Алва одобрил.