На твердой земле

      Близился полдень. Серхио мог появиться в любую минуту. Ракель ужасно нервничала. Накануне ей в некотором роде повезло: не зная о его приходе, она невольно избежала волнений. Однако внезапное появление Серхио выбило ее из колеи, а это было намного, намного хуже.       Она отвезла Паулу, и с тех пор не переставала гадать, что надеть, как причесаться, нужно ли нанести макияж, что сказать Серхио, как будут развиваться события… Что произойдет после этой встречи? Расстанутся ли они навсегда? Предложит ли он сбежать с ним? Как она поступит, если он это сделает? Как она поступит, если он этого не сделает?       И как побороть эту распиравшую ее изнутри нервную энергию? Ракель обещала накричать на него, но на щеке до сих пор оставалось ощущение поцелуя Серхио, и она не могла гарантировать, что попросту не запрыгнет на него.       Боже, как же она нервничала.       Ракель в пятнадцатый раз посмотрела в зеркало. Она нанесла немного подводки и распустила волосы. Привычный стиль казался подходящим выбором.       Зазвонил дверной звонок, и Ракель напряглась еще сильнее. Она бросила последний взгляд на отражение. Пора.       Серхио несколько минут постоял перед дверью, собираясь с духом, затем позвонил. Он все утро пытался успокоить нервы, рассматривая отношения с Ракель как проблему, которая поддается решению. Но размышления о предстоящей встрече постоянно отвлекали его. Серхио так задумался, что едва не забыл прихватить обещанный кофе. Мысли о Ракель напрочь затуманили его разум. Серхио собирался задержаться в Мадриде и дать ей возможность по-настоящему познакомиться с ним — в этом заключался единственный план, который ему удалось придумать. Но ему оставалось только гадать, как убедить Ракель согласиться.       Серхио попытался сосредоточиться, но способность логически мыслить покинула его, как только открылась дверь. Ракель появилась в дверном проеме, босая, одетая свободные оливково-зеленые льняные брюки и простую белую рубашку с закатанными рукавами. На ней не было украшений, кроме привычных колец и гвоздика в носу.       Серхио не мог вспомнить, когда прежде она выглядела такой красивой. Он ошеломленно уставился на неё, приоткрыв рот.       Ракель почему-то не подумала о том, что в Мадриде Серхио придется маскироваться. Открывшееся зрелище изумило её. Перед ней определённо стоял Серхио. Неловко держа два стаканчика, он молча смотрел на неё, приоткрыв рот. Но на нем не было традиционного костюма и галстука, и это сбивало с толку. К тому же, он сменил очки и надел жуткий парик.       Осознав, как долго она пялится на него, Ракель отошла в сторону, предлагая ему войти.       — Извини, — она покачала головой. — Заходи.       Она закрыла за ним дверь, и Серхио повернулся, передавая ей стаканы.       Ракель взяла их и, ко всеобщему удивлению, выпалила:       — Что, черт возьми, на тебе надето?       — Это моя маскировка…       Она подняла бровь, оглядывая Серхио с головы до ног.       — Что? Тебе не нравится? — Он поставил сумку на пол и наклонился, чтобы разуться.       Прежде Ракель считала, что ей все равно, как он выглядит. Но, если честно, ей это не нравилось. Вернее, ей не понравились парик и очки. Присмотревшись, она поняла, что Серхио очень подходят джинсы и повседневная футболка. Но когда мысли перешли к тому, как хорошо эта футболка подчеркивала его руки, Ракель заставила себя остановиться.       — Я… Это на тебя не похоже.       Серхио посмотрел на нее, не совсем понимая, о чем речь.       — Так и задумано.       Она усмехнулась себе под нос. Надеясь отвлечься от бури эмоций, которые принёс с собой Серхио, Ракель вдохнула насыщенный аромат кофе.       — Точно… Ты же в розыске. Как я могла забыть.       Серхио попытался оценить ее настроение. Она шутила или сердилась? Задумчивое выражение лица Ракель ничего не выдавало, поэтому он сосредоточился на практических вопросах и указал на туфли и сумку.       — Куда мне положить вещи?       — Что? А, на случай внезапных гостей… Верно. Можешь положить в мой шкаф. Ты знаешь, куда идти. — Выходя в коридор, она добавила: — Я буду на кухне.       