На твердой земле

      На следующее утро Ракель проснулась в одиннадцать в пустой кровати. Она улыбнулась, вспомнив прошлую ночь. Серхио наконец сдался, и это было потрясающе. После первого поспешного траха у стены они провели ночь, узнавая друг друга заново. Взаимное влечение победило. Ракель не могла насытиться Серхио. В ранний час она проснулась, ощутив давление его эрекции, и это привело к самому изысканному утреннему сексу, который был у нее за многие годы. С тех пор она крепко спала. Серхио, очевидно, в какой-то момент встал, но, к счастью, не стал ее будить.       Сев на кровати, Ракель зевнула и вытянула руки над головой. Она чувствовала некоторую болезненность. Эффект, который оказывал на нее Серхио, был абсурдным. Хватало одного взгляда или прикосновения, чтобы все ее тело настроилось на него, чтобы она осознавала только его ласкающие пальцы, только его губы, касающиеся ее кожи. Надев футболку Серхио и нижнее белье, Ракель заметила на прикроватной тумбочке знакомую вещицу. Вчера она ее не заметила, а сегодня узнала гадалку, которую сделала в тот первый вечер. Похоже, в какой-то момент Серхио ее стащил, а Ракель и не заметила. Улыбаясь, она взяла бумажную фигурку и направилась на кухню, где Серхио как раз готовил кофе.       — Ты ее украл? — Она показала гадалку.       Серхио поднял голову и с улыбкой оглядел ее. Ракель ощутила прилив возбуждения в нижней части живота, но бурная ночь оставила после себя болезненность. Она взяла себя в руки и попыталась побороть желание немедленно запрыгнуть на него.       Переключив внимание с Ракель на предмет в ее руке, Серхио понял, что попался. Он действительно украл гадалку — в ту субботу, когда их прервал телефонный звонок Хавьера. Серхио считал, что никогда больше никогда ее не увидит. Забирая свои вещи из ее спальни, он совершил этот импульсивный поступок. В тот вечер он продолжал смотреть на гадалку и прикасаться к ней, отчаянно желая иметь хоть какую-то осязаемую связь с Ракель, сохранить в памяти приятные моменты, которые случились до того, как вмешалась реальность. Но она каким-то чудом оказалась здесь, надела рубашку Серхио, а теперь держала в руке предмет, который мог стать единственным, что у него от нее осталось. Он мысленно поблагодарил судьбу, затем смущенно ответил:       — Да.       Ракель покачала головой и фыркнула.       — Вор однажды — вор навсегда…       Она схватила Серхио за воротник, перегнулась через кухонную стойку и чмокнула его в губы. Он почувствовал, как ухмыляется от уха до уха.       — Доброе утро.       Улыбка Ракель могла посоперничать с его собственной.       — Доброе утро.       Она села на стул, взяла ягоду малины из вазы с фруктами и забросила в рот.       Серхио поднял кофеварку.       — Кофе?       — Да, спасибо.       Он поставил кофеварку на плиту, затем достал две чашки, не подозревая, что Ракель наслаждается видом, рассеянно закусывая ягодами. Когда Серхио поставил перед ней чашки, она спросила:       — Что думаешь?       — О гадалке? — Ракель зевнула, затем кивнула в ответ. — Как ты и сказала, это — работа настоящего мастера. Очень впечатляет. Чтобы так жульничать, нужен талант.       Ракель поклонилась.       — Ой, спасибо!       Посмеиваясь, Серхио выставил перед ней молоко, банку и капучинатор. Она сразу приступила к работе, но снова остановилась, прерванная зевком.       — Как спалось, Ракель?       — Благодарю за беспокойство. Весьма прерывисто. Меня постоянно будили чьи-то шаловливые руки.       — Правда?       — Ага.       — Какое совпадение. Со мной случилось то же самое.       Ракель усмехнулась.       — Кто бы мог подумать.       Услышав бульканье кофе, Серхио отошел к плите, затем вернулся и разлил напиток по чашкам. Ракель долила его вспененным молоком.       — Тебе хватит?       Он заглянул в чашку и поднял большой и указательный пальцы.       — Еще немного, пожалуйста.       