Крылья "Поиска". Эпизод 1: Потерянное пространство

Редакция 031023

      Мерцедес остановилась в дверях, осматриваясь. Не такой уж и маленький этот технический вход: метра четыре в ширину и столько же в высоту; две прочные створки с герметичным сжатием. Она тихо вошла внутрь и начала искать, откуда эти двери могут управляться. Высокий холл, потолок которого тонул в темноте. На стене кронштейны сорванных аппаратов. Следы от осколков или пуль. Битое стекло на полу под тонким слоем пыли. Рифлёные подошвы оставляли на ней следы. Далее был коридор, такой же большой и высокий, как входной проём. Кромешная тьма. Мерси засветила фонарь на виске. Гладкие тёмно-серые стены с технологическим орнаментом прямоугольных форм, нанесённым на отделочные плитки при изготовлении; темнота и запустение, глазу не за что зацепиться. Пройдя коридор, она оказалась в большом круглом помещении. Посередине лежала большая платформа с жёлтыми перилами, похожая на подъёмник. Вверху в рассеянных лучах фонаря виднелась жёлтая площадка высадки на второй этаж с чёрным провалом открытой двери. Этак метров пятнадцать. Высокие тут этажи... А дальше царила бархатная тьма. Тихо. Башня, казалось, мертва, и ничего работоспособного здесь не осталось.       Внимание привлекло углубление в стене. Одна из плиток отсутствовала. В небольшой нише под ней оказались остатки пережжённых многожильных кабелей. Мерси закусила губу, рассматривая их. "А что, если всё тут управлялось сверху, из центра? Надо найти те, что идут к дверям."       На глаза попалась лежащая в стороне плитка. Рисунок на ней был немного другим. Осветив стены, лётчица поддержки увидела ещё одну такую. Поддела выдвигающимся из перчатки лезвием. Те же кабели, только целые. Пошла вдоль стены в сторону горящего закатом выхода. У самого конца коридора обнаружилась ещё такая плитка, и под ней два унифицированных разъёма. Присела рядом, достала интерфейсный переходник и подключилась к здешней системе способом самым старым и надёжным – через провод.       Мерси запустила программу диагностики и выбрала "распознать механизмы" управления. Появилась пара строк, в которых бессмысленные символы, и сообщение: "Неизвестный язык команд. Дешифровка невозможна". Мерси выбрала "Сброс". Вторая попытка. То же самое. "Да что ж такое!.." – мысленно возмутилась крылатая разведчица, и замерла, слушая странные шумы в шлемофоне. "Эх, без регенератора никак... Надеюсь, у Эгана дела получше..." Она отключилась от порта и машинально подняла руку, чтобы обтереть испарину со лба, но почувствовала холодок, лёгкий и приятный: система эргономики автоматически создавала микроклимат возле кожи: для обдува под козырьком полушлема стоял миниатюрный гравилуч. Ещё эта система могла очистить стекло от пыли и брызг, и перенастроить малое кинетическое поле, защищающее голову в полёте, на их отсечение.       Заметив краем глаза движение снаружи, Мерси тихо метнулась в сторону и прижалась к стене возле дверей. Задействовала маленькую видеокамеру на лучемёте – чтобы выглядывать из-за углов. На стекло поступило отчётливое изображение: как огромный москит, в полусотне метров от входа барражирует дрон – явно не случайно. Под подвешенным в рамке корпусом закреплено какое-то устройство – с равной вероятностью разведывательный комплекс либо кассета с СУБами – самоускоряющимися боеприпасами, альтернативой ракет. Взрыв миниатюрного СУБа может разнести здесь всё – просто, если таковой залетит в дверь. Мерси решила не дожидаться: высунув лучемёт за край проёма, мгновенно дала очередь. Треск, искры, робот падает за кучу хлама. "Нашли-таки нас!.." – стучало сердце лётчицы. Осмотрев ещё раз воздух, она вернулась к консоли. Но перед тем, как продолжить, включила личную шифрованную радиосвязь и доложила: – Эган, сбит ещё один дрон. Похоже, они знают, где мы. Продолжаю с дверью.       Повторный тест. На экране те же непонятные символы, значит – дело не в радиоэлектронной борьбе: система здесь тоже "перекроена". Ожидая ответа, Мерси заметила отметку о приёме её рапорта устройством Эгана. "Он должен ответить, почему молчит? Быть может, опасается себя выдать?.." Чуть поразмыслив, Мерси вздохнула, отключилась от порта и с оружием наизготовку осторожно вышла наружу, контролируя радар и воздух. Вдруг возникла красная отметка, стала быстро расти, становиться ярче. Мерси резко обернулась на сигнал. Понеслись значения в метрах – до цели, которая сейчас за башней. Вскинула лучемёт, приготовилась... И в момент вылета скупым пучком лучей отправила искрящий дрон в скопление неизвестных конструкций, окружающих башню. Эган прав: из штатного излучателя попасть по такой цели сложновато...       Теперь на радаре чисто. Желая докончить добровольное начинание, Мерси направилась туда, где оставили укрытый световым обходом ховербайк. "Пока я тут вожусь – Эган уже и купол снимет, и десант прилетит. Скорее бы... Как у него там блокировка снимается?.." – Все коды введены в её компьютер перед операцией, лишь найти место, куда приложить палец.       