Энди сломает всё

______________________ Во внутреннем дворике большого старого особняка темно. Здесь нет фонарей, а неясный свет от новой луны едва пробивается сквозь плотные тучи. Остаток его и подавно скрадывается кронами давно высохших деревьев. Когда-то величественное строение покосилось и обветшало — с тех пор, как в доме никто не живёт, его уж как будто и нет. Дому больше неинтересно оберегать свои секреты и хранить жильцов. Дому скучно — только и остаётся, что смотреть во мрак двора пустыми оконными рамами. На скамье альтанки, обвитой вымерзшими побегами дикого винограда, рискуя оставить затяжки от облупившейся краски на тонком платье, сидит женщина. Её волосы в беспорядке, а тяжёлые веки прикрыты и не позволяют рассмотреть грустные глаза. Впрочем, в этом тёмном дворике вообще едва ли легко что-то увидеть. Дама держит в руке бокал с ядовито-зелёной жидкостью. Рядом с ней на скамье стоят ещё три бокала — с чем-то лимонным, кроваво-красным и пурпурно-синим. Внутри бокалов то и дело проскакивают искры, а над тем, из которого пьёт женщина, вздымается чернильная дымка. Дешёвые бумажные зонтики нелепо торчат из бокалов, обесцвечивая вечер до полной обыденности. А ведь она знает, что всего-то тридцать лет назад этот же антураж казался праздничным. Тогда тоже была промозглая, слякотная середина весны. В Лондоне почти каждую весну можно описать подобным образом. Если его жителям повезло, то на полдня выглянет солнце и в его лучах яркая зелёная трава и набухшие почки на деревьях создадут ощущение восторга. Как когда-то давно, когда они с сёстрами так же игрались бокалами, выставляя из них красочные сооружения, и всеми силами защищая их от стремящихся срочно убрать домашних эльфов. Но, конечно, не от матери. Та была способна разогнать постылые тучи одним щелчком пальцев, что уж ей приструнить дочерей. Как жаль, что даже воспоминания о тех временах развеялись дымом и поросли травой. В тишине вечера раздаётся резкий хлопок. Острые каблуки дробно стучат по расшатанной брусчатке дорожки, но вдруг замирают: появившаяся ведьма чувствует, что она здесь не одна. Её палочка прыгает в руку быстрее ветра, а изящное движение тонких пальчиков вмиг возводит вокруг неё слегка переливающийся полупрозрачный щит. Но Энди даже не поворачивает в ту сторону голову: бокал занимает всё её внимание. Лёгкий вихрь прошлогодних листьев, поднятый резким движением широкого подола, утихомиривается, а вздыбившиеся было тускло светящиеся в темноте пепельные волосы сами собой укладываются обратно в замысловатый пучок на затылке. Ведьма, что появилась, хмыкая, подвешивает в воздухе яркий огонёк и рассматривает в его свете вторую. Руки её нервно подрагивают: она и сама пришла сюда, будучи изрядно на взводе. Мать говорила им, что даже промакивать сухие глаза кружевным платочком леди стоит только в одиночестве. Что уж говорить о желании скурить пачку сигарет. Последнее время леди и в собственном доме совсем негде присесть. Негде сбросить маску фарфоровой куклы, способной только улыбаться, глядя в безумные глаза Лорда. В перепуганные глаза мужа. В горящие маниакальным блеском глаза дорогих гостей. Как жаль, что, если их всех взорвать одним махом, витражи уже будет не починить. — Оплакиваешь? — Светским тоном осведомляется блондинка. То, что они не виделись уже несколько лет, не значит, что до её ушей не доходят новости. — Пью. — Просто отвечает ей шатенка. — Помнится, ты всегда больше любила синий. — Да, — следует рассеянный ответ. На них обеих под влиянием момента накатывает ностальгия. Ведьма берёт в руки один из бокалов и жидкость в нём сворачивается в сине-пурпурный водоворот. Нелепое бумажное украшение исчезает от одного недовольного движения бровью. Она мимолётно морщит носик: в её коктейле неуловимый запах кардамона перебивает миндаль — Энди всегда боялась перебрать с пропорциями. Тем не менее, она делает небольшой глоток, смакуя напиток: — Тебе не следует здесь быть. Не ко времени нам сейчас вспоминать молодость. — Я имею право пить в этом дворе так же, как и ты — курить, Цисси. Пусть мне и хочется этого раз в дюжину лет. Нарцисса пожимает плечами. Может быть, действительно имеет. В её руках появляется мундштук и сигарета. Они молчат, пока леди Малфой прикуривает. Где-то за много миль её муж, будто цепной пёс, громит по приказу Лорда маггловский