Ракель добавила ему молока, затем взяла свою чашку, закрыла глаза и вдохнула аромат кофе.       — Хочешь что-нибудь съесть?       Вчера Серхио не взял никакой еды для завтрака: он и не подозревал, что Ракель может остаться на ночь. Пока она спала, он встал, оставил ей записку и направился в магазин. Там он понял, что понятия не имеет, какой завтрак она предпочитает. Помнил только о ее любви к кофе и свежим фруктам. Пришлось выбрать все варианты завтрака, которые удалось придумать.       Ракель соскочила со стула и обошла стойку. Проходя мимо Серхио, она коснулась его спины и погладила, не подозревая о том, какой эффект произвел на него этот жест. Она открыла холодильник и заглянула внутрь.       — Господи, Серхио, ты скупил весь магазин? — Она достала бутылку сока и повернулась к нему. — Выглядит заманчиво. Хочешь?       Серхио кивнул, пораженный тем, с какой легкостью Ракель передвигается по его кухне. Он понятия не имел, как с ней взаимодействовать, и был благодарен ей за проявленную инициативу.       Не подозревая о размышлениях Серхио, Ракель порылась в шкафах, вытащила два стакана, затем продолжила поиски. Нашла авокадо и слегка сжала, убеждаясь, что оно спелое.       — У тебя есть ржаной хлеб? — спросила она. Серхио встал и достал из шкафа хлеб. Ракель благодарно улыбнулась: — Поджарь, пожалуйста.       Они продолжили готовить в уютной тишине. Ракель что-то напевала и время от времени целовала его. Серхио хотелось, чтобы это время длилось вечно.       — Кстати, нам нужно поговорить о том, что произошло прошлой ночью.       Серхио старался не делать поспешных выводов и предполагать худшее, но все же прервал приготовление завтрака и нервно посмотрел на нее.       — Мы не использовали никакой защиты, Серхио. — Многозначительно посмотрев на него, Ракель села на стул у стойки. — У меня стоит ВМС, поэтому беременностей не будет, а в понедельник я сдала анализ на ЗППП. Все чисто.       — Вот как.       — А как насчет тебя?       Чувствуя себя ужасно неловко, Серхио заставил себя сесть рядом с ней.       — Меня?       — Да, тебя… Ты, безусловно, не подвержен риску нежелательной беременности. А тестирование ты проходил?       Ракель, судя по всему, этот разговор совершенно не напрягал. Она намазала авокадо на тост и начала резать помидоры. Серхио не мог этого понять: его беседа привела в полный ступор. Не дождавшись ответа, Ракель вопросительно посмотрела на него. Она закончила нарезать помидоры и потянулась за солью. Серхио прочистил горло.       — Эм… Я прошел тестирование, когда приехал в Палаван.       — Хорошо. Это было полтора года назад, а потом? — Посыпав тост солью, Ракель откусила, закрыла глаза и довольно замурлыкала. Серхио тяжело сглотнул при виде этого зрелища. О чем они говорили? Ах да, ЗППП…       — Ну… После тебя у меня никого не было.       Серхио смущенно вертел чашку в руках.       — О… — Ракель откусила еще кусок тоста, взяла чашку и отсалютовала ему. — Значит, ты провел в раю полтора года, тоскуя по мне?       Она, вероятно, просто шутила, и едва ли понимала, насколько на самом деле права.       — В принципе, да.       — Ой. Вот черт. — Она отхлебнула кофе и снова взяла тост. — Значит, можно заключить, что мы встречаемся только друг с другом? — Серхио неловко кивнул. — Хорошо. Что ж, это было легко.       «Легко?» — подумал Серхио, не веря своим ушам. Ничто из этого не давалось ему легко. Он был уверен лишь в том, что не может жить без Ракель.       Она попробовала сок и посмотрела на Серхио.       — Сок очень вкусный, спасибо. И еще, — она указала на стойку, — спасибо за все это. Замечательный завтрак.       Все происходило слишком быстро, слишком насыщенно. Серхио хотелось замедлить ход событий и оценить важность момента. Хотелось убедиться, что все происходит по-настоящему.       — Все замечательно, потому что ты здесь.       Ракель подавилась соком.       — Боже, Серхио, нет нужды в громких заявлениях. Ты уже залез ко мне в штаны. Точнее, полагаю, я залезла к тебе в штаны.       Она хихикнула, явно довольная собой. При виде нее — такой беззаботной, счастливой, поддразнивающей, — Серхио поклялся сделать все возможное, чтобы она всегда была такой. Но он знал, что накануне ее привело к нему нечто ужасное.       Не зная, как поднять тему, он сделал глоток кофе.       — Я тут кое о чем подумал. — Ракель рассеянно хмыкнула в ответ, полностью сосредоточившись на вазочке с малиной. — Паула…       Упоминание о дочери привлекло внимание Ракель.       — Что насчет Паулы?       — Ну… я думал о том, как мы можем убедиться, что она в безопасности, когда она с Альберто, поскольку это неизбежно.       При упоминании о бывшем муже Ракель охватило беспокойство. Серхио продолжал:       — Я могу дать ей одноразовый телефон с нашими номерами. На крайний случай. — Не в силах распознать эмоции, которые скрывались за ошеломленным взглядом Ракель, он быстро добавил: — Это мелочь, но ты хотя бы будешь знать, что она может запросто выйти на связь при необходимости. Которой, надеюсь, не возникнет.       — Ох. — Ракель поставила чашку, которую держала в руках.       Серхио решил было, что преступил черту, но Ракель встала со стула и крепко обняла его. Его руки обвились вокруг ее талии, и она положила голову ему на плечо, коснувшись губами шеи.       Затем она отстранилась, поймав взгляд Серхио. Ракель погладила его по щеке и попыталась передать всю глубину своих эмоций. Его предложение говорило о многом. Хоть она и не решалась открыться Серхио, он доказал, что она сделала правильный выбор.       — Серхио, это… Даже не могу выразить, как много это для меня значит. — Улыбаясь, она схватила его за руку, затем села обратно и снова взялась за кофе.       Серхио поправил очки, не сводя глаз с ее пальцев, переплетенных с его.       — Значит… Значит, я могу дать ей телефон?       Ракель тепло улыбнулась, наклонилась, и поцеловала его. Серхио ощутил вкус малины и кофе на ее языке.       — Конечно. Это… Я очень это ценю, Серхио.       Она сжала его руку. В этот момент Ракель охватывали счастье и благодарность к мужчине, который сумел даже в таких обстоятельствах немного обнадежить ее. При этом в голове невольно всплыли воспоминания о том разе, когда она в последний раз испытывала такие чувства.       Они лежали в постели Ракель. Он предложил забрать ее семью и уехать, и все казалось таким замечательным, что просто не верилось. И ведь в прошлый раз ей действительно не следовало доверять своим чувствам. Ракель вдруг осознала, что из-за множества отвлекающих факторов она до сих пор не вспоминала о той стороне личности Серхио, которая стала причиной их первой встречи. Когда они с Паулой впервые пришли в его квартиру, Ракель повсюду видела следы Профессора. Она хотела разобраться с этим попозже, но отношения стремительно развивались, и Серхио и Ракель с каждой минутой становились все ближе. Она снова влюблялась в него, и на сей раз она хотела видеть всю картину. Пытаясь успокоить нервы, она сделала еще глоток сока.       — Помнишь, я однажды сказала, что без очков у тебя совершенно другой вид? Словно они превращают Супермена в Кларка Кента?       Серхио помнил каждое их взаимодействие. Эти воспоминания скрашивали те месяцы на Палаване, когда он думал, что потерял ее навсегда. Он воспроизводил их сотни раз, особенно с тех пор, когда впервые поцеловал ее, впервые познал ее тело.       — Да.       — Мне трудно их совместить. — Серхио недоуменно нахмурился, и она пояснила: — Тебя и Профессора.       — О. — Серхио боялся, что этот момент наступит, но отодвинул страх в сторону, стремясь вернуть доверие Ракель. Честно говоря, он даже себе не мог это объяснить.       — Ну, то есть… Сейчас ты такой добрый, внимательный, немного наивный, но в целом — мужчина, перед которым я не могу устоять. — Ракель поерзала на стуле. — Но у тебя есть и другая сторона, которую я не могу проигнорировать. То, как относится ко мне Серхио и как относится Профессор… Так сильно отличается.       