Вдруг заметила странную расплывчатость в поле зрения справа, у края проезда в баррикадах. Пыль, что ли, попала на стекло во время "танцев" с дронами?.. И ещё, в пыли – между баррикад, где их разметало взрывом, два параллельных следа, идущие сюда. Они плавно появлялись прямо на глазах: к ней беззвучно приближалось нечто невидимое, но придавливающее пыль своим весом. Мерси взяла его на прицел, отбегая назад, наверх, ко входу. Сердце её забилось, как барабан. – Стой, буду стрелять! – сказала она с пандуса громко и чётко, и голос вроде не дрожал. Нечто по-прежнему приближалось. – Так, Эган, у нас гости, – передала Мерси по личной связи, однако, не поняла, услышал ли адресат. Одиночный выстрел в землю поднял облачко искрящейся пыли перед объектом. Нуль реакции.       Уже слишком близко для колебаний. Следующий выстрел раскрасил марево бело-сине-лиловыми волнами попадания в персональные щиты – волны обошли и проявили очертания механизированного бронескафандра с захватом-клешнёй вместо правой руки и пулеметом малого калибра над перчаткой левой. Раздался лязг стальных подошв – он пошёл по наклонной энергичными шагами, больше не таясь и явно не опасаясь лучемёта. "Тут нужно кое-что посильнее," – отступая совсем к двери, Мерси повесила лучемёт в уни-крепление на поясе и выученным движением выхватила свой излучатель комбинированный, или попросту – "Зонтик". Длиной с вытянутую руку, увесистый, толстый и прочный, он надёжно лёг в ладони, интуитивно давая понять, куда нацелен. Белая отделка, чёрное нутро, сглаженные формы, винтовочная рукоять, шар микроядра у основания приклада.       Она была знакома с мехскафандрами – мощными машинами, значительно добавляющими человеку силы и веса. Здесь будет вернее сказать, что человек не носит скафандр, а ездит в нём.       Она слышала – где-то в галактике проводили рукопашные бои в устаревших тяжёлых мехскафандрах, разумеется, незаконные – удары высекали искры, разлетались куски искорёженной стали, до тех пор, пока один из противников не упадёт беспомощной грудой лома... Любой нормальный землянин назовёт такой спорт варварской дикостью.       Впрочем, ей попалась модель сравнительно лёгкая: немногим более двух метров ростом и вряд ли тяжелее сотни килограммов, не считая веса человека.       В меркнущих под маскировкой очертаниях Мерси увидела, как левая рука скафандра поднимается, и на ней раскручивается пулемёт древнего принципа Гатлинга. Она отпрянула из предполагаемой точки прицела влево и включила зонтичный щит. Перед ней, подобно старинному земному аксессуару для защиты от дождя, раскинулась белая прозрачная полусфера радиусом до пола. Стрекочуще загрохотало; полусфера озарилась жёлто-голубыми вспышками, заколыхалась волнами, отражая струю пуль в сторону; посыпались жгучие искры. Энергии щита должно хватить для пехотной перестрелки или нескольких небольших взрывов поблизости, но в таком режиме полоска с краю стекла у Мерси стала быстро сокращаться. Пули рикошетили в бетон, выбивая искры и облачка пыли.       Мерси знала и другую особенность щитов: чтобы не мешать вылету пуль, щиты либо синхронизируются с оружием, и в момент выстрела отключаются на доли секунды, либо имеют так называемое "окно" – крошечное ослабленное место, совмещённое с дулом. Термокинетический луч, плавящий и размывающий материалы их же расплавом, хорошо задерживается щитами различных типов и эффективно разряжает их. Но при попадании в "окно" щит не способен уловить луч полностью.       Лётчица зажала триггер, дала в ответ тонкий поток плотного, солнечно-белого света, стараясь попасть по вспышкам возле дула. Видя, как остаток полоски окрашивается грозно-красным, слыша тревожный звоночек энергосистемы. "Зонтик" не рассчитан на работу сразу резца и щита, но у всякой хорошей техники есть запас... В котором найдётся несколько секунд – долгих и обжигающих. Воздух, беснующийся от выделяемой энергии, вспыхнул снопом искр, и стало тихо. Зонтичный щит исчез – в системе был установлен приоритет огня. Ещё пару секунд Мерси "рисовала" лучом по щитам противника, и они задрожали, померкли и погасли. Лётчица поддержки отпустила триггер; в её глазах плавали пятна от ярких вспышек.       Перед ней стоял фиолетовый механизированный скафандр старой модели, видавший виды, с ободранными рёбрами, в царапинах и сколах, с неповоротной приплюснутой головой и тонированным стеклом, напоминающим сильно растянутый пятиугольник. Оплавленный "мини-гатлинг" дымился на его левой руке. Мерси держала его на прицеле. Перегретый "Зонтик" тихо гудел и ощутимо жёг руки. Теперь от нейтрализации агрессора зависит исход операции, и, вероятно, две жизни. – Стой на месте! – велела она, параллельно думая, что делать дальше. – От имени КСР Земли, приказываю сдаться. Не спуская глаз с цели, заговорила в микрофон: – Эган! Ты слышишь меня? У нас гости! И с отчаянием услышала абсолютную тишину в эфире. Устройство связи почему-то "не в сети"... "Чем быстрее Эган отключит купол, тем скорее придёт помощь. Мне придётся решить эту проблему самостоятельно..."       