торговый центр. Подумать только, до чего они докатились. Даже mamá назвала бы это дурным тоном. — Мне жаль, — немного погодя холодно замечает Цисси. — Не трудись, — кривится Энди. — Что смысл лицемерить перед теми, кто знает, как ты лепишь все свои маски? — Мне не жаль твоего маггла. Никогда не понимала, что ты в нём нашла, — поджимает губы ведьма. — Мне жаль, что ты здесь скорбишь. Да куда уж это понять. — Полагаю, поэтому ты составляешь мне компанию? — Скептически уточняет Андромеда. Сестра ей не отвечает. У неё ещё осталось немного на дне бокала. Мамин рецепт, хоть и в неидеальном исполнении перестраховщицы Энди, слишком долго живущей с магглами и опасающейся положить достаточно яду для вкуса, всё же успокаивает. Навевает ностальгию. Вдруг, раздаётся ещё один хлопок, и ведьмы невольно вздрагивают, такой шлейф тьмы чувствуется от внезапно появившейся третьей. — Вот ты где, Цисси! Я искала тебя по всей Британии! Нас уже давно ждут! — Бросает женщина. Яркий свет горящего огонька очерчивает тенями её до сих пор слишком заострённые после Азкабана скулы и боязливо теряется в тускло-чёрных локонах. — Удивительно, что все в сборе, — хищно улыбается Энди новоприбывшей. Её палочка чуть дрожит в судорожно сжатых пальцах — они с Белль не ладят до взрывов и разрушений. Кажется, кто-то ей говорил, что сестрица собственноручно собиралась убить её дочь, посмевшую выйти замуж за оборотня. Белль не двигается сверх необходимого — запястье вскинуто в боевую позицию ещё в момент аппарации, хотя ни одного проклятия пока не было брошено. Её глаза недобро сверкают, но голос почти спокоен: — Тебе здесь не место. Энди вновь пожимает плечами: она всё ещё считает, что может приходить, не спрашивая разрешения остальных. Хиреющая защита полуразрушенного особняка в складке пространства близ берега Темзы, что характерно, считает так же, пропуская её сюда, когда она того желает. И, тем не менее, вечер теряет своё очарование окончательно. — Это место так же моё, как и ваше, Белль. Но я уйду, ведь мне на сегодня хватит. Ночи. Энди переворачивает пустой стакан резким движением, и, тускло звякнув им об скамейку, ставит к двум оставшимся — ещё полным. Её ровный, всё ещё несломленный горем силуэт исчезает с очередным хлопком. Белль, проследив за продолжающей спокойно пить Нарциссой, раздражённо хватает и себе бокал — красный, она всегда выбирала красный. Вскипевшая и пришедшая в движение жидкость удостаивается снисходительного внимания, но бумажный зонтик брезгливо зажат между длинными пальчиками с идеально-устрашающим маникюром. — Подумать только, — криво улыбается ведьма. — Когда-то мы считали этот мусор забавным. «Мусор» исчезает, ещё не долетая до земли, а Белль, не разводя долгих церемоний, выпивает коктейль почти залпом. И немного кривится — почти так же, как сестра, но на её худом лице это выглядит куда более зловеще. Опустевший бокал оказывается там же, где и тот, что оставила Энди. — Никогда не докладывает цикуты… Слишком светлая. Цисси не комментирует, докуривая. Её бокал уже тоже пуст. Они молчат около минуты, и Белль нервно постукивает каблучком — их ведь ждут. Нарцисса, наконец, ставит свой и невозмутимо склоняет голову в сторону сестры. — Малая гостиная. Сегодня соберётся только Ближний круг. — Отвечает ей вторая ведьма на незаданный вопрос. Леди Малфой кивает и поправляет едва сбившиеся ажурные перчатки. — Она всё же родня, — говорит ведьма, едва выгибая бровь. Белль знает, что это сильное неодобрение. Но Цисси больше ничего не добавляет и, не дожидаясь ответа, аппарирует. — Она мне не сестра! — Кричит Белль вдогонку, хотя и понимает, что её не услышат. Двор снова погружается во тьму, когда огонёк больше не поддерживает наколдовавшая его ведьма. Леди Лестрейндж смотрит на стоящие в ряд пустые перевёрнутые бокалы. На то, чтобы их уничтожить, нужна всего лишь секунда. Они всегда готовили четыре коктейля разных цветов, когда учили группы ядов в детстве. Это легко, когда знаешь, как… И многие из этих составов вкусны, если ты не совсем человек. Они часто выпивали их после занятий. Когда-то давно, втроём, и это было весело. В юности они добавляли туда алкоголь — и у каждой был любимый рецепт. Сегодняшние были как раз такими. Один бокал всё ещё полон. Mamá говорила, что лимонные отравы подходят Андромеде. Энди всегда выбирала только зелёные.