Серхио не поднимал глаз.       — Но это был не я. — Ответ, конечно, получился ужасный и неполноценный, но Серхио пребывал в растерянности.       — И что, Профессор — совершенно другой человек? Тебе автоматически сходит с рук все, что Профессор говорит или делает, потому что это не ты? — Ракель встала и отнесла свою посуду к раковине. — Как это работает, Серхио?       Он молчал, поэтому она продолжила:       — Профессор — сексист и мудак, ты в курсе? В нашем общении не было взаимного уважения. Ты вел себя как любой из мужчин в той палатке, как большинство мужчин, с которыми меня сводила работа. Альберто, Анхель, Прието… Ты оказался лишь последним в длинном списке людей, которые сперва видели во мне женщину, а потом полицейского.       — Нет. — Серхио посмотрел на Ракель. — Я всегда уважал тебя как Профессор и всегда видел в тебе прежде всего полицейского.       Ракель фыркнула, но он настаивал:       — Это правда.       Она ответила ему с неожиданным недоверием и резкостью:       — Пытаешься меня одурачить? — Увидев его удивленное выражение, Ракель продолжила: — Ты использовал тот факт, что я женщина, чтобы унизить меня перед коллегами.       Ракель сделала паузу, пытаясь собраться с мыслями выразить свою точку зрения как можно понятнее.       — Ты поступал так, чтобы дестабилизировать меня и создать хаос в палатке, верно?       Она посмотрела на Серхио, ища подтверждения, и продолжила, когда он кивнул.       — Знаешь, мне нравился интеллектуальный вызов, брошенный Профессором, столкновение с ним лицом к лицу… Но эти дешевые трюки? Вопросы об оргазмах, моей одежде, первом сексе? В этом не было ничего элегантного, Серхио. Лишь старое доброе женоненавистничество.       — Я… я… — пробормотал он, — я действительно хотел дестабилизировать тебя. К моему удивлению, это, похоже, не сработало, а ты, кажется, даже не возражала.       — Ну, это еще одна часть проблемы. Какой у меня был выбор, кроме как подыграть? Ловушка, в которую мужчины постоянно загоняют женщин… Либо ты подыгрываешь, либо огрызаешься — и тогда подвергаешься насмешкам за «отсутствие чувства юмора». Мне пришлось это принять, потому что как переговорщик я должна была поддерживать разговор с тобой. Представляешь, что бы со мной сделали, если бы переговоры провалились в первый же день из-за моего отказа сообщить, что на мне надето?       Вот черт. Серхио рассчитывал усложнить ей работу своими инсинуациями, своей игрой. И он действительно остановил свой выбор на этой тактике, потому что вел переговоры с женщиной. Теперь он начинал понимать, каково ей приходилось. И осознание было горьким.       Очевидно, этот разговор давался Серхио с трудом, но Ракель не унималась. Чтобы двигаться дальше, она хотела понять, как он оценивает свои действия и выбор. Будучи дипломированным психологом, она изучала теорию методов нейтрализации, которыми преступники оправдывали свои действия. Но одно дело — выявить такие приемы у противника во время переговоров, и совсем другое — обнаружить, что их использует партнер.       — Если ты собираешься погрязнуть в чувстве вины, Серхио, то лучше из-за того, что ты сексист и придурок, чем из-за той чуши, которую несут друзья Паулы.       Ракель была права, это было сексизм. И с чего он ожидал, что она простит его просто потому, что слова произнесло его альтер-это? Альтер-эго, которое сам Серхио и создал.       — Так… Значит, на этом все? — тихо спросил он. — Мы… Мы расстаемся?       — Что? — Ракель посмотрела на него, не веря своим ушам. Он казался совершенно несчастным. — Серхио, нет. Мы просто беседуем. Господи, с чего ты взял… — она замолчала.       Ракель перегнулась через стойку и приподняла его подбородок, заставляя Серхио посмотреть на нее. Увидев, как на его глазах выступают слезы, она нежно погладила его по щеке.       — Я просто хочу понять, мне нужно лучше узнать тебя. Чтобы мы могли двигаться дальше.       Испустив долгий выдох, Серхио кивнул.       — Не знаю, как это объяснить, Ракель, — неуверенно начал он. — Профессор похож на… своего рода броню. Думаю, я начал создавать этот образ еще в детстве, в больнице. — Серхио изо всех сил пытался подобрать слова. Он никогда не говорил об этом, даже с братом. — Отец рассказывал мне множество историй. Я думал, что если бы был здоров, то стал бы совершенно другим человеком. И сам жил бы в этих историях.       — Все дети так думают, Серхио. Это классический сценарий аутсайдера.       — Может, и так, но у меня на самом деле не было таких механизмов выживания, как у большинства. И кроме родителей, некому было… Ну, кроме моего брата.       Этого Ракель не знала.       — У тебя есть брат?       Серхио кивнул и вытер слезу.       — Был.       — Мне жаль. — Ракель сжала его руку, поглаживая большим пальцем. — Продолжай.       — В двадцать я был здоров, но все еще не мог общаться с другими, не имел уверенности в себе. Когда я начал планировать ограбление отца, образ Профессора стал необходимостью для принятия всех трудных решений. Это был еще один гипотетический сценарий — способ сбежать от действительности. И в каком-то смысле я ожидал, что стану другим человеком, когда выйду в реальный мир.       — В том, что ты описываешь, нет ничего необычного, Серхио. Большинство людей испытывают подобное, но в результате не грабят банки, используя свое альтер-эго.       — Ты права… Профессор действительно представляет часть меня — часть, которая мне нравится, но при этом пугает меня. — Он боялся, что Профессор обладал некоторыми ужасными чертами характера, присущими его брату, но не осмеливался поделиться этим с Ракель. Словно они каким-то образом были генетически закодированы в нем, а правила, которые Серхио установил во время ограбления, давали возможность контролировать эти черты. Именно эта сторона взяла верх, когда он почти… Нет, сейчас он не мог сознаться. Сейчас им с Ракель необходимо было достичь понимания.       — Как ни странно, когда началась настоящая подготовка, и банда собралась в доме в Толедо, думаю, эти двое впервые вступили в конфликт. Мне все время приходилось быть Профессором, но вне класса я чувствовал себя очень неуютно рядом с людьми. И я считал, что ограбление может пройти безболезненно. — Серхио сделал паузу, проверяя, понимает ли его Ракель. — Ракель, я планировал ограбление в течение многих лет, но это всегда было лишь теорией. Я разделил его на части, думая, что смогу учесть любую непредвиденную ситуацию… А полиция, CNI, ты, — он бросил на нее неуверенный взгляд, — все вы были пешками на шахматной доске, а не настоящими людьми… И я готов был воспользоваться любым преимуществом, чтобы выиграть игру.       — Невзирая на последствия, — сухо вставила Ракель.       Кивнув, Серхио поправил очки на носу.       «Нервничает», — отметила Ракель.       — Думаю, мне удалось убедить себя в том, что я и есть Профессор, что я готов к любому повороту, готов принимать непростые решения. И я стал им. Интеллектуально. Но эмоционально — нет.       Ракель фыркнула.       — Итак, ты обнаружил, что у Профессора есть чувства?       — Скорее, я понял, что по-прежнему являюсь Серхио, что не могу быть персонажем, которого создал. — Он покачал головой. — Если бы я мог что-то изменить, то сделал бы это. Я не горжусь той тактикой, которую выбрал в отношении тебя.       — Что ж… — Ракель обошла стойку и села на стул рядом с ним. — Серхио, проблемы были и кроме этого. В стенах Королевского монетного двора происходили неприемлемые вещи. Анхель показал мне несколько заявлений заложников. Без жертв не обошлось.       Серхио закрыл лицо руками.       — Знаю, знаю. Поверь, я знаю.       — До какого момента цель оправдывала бы средства, Серхио?       