Мехскафандр замер неподвижно, выполняя требование лётчицы "Поиска". Черное стекло не выдавало ничего. Тянулись секунды. Мерси искала решение, что теперь с ним делать. Обезвредить мехскафандр не так-то просто. Разрядить всё его оружие, отсоединить главный модуль питания, найти и отобрать все энергоячейки... Возни немало, при постоянном риске получить могучий удар. Впрочем, воздух Лилеи позволяет сделать всё проще. – Вылезай, – скомандовала она. – Выходи из скафандра! Побудительно качнула головой, чувствуя в себе растущую злость – абсолютно новое чувство. "Ну почему не работает связь?!"       На стекле появились значки предупреждения и индикатор сильных помех. Вот и причина... Вдруг по корпусу оружия и перчаткам Мерси проскочили искры. Её больно тряхнуло током, прицел кратковременно сбился, и этого было достаточно. Противник вскинул руку с клешнёй, которая хищно раскрылась, и в центре её засветилось синим. Мерси коротко вскрикнула от испуга и осознания, что потеряла контроль над ситуацией, и быстроты, с которой это произошло. Её сорвало с ног и потянуло могучей силой к нему. Выстрелила – мимо. Слишком близко. Она вытянулась – это был управляющий жест – и за спиной мгновенно раскинулись крылья, зажглись, потянули вверх. Но слишком поздно: Мерси жёстко врезалась всем телом в броню противника, сдавленно охнула от удара. Что-то жесткое придавило её сильно, до хруста пластин и резкой боли внизу позвоночника. Клацнуло, "Зонтик" вырвало из рук, головной щит замигал и заметался вспышками... Затрещало, затрясло, скорчило жгущими и дергающими электрическими разрядами. Она изогнулась в агонии судорог, не способная ни вдохнуть, ни крикнуть, и принялась отчаянно брыкаться, упираться, получая сквозь броню удары электрических кнутов. И тут крылья помогли: каким-то образом лётчица вырвалась, выскользнула из железных объятий, и, стукнув противника ногой по стеклу, взмыла вверх.       Обезоруженная, она дрожащими руками схватилась за лучемёт, но открыть огонь не успела: её крутануло той же тянущей непреодолимой силой из синего "фонаря". Грубый рабочий гравилуч с противотягой (из локтя в бетон светило таким же синим) оказался сильнее крыльев лётной системы. Противоборство сил мотнуло её, перевернуло, в отчаянной борьбе Мерси спикировала куда-то вбок и вниз, и рухнула на баррикаду – в кучу каких-то листов обшивки, отделочных панелей, ящиков, разных деталей... Всё это гулко грохнуло, яркой вспышкой отреагировал головной щит, смягчив часть удара, который приняли на себя броня и тело. Из лёгких вышибло дух, а из головы – способность ориентироваться. Впрочем, гравилуч был тут как тут: лётчицу потянуло, ломая и выкручивая, поволокло вместе с обломками, попадающими в синий свет. Мерси трясло, она в ужасе цеплялась за всё подряд, потеряла лучемёт – чётко понимая одно: следующее сближение с электрическим полем наверняка кончится отключкой, и она разделит судьбу пропавших экипажей... Инстинктивно схватилась за торчащую из лома вверх длинную стальную палку, какую-то ось или тягу. Повисла на ней в горизонтальном положении, болтаясь под действием луча, понимая, что сил не хватит, и сейчас она сорвётся. Пытаясь как-то помочь себе крыльями, и не зная, исправны ли они теперь... Заскрежетало. Ось подалась, закачалась. Нестерпимая резь рванула перенапряжённые мышцы – руки вот-вот откажут... Слыша свой сдавленный стон отчаяния, Мерси изогнулась и сумела толкнуться ногой от кучи, и вырвала из неё свою опору, и кинулась силе навстречу, направляя себя крыльями, и выставив вперед, как копьё, тяжёлую стальную ось.       Пара секунд жуткого ускорения – Мерси с лёту попала этой штукой в рельефную грудь мехскафандра, на которой располагались какие-то прямоугольные блоки. Импровизированное копьё отдало всю свою скорость, умноженную на массу, и с глухим стуком отскочило; Мерси не пыталась удержать его. Она задела противника плечом и боком по касательной – опять её прошило сотнями электрических игл – и отлетела в сторону, неуправляемо переворачиваясь в воздухе, и жестко упала с пандуса вниз, возле стены, в накопившуюся там пыль. Сквозь вспышку головного щита и обессиливающих болей в спине, ногах, плече, увидела сверху тень, и около двух сотен килограмм в металле оглушительно рухнули рядом.       Заметив поднимающуюся клешню с синим светом, Мерси забыла про всё; она отчаянно бросилась в сторону, перекатилась и наткнулась на кусок металлической ограды, валяющийся в пыли. Подняла его и швырнула на противника, используя отдачу броска, чтобы откатиться ещё. Главной мыслью её было бегство. Сзади вспыхнуло, затрещало: коснувшись электродом и бронёй металла, противник сам стал жертвой своего оружия. Взвыла от перегрузки высоковольтная катушка; мехскафандр, стоя на четвереньках, задёргался, заискрил, пытаясь убрать от себя ограду, но что-то пошло не так. Похоже, руки не слушались его, а электродуги продолжали бить в его броню в местах сближения, летели искры, разносились клубы дыма. Резким поворотом торса он всё же отшвырнул железку. Сразу же вскочил и бросился в погоню за лётчицей, но повернуть торс прямо у него не получилось. Проскочив мимо цели, он взмахнул массивными ручищами и повалился в её сторону. Почти успевшая вскочить лётчица "рыбкой" прыгнула прочь и проехалась по бетону в клубах пыли.       