На твердой земле

      Серхио помыл посуду и устроился на диване с книгой по криминальной психологии, которую нашел на книжной полке Ракель. Входная дверь с грохотом открылась и закрылась. Расстроенная Паула ворвалась в комнату и плюхнулась в кресло, скрестив руки, поджав губы и нахмурившись.       Серхио чувствовал себя крайне неуютно. Очень не хватало Ракель, которая могла бы разобраться с ситуацией. Приняв душ и переодевшись, Ракель сказала, что ей нужно бежать, и предложила ему остаться и дождаться ее. Она заверила Серхио, что не убегает от него; Паула оставалась с ней на всю грядущую неделю, поэтому предстояли кое-какие дела. Стремясь проводить с Ракель каждую возможную минуту, Серхио решил остаться в ее доме, но теперь начинал сожалеть об этом. Паула сердито пыхтела. Он закрыл книгу и положил на журнальный столик.       — Твоя мама ушла.       — Знаю. Она попрощалась и сказала, что ты будешь здесь, пока она не вернется, если мне что-нибудь понадобится.       — Хорошо. — Серхио был совершенно не в своей тарелке. Он пытался понять, пришла ли Паула из-за того, что хотела с ним о чем-то поговорить, или потому, что он просто оказался в ее доме. Но времени на углубленный анализ ситуации не осталось: Паула громко фыркнула, демонстрируя явное желание облегчить душу.       — Что-то случилось, Паула?       — Мальчишки такие глупые.       — О.       Услышав его реакцию — или, скорее, ее отсутствие, — Паула закатила глаза. В этот момент она очень походила на свою мать — той точно так же не хватало терпения на всякие глупости. Серхио повозился с очками пришел к выводу, что нуждается в дополнительной информации, чтобы проанализировать возникшую у девочки проблему. А может, даже помочь с решением.       — Почему ты так думаешь?       Паула неодобрительно покосилась на него, не совсем удовлетворенная ответом, но все же немного обрадованная возможностью рассказать о своих бедах.       — Мы играли на улице в полицейских и грабителей, и настала моя очередь быть лидером грабителей. Кристиан сказал, что я не могу быть боссом, потому что я девочка.       — Правда?       Паула кивнула.       — Тогда я согласен с тобой, это довольно глупо.       — Знаю! Поэтому я сказала, что девочки тоже могут быть боссами, но они все сказали «нет».       — И что ты сделала?       — Сказала, что они глупые. Что моя мама раньше была начальником в полиции. Но потом они сказали, что она была плохим полицейским, и поэтому она больше не работает в полиции.       Серхио почувствовал себя виноватым. Именно из-за него девочке пришлось столкнуться с последствиями испорченной репутации Ракель. Ему не приходило в голову, что Пауле однажды придется защищать честь своей матери. Постепенно он осознавал, насколько сильно его действия повлияли на все аспекты жизни Ракель. И ее семьи.       — Ну, это полная ерунда, — произнес Серхио с уверенностью, которую редко испытывал рядом с детьми. — Твоя мама была фантастическим полицейским.       Паула посмотрела на него с надеждой в глазах.       — Правда?       — Правда.       Откинувшись на спинку кресла и раскинув руки, Паула заявила:       — Я так и знала!       При виде гордости, которую девочка явно питала к своей матери, Серхио улыбнулся.       — Так вот почему ты вернулась?       — Ага… Я очень разозлилась.       — Понимаю.       — Я хотела подраться с Кристианом, но мама говорит, что нельзя бить людей только потому, что я злюсь.       — Она права.       — Но это нечестно! Теперь они играют на улице, а я нет!       — Эм-м-м…       — Может, мне стоит с ним подраться? Я выиграю, и тогда мы снова сможем играть. — Паула собралась вставать, и Серхио запаниковал. Почему она решила, что нужно вернуться и подраться с друзьями? Он не знал, какой стиль воспитания предпочитает Ракель, но был совершенно уверен, что такого она бы не допустила.       — Что? Нет, не стоит с ним драться! Ты правильно сделала, решив уйти и успокоиться…       Паула скептически уставилась на него, но села обратно и снова скрестила руки. Под пристальным взглядом девочки — точно таким же, как у ее матери — Серхио прочистил горло и нервно поправил очки.       — Кроме того, разве ты не хотела рассказать мне шутку?       — О, точно! Хорошо… Подожди… — Паула прищурилась, сосредоточилась и просияла. — Хорошо! Почему призраки так много лгут?       — Не знаю.       — Потому что они… Нет, подожди. Не так.       — Что не так?       — Думаю, я начала неправильно… Но как же было правильно?       Они замолчали. Паула пыталась вспомнить шутку. Девочка явно начинала расстраиваться, и Серхио предложил помощь.       — Если расскажешь финал, может, мы вместе сможем угадать?       — Но тогда будет не так смешно…       — Хм-м-м… Но будет немного похоже на разгадку тайны, как будто мы детективы. А шутка есть шутка, не так ли?       — Как будто мы детективы?       Серхио кивнул.       — Ладно, давай попробуем.       — Хорошо. Итак, мы знаем, что шутка о призраке и лжи, верно? — Он посмотрел на Паулу, и та кивнула. — Отлично. Ты помнишь финал?       — Да! «Потому что их видно насквозь»!       — Ага. — Серхио сжал большой и указательный пальцы правой руки. — Итак, мы ищем нечто, что объединяет ложь и способность видеть что-то или кого-то насквозь?       Паула кивнула и старательно задумалась, подперев подбородок рукой. Глаза девочки испытующе изучали Серхио, словно она пыталась понять, знает ли он ответ.       — Если кто-то умеет хорошо лгать, ты видишь его насквозь?       Паула покачала головой, сосредоточенно прищурившись.       — Нет.       — Так. А если кто-то — плохой лжец, ты видишь его насквозь?       Паула почесала лоб, и все ее лицо просияло.       — Ой, ой, ой! Я поняла, Серхио, я поняла!       — Да? Здорово! Итак…       — Почему призраки так плохо лгут?       Серхио улыбнулся, глядя на ее взволнованное лицо.       — Не знаю, Паула. Почему?       — Потому что их видно насквозь!       Паула рассмеялась, заставив рассмеяться и Серхио. Девочка вскочила на ноги.       — Пойду расскажу друзьям! Не успел Серхио отреагировать, как она выскочила из гостиной, крикнула: «Увидимся позже!» и с грохотом захлопнула дверь. Посмеиваясь, Серхио поднял книгу и понадеялся, что Паула забудет о желании подраться со своим другом. Ему не хотелось бы объяснить Ракель, что ее дочь пришла домой, избегая ссоры, а он ее переубедил.

***

      Ракель вернулась почти через два часа. Поскольку ситуация с Серхио разрешилась, она смогла расслабиться и сосредоточиться на других насущных вопросах. Позвонила парню, который мог изготовить поддельные школьные справки для Паулы, затем забрала в почтовом ящике на другом конце города поддельное свидетельство о рождении и свидетельство о смерти «отца» Паулы. Меры предосторожности и необходимость заметать следы на случай, если кто-то следит за ней или ее связными, задержали ее дольше, чем предполагалось. Порой Ракель казалось, что это сродни паранойе, но она не собиралась рисковать дочерью, проявив небрежность. Вернувшись домой, она встретила на улице счастливую Паулу, в доме — Серхио, читающего книгу на диване, и это принесло ей доселе неведомое чувство спокойствия.       — Извини, я не ожидала, что так задержусь.       — Ничего. Все прошло хорошо?       — Да, спасибо. Паула не возвращалась? — Ракель без паузы подошла к дивану, поцеловала Серхио, сняла с плеча сумку, поставила ее у стены и с наслаждением потянулась.       Серхио не сразу осознал, что такова теперь его новая реальность. Что Ракель будет целовать его, покидая или возвращаясь в комнату. Что она оставит его в своем доме, без колебаний доверив ему свою дочь. Что они будут непринужденно болтать о делах и о том, не попала ли Паула в неприятности в ее отсутствие.       Заметив, что Серхио заблудился в своих мыслях, Ракель позвала:       — Серхио?       — Ах да. Она возвращалась, когда поссорилась с другом.       — С Кристианом?       Серхио кивнул.       — Мда. Они постоянно ссорятся.       — Она сказала, что мальчики глупые.       Ракель подмигнула.       — Она не ошибается.       — Думаю, да, — усмехнулся он.       — Мне нужно вмешаться?       — Полагаю, нет… Она собиралась подраться с ним, но отвлеклась на шутку, которую хотела рассказать. Потом, кажется, она уже была не в настроении для драки.       — Хорошо. Значит, она хотела вбить в мальчика немного здравого смысла? Я пробовала, это не работает.       Серхио вздрогнул, вспомнив ее пощечины. Суровые и многократные.       — Так вот что ты пыталась сделать со мной в Толедо?       — Как я уже сказала, — пожала плечами Ракель, — это не работает. — Взяв сумку, она добавила, подмигнув: — Ты все такой же бесячий… Сейчас разберу вещи, и начнем готовить обед.       Осознав, что забыла уточнить, останется ли Серхио, она неуверенно сказала:       — Если ты хочешь остаться на обед, то есть.       — С удовольствием.       Выходя из комнаты, Ракель внезапно осознала, насколько естественной казалась эта объективно абсурдная ситуация. Всего два дня назад она встречалась с другим мужчиной и думала, что никогда больше не увидит Серхио. Она повернулась, склонила голову и посмотрела на него.       Он поерзал, не в силах истолковать мягкий взгляд Ракель, и поправил на носу очки.       — Что случилось?       — Ничего, — она улыбнулась и скрестила руки, прислонившись к косяку. — Просто не могу поверить, что ты здесь. И что мы… Ну, решились на это. — Она указала рукой на себя и на него.       Серхио слегка покраснел и с облегчением кивнул.       — Я тоже не могу.       Когда она вышла, он вспомнил, что произошло в ее отсутствие, и окликнул:       — Ракель?       Ее голова высунулась из дверного проема, и он продолжил:       — У Паулы кое-что произошло. — Слегка поколебавшись — он не особо стремился напоминать Ракель, как сильно испортил ей жизнь, — Серхио глубоко вздохнул. — Очевидно, мальчики сказали ей, что ты была плохим копом, и поэтому больше не являешься полицейским. Вот почему она хотела с ними подраться.       Ракель ущипнула себя за переносицу.       — Блин, снова это.       — Мне очень жаль, Ракель. Это моя вина.       Ракель слегка усмехнулась.       — Серхио, я могу винить тебя во многих вещах, но не в чепухе, которую несут восьмилетние мальчишки… Спасибо, что дал мне знать. Этого уже давно не случалось. Может, Паула захочет об этом поговорить.       Серхио слегка поежился, не зная, всерьез ли она говорит, и осмелился взглянуть на нее. Ракель добавила:       — Серхио, все в порядке. С Паулой все хорошо.       — Правда?       — Правда.       Она кивнула в сторону кухни.       — А теперь вымой руки и начинай готовить курицу. Я сейчас подойду.

