Тепло под сердцем

Миронов погладил склонившегося над дорожкой каменного ангела и спросил: - Полагаете, что смерть Василия Прокопова неслучайна? - Думаю, да. Он ведь часто гулял по окрестностям, а овраг в Мурино, куда он упал и сломал шею, знал, как свои пять пальцев, - лишь немного нарочито вздохнул Яков. В беседе, которую вели Штольман и Петр Иванович, неторопливо приближаясь к указанному Ангелиной склепу, возникла пауза. Яков остановился перевязать шнурок на ботинке, небрежно взглянул назад. Убедившись, что юный господин, следовавший за мужчинами, растопырил уже три пальца, Яков поднялся и продолжил: - Его старший брат Лаврентий не имел проблем с сердцем, но умер именно от сердечного приступа. Это мне показалось очень подозрительным. Миронов заинтересованно взглянул на собеседника, отвлекшись от созерцания памятников. - Как? Неужели и эта смерть была подстроена? - Очень возможно. В этом Штольман вовсе не был уверен, но ему требовалось возбудить интерес призраков, постепенно скапливающихся вокруг, и направить его на отца Савелия. По мере того, как Анна раскрывала пальцы на ладони, Яков перебирал все подозрительные случаи и уже пошел по второму кругу, чтобы истории о смерти Прокоповых слышали все присоединяющиеся призраки. Штольман и листовки бы на деревьях развесил, но с Анной его задумка стала немного легче. - Петр Иванович, у вас ус отклеился, - пробормотал он Миронову. - Как? – всполошился Петр. – Где? Он достал из кармана зеркало и тщательно ощупал пышные усы, которые нацепил еще дома, углядев в чудесном наборе сыщика наряду с красками и кистями. Штольман поднял бровь, и Миронов наконец понял. - Пугаете меня, Яков Платонович. А господин Лазюкин-то наш, Антон Палыч… Нет его. Исчез. - Точно? Петр поводил зеркальцем, будто рассматривая себя с разных сторон, а затем кивнул. Сжав губы, Штольман нырнул вбок от дорожки. Петр Иванович с удивлением посмотрел ему вслед, но остановился, поджидая собеседника. - Антон Павлович! – прошипел Яков, настигая жену в кустах и ухватив ее за фалды сюртука. - Я просил вас идти сзади. Вернитесь туда, где бы я мог вас видеть. Немедленно! Анна приложила палец к его губам, мягко сняла руки с талии и шепнула: - Их уже много, Яков Платонович, и братья Прокоповы там. Судя по их реакции, они вас слышат и внимательно слушают. Продолжайте. Затем Анна скользнула в сторону. Штольман дернул подбородком, но бегать по кладбищу за излишне самостоятельным юным господином означало послать к чертям всю конспирацию. Выйдя на свет к Петру Ивановичу, Яков внутренне поежился. Никого, кроме Миронова, он на дорожке не видел, но почти физически ощущал, как любопытные призраки облепили их и напряженно ждут продолжения. И Штольман заговорил об Игнате – пареньке, который утонул при купании в Охте. … Склеп, о котором рассказали ведунья и малышка Рита, был еле виден за пышными зелеными кустами. Анна осторожно выглянула из-за клена. Братьев Прокоповых, охранников Мити, уже выманил к себе Яков, но наверняка Савелий не оставил юного призрака без присмотра. Так и оказалось – чуть переместившись, Анна увидела у входа в склеп мрачную фигуру самого предводителя. Анне очень хотелось позвать Митю, но она опасалась, что Савелий увидит это и сотворит с малышом увиденное ею во сне. Старик в черном вдруг гаркнул: - Это кто там? С колотящимся сердцем Анна развернулась спиной к склепу. Ей казалось, что глава кладбищенских призраков нависает уже над плечом, и она лихорадочно думала, что же предпринять. Бежать не было смысла. Если, как ни в чем ни бывало, шагнуть вперед, то Савелий может разглядеть ее маскарад. Уткнувшись полями шляпы в куст и обмирая от страха, Анна стала дергать застежку брюк. Ворчание опального батюшки раздалось в паре саженей от Анны. Пробормотав что-то про неотесанную деревенщину, Савелий убрался обратно на свой пост. Анна осторожно повернула голову. Путь был свободен. … Собеседники, будто интересуясь живописными развалинами, подошли ближе к склепу. Яков заметил удивленную мордашку Мити, высовывающуюся из дыры темного входа, отвел глаза и шепнул на ухо спутнику: - Петр Иванович, потеряйте шляпу. Миронов не подвел. Он почесал лоб, забрался пальцами в волосы и так естественно уронил свой котелок, так быстро кинулся за ним по траве, нечаянно подопнув дальше, что внимание всех призраков наверняка было отвлечено. Жестами Яков приказал Мите молчать и убраться глубже. Когда запыхавшийся Петр Иванович