И стало тихо: остался возбуждённый стук сердца, индицируемый миганием сердечка в уголке стекла. И жарко: Мерси взмокла намного сильнее обычного. Пахло озоном и пылью. Но главное – тишина.       Лишь немного потрескивало. Она лежала ничком в медленно оседающем пылевом тумане. На попытки подняться тело отозвалось раскатами боли в надорванных мышцах рук, прессе, спине и местах множества ушибов. Казалось, большая часть тела – один сплошной ушиб. Если бы не защита костюма, лётчица поддержки группы "Поиск" представляла бы из себя сейчас натуральную энциклопедию переломов...       Мерцедес поднялась на колени с трудом, морщась и сжимая зубы. Осмотрелась и обнаружила на пандусе свой "Зонтик". Правее, внизу лежал мехскафандр в неестественной позе наполовину на боку, лицом в сторону, руки вперёд, иногда вздрагивая – похоже, в состоянии сбоя. Мерси поморгала, преодолевая желание потереть глаза – не позволит стекло, встала, отряхнулась, взобралась сбоку на пандус и подобрала своё оружие. Включился желтый индикатор: микроядро уже успело восстановить боезапас и начинало нарабатывать заряд зонтичного щита. Снова глянула на скафандр, затем получше осмотрелась вокруг. Та же тишина. На радаре – чисто. Решив больше не испытывать удачу, отстегнула с пояса энергоячейку ("Надо же, они на месте!..") и подключила в порт у приклада излучателя. Загудело, индикатор позеленел и уверенно пополз к заполнению. Через десять секунд щит может быть снова активирован.       Крылья, о которых лётчица позабыла, оказались сложенными за спиной, и, вроде, целыми. Всё тело ломило и кружилась голова. Мерси стояла, нетвёрдо держась на ногах, и контуры предметов расплывались перед её глазами. Встроенная система самопомощи выдала замечание о недомогании и вводе общеукрепляющего средства. Никаких уколов и тому подобных ощущений: капиллярный ввод работал незаметно. Также в списке системных сообщений говорилось про стресс и электротравму. Далее шла строчка об автоматическом вводе реэнергетика и разовой дозы силового стимулятора. "Ах, вот, оно что, – подумала Мерси. Нашлось объяснение её способности кидаться двухметровыми стальными секциями. – Интересно, на какой это секунде?.." Впрочем, эффект такой дозы небольшой и краткосрочный, зато не должно быть побочных явлений.       Немного оправившись, лётчица "Поиска" направилась к мехскафандру. На самом большом из его нагрудных блоков красовалась свежая вмятина. Следы сварки на корпусе давали намёк, что это самодельный блок либо переделанный. Скафандр не двигался. Она чуть выждала. Включила лазерный прицел и навела на шарнир коленного мотор-сустава. Три красных точки треугольником позволяли оценить ширину реза. Нога человека посередине, механика вокруг. Если аккуратно попасть...       Плотный, яркий луч высек обильные искры и облако дыма. По бетону с потрескиванием поскакали капли расплава, как от газосварки. Дым мешал видеть, и Мерси отпустила триггер. Облачко развеялось, открыв заполненную расплавом пробоину в мотор-суставе. Сейчас застынет, и нога будет зафиксирована всегда прямой. Таким же образом прожгла второе колено. Едва ли он сможет теперь уйти. Мехскафандр и пальцем не пошевелил, никак не выдал своей реакции. Жив ли вообще?.. На всякий случай попробовала подключиться к его самопомощи; медицинский модуль выдал сообщение, что доступ заблокирован. "Жив, значит..." – бросила она, обходя его вокруг.       Навела красные точки на мощный плечевой мотор-сустав руки с клешнёй, что сверху, и проплавила его в двух местах, выведя из строя. Опустить руки "по швам" теперь не удастся, а значит, и выбраться из этой "жестянки". От греха подальше перерезала толстые кабели в композитной оплётке, идущие в клешню-гравилуч из-за спины, и решила было отсечь клешню напрочь... Но передумала, подавив в себе мрачный импульс злости. Напоследок черканула по патронной ленте и кабелям потоньше на вооружённой руке, убрала "Зонтик" и поспешила к ховербайку за регенератором.       Шаг ещё не был столь уверенным, сколь всегда. Покачивало. Собственная самопомощь снова выдала запись о недомогании, совет обратиться к медику и повторно ввела общеукрепляющее. Боли в теле почти совсем угасли, сил прибавилось. Мерси нашла серую коробочку регенератора на ощупь, не дожидаясь отключения поля маскировки. С ней в руке поспешила внутрь башни.       