Взросление меняет людей: Восход Тощего

Госпиталь. До чего же жуткое место. Мальчика и девочку нахлынули воспоминания о манекенах, которые когда-то были обычными людьми, о толстом докторе, который умел ползать по потолку без особых трудностей и о тьме, в которую была погружена большая часть здания. Детям хотелось как можно скорее выбраться отсюда. Вот только, самый ближайший выход — вентиляция, через которую они и попали сюда. Правда, вариант был не лучший, ведь сейчас там какие-то твари вместе с Тощим рыскают по улицам, в поисках пары детей. Лучшим решением, как показалось Моно, это остаться тут и дождаться, пока снаружи все не утихнет, а после продолжить путь. Мальчик сообщил о своем плане подруге. Она очень неохотно согласилась. Оставаться посреди коридора было довольно опасным делом, ведь сюда мог забрести какой-нибудь пациент. Но и отсиживаться в узкой вентиляции тоже не хотелось. Дети решили осторожно исследовать больницу и найти более безопасное место. Ребята отправились вперед по коридору. Оканчивался он открытой дверью, за которой находился склад, где хранились части манекенов. Именно здесь Моно когда-то сражался с ожившими кистями рук. Мальчик очень гордился собой, ведь в одиночку смог одолеть такого назойливого и опасного противника. У Шестой же набор воспоминаний был скуднее, ведь она большую часть времени где-то отсиживалась, пока Моно бегал и сражался. Зато она с улыбкой вспоминала, как играла с рукой манекена, всячески ломая ему пальцы. Она даже вспомнила, как сделала рукой манекена некрасивый жест, загнув все пальцы, кроме среднего. За это Моно ее еще долго отчитывал. Но веселые воспоминания оборвал какой-то грохот, который прозвучал на другом конце склада. Дети испугались, что это манекен или ожившая кисть руки. Звук раздался снова. Дети осторожно дошли до конца склада. Грохот раздавался из-за двери, которая, к сожалению или счастью, была приоткрыта. Дети заглянули внутрь. Из-за тусклого света ничего не было видно, но зато рядом с дверью был железный столик, дети сразу же забрались под него. — Полно, друг мой, — раздался басистый голос откуда-то из центра комнаты. — Потерпите еще немного. Ребята осторожно выглянули из под столика, после чего в ужасе забились обратно, почти к самой стене. В центре комнаты, с потолка свисал Доктор. Свисал он прямо над операционном столом, и, похоже, был занят очередным пациентом. Тот, кто лежал на столе, что-то хрипло и слегка приглушенно проворчал. Вдруг, Доктор совершил резкое движение, причиняя пациенту боль, отчего тот ударил по столу кулаком и скинув какие-то лекарства, стоявшие на краю стола. — Да вы же мне так всю операционную разгромите! — вновь пробасил толстый мужчина, свисающий с потолка. Похоже, теперь было понятно, отчего был этот звук. Моно, одаренный невероятным любопытством, все же решил выглянуть и узнать, что это за буйный пациент такой. Мальчик вновь выглянул из под стола. К счастью, Доктор был слишком занят, чтобы заметить парнишку. Ребенок смог разглядеть пациента. И Моно был очень ему удивлен. На столе лежал никто иной, как сам Охотник. По всей видимости, его грудь была распорота и оттуда, вместо органов и кишок, торчала белая набивка. Доктор, как не трудно догадаться, копался в этих "внутренностях" разными инструментами, а потом вытаскивал оттуда что-то маленькое, а если быть точнее — дробь, которую когда-то засадили туда Охотнику пара детишек. Мальчик, после увиденного, сразу же вернулся обратно под стол к Шестой. — Господи, хорошо, что в Вас людского так мало осталось, — произнес Доктор, продолжая копаться в набивке. — Обычный человек бы такое не пережил. В ответ пациент лишь снова что-то неразборчиво прохрипел. — Это Охотник. — прошептал Моно. — Что? Как? — также шепотом спросила девочка. Вдруг, пациент снова захрипел. — Да тише, успокойтесь, это последняя, — попытался успокоить старого егеря Доктор, кладя щипцами дробинку в железную миску. — Можно зашивать. Тучный мужчина пополз по потолку к стеллажу в углу комнаты. Открыв его, он достал оттуда иголку и моток ниток. — Вы уж лучше поведуйте, кто вас так? — Дети. — прохрипел Охотник. Доктор вернулся обратно к своему пациенту. — Дети? — задумчиво произнес Врач, начиная зашивать егеря. — Дети. Как странно. А можете по-подробнее? Охотник тяжело вздохнул. — Шел я как-то по лесу, — начал рассказ человек с мешком на голове. — То ли капканы проверить, то ли опять за енотом гнался, ну, в общем, не помню... Егерь захрипел от боли, чувствуя, как неаккуратно зашивает его Доктор. —...