Он покачал головой, не отрывая рук от лица, и заговорил приглушенным голосом:       — Я не знаю. Все настолько вышло из-под контроля, что стало невозможно… Правда не знаю, Ракель.       Она хотела обсудить с ним еще многие аспекты ограбления — например, каким местом он думал, выбирая некоторых членов команды, — но чувствовала, что на данный момент они отлично продвинулись. Ракель не знала точно, куда это заведет их отношения. Но им обоим перевалило за сорок, и багаж был неизбежен. У нее он точно имелся, и Серхио всегда давал ей и время, и понимание. Вероятно, ей следовало ответить взаимностью.       Чем дольше Ракель молчала, тем сильнее сомнения одолевали Серхио.       — Между нами… Между нами все хорошо? Видя, как он нервничает, Ракель слегка улыбнулась.       — Да, все хорошо… Нужно будет обсудить это подробнее, но все хорошо.       — Ладно.       Серхио выглядел таким застенчивым и несчастным, что у нее сжалось сердце. Стремясь поднять настроение, Ракель взяла малинку, забросила в рот и небрежно спросила:       — Ты каждый раз будешь думать, что я с тобой расстаюсь, как только у нас возникнут разногласия или нужно будет что-то обсудить?       Посмеиваясь, Серхио поправил очки.       — Наверное.       — Что ж, это будет утомительно.       Взглянув на остатки прекрасного завтрака, который он для нее приготовил, Ракель решила, что разговоров с нее хватит. Она поднялась со стула, встала между Серхио и стойкой и начала медленно расстегивать его рубашку.       — Что ты делаешь?       Она приподняла бровь и пристально посмотрела на него, снимая рубашку с его плеча.       — Ты умный парень. Неужели не догадываешься?       Он уставился на нее в ошеломленном молчании.       — С твоей стороны было очень мило дать мне выспаться… С той поры прошло уже несколько часов, Серхио. — Она неторопливо провела пальцами по его торсу и рукам. Болезненность давно позабылась. — К тому же…       Серхио прочистил горло, обретая дар речи.       — У тебя есть потребности. Я помню.       — Вы ведь не насмехаетесь надо мной, Профессор? — она игриво произнесла его прозвище, демонстрируя, что между ними все хорошо, что она приняла его таким, как есть, — как он принял ее. Серхио, кажется, немного расслабился.       — Ни за что на свете, инспектор. — Его руки обвились вокруг ее талии, скользнули под футболку и остановились чуть выше задницы.       — Хорошо. — Ракель медленно наклонилась и замерла перед его губами. — Спасибо за завтрак.       На лице Серхио появилась улыбка, а глаза потемнели от желания.       — Пожалуйста.       Ракель держалась рядом, но не сокращала последнюю дистанцию.       — Ладно, я пойду собираться, — сказала она с ухмылкой, отстраняясь и ускользая от него. Пальцы спустились с плеча вниз по его руке.       Глаза Серхио расширились. Он недоверчиво фыркнул.       — Ракель, что…       Она оглянулась через плечо с лукавой усмешкой, но не остановилась. Только когда она скрылась из виду, Серхио понял, что она не вернется. Он быстрыми шагами последовал за Ракель и нагнал ее в спальне. Поймал ее и прорычал на ухо:       — Ты используешь грязные приемчики.       Ракель слегка рассмеялась и потянулась назад, чтобы погладить его бороду.       — Ты возражаешь?       — Ни в коем случае.       Ракель развернулась, толкнула Серхио на кровать и забралась на него.       — Рада это слышать.