вернулся, Яков уже стоял далеко от склепа. - Все-таки я думаю, что мальчика Игната кто-то убил. По словам матери он слишком хорошо плавал, чтобы утонуть в тихой заводи в разгар лета, - сказал Штольман. - Знаете, теперь мне тоже так кажется, - поддакнул Миронов. - А кому было выгодно это убийство? Может быть, кому-то понадобилась… эээ… душа этого юноши? Яков покачал головой. Намек Петра Ивановича был слишком явным, но что сказано, то сказано. Реакции духов Штольман видеть не мог и лишь надеялся, что они разволнуются. Духи разволновались. Большинство из них побоялось спросить самого Савелия о причинах столь странных смертей его семейства, и лишь Лаврентий, взбешенный недавней фразой о том, что Игнат ему не родной, не стал больше прятать свой гнев. - Отец! – спросил он, обращаясь к главе клана. - Ты знаешь, как погиб мой сын и твой внук Игнат? - Он утонул, - пожал плечами старец. - А не ты ли его утопил? И подставил Давида? И меня заманил в подвал, заперев там на ночь со змеями? Ты ведь знал, что я их до смерти боюсь! Двадцатилетние Игнат и Давид, приятели еще с семинарии, переглянулись. В разговорах между собой юноши подозревали, что их гибель не была случайной, ведь Давид тоже ушел из мира живых при странных обстоятельствах. Но все-таки молодые духи склонялись к версии несчастного случая. Двух случаев. А теперь оказывается, что их было гораздо, гораздо больше. Савелий, сидевший у входа в склеп, выпрямился. - Лавр, ты хочешь исчезнуть? – раскатился по поляне грозный глас. - Дети мои, вернитесь к порученному вам делу! Игнат! Василий! Василий поплелся на пост. Игнат сделал пару шагов и остановился, глядя на отца. Лаврентий не унимался. - Отец, ведь и братьев сжил со свету именно ты! И если и Васька, и я, сперва не поняли этого, то Алексей прямо обвинял тебя в своей смерти! Поэтому и ушел от нас навсегда. И, кажется, он был прав… Он окликнул брата: - Василь! Ты все еще думаешь, что сам свернулся с того обрыва? - Да вроде… - младший брат ни в чем не был уверен. … Не имея понятия о разворачивающейся драме, Штольман придерживался первоначальной задумки. - Кстати, Петр Иванович, возможно, я догадался, кому это выгодно. Миронов изобразил внимание. Духи столпились вокруг мужчин, чуть не наступая им на пятки. - Думаю, это все устроила жена среднего из братьев, Алексея. После смерти старика она заправляла семьей и наверняка ей показалось, что у Савелия слишком много наследников. Для непредвзятого ума эта причина выглядела странно, но гордыня давно владела Савелием. Он зарычал: - Кто? Эта безмозглая курица? Да она даже парня не смогла родить! Я сам это все приду… Духи отшатнулись. … Задняя стена склепа была уже совсем рядом. Анна подкралась ближе, присела за соседней грудой камней, взглянула на щель между валунами и увидела, как оттуда осторожно выбирается её смелый малыш. Опасаясь спугнуть стража с противоположной стороны, Анна даже не прошептала, а еле слышно выдохнула: - Митя… Юный призрак пискнул от радости и бросился к матери. Глаза её защипало, дыхание пресеклось, а сердце затопила волна нежности. Это оказалось невыразимо чудесно - быть рядом с сыном, слышать его тонкий голосок, прижимать к себе неощутимое, но такое горячее мальчишеское тело. Внутри Анны будто что-то перевернулось. Она присела, взглянула в голубые глаза и тихо произнесла: - Митенька... Я так тебя люблю. Анна почувствовала, как тепло, идущее от ее сердца, сотворило с ней и с мальчиком что-то очень важное. Связь между ними стала неразрывной. На секунду Митрофан широко открыл рот. Никто никогда прежде не говорил ему, что любит, и даже бабушка Геля, относившаяся к нему с любовью, словами такими не баловала. От смущения мальчишка поморгал, а затем выскользнул из объятий и заинтересованно уставился на усики Анны. – Мам, у тебя губы грязные! А почему ты так странно одета? - Это чтобы тебя забрать, Митя. Вытерев глаза, Анна встала. - Как ты смог выбраться? - А там один дядя Вася слабенький, я сразу это понял! Все остальные про меня забыли, потому что там папа что-то страшное говорит! Вот они и перепугались! Пойдем смотреть! И мальчишка ринулся на поляну так быстро, что Анна и глазом не успела моргнуть. Она всплеснула руками. Увидев, как подозрительно смотрит на нее взрослый дух, похожий на отца Савелия, Анна перестала притворяться и быстро пошла за сыном. ... Штольман и Миронов о чем-то переговаривались, стоя под раскидистым кленом. Толпа духов уже рассеялась. Бывший