Цвет воспоминаний

      Для всех Сайрус, в первую очередь, Первый в Круге и могущественный архимаг — весьма уважаемый человек не только в Серебряных Городах, но и во всём Асхане. Даже после трагической гибели императора Алекса это нисколько не подорвало безукоризненного авторитета правителя Лиги, хотя отношения с Империей стали несколько прохладнее.       Казалось бы, для Зехира, у которого из родни остался только отец, не должно быть никого ближе Сайруса. Однако даже кровь не всегда может объединить людей. Даже отец может относиться к родному сыну как к пустому месту, скользить равнодушным взглядом поверх головы юного Зехира, что наперебой рассказывал отцу о своих успехах в Академии.       Может быть, Сайрус действительно был единственным родным по крови человеком для Зехира. И в то же время далеки они друг от друга, как небо и земля. Как с высокого, недосягаемого небосвода взирают на землю грешную далёкие холодные звезды, так и Сайрус взирает на единственного сына — не испытывая к тому совершенно ничего.       Родные по крови, но хуже, чем чужие.       Зехир знал, что отец винил его в смерти матери. Но каждый раз, когда Сайрус совершенно равнодушно кивает на любое предложение сына или проходит мимо, даже не посмотрев на него… Зехир чувствует, как в горле застревает горестный вопль, как душат шёлковым платком слёзы.       Лучше бы отец срывался на нём. Кричал, ругал так, что весь Асхан слышал… лучше бы он открыто проявлял свою ненависть, открыто винил в гибели Надии…       Всяк лучше, чем каждый раз при встрече с отцом ощущать, как ледяные когти равнодушия — вроде бы, самого близкого человека — полосуют беспощадно детскую душу. Отчаяние и боль Зехир топит в бесконечных тренировках, в стремлении знать как можно больше, стать лучшим учеником Академии.       Может, хотя бы тогда отец обратит на него внимание? Может, если увидит, какой у него талантливый и способный сын, хотя бы улыбнётся (на похвалу Зехир даже не надеется)?..       Как и любому ребёнку, ему отчаянно хотелось хоть каплю родительской любви. Однако почившую мать заменила ему кормилица, а вместо отца — живого — для него стал Нархиз, взявшийся за обучение юного мага.       И чем старше становился Зехир, тем больше мирился с жестокой правдой — отец никогда его не простит. Не простит за то, в чём вины Зехира не было совершенно. Никогда не похвалит, никогда не скажет, как гордится им… не улыбнётся, не обнимет… Сайрус отныне и впредь для него Первый в Круге. Его правитель. Не отец.       И всё же Зехир поклялся себе — если когда-нибудь он и станет отцом, то никогда не станет таким, как Сайрус. Он будет каждую свободную минуту проводить со своим ребёнком, будет искренне радоваться его — или её — успехам, как можно чаще обнимать и показывать, насколько он любим… Зехир не допустит, чтобы его ребёнок испытал то же самое, что и он когда-то. Он будет искренне его — или её — любить.       Благо, спасибо Сайрусу, эта любовь так и осталась в сердце юного архимага не растраченной. В какой-то мере Зехир всегда восхищался и уважал отца. Но те мизерные остатки любви к нему, что едва теплились тлеющими углями, он навсегда оставил себе.       Всё равно Сайрусу ничего от него не нужно.