***

      После обеда Паула вернулась на улицу к друзьям. Ракель, скрестив ноги, устроилась на одном конце дивана, Серхио — на другом. Прочитав одну и ту же страницу шесть раз, она наконец признала, что не может сосредоточиться. Мысли постоянно возвращались к тому моменту, когда Серхио попросил рассказать, почему она плакала, и к тому, как она отреагировала. Ракель действительно ему не доверяла. Но хотела, чтобы это изменилось. Когда-нибудь. Она со вздохом отложила книгу.       — Серхио…       Он оторвался от книги.       — Я… — она глубоко вздохнула. — Мне нужно кое-что знать.       — Хорошо, — осторожно сказал Серхио, откладывая книгу.       — Во время ограбления ты обратился ко мне под ложным предлогом…       — Я…       Она подняла руку.       — Пожалуйста, дай мне закончить.       Серхио коротко кивнул. Она слегка улыбнулась, стараясь показать, что ему не о чем беспокоиться.       — Спасибо… Итак, ты подошел ко мне, чтобы узнать о расследовании. Ты это признал, и я с этим смирилась.       Поскольку она не продолжила, Серхио подтолкнул:       — Но?       — Но в какой момент это изменилось? — Ей казалось, что все эмоции написаны на ее лице, и она избегала взгляда Серхио, боясь проявить такую уязвимость. Ракель хотела знать, как долго он ее использовал. — Когда я перестала быть ведущим переговорщиком и стала… собой?       — М-м… Я много об этом думал. Пытаясь заснуть на Палаване, Серхио чаще всего думал о Ракель. Много ночей подряд анализировал этот аспект их отношений, стараясь понять, когда же его рациональный разум проиграл Ракель. В какой момент он позволил себе руководствоваться эмоциями, поставить план под угрозу, лишь бы провести с ней время? Ему так и не удалось достичь ясности в этом вопросе. Сейчас, однако, он очень удивился тому, сколько времени это заняло. Все вдруг стало таким очевидным.       — На самом деле… это происходило постепенно. Я не осознавал, что влюблялся в тебя, хотел увидеть тебя, отчаянно хотел услышать твой голос. Убедил себя, что все дело в ограблении, что ты — лишь источник информации. — Поправив очки, он нервно усмехнулся: — Очевидно, я лгал не только тебе, но и себе.       Ракель казалась не слишком убежденной, и Серхио попытался конкретизировать, чтобы она поняла, насколько глубоко влияла на него.       — Помнишь, как мы встретились во второй раз?       — Что?       — Как мы встретились во второй раз. Была суббота. Я услышал, что ты собираешься пообедать, и предположил, что выберешь «Ханой». Задал тебе пару вопросов, и ты вдруг ни с того ни с сего выкрутила мне руку, повалила меня на стойку и обыскала.       При виде ее ухмылки Серхио невольно поежился.       — Это я помню.       — Охотно верю, — ответил он, бросив на нее неуверенный взгляд. — Когда ты ушла, я даже немного обиделся. Не ожидал, что ты отнесешься ко мне с подозрением.       — Серьезно? Но ты задавал столько вопросов и все время крутился рядом… Как я могла не заподозрить неладное?       — Что ж… — он замолчал, не особенно желая вспоминать о собственном высокомерии. — Дело в том, что тогда я понял, что лучше мне отказаться от попыток установить контакт.       Ракель внимательно слушала и терпеливо ждала продолжения. Серхио изо всех сил пытался сформулировать свою мысль.       — Но что-то случилось… После этого я не мог выкинуть тебя из головы, и когда твоя мать позвонила… Я знал, что лучше держаться подальше, но вместо этого ухватился за возможность увидеть тебя снова. Продолжал убеждать себя, что пытаюсь так следить за ходом расследования, но это был всего лишь предлог. А когда ты рассказала об Альберто, думаю, сломался последний барьер.       — Но ты уже знал о моем браке.       — Да… Но я не ожидал, что ты будешь настолько откровенна со мной, что так искренне со мной поговоришь. Ты выбила меня из колеи, Ракель, и…       — Тогда ты и решил меня соблазнить? — перебила Ракель. Он покачал головой.       — Я никогда не планировал завязывать с тобой романтические отношения, Ракель, просто так случилось. — Он поправил очки на носу. — И, к твоему сведению, я тебя не соблазнял. Это ты меня соблазнила.       — Что? О чем ты говоришь?       — Это правда.       — Отнюдь. Ты изучил меня и сказал все, что я хотела услышать… Ты меня соблазнил!       — Нет, не соблазнял. Клянусь, я никогда ничего этого не планировал. Но ты соблазнила меня, и вот к чему это привело.       — Поверить не могу… Я рассказала тебе о своем бывшем, наставила на тебя пистолет и заставила отвести на этот поддельный склад. Ты правда думаешь, что так можно кого-то соблазнить?       — Я, конечно, не эксперт в искусстве соблазнения, но это явно сработало.       Ракель фыркнула:       — Вероятно, все дело в твоем определении соблазнения.       — Итак, ты соблазнила меня, а потом поцеловала.       — Поверить не могу, — повторила она, недоуменно раскрыв рот. — Я тебя поцеловала, потому что ты меня соблазнил. Кроме того, ты бы никогда меня не поцеловал, если бы я не взяла инициативу!       — Наверное, нет… Может, когда-нибудь.       — Хм.       Она покосилась на него. Приняв безмолвный вызов, Серхио набрался храбрости и сделал единственное, что ему хотелось сделать — приблизился к Ракель. Наклонившись к ней, он замер и вопросительно взглянул, ожидая ее одобрения. Ракель не двигалась. Тепло улыбаясь, она вздернула бровь, безмолвно спрашивая, не струсит ли он.       Когда Серхио наконец поцеловал ее, она обхватила ладонями его лицо и погрузилась в прикосновение его мягких губ. Поцелуй был менее отчаянным и голодным, чем за завтраком — скорее утешительным, многообещающим, полным смысла. Языки на мгновение соприкоснулись. Ощутив, как рука Серхио скользит по ее спине, Ракель удовлетворенно вздохнула, надеясь, что он не остановится. Ей хотелось провести весь остаток дня, открывая Серхио заново и не переставая целовать.       В конце концов он с улыбкой отстранился и сел рядом, довольно неловко и чопорно. Схватив его правую руку, Ракель положила ее себе на плечи и свернулась калачиком, поджав ноги.       Сердце Серхио отчаянно колотилось. Если Ракель питала хоть какие-то сомнения в том, насколько сильно она на него влияет, то громкий ритмичный стук под ухом опровергал их все. Серхио больше всего на свете хотел продлить этот момент, но в то же время желал убедиться, что трудные вопросы не просто отодвинулись на задний план под влиянием их взаимного влечения и способности Ракель находить юмор в абсурдности ситуации.       Как бы ему ни нравилось целовать ее, он хотел продолжать двигаться в правильном направлении.       — Я ответил на вопрос?       Ракель не любила надолго погружаться в сомнение и недоверие, связанные с их отношениями. Она предпочитала разобраться и двигаться дальше, надеясь, что проблема разрешится, но Серхио очень серьезно ее обманул. Сейчас он был искренним, и она пыталась поверить его словам, но где-то в животе поселился неприятный холодок.       — Думаю, да…       — Ты не уверена?       — Дело не в том… Скорее, не все мои сомнения ушли. — Она заколебалась, осознав, что именно ее беспокоило и заставило задавать ему вопросы. — Не могу отделаться от мысли, что ты просто говоришь то, что мне хочется услышать.       Серхио кивнул, его пальцы невесомо коснулись ее плеча.       — Не будем торопиться.       Расслабившись, Ракель положила правую руку ему на живот и прижалась носом к груди, позволяя запаху Серхио проходить прямо к ее сердцу. Ей не удавалось разгадать его. Несколько часов назад этот мужчина не мог понять, что испытывает чувство ревности, а теперь без труда понимал ее сомнения и предлагал поработать над ними вместе.       Серхио, впрочем, понятия не имел, что сказал единственную вещь, которая могла развеять сомнения Ракель. Он добавил:       — Если честно, я никогда не знаю, что тебе хочется услышать.       Подняв голову с его плеча, Ракель с любопытством посмотрела на него. Серхио прочистил горло.       — Ты считаешь, я говорю именно то, что тебе хочется услышать, но я не знаю, чего ты хочешь. Каждый разговор с тобой сбивает меня с толку, Ракель. Ты заставляешь меня реагировать без раздумий, не давая времени на анализ, поэтому приходится просто отвечать. Вот я и говорю то, что у меня на уме.       Их прервал звук открывающейся входной двери. Паула громко объявила:       — Я вернулась!       Серхио оторвался от Ракель и снова занял место на противоположной стороне дивана. Он указал на коридор.       — С Паулой все точно так же. Я никогда не знаю, чего вы обе ждете от меня. Приходится… импровизировать.       — Ты это терпеть не можешь.       — Вовсе нет, — усмехнулся он, недоумевая, как Ракель успела так хорошо его узнать, учитывая, каким коротким было их драгоценное совместное времяпровождение. — Это определенно вне моей зоны комфорта, но… Я впервые в жизни чувствую, что это подталкивает меня, бросает вызов, а не доставляет жуткие неудобства.       Ракель тепло посмотрела на него, затем переключила внимание на Паулу. Девочка вошла в комнату и сказала:       — Идет дождь!       Удивленная Ракель встала и подошла к окну.       — Правда? — Она выглянула наружу. — Настоящий ливень!       Ракель повернулась к Пауле.       — Как тебе удалось не промокнуть?       Паула хихикнула.       — Мы играли в прятки, и я спряталась у входа, а потом пошел дождь. — Она широко улыбнулась. — Все мальчики были на улице, и они сильно промокли.       Заметив проблеск самодовольства на лице Паулы, Серхио не мог не подыграть.       — Ну и кто теперь глупый?       Паула подняла руку, чтобы дать пять, и, как только Серхио ответил, со смехом приземлилась на диван рядом с ним.       — Мальчишки!       — А теперь они ещё и мокрые. Знаешь, как это называется, Паула?       Паула посмотрела на него, все еще смеясь, и покачала головой.       — Поэтическая справедливость.       — Поэтическая справедливость, — повторила девочка. — Что это значит?       — По сути, это означает, что плохие вещи случаются с людьми, которые поступили плохо.       Смущенное лицо Паулы подсказывало Серхио, что лучше уточнить детали.       — Например, если жульничать в игре, то проигрыш будет считаться поэтической справедливостью.       Серхио практически видел, как в голове Паулы загорается лампочка.       — Или если ты говоришь, что девочка чего-то не умеет, и тогда она тебя в этом обойдет.       — Именно… Поэтическая справедливость.       Паула кивнула.       — Поэтическая справедливость.       Стоя у окна и глядя на улицу, Ракель предложила:       — Можно пойти погулять.       Обернувшись и встретив любопытные взгляды Серхио и Паулы, Ракель подошла к дивану, села рядом с дочерью и обняла ее. Серхио неуверенно посмотрел на нее, а Паула озвучила их общие опасения.       — А как же Серхио?       Ракель убрала волосы со лба дочери.       — Ну, у него есть маскировка… И на улице идет дождь, людей там мало. Мы возьмём зонтики, а значит, никто ничего не увидит. — Она перевела взгляд с Паулы на Серхио. — Итак, если Серхио не возражает, мы могли бы прогуляться вместе.       «Мы могли бы прогуляться». Он, Ракель и Паула. Неужели это происходило в реальности? После ограбления он в одиночестве прибыл на Филиппины, оплакивая смерть брата и потерю женщины, которую предал. В одном из самых красивых мест в мире Серхио переживал одни из самых мрачных моментов. Вспомнив темные дни, он подумал, что прогулка под дождем с Ракель и ее дочерью кажется невероятно заманчивой перспективой.       — Прогулка — отличная идея.       Они бок о бок шли под дождем. Глядя, как Паула прыгает по лужам, Ракель испытала легкость, которой не чувствовала годами. Довольно иронично, учитывая, что она только начала встречаться с разыскиваемым преступником. Она сунула руку в карман его куртки и переплела свои пальцы с пальцами Серхио. Он погладил ее руку большим пальцем. Ракель охватила дрожь предвкушения. Однако контакт длился недолго: дождь усилился, Паула подбежала к ним, и Серхио торопливо вытащил руку из кармана. Девочка, дрожа, забралась под зонтик матери.       — Наверное, тебе пора домой. Становится холодно, а дождь не утихает.       Паула обняла маму, и Серхио заметил, как стучат зубы девочки.       — Ракель, если хочешь согреться, мой дом ближе.       Ракель удивленно посмотрела на него, а Паула спросила с легким волнением в голосе:       — Я узнаю, где ты живешь, Бруно?       С тех пор как они покинули квартиру Ракель, Паула использовала только кодовое имя Серхио, старательно произнося имя Бруно. Она очень впечатляюще справилась с ситуацией, учитывая юный возраст, и Серхио хотел показать, что ценит ее усилия, но прежде всего — согреть девочку. Он посмотрел в глаза Ракель, дождался лёгкого кивка, затем перевел взгляд на Паулу.       — Да. — Серхио поправил очки на носу. — Ты доказала, что являешься надежным союзником, и я верю, что ты сохранишь мое местонахождение в секрете.       Будто подросшая от комплимента на несколько дюймов, Паула заверила Серхио:       — Обещаю.       Девочка схватила мать за руку, и Серхио повел их в свою квартиру.