Через пару минут работы система коммуникаций башни выдала понятные символы и довольно запутанную схему устройств на первом этаже. Сплошь ошибки да обрывы. Входные двери здесь попросту отсутствовали. Лётчица поддержки ухмыльнулась: "Чего и следовало ожидать." Внезапно ожила личная связь. – Мерси, Мерси, слышишь меня? Что там за шум? Ты в порядке? – Эган?.. – как хрипло и тревожно звучит собственный голос. – Кхм, да, в порядке. Ты слышишь меня? – Мерси, слышу тебя чётко, как обстановка? – его голос бодр и звучит нормально. – Работаю. С дверями тут повозиться надо... Я скоро. – Мерси, добро, я тоже работаю и думаю, что у нас получится. – Эган, да, я тоже в это верю, – искренне заверила она. Пришел сигнал окончания связи. То, что Эган не стал задавать вопросов, говорило только об одном: он на важном этапе, и отвлекаться ему сейчас нельзя. "Тем лучше", – подумала Мерцедес и отключилась от порта. Выпрямилась, стала осматривать стены в луче фонаря. Почти сразу бросился в глаза чёрный прямоугольничек над дверьми под потолком. Метров восемь. Высоко, но не для лётчицы.       Коснулась особой точки на груди, и за плечами с мягким металлическим шелестом раскинулись крылья. Развернув назад визор – видеокамеру, закреплённую на макушке полушлема, осмотрела их. Есть царапины, следы ударов, на левом – след попадания из лучемёта. "Да-а, в первом же вылете костюм перестал быть новым... Небось, теперь я выгляжу не лучше, чем этот фиолетовый..."       На всякий случай запросила отчёт системы самодиагностики. На стекле появилось изображение крыла. Три металлически-серых сегмента на поворотных шарнирах. На первом, "плечевом", по два грави-излучателя большого калибра и узкого фокуса – мощных, тяговых; на следующих – по три среднего размера и действия: их называют лётными; и на изящных крайних сегментах, почему-то называемых "лезвиями" – по три маленьких, поворотных с широкоугольными лучами – маневровых. Они-то и создают основной ветер при посадке. Каждый излучатель снабжён тёмно-серым, похожим на перо козырьком для точного контроля фокуса. На несущем профиле стилизованная под руны золотая надпись "Walküre-II", и под ней белые птичьи крылья, растущие из лучистого диска – эмблема серии лётных систем. Крылья бесшумно вытянулись, излучатели несильно засветились, плавно меняя яркость, подвигались. Включились и маневровые на ботинках возле щиколоток. Самодиагностика персональной лётной системы "Валькирия-2М" выдала полную исправность. "Надо же..." – удивлённо качнула головой лётчица.       Отталкиваясь тяговыми лучами от пола, Мерси плавно поднялась и зависла возле отверстия; на полу четыре пятна неяркого жёлтого света образовали трапецию. Внутри пусто: разводящего блока попросту не было, и торчали обрезанные жилы кабелей. "Так, даже сюда добрались..." – посетовала она, морщась от яркости собственного фонарика. Три толстых – питания, и несколько тонких – управления. Перепробовав их щупами инженерного модуля, опознала контроллер двери.       Сперва питание... Вытащила "Зонтик", аккуратно резанула по соседним плиткам, выломала их из стены. Плитки с грохотом разлетелись по полу. Обнажился кабель питания в оплётке. Открепила вторую энергоячейку. Так при аварии запитывают жизнеобеспечение кораблей или станций: на энергоячейках есть контактные зажимы. Вскрыв изоляцию, Мерси зажала концы кабельных жил в зажимы ячейки. Полярность, напряжение – определились автоматически. "Так, теперь управление..." Прижимаясь для надёжности к стене, снова взялась за тонкие проводки. "Ох, как же на весу неудобно..." – Мерси закусила губу, начиная понимать электриков, и почему они работают так неспешно. Впрочем, их инструментарий включает даже дополнительные механические руки о трёх локтях...       Кое-как соединив жилки с позолоченными универсальными входами инженерного модуля, командами глаз велела компьютеру распознать всё заново. Внизу загудело и стихло. Выскочило сообщение, что механизм готов, без каких-либо пояснений. Нажала "отдать команду". Раздался такой звук, с каким плохо смазанный металл массивно катится по металлу. Прямоугольник света на полу быстро сузился, раскатисто грохнуло.       Эхо утихло, Мерси погасила свет и осталась во тьме, рассеиваемой тусклыми тяговыми лучами и оранжевым огоньком на почти разряженной энергоячейке. На ощупь отсоединилась, спустилась "на землю". Лучи погасли. Сомкнулась бархатная тьма. Но теперь башня казалась скорее убежищем. Перед глазами плыли цветные пятна. Хоть немного бы передохнуть...       Моментом сразу воспользовались головокружение и слабость. Теряя равновесие, лётчица включила фонарь и едва устояла на ногах. Прошибло жаром, затем испариной. Самопомощь недовольно пискнула и вывела в отчет несколько красных строчек с отслеживаемыми параметрами организма и запись о новом вводе. Отдых не был приятен. "Что ж это такое?" – с недоумением и досадой подумала она, просматривая отчеты. "Сотрясение? Да нет. И отклонения не столь велики... Что со мной?.. Надо двигаться". Подавляя приступ тошноты и какой-то мелкой, нервозной дрожи, она пошла в шахту. Вытянулась стрункой, и крылья, рассеяв тьму, тут же понесли её вверх. Для того, чтобы управлять полётом, не требовалось думать. Все условные рефлексы, которые система читала с её тела, находились глубоко в мышечной памяти, отточенные за семь лет полётов. Шумел только набегающий воздух.       