Итак, менее чем за сутки Серхио во второй раз очутился в спальне Ракель Мурильо. Всего две недели назад он был на Филиппинах, гадая, захлопнет ли она дверь перед его носом. А теперь он снова оказался в ее спальне, задаваясь вопросом, к чему все это приведет. Если вообще приведет.       Он снял парик и надел свои обычные очки. Немного поколебался, прежде чем открыл ее шкаф — слишком интимным казался этот жест. От одежды Ракель исходил аромат, присущий только ей одной, и он мгновенно опьянил Серхио. Он поспешно сунул вещи внутрь и закрыл дверцу. По пути к выходу он заметил на комоде гадалку, которую она сделала накануне, рядом с одноразовым телефоном. Серхио коснулся вещицы, улыбнувшись воспоминаниям о вечере, затем опустил руку и покинул спальню.       Приняв привычный облик, Серхио направился на кухню. Ракель сидела за столом. Подняв глаза, она закашлялась.       Ох, черт возьми. При виде него она поперхнулась кофе. Без парика и в обычных очках Серхио выглядел знакомо, но на нем были все те же джинсы и футболка. И выглядел он хорошо. Блин… Кажется, она вляпалась. Сосредоточься, Ракель.       Она с легкой улыбкой подняла стакан.       — Спасибо за кофе.       Улыбка Ракель вызвала у Серхио теплое чувство признательности. Он присоединился к ней за кухонным столом. Ему хотелось поблагодарить Ракель за возможность встретиться с ней, он не решился испытывать судьбу.       — Пожалуйста.       Они молча потягивали горячие напитки. Серхио понятия не имел, как и когда начнется ссора. Встречу они запланировали на полдень, но Ракель не придерживалась четкого расписания. Сейчас она не выглядела расстроенной или рассерженной. Серхио воспользовался случаем, решив восполнить недостаток информации, откашлялся и заговорил:       — Могу я кое о чем спросить?       Ракель посмотрела на него.       — Прежде чем ты начнешь на меня кричать.       Она слегка усмехнулась.       — Конечно.       — Что ты сказала Пауле обо мне? Если она сегодня у подруги, то…       — Ну да. Я рассказала ей своеобразный вариант правды: никто не должен знать, что ты здесь, включая ее отца. Поэтому мы, вернее, она придумала тебе кодовое имя. Поэтому ей придется лгать только о том, как тебя зовут, а не обо всем.       — Умно.       — Мы такие.       — Я никогда в этом не сомневался… Итак… Каково же мое кодовое имя?       — Бруно.       — Бруно?       Ракель кивнула, расплываясь в улыбке.       — Бруно, человек-брокколи.       Серхио от души рассмеялся. Накануне Ракель в основном слышала, как он усмехается или тихо смеется, но этот смех был ей знаком. От его звука ее сердце замерло. Она чувствовала вибрацию этого смеха, когда лежала на груди Серхио. Когда дразнила его из-за особого отношения к сидру, еще не зная, что он говорит об ограблении…       — Паула в порядке?       Погруженная в свои мысли, Ракель вопросительно посмотрела на него.       — Вчера вечером ты сказала…       — О… я…       Она не могла заставить себя поговорить с ним о Пауле и Альберто. Серхио знал о ее прошлом — он был одним из немногих, кто без колебаний поверил ей. Он наверняка разгадает любую попытку уклониться от этой темы. И если ей придется рассказывать о том, как она была вынуждена последние полтора года общаться с Альберто и — что еще хуже — оставлять с ним дочь, ее это просто убьет.       — Серхио, я не могу…       Вопрос Серхио вызвал воспоминания о том, как он впервые спросил, в порядке ли ее дочь. В тот раз Ракель полностью, беззаветно открылась ему полностью. А он ее просто использовал. Она снова почувствовала себя преданной и униженной.       Серхио заметил ее внутреннюю борьбу. Терпение Ракель было на исходе. Он мысленно приготовился к обещанной ссоре. Но не мог понять, чем вызвал такую реакцию.       — Что я такого сказал, Ракель? Что произошло?       Она сердито засмеялась.       — Что произошло? Тебе действительно интересно, что произошло?       Ракель сама не понимала, что пытается сказать и куда клонит. Но она злилась, и гнев, который формировался последние полтора года, требовал выхода.       — Думаешь, ты можешь просто появиться из ниоткуда, и все забудется? Мы вместе уплывем в закат?       — Конечно, нет, Ракель, я…       — Даже не знаю, с чего начать! Ты втравил меня в огромную кучу дерьма! А потом бросил! — Ракель ударила ладонью по столу и вскочила. — Блядь!       — Я оставил тебе координаты.       Она фыркнула.       — Да, безусловно. Ты оставил мне координаты.       Расхаживая по комнате, она заправила волосы за ухо, остановилась и оглянулась, подняв руку.       — Ты перевернул всю мою жизнь и оставил координаты на открытке, на которую я, возможно, никогда больше не взгляну. И не обольщайся, Серхио, ты бросил меня в руинах!       Она снова начала ходить взад-вперед.       — Ты хоть понимаешь, хоть представляешь, через что я прошла? — Теперь она кричала. Серхио заметил слезы в ее глазах.       Ему оставалось только сидеть и слушать. Слышать и видеть ту боль, которую он причинил ей. Ему стало стыдно. Он хотел понять ее как можно лучше.       — Расскажи.       Серхио выстрелил в темноту — и промахнулся. Ракель уставилась на него с весьма скептическим видом.       Она всматривалась в его черты, не зная, что надеется отыскать. Затем покачала головой. Она не могла проявить такую уязвимость. Ракель решила ранить его правдой, которая уже была ему известна.       Она выплюнула слова ему в лицо:       — Я была сломлена, когда мы встретились, и ты это знал. Черт, ты именно поэтому подобрался ко мне! Я была сломлена, а ты играл со мной, лично и профессионально. Ты унизил меня. Меня уволили. И в каком, по-твоему, состоянии ты меня покинул?       Серхио выглядел обиженным, пристыженным и полным сожаления. Вот и хорошо. В отличие от вчерашнего вечера, Ракель хотела ранить его, заставить ощутить хотя бы часть той боли, которую он ей причинил. И она еще не закончила.       — Знаешь, что хуже всего? Я чувствовала — и до сих пор чувствую себя дурой. Ты использовал меня. И я попалась, как салага…       Она посмеялась над собой.       — И я позволила тебе уйти! Я была полицейским — и позволила тебе сбежать вместе со всей шайкой! Зная, что ты солгал мне, использовал меня, я все же позволила тебе уйти. Блядь, я молилась, чтобы у тебя получилось!       Ракель посмотрела на него, недоверчиво подняв руки.       — И даже через год, за который я не получала от тебя вестей, за который я потратила кучу времени, пытаясь понять, что между нами было правдой, а что — ложью, я все равно не смогла отказаться от тебя, когда нашла координаты.       Ракель повернулась лицом к Серхио, заставляя его столкнуться с причиненной им болью, зная, что каждая эмоция написана на ее лице.       — Хочешь знать, каково мне, Серхио? А? Я чувствую себя полной идиоткой.       — Ты не…       Она подняла ладонь, останавливая его.       — Не надо.       Воздев обе руки в жесте поражения, Ракель раздраженно рассмеялась и покачала головой.       — И вот ты здесь… А я до сих пор не знаю, какого хрена мне с тобой делать.       Гнев медленно отступал, но на смену ему приходила глубокая боль. Ракель смотрела ему в глаза. По ее щекам катились слезы.       — Ты ранил меня, Серхио. Разрушил меня до глубины души.       Боль и обида в ее взгляде были невыносимы для Серхио. Он понимал, что никакие его слова не заставят ее страдания исчезнуть, но все равно собирался попытаться.       — Мне очень жаль. Понимаю, это кажется пустым звуком, но я искренне сожалею, Ракель. Я не хотел причинять тебе боль.       — Ты все время так говоришь.       — Потому что это правда.       Она снова села и пожала плечами.       — И что с того? — Ракель печально посмотрела на него. — Это ничего не меняет.       — Нет, но я все же хочу, чтобы ты знала, что это правда.       Серхио было нужно, чтобы она знала, что это правда. Он поправил очки.       — Я знаю Ракель, знаю, что предал твое доверие. Подобрался к тебе под ложным предлогом и продолжал тебе лгать, зная, что в конечном итоге это причинит тебе боль. Мне казалось, координат было достаточно, чтобы доказать мою искренность в том, что касалось нас двоих. Я был ложью, но мы — нет.       Ракель недоверчиво фыркнула.       — Да, теперь я понимаю, что это был не лучший план… Честно говоря, Ракель, я боялся… Я был в ужасе от возможности, что ты отвергнешь меня.       Он не осмеливался смотреть на Ракель, но она заслуживала знать правду.       — И я не осмелился открыться перед тобой еще больше… Поэтому я сделал единственное, что умел делать хорошо. Составил план и оставил решение за тобой, а когда ты не пришла, я…       Серхио замолчал, не замечая, как Ракель подняла глаза, удивленная его словами. Ей никогда не приходило в голову, что он мог чувствовать себя отвергнутым ею, или что он тоже открылся ей так, как она открылась ему. Она убедила себя, что большая часть его слов была ложью.       Ракель молчала. Серхио понимал, что они не смогут решить все проблемы за одну ссору, и решил сменить курс. У Ракель не осталось сил для борьбы, и он это понимал. Он начал воплощать план, который придумал ночью.       — Я поразмыслил над тем, что ты вчера сказала.       Ракель посмотрела на него, приподняв брови.       — Хм?       — О том, что мы не знаем друг друга… Ну, ты меня не знаешь.       Она понятия не имела, к чему он клонит, поэтому молча ждала продолжения.       — Ты права. И… я хочу это исправить.       Ракель изумленно вскинула глаза.       — Как?       Серхио нервно рассмеялся, встретив ее скептический взгляд.       — Как люди обычно узнают друг друга?       Ракель заметила, как Серхио внезапно занервничал. Словно подросток из американского фильма, который только что пригласил девушку на выпускной. Постепенно до нее дошло.       — Ты хочешь… встречаться со мной?       — Да. Я бы очень этого хотел.       Ракель понятия не имела, как относиться к этому заявлению.       — Но… как?       По крайней мере, она не сказала «нет». Серхио ощутил прилив воодушевления и поправил очки.       — Ну… Я принял меры предосторожности. Снял квартиру поблизости. Выстроил маршрут в обход камер наблюдения. На улицу я выхожу в маскировке. Мы не сможем устроить свидание в публичном месте, но…       Ракель недоверчиво смотрела на него. Он принял ее молчание за сомнение и продолжил отстаивать свою позицию.       — Ракель, ты больше не под наблюдением. Соблюдая некоторую осторожность, мы сможем узнать друг друга, не подвергая риску ни тебя, ни Паулу.       — Я… — Она никогда не представляла подобный. — Подожди, что значит «я больше не под наблюдением»?       Серхио выглядел так, будто она поймала его с поличным.       — Серхио. Откуда ты это знаешь?       Он запаниковал, не зная, с чего начать объяснять. Если он с этим не справится, Ракель запросто может его прогнать.       — Я… у меня есть помощники, которые следят за тобой.       Ракель явно собиралась возражать, и он торопливо продолжил:       — Только для того, чтобы убедиться, что вы с Паулой в безопасности. Клянусь, Ракель. Ну и для того, чтобы я мог связаться с тобой, когда наблюдение отменят.       Ракель изо всех сил пыталась осмыслить все это.       — Но… Ты не связался.       Серхио не поднимал головы.       — Нет. Как я уже сказал, я боялся, что ты этого не захочешь.       Ракель смутно осознавала, что должна сердиться из-за слежки, но ей не хватало сил. Итак, он предлагал ей встречаться. Решение оставалось за ней.       Она взяла себя в руки.       — Ладно.       Серхио услышал слово, но не понял его значения.       — Ладно?       Он посмотрел на нее, и Ракель увидела в его глазах смущение и проблеск надежды. Она мягко улыбнулась и повторила:       — Ладно.       Серхио искал в ее глазах ответ. У него перехватило дыхание. Она говорила серьезно. Ракель следовала его плану. Он спросил, хочет ли она встречаться с ним, и она согласилась. Серхио кивнул с неуверенной улыбкой, изо всех сил пытаясь сдержать эмоции.       — Ладно… Хорошо… Хорошо.       Они уже допили кофе. Ракель вертела в руках стакан. Серхио счел момент подходящим.       — Ты сказала, тебя уволили… Но в новостях сообщали, что ты уволилась?       Разгадав его намерения, Ракель весело взглянула на него.       — Свидание начинается сейчас?       Серхио нервно улыбнулся, пожимая плечами в ответ.       «Ладно, — озадаченно подумала она, — давай попробуем».       Она вспомнила, что произошло после ареста по подозрению в пособничестве Профессору и его банде. Ракель была в ярости от того, как коллеги обращались с ней во время ограбления, а арест стал вишенкой на торте. Она с новой стороны увидела систему, частью которой являлась на протяжении своей карьеры. И ей совсем не понравилось увиденное.       