***

      Ракель и Паула провели с Серхио остаток дня и поужинали с ним. Повесив сушиться одежду обеих Мурильо, он одолжил Пауле пижаму. Девочка радовалась не только ношению пижамы в середине дня, но и тому, какой большой была одежда. Она не переставала хихикать, пока Ракель завязывала самодельный пояс, чтобы штаны держались, и закатывала рукава и штанины. Серхио считал значительно менее забавным вид Ракель в его футболке и джинсах. Она выглядела великолепно. Естественная, расслабленная. Он не мог не задуматься о том, что Ракель носила под этой одеждой. Она, кажется, уловила его настроение и намеренно наклонилась слишком близко, потянувшись за резинкой для волос. Притворившись, будто ее грудь не задела его только что, Ракель с ухмылкой собрала волосы девочки в хвост. Серхио тяжело сглотнул, напоминая себе, что в комнате находится ребенок, и ему нельзя просто схватить Ракель за талию и грубо поцеловать. Как бы сильно ему этого ни хотелось.       Паула сначала думала, что будет интересно узнать, как живет «шпион», но быстро разочаровалась: квартира Серхио ничем не отличалась от любой другой. Ракель, однако, чувствовала себя не в своей тарелке, поскольку некоторые детали напомнили ей о Профессоре. По прибытии Серхио торопливо собрал планы, расчеты и теории, разбросанные по всему дому. Тем не менее, Ракель невольно вспомнила, что у Серхио было больше сторон, чем он ей открывал. Профессор тоже являлся его частью. Ракель решила разобраться с этим в другой раз и сосредоточилась на дочери.       После ужина и нескольких раундов карточной войны Ракель и Паула отправились домой. Они шли в уютном молчании, держась за руки. Дождь прекратился. Паула, обутая в резиновые сапоги, отыскала лужу и прыгнула в нее.       — Ты хорошо провела день, дорогая?       — Угу. — Заметив новую лужу, Паула отпустила руку Ракель. Довольная полученным результатом, она вернулась к маме и небрежно спросила: — Тебе нравится Серхио?       Ракель пока не собиралась обсуждать свои отношения с Серхио, поэтому решила потянуть время.       — Ты о чем?       — Я думаю, ты ему очень нравишься.       — Почему?       — Он всегда смотрит на тебя. Даже когда ты с ним не разговариваешь или стоишь к нему спиной.       — Вот как. — Весьма польщенная тем, что Серхио не мог отвести от нее глаз, Ракель поняла, что сейчас не время упиваться расцветающим романом. Паула задала вопрос, и мать собиралась дать ей честный ответ.       — Мне нравится Серхио. На самом деле, он попросил меня встречаться с ним. — Она слегка сжала руку Паулы. — Ты не возражаешь?       Сморщив нос, Паула, обдумала этот вопрос, затем покачала головой.       — Думаю, нет.       — Приятно слышать, милая, спасибо.       Почти дойдя до дома, Ракель заметила огромную лужу и бросилась к ней. Визжа от восторга, Паула быстро последовала за ней, прыгнув в лужу. Обе промокли и смеялись.       «Да, — подумала Ракель, радуясь при виде счастливой Паулы, которая хохотала от души. — Отличный был день».