***

      Неохотно покинув тепло рук и кровати Серхио, Ракель отправилась к себе, чтобы принять душ, а затем навестить мать. После визита к Мариви она занялась работой над планом побега, который по-прежнему скрывала от Серхио. От этого ей становилось все более неловко. Тем не менее, Ракель старалась сосредоточиться на самом важном — на необходимости увезти Паулу от Альберто. Она твердила себе, что ещё найдет время вписать Серхио в побег. Отношения были ещё слишком новыми, и многое предстояло проработать. Поэтому Ракель отложила мысли о Серхио и сфокусировалась на поставленной задаче.       Когда она закончила, квартира вдруг показалась пустой. Ракель не хватало компании Серхио, его запаха. И хотя она чувствовала себя натертой, она все равно позвонила ему и попросила прийти.       Через двадцать минут он приветствовал ее очень страстным поцелуем. Очевидно, он тоже по ней соскучился. Серхио вручил ей цветы, которые купил накануне вечером.       — Ты забыла.       — Спасибо. — Ракель сняла с него очки и потянула за парик. — Сними это, пожалуйста…       Серхио усмехнулся и забрал очки.       — Да, мэм.       Он направился в ее спальню, а она принялась рыться в кухонном шкафчике в поисках вазы. В дверном проеме возник Серхио.       — Ракель, что это?       Удивленная холодным тоном голоса, Ракель встала, повернулась к Серхио и увидела, что он держит в руках. Блядь. Она так устала возиться с бумагами, что, очевидно, забыла спрятать поддельные итальянские паспорта для нее и Паулы. Они хранились отдельно от остальных документов. Ракель ошеломленно молчала. Она не ожидала, что Серхио их найдет.       — Ты забираешь Паулу и уезжаешь? — обида была очевидна и в его голосе, и на лице. Не будь Ракель так потрясена, у нее сжалось бы сердце. — Когда ты собиралась мне сказать?       — Я…       Серхио бросил паспорта на стол. Ракель отыскала вазу, наполнила водой и поставила в нее цветы. Затем направилась в гостиную и начала наводить порядок. Серхио последовал за ней, сверля ее недоверчивым взглядом.       — Я не понимаю, Ракель. Ты даже не рассматривала вариант приехать на Палаван, но все это время планировала сбежать с Паулой? Ты вообще собиралась мне сказать, или хотела просто исчезнуть?       — Я еще не решила… — Ракель избегала зрительного контакта, сосредоточившись на правильной расстановке предметов в комнате. — Серхио, ты вернулся в мою жизнь чуть больше недели назад. Я не могу бросить все и ждать, пока ты меня спасёшь. — Спасу? О чем ты говоришь? — от этого высказывания у него закружилась голова. Ракель кружила по комнате и только усугубляла его мучения. — Не могла бы ты остановиться?       Она посмотрела на него. Глаза полыхнули гневом.       — Нет, Серхио. Нет, я не могу остановиться! Не могу просто все бросить, потому что ты вдруг объявился ни с того ни с сего.       — Я не об этом.       — Я рассчитываю только на себя. Так продолжалось годами, так обстоит сейчас. Я и Паула. И больше никого.       Если Ракель хотела причинить ему боль, ей вполне это удалось. Чувствуя себя так, словно из него вышибли дух, Серхио сел на диван и с побежденным видом спросил:       — Тогда почему я вообще здесь?       Ракель фыркнула. «Может, на этом все и закончится», — подумала она. Возможно, они оба несли слишком много багажа, и доверие было безвозвратно разрушено. И по какой-то причине она злилась, злилась на него. А в таких случаях Ракель Мурильо всегда считала нападение лучшей формой защиты.       — Не знаю, Серхио, ты мне скажи! Чтобы успокоить совесть? Чтобы все закончить? Чтобы узнать, сможешь ли ты по-прежнему вертеть мной, как марионеткой?       Как он ни старался, Серхио не мог угнаться за ходом ее мыслей.       — О чем ты говоришь?       — Кто здесь, а? Серхио? Сальва? Профессор?       Серхио снял очки и потер глаза, не понимая, что, черт возьми, происходит. Утром Ракель сказала, что разногласия отнюдь не означают расставание, но теперь она явно отталкивала его. Он не понимал, почему, не мог понять, что изменилось. Потом его осенило.       Паула.       Дело было в безопасности Паулы, а не в нем или их чувствах друг к другу. Ракель пыталась обезопасить дочь, а параллельно завязала новые, очень сложные отношения. Ракель сказала, что изо всех сил пытается доверять ему. Она не могла рисковать своим планом по спасению Паулы, потому и не вводила Серхио в курс дела. Брови Ракель вызывающе поднялись, тело напряглось — она словно готовилась к атаке. Ей не терпелось поскандалить, но Серхио не проглотил наживку. Ракель реагировала как загнанное в угол животное. Серхио хотел вернуть разговор в изначальное русло.       — Как долго ты это планировала, Ракель?       Его спокойное поведение и ровный голос успокаивающе подействовали на Ракель. Она остановилась и наконец посмотрела на него. Сделала несколько глубоких вдохов, чтобы взять себя в руки, но не села — в ней накопилось слишком много волнения.       — Фактически с тех пор, как судья отменил запретительный судебный приказ в отношении Альберто, и опека над Паулой стала общей. — Ракель потерла руки. — Я… Мне нужно было подкопить денег.       — Быть беглецом недешево.       Она фыркнула, все еще раздраженная, но немного смягчившаяся — все-таки, он пытался ее понять.       — Тебе ли не знать.       Серхио поймал ее взгляд, и они слегка улыбнулись друг другу. Он продолжил:       — Значит, ты начала еще до того, как нашла открытки?       Ракель кивнула.       — Если ты все равно планировала сбежать с Паулой, почему даже не подумал о Палаване? Ты могла бы приехать просто в гости.       Ракель вздохнула и слегка поерзала.       — Мне нужно было понять, чего я стою сама по себе… А то, что произошло между нами, имело так много нюансов, что я понятия не имела, где истина, а где ложь… Я даже не была уверена, что ты действительно там будешь, и… Честно говоря, я боялась, что на самом деле между нами ничего нет.       Встав, Серхио сделал несколько осторожных шагов в ее сторону. Она не двигалась. Серхио преодолел расстояние между ними, взял руки Ракель и положил на свое сердце, надеясь напомнить о том, что она значила для него.       — Ты и сейчас напугана?       Она кивнула, глядя себе под ноги, и тихим голосом ответила:       — До чертиков.       — Я тоже, Ракель. Но… Сегодня ты сказала, что хочешь лучше понять меня, чтобы мы могли вместе двигаться вперед.       Ракель робко подняла глаза, и Серхио крепко прижал ее руки к груди.       — Может быть, здесь то же самое. Может, тебе нужно включить меня в свои планы, чтобы мы могли вместе двигаться вперед. — В ответ на ее скептический взгляд он торопливо добавил: — Я не призываю вас с Паулой ехать на Палаван, просто мы все обдумаем вместе. Честно говоря, Ракель, я последую за тобой на край света.       — Серхио…       — Это правда. Я прожил без тебя последние полтора года. И не особенно стремлюсь к этому вернуться. Можешь потом дать мне пинка, но не сейчас.       Как он это сделал? Как ему удалось облегчить ее переживания и вселить веру в их отношения? Ведь какую-то пару минут назад Ракель казалось, что они обречены. Но готова ли она к тому, чтобы по-настоящему впустить его в свою жизнь? Чувствуя под пальцами биение его сердца, Ракель поняла, что выбора у нее на самом деле нет. От него не сбежать, как и от собственных чувств.       Она едва заметно кивнула ему. Серхио вздохнул с облегчением, поднес ее руки к губам и поцеловал их, закрыв глаза.       До этого момента Ракель не осознавала, насколько ее выматывала невозможность поговорить о своих заботах, о плане по обеспечению безопасности Паулы. Разделив это бремя, она испытала невероятное облегчение. Проблема никуда не делась, но в сердце Ракель поселилась надежда на то, что, может быть — всего лишь может быть, — в конце туннеля будет свет.       Голос Серхио вернул ее к реальности.       — Может, расскажешь, как далеко ты продвинулась?       — Как насчет завтра? Я очень устала, и мне нужно немного поспать. — Не успел Серхио задуматься, остаться ему или уйти, Ракель сжала его руки и быстро добавила: — Останешься на ночь?       Слава богу. Значит, у него все еще был шанс.       — Да. Может, пойдешь пока готовиться ко сну? А я выключу свет, запру дверь и присоединюсь к тебе.       Ракель одарила его теплым взглядом и наклонила голову. Серхио мягко, целомудренно поцеловал ее в знак благодарности за приглашение на ночевку. Он больше всего на свете хотел быть с ней.