Второй этаж, чёрные провалы открытых дверей, коридоры, уходящие во тьму и разруху. Какие-то вещи, детали, осколки стекла на полу. Коридоры эти трубили тревогу произошедшей здесь беды, звали и отпугивали одновременно. Мерси – скорее звали, неспроста же она хотела в спасатели... Но она летела мимо, быстро, не считая этажей, стараясь не разглядывать. Вверх по шахте до самого конца.       Эган стоял возле служебного дисплея в центре управления городом. Здесь пришлось делать примерно то же, что и у шлюза, однако, состояние систем было получше. Заметив краем глаза отсветы, он обернулся. Через секунду из лифтовой шахты с шумом ветра вылетела его напарница, лучи которой, тормозя, развернулись вверх и озарили пыльный воздух помещения золотым ореолом, на фоне которого чётко обрисовался её лаконичный силуэт – как тельце дивного мотылька на фоне узорчатых крыльев. – Вход закрыт, – звонко объявила она, пружинисто приземляясь. Крылья погасли, сложились, и воцарился полумрак, нарушаемый лишь свечением дисплеев. В скудном свете, блестевшем на стекле и в глазах напарницы, Эган заметил две темные полоски на её лице, от носа вниз, по верхней губе. – Спасибо, Мерси. Что с тобой произошло? Шум он, разумеется, слышал и готовился к худшему. Мерси ещё не решила, как вывалить на него свои новости, а потому качнула головой и сделала бодрую улыбочку: – Я в порядке. Как успехи? Он перевёл глаза к монитору, затем снова на спутницу, и ответил как-то буднично: – Ещё немного и сниму купол. Наши уже над городом. Я запустил на посадочный маяк сообщение проблесковым шифром. У тебя кровь из носа. Она облизнулась, подняла стекло, коснулась губы и глянула на пальцы. – Ох, ты. А я и не чувствую... Ты слышал мои вызовы? – Нет. Но был шум. Так, что произошло? – У нас были гости... За дронами пришёл мехскафандр под маскировкой. Не знаю, чего он хотел, но предупреждения проигнорировал, и мне пришлось его остановить.       Под тревожным взглядом Эгана пришлось выложить всё по порядку. Она старалась оперировать лишь значимыми фактами, опуская подробности. Всё произошло так быстро и было так непривычно, что только теперь она становилась способной толково дать оценку событиям. – ... Всего двадцать две минуты, а мне кажется, прошла целая вечность... Мы уложились в наш час? – Да... Эган нахмурился пуще прежнего, услышав о сбоях радара, связи и электрошоке. Под конец покачал головой: – Ты сильнейше рисковала. Но сделала важное дело. Спасибо. Самопомощь твоей "Эмки" действительно хороша, – он снова отвернулся к дисплею. – Смотри. Они подошли к большому окну. С высоты башни город казался россыпью детских кубиков. Закат подходил к концу. Немного стемнело, лучи огненного цвета теперь задевали лишь самые высокие из руин, остальные тонули в контрастной тени. Подсвеченная восточная стена ярко горела, сияя розовым ореолом. Лиловое небо поблёскивало и менялось. По нему промчались круги, как по воде, от центра купола, куда смотрела вершина башни, к краям, и затем назад. Небо изменило оттенок – стало будто бы более густо лиловым, и закатные краски сделались чуть ярче. Эган вернулся к монитору и что-то там понажимал. Мерси заметила в стороне посадочную площадку на здании, по краям которой прерывисто мигали маячки. Она ещё чувствовала мелкую дрожь, какую-то неуверенность в теле. Впрочем, ей впору было только радоваться, что всё так легко обошлось. Раздался голос Эгана: – Готово. С минуты на минуту здесь будут наши.       Мерси следила за воздухом и топорщащимся лесом руин. Было тихо. Десант пользуется визуальной маскировкой и радиотишиной вплоть до касания поверхности, и лётчица не замечала ничего. Система «свой-чужой» показывала лишь желтый силуэт Эгана позади и значок медмодуля о том, что с ним всё в порядке.       Внезапно "проснулась" корабельная волна радиосвязи, и металлизированный мужской голос объявил: – Всем. Четвёртый блок успешно приземлился. Приступаю к разведке. Пикнуло, обозначая конец связи. Чуть погодя, другой голос: – Второй приземлился. – Пятый приземлился. – Первый, приземлился. – Четвёртый – всем: по приборам – чисто. Можно начинать.       Мерси заметила серый вытянутый ящик со скруглёнными углами, возникший возле посадочной площадки. Ещё один возник у крайних зданий на круговом шоссе. Из открывшихся проёмов наружу высыпали и распределялись по местности серые фигурки. В канале деловито зазвенел женский голос: – Всем. Блок третий успешно приземлился в точке. Эган оторвался от внутреннего монитора. – Пойдём и мы, посмотрим заодно на этого аборигена. Он вызвал лифт. Загудело, и проём шахты закрыла площадка. Ограда опустилась, пропуская их. Площадка плавно стартовала и понеслась вниз. По ходу дела отрапортовал шестой десантный блок, зазвучали доклады отрядов о том, что в их видимости чисто. – Это не значит, что неожиданности невозможны, – у Эгана в руке появился другой лучемёт. Его спутница взялась за "Зонтик". Двери башни Мерси открывала тем же способом, пока Эган ей светил, одобрительно комментируя её работу. После этого двое осторожно вышли наружу.       