их предводитель стоял посреди поляны, и лицо его было ужасным. - Ты! – Савелий наставил скрюченный палец на мальчишку. - Это ты привел этих лгунов ко мне! Я обещал тебя развеять через три дня, но ты меня обманул! Я покажу тебе, что значит ослушание… Глаза старца полыхнули черным огнем. Мальчик вскрикнул. Анна подбежала к нему и заслонила своим телом. Цилиндр ее упал с головы, собранные в узел волосы рассыпались. - Это девчонка! – закричал Василий. Яков подошел сзади, привлек жену к себе, ладонью подозвал сына. Закрывший глаза маленький призрак попытался вжаться в родителей. Анна глубоко вздохнула. «Это мой малыш. Я никому не позволю причинять ему боль». По жилам ее побежала горячая волна, которая вышла за пределы тела и накрыла Митю. Мальчишка приоткрыл один глаз. Анна сосредоточилась. «Митенька, держись, я не дам тебя в обиду» Митрофан выпрямился. Боли больше не было. Он кинул в Савелия шишкой и заорал: - Буря мглою небо кроет, Кто-то в склепе бряк да бряк, Это зубками бряцает Боязливый вурдалак! Юный рифмоплет чувствовал себя прекрасно. Он уже отцепился от родителей и шагнул вперед, продолжая упражняться в остроумии. Старый дух сжал указующий перст в кулак. - Ты пожалеешь, женщина. Ты не сможешь защищать его всегда! На этих словах он повелительно махнул рукой, зовя за собой Василия, и отступил к склепу. Напряжение покинуло Анну, а земля вдруг стремительно бросилась ей навстречу. … - Анечка… - Мама, проснись! - Аннет! От просительных и требовательных криков, от ласковой руки Штольмана, гладящей её по щеке, Анна очнулась. Поморгав, она села на земле и осмотрелась. Кроме Мити, никого из призраков на поляне не было. - Он ушел? - Ушел, мам! - Как ты меня напугала, Аня, - муж поднял ее на руки, усадил на ближайший камень и присел перед ней на корточки. - Ты как себя чувствуешь? Посиди немного и уходим, хватит на сегодня приключений. Петр Иванович, здесь какой-то одр по дорожкам ходит, найдите его, пожалуйста. Анна хихикнула, совсем как Митя. После вызволения сына из призрачных лап маньяка к ней быстро вернулось хорошее настроение. - Яков, ты хочешь меня на кладбищенской телеге прокатить? Я уж лучше сама. Она встала и улыбнулась своим мужчинам. Мальчишка широко раскинул руки, обнимая родителей, Яков погладил его по бесплотной вихрастой голове, а примчавшийся с Финского залива ветер растрепал волосы Анны. - Штольманы… - задумчиво произнес Петр Иванович, глядя на родственников. - Вы на одном собираетесь остановиться? Какой-то у вас вид очень… семейный. Будто вас уже много. Обломанная ветка вдруг сама по себе взлетела с земли и нарисовала на пыльной тропинке двух человечков побольше и одного маленького. Затем еще одного. И еще. - Нам за одним-то пока не угнаться, – покачал головой Штольман. Хохочущий Митрофан нарисовал еще одну крохотную запятую, подбежал к Анне и о чем-то шепнул ей на ухо. Анна прыснула в ладонь. В ответ на вопросительный взгляд мужа она с трудом сделала серьезное выражение лица. Яков вздернул бровь. - Дмитрий? - Я сказал, что у мамы скоро появится новый мужчина, - лукаво ухмыльнулся маленький негодяй, но тут же хихикнул: - Весом 10 фунтов. Удержав улыбку, Штольман поманил к себе Анну. - Господин Лазюкин, я вижу, вы пришли в себя. Можно вас на пару слов. Она вздрогнула. Таким голосом Штольман предупреждал ее не ходить по кладбищу одной, а она опять забыла. Анна оглянулась. Петр Иванович весело насвистывал, заинтересовавшись белкой на дереве, Митя дорисовывал на тропинке человечков. Посреди поляны валялся потерянный Анной цилиндр. Она подошла к нему, запрокинула голову, огладила распущенные волосы, завязала их в высокий узел. Яков ждал. В сощуренных его глазах, наблюдавших за каждым движением жены, плясали странные искры. Отряхнув шляпу, Анна нахлобучила её на голову, приблизилась к Штольману. Оборотившись к призраку, Анна сказала: - Митя, не отходи от меня дальше, чем на пару шагов, чтобы этот мерзкий старик не смог до тебя добраться. - Да, Яков Платонович? – она подняла на мужа невинный взгляд. Штольман сунул руки в карманы. Покачавшись на пятках, он склонился к уху Анны. - Все это, Анна Викторовна, вас не спасет, - горячий шепот, которым Яков подкрепил свое обещание, заставил её забыть о мужской одежде и стоявшем неподалеку дядюшке. Белка на дереве прицокнула от изумления. Петр Иванович ушел изучать склеп, а давящийся от смеха Митя накарябал в пыли большое сердце. И опять упал цилиндр.