So You Want To Date My Mom

Генри услышал звон колокольчика, когда вошел в мастерскую Джепетто. Теперь, когда Август снова стал человеком и перестал всех избегать, он снова начал работать со своим отцом в его лавке. — А, доброе утро, Генри. Что я могу для тебя сделать? — спросил Джепетто, пока Генри рассматривал часы, которые тот чинил на прилавке. — Вообще-то, я хотел поинтересоваться, могу ли я поговорить с Августом, — с надеждой ответил Генри, садясь на свободный стул. — Конечно. Он внутри, пойду, позову его, — отозвался Джепетто, кладя инструменты на стол, и вышел через дверь, ведущую к задней части мастерской. Пока Генри ждал, он успел обыскать свой рюкзак на предмет анкеты для Августа. — Мне нужно взять кое-какие вещи в скобяном магазине. Ты не мог бы, присмотреть за лавкой вместо меня? — Генри услышал, как Джепетто сказал это, а после он сам вернулся с сыном на буксире. — Конечно, Папа. Привет, Генри! Что случилось? — спросил Август, проходя на место его отца за прилавком, в то время как Джепетто уже оставил их. Генри улыбнулся, вытаскивая листок, и посмотрел на него. — Я надеялся, что смогу задать тебе пару вопросов для школьного проекта. Имя кандидата: Август У. Бут/Пиноккио Род занятий: Писатель и Ремонтник История знакомства с Эммой: Отправился с ней из Сказочного мира и пытался заставить поверить в Проклятье. Кодовое имя пары: Wooden Swan — Итак, первые вопросы. Какой твой любимый цвет, любимое животное и любимая еда или напиток, — спросил Генри, так как Август похоже сразу согласился на интервью. Ему было несколько хлопотно придумать причину, почему он должен был поговорить именно с ним, поэтому Генри старался быть настолько неопределенным, насколько было возможно. Он не был уверен, что Август полностью купился на все это, но он все равно отвечал на его вопросы, и это единственное, что имело значение. — Мне нравится красный цвет, мое любимое животное — кошка, а любимый напиток — кофе, — ответил Август, возясь с часами, которые его отец оставил на прилавке. — Почему кофе? — спросил Генри, сбитый с толку тем, что кто-то выбрал такой любимый напиток. Он пытался узнать это раньше, но должен был быть начеку и быть готовым к Операции «Кобра». — Он лучший друг писателя, — объяснил Август, пожав плечами, будто это все разъясняло. Конечно, он не так много писал, с тех пор как вернулся из леса в прошлом году. Он был слишком занят. Может быть, он снова начнет писать, как только более-менее обустроится на новом месте. — Ладно, следующее. Мне нужно знать, что ты думаешь о моей маме, — продолжил Генри, хотя был недоволен его объяснениями. Но это был не первый раз, когда бывший марионетка давал расплывчатые ответы на чьи-либо вопросы. Генри просто надеялся, что он не будет делать этого с ним. — Твоя мама… Невероятная. Я бы не смог и половины того, что она сделала, — ответил Август, слегка покачав головой. И он знал, что это действительно правда. Все эти годы, если что-то шло не так, он бежал. Эмма никогда не бежала. Она оставалась и боролась. Даже если казалось, что ей ни за что не выиграть, она боролась. Он считал, что ему бы очень повезло иметь даже десятую часть ее внутренней силы. — И чем вы вместе занимаетесь сейчас, когда Проклятие разрушено, — продолжил Генри, записывая ответы, которые он получил, в анкету. Это звучало ближе всего к последнему вопросу, но Генри не хотел рисковать и пугать Августа, задавая сразу его. — Мы встречались пару раз у Бабушки, чтобы поговорить, — заявил Август, прежде чем вернул все свое внимание часам. Их первый разговор после его околосмертного опыта в основном состоял из ее криков на него из-за Нила и его попыток выдавить из себя оправдания. Это было его дурной привычкой, от которой он тогда ещё не до конца избавился. После она пыталась выпытать из него информацию о женщине, о которой он пытался их предупредить. К сожалению, когда Голубая Фея вернула его обратно, была задета кратковременная память. Он помнил разговор с Белоснежкой и имел смутные предчувствия, кроме того, кто это на самом деле был. Он пообещал, что назовет ее, если его память вернется, и в это время работал над тем, чтобы искупить вину перед Эммой. Это не будет простым, он вытащил из себя ещё не все дерьмо, но это будет того стоить. — Последний вопрос. Есть ли одна вещь, о которой ты жалеешь, что сказал или сделал моей маме? — спросил Генри, втайне очень любопытствуя, что именно он выберет. Он знал, что Август совершал довольно крупные ошибки, когда пришел к маме. Некоторые из них он рассказал ему сам, другие — Генри «случайно» подслушал. Но также он знал, что Август изменился. То, что его смогли вернуть из деревянного состояния, являлось тому доказательством. — Есть много вещей, о которых я сожалею, — тихо сказал Август, а его руки замерли. — Так выбери одну, — предложил Генри. — Я жалею, что не был там ради нее, — наконец сказал Август, глядя на Генри с грустной улыбкой. — Но сейчас ты здесь ради нее, верно? Ты все ещё можешь помочь ей, — с улыбкой заявил Генри. — Я собираюсь попробовать, — ответил Август, прежде чем неловко откашлялся и добавил: — В любом случае, если это последний вопрос, то мне нужно вернуться к работе. Мистер Голд хочет, чтобы его часы отремонтировали в срок, и все мы знаем, что он делает с теми, кто его подводит. — Верно. В любом случае, мне тоже пора идти. Спасибо за ответы на мои вопросы, — просиял Генри и, положив листок в рюкзак, соскользнул с табурета. — Рад был помочь. И передавай привет своей маме, — крикнул Август в спину выбегающего из магазина Генри. Ему необходимо было двигаться дальше, и дорога до дома Грейс должна была занять некоторое время.