Фиолетовый мехскафандр лежал возле пандуса в той же неудобной позе. Эган подходил медленно и осторожно: его беспокоила не только электрическая опасность, но и вероятность наличия скрытого оружия. Но скафандр не шевелился – был мертвенно неподвижным, и все датчики молчали. – Какая варварская штуковина, – сказал Эган, заметив гатлинговский пулемёт.       Мерцедес разыскала среди кучи хлама свой лучемёт, повесила на пояс и встала чуть в сторонке, уперев одну руку в бок, а второй держа излучатель. Глядя на поверженного, она видела, что оплавленные пробоины не должны задевать тело, но в глубине души забеспокоилась. И на шифрованной волне личной связи спросила: – Осмотреть его? Инструкция велит убедиться в отсутствии опасности для его здоровья... – Пускай сначала его осмотрят сапёры, – был ответ. – Имеем право не рисковать. Эган проверил ещё раз весь волновой спектр. Чисто. Затем сказал сразу на нескольких радиоволнах: – Вы кто такой, человек? Ответом было молчание. – Я знаю, что вы меня слышите. Скоро наши специалисты займутся вами и всё выяснят. Но вы можете облегчить себе жизнь, если выйдете на связь. Скафандр молчал. Эган стал оглядываться в поисках шестого блока, который должен был приземлиться возле технического входа, но почему-то отклонился. Вдруг на общей радиоволне хрипло и натужно зазвучал жёсткий мужской голос: – Позовите медика. Я не могу пошевелиться. Самопомощь не отвечает, – голос закашлялся, прочистил горло. – Ног не чувствую. Мерси покосилась на Эгана с тревогой и сомнением. Он покачал головой. – Может, зря мы так? – сказала она по личной связи. – Он же сам себя током ударил. – Вот очень не нравятся мне эти высоковольтные разряды. Не доверяю ему ни на микрон. Его ноги ты даже не задела – я вижу. Если затекли – не беда. Посмотрим, что он ещё нам скажет. Эган встал так, чтобы тот, кто внутри скафандра с чёрным стеклом, мог его видеть. – Судя по вашему поведению, незнакомец, вы не безопасны, и я имею право вам отказать до прибытия сапёров. Но вы не беспокойтесь: сапёры прибудут скоро, а с ними и медик. Эган отвернулся и вышел на корабельную радиоволну. – Всем отрядам, это "Поиск": вызываю отряд, ближайший к башне. Ответили почти сразу. – "Поиск", я шестой: мы – ближайшие к башне. Рады вас слышать. Вам что-нибудь нужно? – Нужно сапёра и медика к северному входу в башню. Желательно поскорее. – Вас поняли, сапёра и медика направляем немедленно. Сколько пострадавших? – Один. – Свой? – не удержался офицер отряда. – Нет. Мы тут кое-кого нашли – мехскафандр с человеком. Доложите наверх и готовьтесь принять по всей процедуре. – Есть, – ответ прозвучал оживлённо. Всё-таки, эта находка доказывала обоснованность операции. Эган вернулся к расспросу "местного жителя": – Вы на многое способны... Интересно, чем вы тут занимаетесь? И что вам от нас потребовалось? Теперь ждать ответа не пришлось: – Не ваше дело. Мне от вас не требовалось ничего. После этого – я призову вас к ответу. Эган вздохнул, прошёлся пару шагов туда и обратно. – Думаю, отвечать сперва придётся вам. В начале года здесь утеряна связь с поисковой группой георазведки. И вскоре после этого – пропала группа спасателей КСР. Сегодня в нас стреляли. И тут же – встреча с вашими дронами. Да затем с вами, причём такая "горячая"! Не слишком ли много совпадений? Зачем вы преследовали нас? – Отвечу вопросом: зачем вы сбили мои дроны? – Не юлите, – ответил Эган с укором. – Ваши дроны преследовали нас, и ими управлял человек – видно по траекториям. Кто, если не вы? Скафандр замолчал. Закат почти закончился – огненные лучи озаряли лишь кромку восточной стены, небо стало густо-фиолетовым. Эган сказал на общей волне: – Должны же мы наконец понять, что творится на этой замученной планете... По радио хрипловато прозвучало: – Вас ждет собственный трибунал. Особенно тебя, желтокрылая. Мерси встрепенулась. Она-то думала, что находится вне его поля зрения. Эган снова повернулся к нему. – Мистер, кем бы вы ни были, вы – агрессор. Поэтому придержите свои угрозы, пока моя напарница не прижгла вам ещё что-нибудь. Например, ваш дерзкий язык. Эган отвернулся и тронул носком ботинка закопчённую жестяную банку, валяющуюся под ногами. – Дымовая шашка. Мерси разглядела остатки белой краски и каких-то надписей. Припомнила, что среди мусора такие жестянки здесь валяются повсюду. И копоть на стенах. – Защитников обстреливали дымом, травили им воздух, хотели сломить, взять живьём, – продолжил Эган, и снова повернулся к задержанному, – как, по-вашему, для чего? Ответом стало молчание. Мерси живо представила себе город, окружённый и утопающий в дыму. Вспышки выстрелов и крики среди мглы. Самодельные фильтры из чего попало. И измождённых колонистов в масках, латающих пробоины в стенах жилых построек. – Вот откуда у здешнего воздуха этот привкус гари... – подумала она вслух.       