Ну так вот, — продолжил Охотник. — Смотрю, под деревом девчонка плачет. Крохотная совсем, с ладонь размером, да и худенькая такая. Ну, думаю, в чучело не сгодится, больно худая. Ну и приютить мелкую захотелось, жалко стало, понимаешь? Охотник ненадолго прекратил рассказ. — Размяк совсем... — полу-шёпотом проговорил егерь. — Ну, а дальше? — спросил Доктор, заканчивая зашивать своего пациента. Человек с мешком на голове сразу пришёл в себя. — Ну, значит ловлю ее, а она, дрянь мелкая, кусаться начала. А я ее прикладом по голове, ну чтоб знала. Доктор вздохнул, закончив зашивать пациента и обрезая торчащий конец нитки. — Не умеете Вы с детьми обращаться, друг мой. — Да дай закончу! — Охотник прокашлялся. — Ну, значица, посадил ее в подвал. А я ж игрушек никаких не имею, поэтому накидал туда ковриков, да бумагу с угольками, чтоб порисовала, если что... А, еще шкатулку музыкальную оставил, от племянницы старый подарок был. Толстый мужчина в белом докторском халате спустился с потолка и уселся на деревянный стул, который находился рядом с операционным столом. Стул под весом Доктора проскрипел, но мужчина совершенно не обратил на это внимание. — Так она там у меня и жила несколько дней. Сидела, да ручку шкатулки крутила, музыку слушала. Я даже через щель в двери поглядывал, как она там. Зайти почему-то не решался. Охотник задумался, детальнее вспоминая события. — Помница, приоткрывал дверь и кидал ей мясо вареное, а кусок был почти с нее размером. Ну, значит, смотрю через час, а мяса уже и нету! Человек с мешком на голове залился хохотом. — Представляешь! Весь кусок! Целиком, всего за час! — Так чем же кончилось? — приподнял одну бровь Врач, не разделив веселье своего пациента. — Ну, разделываю я как-то тушу очередной лесной тварюги в сарае. А оказывается, в это время в дом пробрался какой-то пацан с пакетом на голове. Ну, значица, он ее и освободил... Охотник слегка склонил голову. — А я в тот день выпил немного, не в духе был, ну... психанул, значица. Взял ружье, да вперед за ними. А малые то проворные, сколько не стрелял — все мимо. Ну, может, конечно, это от спиртного я косил немного, но не суть. Значит, я за ними даже через болото пошел. Загнал в сарай на берегу реки, а там у меня старое отцовское ружье хранилось. Ну, а я за ними в сарай. Дверь выбиваю, смотрю, на меня дуло наставили. А потом БАХ! Кое-как сюда потом дотопал. Доктор посмотрел на зашитую им рану. — Будет для Вас уроком. — мужчина облокотился на спинку стула, отчего тот заскрипел ещё сильнее. — Дети довольно странный народ. Вроде бы такие крохи, но проблем могут доставить уйма! Врач нахмурился. — Погодите, Вы сказали мальчик с пакетом на голове? — Да, а что? — ответил Охотник, осматривая зашитую рану. — Так я его встречал! И девчонку ту тоже. — слегка гневно пробасил Доктор, вспоминая, какие неприятности дети ему учудили. — Представляете, перепугали светом моих несчастных пациентов! Я этих детей по всему моргу ловил! Они меня потом в печи заперли. Думал все, конец! Но нет, не сгорел, они просто меня заперли. Сами, похоже, на лифте на верхние этажи уехали. Я долго их потом искал, но так и не нашел. Охотник усмехнулся. — Нам обоим досталось. — произнес егерь, вставая с операционного стола. — А видали, что на улице творится? Просто кошмар какой-то. — Нет, не видал. — заинтересовался вопросом Доктор. — На улице почти не бываю, времени нет. А что там такого? — Да с вышкой в центре города что-то творится, то словно дрожала вся, то будто выше стала, а теперь вон, маяк на крыше красным стал. Еще тот черт в шляпе с экранов теперь почти не исчезает. Я его не слушал, но вот горожане прилипли к экранам похлеще прежнего. Толстый мужчина опечалено вздохнул. — Страшные вещи творятся теперь. С каждым днем все хуже и хуже. — И не говори, — Охотник вновь прокашлялся. — Я потому из леса и не выбираюсь. Тут вдруг стул под Доктором наконец сломался и мужчина плюхнулся на пол. — Я тут еще одну историю вспомнил. — произнес Врач, аккуратно поднимаясь с пола. — Ну? — Пришла ко мне как-то молодая пара. Пришли они не одни, а со своим ребенком. Девочка, маленькая еще. И говорят, мол, им троим надо ампутацию, хотят как те манекены в палатах. Ну родителям я запросто, а вот ребенку... он же не переживет. Взял, значит, я девочку и поместил в одну из палат. Родителям ее, как и просили, провел все нужные операции, а девочка так у меня и осталась. — Доктор улыбнулся. — Как сейчас помню, рыжие длинные волосы, заплетенные в две косы, белое платье, которое пришлось заменить на больничную рубашку, а еще у нее все время шла кровь из носа. Я так и не понял из-за чего, обследовать не успел... Мужчина тяжело вздохнул. — Пугливая она была, боялась меня, все сбежать пыталась. Я ей кашу приношу, а она не ест, берет ложку и пол ей долбит. В конце-концов тоннель прорыла... А когда я наконец это заметил... Было поздно... — Сбежала? — поинтересовался Охотник. — Нет, вовсе нет. — печально ответил Доктор. — Там завелись крысы... Сожрали беднягу... Егерь похлопал Доктора по плечу. — Ничего, старина, мир жесток. Моно и Шестая внимательно слушали беседу взрослых и были крайне удивлены. Сейчас их представление об этих людях очень сильно изменилось. Ну, почти. — Моно, — прошептала Шестая. — Пора уходить. Мальчик, немного помедлив, все же вышел вместе с подругой из комнаты также, как они туда и попали. Они вернулись в склад. Было темно, намного темнее, чем в операционной. Дети шли к двери, которая находилась на другом конце помещения. Вдруг, где-то со стороны послышался щелкающий звук. Неожиданно, детей поймал манекен, стоявший в тёмном углу. Причем, сделал он это так не аккуратно, что случайно задел торчащие руки из стеллажа, отчего огромная куча частей манекенов свалилась на пол. Из операционной начали доноситься шаги. — Сорок третий, если ты опять уронил шкаф, в попытках поймать мышь, то я... — Доктор сразу замолчал, увидев в руках манекена детей.