Впрочем, полиция совсем не пыталась удержать ее.       — Это все семантика… Мне стало ясно, что в моих услугах больше не нуждаются. Они дали мне возможность уволиться, надеясь, что я уйду мирно. И я согласилась.       — Но ты не ушла мирно… Я читал твои комментарии о действиях властей во время ограбления.       Это ее удивило.       — Правда?       — Конечно. Я же сказал — я не мог оставаться в стороне.       Слегка улыбнувшись, Ракель взяла его за руку.       От ее прикосновения у него перехватило дыхание. Серхио уставился на их переплетенные руки. Изо всех сил пытаясь поверить в происходящее, он потер ее пальцы, а она, к его большому удовольствию, слегка сжала его руку в ответ. Ему потребовались все силы, чтобы снова сосредоточиться на разговоре.       — Ты… Ты бы хотела остаться?       Она отпустила его руку и встала.       — В полиции?       Серхио кивнул.       Ракель остановилась, размышляя.       — Честно говоря, не знаю… Я бы хотела уйти на своих условиях… Или стать частью команды, работающей над реформированием полиции изнутри.       — Полиции нужно больше таких людей.       Она насмешливо посмотрела на него.       — Лесть ни к чему не приведет…       Ракель вытащила из шкафа два стакана, затем достала бутылку воды из холодильника.       — Я серьезно. Планируя ограбление, я рассчитывал на твою порядочность и уравновешенность… Помнишь то первое утро в Ханое? Когда ты одолжила мой телефон?       Напоминания о первой встрече и его истинных мотивах всегда заставляли ее чувствовать себя одураченной. Но на этот раз Ракель удалось оттолкнуть эмоции, чтобы выслушать его.       Она прищурилась.       — Что-то смутно припоминаю…       Он усмехнулся.       — Хорошо. Я помню это, — он бросил на нее пристальный взгляд, — очень ясно… Когда ты сказала начальнику, что отстраняешься от дела, я запаниковал.       Она улыбнулась, молча ожидая, когда он продолжит.       — Это правда, Ракель. Без тебя все очень быстро вышло бы из-под контроля. Я рассчитывал, что ты выполнишь самую важную часть плана: никто не пострадает.       — Никто не пострадает, а ты залезешь мне в штаны…       Она пошутила, но Серхио сразу же растерялся.       — Клянусь, я этого не планировал.       Ракель отмахнулась, давая понять, что говорила не всерьез.       — А как бы ты поступил, если бы во главе поставили Анхеля? — Ракель поиграла бровями. — С виду он не твой тип, но, говорят, противоположности притягиваются.       Серхио поперхнулся водой.       — Думаю, вы очень обрадовались, когда меня назначили главным инспектором по вашему делу, Профессор. По нескольким причинам.       — Очень, инспектор. Очень обрадовался.       Он смотрел на нее таким взглядом, перед которым она никогда не могла устоять. Застенчивый флирт и едва заметная улыбка. Ракель осмелилась сказать то, что не позволяла себе почувствовать.       — Я рада, что ты здесь.       Серхио тепло улыбнулся. Он не осмеливался надеяться, что снова услышит от нее эти слова.       Внезапно зазвонил ее телефон, лежавший на стойке, и напугал их обоих. Она встала и направилась к стойке, но Серхио поймал ее руку. Ракель оглянулась и улыбнулась ему в ответ. Он неохотно освободил ее ладонь. Ракель смущенно нахмурилась, глядя на свой телефон.       Когда Серхио прикоснулся к ней, ей показалось, что время замерло. Все ощущения усилились. Улыбка Серхио заставляло сердце Ракель биться быстрее. Захваченная эмоциями, она несколько раз моргнула, прежде чем увидела имя, которое мигало на дисплее телефона.       Хавьер… Хавьер… Хавьер…       — Вот черт!       Она не собиралась ругаться вслух, но реальность обрушилась на нее, словно тонна кирпичей. Серхио вздрогнул и встал. Ракель посмотрела на него. Выражение блаженства на его лице исчезло, сменившись смятением и беспокойством.       Пиздец.       После вчерашнего возвращения с работы произошло столько событий, что Ракель начисто забыла одну вещь: она уже кое с кем встречалась. С Хавьером. И они собирались увидеться… Меньше чем через час.       Пиздец!