Уловив краем глаза движение, она обернулась влево. По воздуху двигалось нечто вроде футляра с четырьмя фонариками по углам. Узкие жёлтые лучи подсвечивали пыль у земли. По приближении, гравилучевой сапёрный дрон развернул лучи кверху, расширил их до конусов и стал плавно подлетать к мехскафандру, цепляясь уже за воздух. Нарастающий ветер от него погнал клубами пыль по сторонам. Эган решил отойти, и напарница последовала его примеру. Дрон завис над лежащим, снизился до пары метров. По радио зазвучали странные переливчатые трели. – Сканирует. Пускает разные провоцирующие импульсы, – пояснил Эган. По радио донеслось: – Сапёр отряда шесть группе "Поиск": опасностей не вижу.       Лётчица поддержки почувствовала новый приступ головной боли, подкатывающий плавно, украдкой. Её передёрнуло, замутило. Устало вздохнула, ссутулилась, оперлась на "Зонтик". Самопомощь пикнула, ввела средство. Эган смерил её сочувствующе-скептическим взглядом. – Тебе, похоже, самой нужен медик. – Ничего особенного, – она мотнула головой и прищурилась столь же скептически в ответ, – отклонения незначительны, нет даже сотрясения. До базы точно доживу, – улыбка у неё получилась какой-то ироничной. Радио запищало вызовом на личной частоте. Зазвучал знакомый мягкий мужской голос. –"Поиск", это "Жаворонок", мы в точке три, подтвердите. – Отлично, Петя, – ответил не по формату Эган, – мы скоро будем. Эган ободряюще взглянул на Мерси, затем перевёл глаза вправо.       Из-за баррикад показались трое в бетонно-серых экзоскафандрах, с оружием в руках: один с офицерскими знаками, другой с красным крестом на белом фоне на груди. Третий держал ещё какой-то пульт. Узкие затемнённые стёкла шлемов, через которые можно было угадать глаза. На плечах нанесены символы КСР: ракета с пламенем из дюз, переходящая в клинок меча. Космические десантники были гораздо стройнее, компактнее и лёгче: фиолетовый мехскафандр на их фоне выглядел сущим тяжеловесом. Из-за баррикад появились ещё двое, прикрывающие группе тыл. – Кто это такой? – спросил командир группы, с интересом разглядывая фиолетового с некоторого расстояния. – Похоже, здешний завсегдатай, – ответил Эган, – не знаю, чего он от нас хотел, но он вёл себя так, что пришлось его обездвижить. – Вы осмотрите его сами, или это сделать нашему специалисту? Мерси закинула излучатель в крепление за спиной и присела возле лежащего. – Сами. Ей, в конце концов, было любопытно. Отыскала на груди скафандра нужную точку, положила на неё левую руку – контактный порт медсистемы располагался на перчатке с краю ладони. Теперь всё работало: на стекло ей отобразились параметры – пульс, температура, индексы реакций организма и прочее, поддерживаемое далеко не новым, но полноценным блоком самопомощи. Также отобразились емкости с неизвестными – то есть, подписанными нестандартной кодировкой веществами в блоке капиллярного ввода. Никаких записей о шоковых реакциях, травмах или отклонениях, в том числе в ногах, Мерси не нашла. – Тут всё в порядке, проблем не вижу, – объявила она. – Вопрос лишь, что в капсулах... – Узнаем на базе, – отметил Эган. – Ты всё? – Минуту... – для полного порядка она выдвинула из щитка на правой руке рамку сканера-томографа и стала водить вдоль повреждённых ног скафандра. На стекле появилось невнятное изображение. Сквозь одежду эта штука работает вполне, но через такую броню что-либо увидеть можно только там, где пробито. Обследовав оплавленные пробоины и убедившись, что они не сквозные, лётчица поддержки "Поиска" сложила рамку и выпрямилась. Эган обратился к солдатам: – Готово, он ваш. Как только подберёте его, осмотрите всё вокруг повнимательнее. Подозреваю, он мог выбросить что-нибудь интересное, пока тут лежал. Пойдём, Мерси, глянем, не попортил ли он нам "коня"...       Серебристая "пуля" плавно проявилась из-под маскировки. Эган помедлил, гоняя по стеклу шлема какие-то изображения. – Ну вот, Мерси, мы с тобой – первые земляне, за столько лет побывавшие в этом городе. Как ты себя чувствуешь? – Вполне. – Прокатишься за рулём? Ты, кажется, хотела... А мне бы заняться кой-какими данными по свежим следам... Открой мне доступ к трек-файлам твоего оборудования.       Она уселась за руль, широкий и удобный, вполне достойный байкера, из тех, что колесили по дорогам Земли в старые времена. Активировала систему. Пора вспомнить, как этой штукой управлять. Эган устроился сзади; он уже был полностью поглощён внутренним миром компьютера. Перевела вверх рычажок тяги; зелёное свечение плавно подняло машину с бетона. Сила луча, то есть, высота над поверхностью, стояла на значении "авто". "Так, плотность луча, формы гравиподошвы, ещё некоторые функции... хм, сейчас это всё ни к чему..." – поворачивая муфту на руле, Мерси плавно ускорилась, скользя между баррикад по пандусу вниз, и направила машину чинно по дороге в сторону площадки космопорта. Пересекли кольцевое шоссе, миновали перекрёсток, буквально два поворота, и открылся вид на приземистое, мощное, широкое здание, на крыше которого виднелся остроносый силуэт корабля. Через крышу соседнего, что пониже, проходила эстакада для въезда. Из динамика возле уха прозвучало: – Всем, это "Фокстерьер-один": установили контроль над складом. Чисто. – Ну вот, – проворчал Эган, – смылись спидерщики-то... Ну и хорошо: покажут нам своё логово.