Fantasma

      Никита прыгнул на врага, повалив его на землю и оскалившись. Он утробно зарычал, впиваясь когтями в оголенные плечи парня, и тот в ужасе завопил. Легостаев резанул по вражеской груди рукой, покрытой иссиня-чёрной шерстью. Но вместо крови из ран хлынули тени, а противник лишь злобно зашипел. Его рука с хрустом извернулась, но Никита уже отскочил в сторону, приземляясь не четыре конечности.       Легостаев сузил глаза, глядя на врага. Парень неловко поднимался и тихо смеялся, глядя на свои руки.       — Эта сила невероятна!       Никита стиснул зубы. Из-за этих теней, касавшихся его тела, по Легостаеву бежал мороз, затрагивающий даже самые укромные уголки его души. Такое происходило каждый раз, стоило теням коснуться Никиты. И в момент, когда холод стал практически невыносимым, Никита почувствовал, как внутри него что-то шевелится. Готовится выйти, ждёт.       Илларион.       Враг вскинул голову и взглянул на оборотня. В его белых глазах все ещё плескался страх, но парень все равно выглядел уверенным в себе.       — А что же ты отскочил, пантера? — ехидно поинтересовался он. — Неужели испугался?       Никита зарычал, сделав медленный шаг вперёд. Нельзя давать этим теням коснуться его, иначе есть риск того, что Илларион вырвется на свободу. Неужели сила Тьмы способна разрушить печать?!       Илларион - чёрный маг, некромант. Понятное дело, его тянет к тьме. А Тьма, в свою очередь, тянется к нему и пытается вытащить его на свободу.       Этого допустить нельзя.       Вдруг враг исчез из виду и возник прямо перед Никитой. Легостаев выпрямился, в боевом облике альфы превосходя противника в два с лишним раза, и толкнул его на землю, успев вновь нанести раны когтями. Парень взвыл и покатился, а Никита снова взмахнул руками, ударив ещё раз.       Перед глазами внезапно потемнело, а в ушах раздался тот бархатный смех, от которого кровь стынула в жилах. Никита распахнул глаза и пошатнулся.       «Соскучился, Наследник?»       Легостаев почувствовал, как тело начинает неметь. Он схватился за голову и опустился на колени.       — Ты не освободишься… — процедил Никита.       «Будто я спрашивал твоего разрешения, — фыркнул Илларион. — Ты заточил меня, внаглую пользуешься моей силой. Неужели ты решил, что это будет продолжаться целую вечность? Я не намерен это терпеть! Ты - мой Наследник. Так исполни же свою роль!»       Никита ощутил, как все те замки на невидимых цепях начинают щёлкать. Звенья натягиваются и вот-вот порвутся, выпустив чёрного колдуна на свободу.       «А эта сладкая, дурманящая сила, — выдохнул Илларион. — Тьма просто великолепна. Она расшатывает мою клетку, как ветер несёт осенние листья. Как только я освобожусь…»       — Ты не освободишься! — опять заорал Никита.       — Эй, Никита! Никита!       Кто-то сильно потряс Легостаева за плечо. Никита взвыл и попытался отбиться, но незнакомец только усилил хватку. Никита сфокусировал взгляд и увидел перед собой Бойца в человеческом облике. Расцарапанного, покрытого кровью. В его кошачьих глазах читалась усталость и тревога.       — Что с тобой? — воскликнул Илья. — Весь пард лихорадит!       — Илларион… — прохрипел Никита. — Он откликается на Тьму…       Илья застыл.       — Нужно увести тебя с поля боя, — решил он.       «Не уведёте, детишки!»       По телу Никиты прошлась волна боли, взорвавшись в спине, и оборотень выгнулся дугой. Илья окаменел и завертел головой по сторонам. Повсюду кружили воины с оружием и даже не обращали внимания на раненых, упрямо перешагивая через них. Оборотни рвали друг друга в клочья, яростно рыча. Пантеры продолжали биться, но из-за состояния Никиты…       Они слабели. Но Илья чувствовал жажду крови. Едва контролируемую, но в то же время такую невыносимую, что хотелось впиться клыками в плоть врага и рвать до его последнего вздоха. А потому пантеры все ещё продолжали давать достойный отпор.       — Держись, Никита, — нервно проговорил Илья. — Ты его сдерживаешь?       «Сдерживаешь из последних сил. Недолго тебе так осталось, Наследник»       Никита задрожал.       — Убей меня, — выпалил он.       Илья не сразу осознал, что Легостаев обращается к нему, но, поняв, вытаращил глаза.       — С ума сошёл?! — закричал он. — Я не стану этого делать!       — И попадёшь под власть Иллариона! Я твой альфа, это приказ!       — Приказы мне отдаёт вожак!       «Какой сообразительный. Хорошо, что тебя он ослушался, но на твоём месте я бы такого не стерпел. Ну же, Наследник, ты портишь всё веселье. К тому же, не смей отбивать у меня моих подопечных»       Никита посмотрел на друга затуманенным от боли взглядом.       — Он ломает меня, Илья. Изнутри ломает, пробирается на свет. И когда он вырвется, сломав печать, вы его уже не остановите… Поэтому прошу. Покончи с этим здесь и сейчас!       Илья поджал губы и отвернулся. Никита усмехнулся.       — Подумай о Тессе… Разве она тебе не дорога?       — Не смей сравнивать…       — Выбирай!       «Ты же знаешь, что он этого не сделает, — мурлыкнул Илларион. — А я не позволю тебе стоять истуканом»       Тело Никиты сделало шаг против его воли, и Легостаев прыгнул прямо на друга. Илья упал на землю, тут же откатываясь в сторону, а Никита приземлился рядом и рухнул на четыре конечности. Его тело запустило обратное превращение, но стоило шерсти исчезнуть…       Илья застыл. Тело Никиты покрывали чёрные вены. Тьма скапливалась прямо в центре татуировки. Кожа там была разодрана, словно по ней резал хищный зверь. Но Илья ведь всегда был рядом и видел, что Никиту никто не смог достать!       Это был Илларион. И прямо на глазах Соловьева, в подтверждение его страшной догадки, на спине возникли еще глубокие отметины, из которых хлынула кровь. Никита вскрикнул и опять выгнулся дугой, и Илья услышал, как трещат его кости.       — Он убивает меня… — осипшим голосом произнёс Легостаев. — Убивает…       Раздался смех, и Илья резко обернулся. К нему навстречу шагал мужчина в кожаных доспехах и с алым плащом за спиной. В его глазах светился синий огонь, а в руке сверкал окровавленный меч.       — Корф… — прорычал Илья.       Соловьев без труда узнал этого Огненного волка. Он входил в свиту Огненного Дракона и безжалостно уничтожал своих врагов, не брезгая воспользоваться грязными приемами. А сейчас… В этом бою он расправился с несколькими членами парда, с которыми Илья был близко знаком.       Алексей склонил голову.       — И это - ваш альфа? Какое жалкое зрелище.       Перед глазами то и дело появлялась алая пелена, но Илья все равно поднялся и зарычал. Алексей взглянул на него и фыркнул.       — Похвально, что ты защищаешь кладезь ваших сил. Но со мной тебе одному не справиться, юнец!       Корф взмахнул мечом, и с его кромки сорвалась волна сапфирового огня. Илья отскочил в сторону, и атака ударила в кого-то за его спиной: Соловьев вдруг с ужасом осознал, что Корф и своих соплеменников не жалеет.       Илья запустил превращение, покрываясь иссиня-чёрной шерстью. Корф, увидев это, осклабился.       — Боевой облик? Что ж, тогда на тебе я и опробую свои новые силы!       Алексей скинул плащ, и его плечи с хрустом разошлись. На теле проступила густая чёрная шерсть и чешуя, переливающаяся синим. Огненный волк с рыком выскочил из остатков одежды, и Илья понял, что сам в росте значительно проигрывает. Соловьев опустился на четыре конечности. В отличие от соперника, он до конца не обернулся: что-то человеческое все ещё проглядывалось в его силуэте.       Огненный волк оскалился.       — Нападай, котёнок. Времени у меня навалом. Сначала разберусь с тобой, а потом и с вашим драгоценным альфой!       Никита позади взвыл. Что же творил с ним Илларион?! Нельзя позволить кому-то подобраться к нему близко, пока он в таком состоянии, и Илья не допустит этого. И даже поставит свою жизнь на кон!       — Не позволю, — прошипел Боец и первым кинулся на врага.       Он ловко проскочил под животом Огненного волка и когтями прошёлся по чешуе. Но результат был не тот, что ожидалось: чешуя облетела лишь в нескольких местах. Алексей засмеялся и извернулся, оказываясь нос к носу с Ильей. Соловьев лягнул его ногами и отпрыгнул, но за своей спиной вдруг ощутил нестерпимый жар. Оборотень обернулся и увидел, как перед ним выросла высокая стена синего огня. Прямо на глазах Ильи она расширилась, образуя пламенное кольцо.       Корф отрезал все пути к отступлению.       — Так нам не помешают, — пояснил Алексей.       Огненный волк прыгнул на Илью, но Соловьев молниеносно увернулся, и противник скрылся в огне. Но Алексей тут же прыгнул назад, рассыпая возле себя сапфировые искры, и сумел попасть по Илье. Соловьев с шипением откатился. На правой руке были отчетливо заметны пять глубоких ран, из которых обильно текла кровь. Оборотень вскинул голову, но Алексей уже скрылся из виду.       — Вот черт… — выругался Илья.       Соловьев встал и прошёл в центр арены, прислушиваясь, но в ушах звучали лишь крики и звон стали, заглушая именно то, что сейчас было так важно.       Илья почувствовал холод и вздрогнул. Превращение запустилось в обратную сторону, и шерсть исчезла на парне против его воли. Мышцы уменьшились, хвост исчез. Илья судорожно вздохнул и посмотрел на свои руки.       От ран, почерневших по краям, шли чёрные вены. Они охватывали всю руку и плечо, и конечность онемела. Илья в панике попытался её размять, но ничего дельного не происходило. А кровь продолжала течь. Но почему?! Превращение ведь прошло!       — Тьма не знает пощады, — сказал Корф.       Илья увидел, как Огненный волк выходит из-за пламенной завесы прямо перед ним. Алексей шёл неторопливо, разглядывая поверженного врага.       — Ты слаб, — разочарованно вздохнул он. — Я ожидал большего. Неужели весь ваш пард держится на сопляках? Да и тот мальчишка с силой Чернорукова. Я думал, у потомка чёрного колдуна талантов побольше…       — Ты не знаешь, что он пережил! — прорычал Илья, угрожающе сверкая глазами.       — Даже так, этот парень смог одержать верх над самим Илларионом? Серьезно? Сколько было шуму вокруг его персоны! Сам Илларион в таком случае вообще жалкая мошка!       Вдруг за спиной Ильи раздались шаги. Соловьев почувствовал чужую силу, и в его руке больно закололо. Парень закричал, схватившись за раны, но вдруг понял, что на их месте ничего нет. Он широко распахнул глаза и понял, что там, где были порезы, остались лишь шрамы, а черных вен и в помине не было.       Кто-то прошествовал мимо Ильи, и парень задрал голову. Он хотел было поблагодарить, но слова так и застряли у него в горле.       Спина Никиты там, где была татуировка, превратилась в кровавое месиво, оголяющее позвоночник и рёбра. Ожоги из-за прохождения сквозь завесу огня лечились прямо на глазах, но место, где раньше была татуировка, оставалось неизменным. Но Легостаев невозмутимо стоял перед Ильей, глядя только на Огненного волка.       — Н-никита? — с запинкой позвал Соловьев.       Никита лениво обернулся, и Илья увидел вместо зелёных глаз ярко-красные. Когда альфа заговорил, его голос раздваивался: к нему примешался ещё и древний, таинственный и пугающий.       — Не встревай, слабак, — спокойно сказал Никита.       Сердце Ильи пропустило удар.       — Нет… — прошептал Соловьев.       Но Илларион уже не обращал на него внимания. Он снова повернулся к Алексею.       — Кем ты меня назвал? — холодно осведомился он. — Повтори, я тебя плохо расслышал.       Алексей громко захохотал.       — Черноруков? Вот так…       Илья и глазом моргнуть не успел, как Илларион оказался около Корфа и вмиг выросшими когтями проехался по его глазам. Волк взвыл и попытался ударить, но Илларион проворно отскочил.       — Ты смеешь принижать меня? — поинтересовался Черноруков, повысив голос. — Да по сравнению со мной ты - блоха!       — Тебе не справиться со мной! — прорычал Алексей. — Я владею Тьмой, которая тебе не подвластна!       С лица Иллариона исчезла вся ярость, и на её место пришло любопытство.       — Тьма? Та самая, которая заточена в потомках демонов, избранных и наследниках? Которая вытащила меня из моей тюрьмы? Пожалуй, тут я с тобой не соглашусь. В моём наследнике есть мрак. И благодаря вам я смог не только выбраться сам, — Илларион вскинул руку, и с его пальцев сорвались чёрные клубы дыма с изумрудными всполохами. — Но и вытащить его силу!       Дым охватил Иллариона, и в стороны от чёрного колдуна подул сильный ветер. Он погасил огонь и отшвырнул Огненного волка, а Илья успел подобрать с земли чужой меч и воткнуть его в снег, удерживаясь на месте.       Когда дым разошёлся, на Илларионе были чёрные доспехи и плащ, по которым то и дело пробегали яркие изумрудные молнии, а весь силуэт Никиты был подсвечен тусклым светло-зелёным светом. Черноруков вскинул руки и безумно захохотал.       На раненых глазах Алексея Корфа вспыхнул огонь, возвращая ему способность видеть. Огненный волк поднялся и в гневе посмотрел на врага, но, стоило ему это сделать, его глаза широко распахнулись от ужаса.       — Быть не может… — пролепетал он.       Илларион осекся и на несколько секунд завис. Но затем он лишь вскинул голову и усмехнулся.       — Может, — сказал Черноруков. — Может, благодаря вам!       В руке некроманта возник теневой посох с острым лезвием на конце, и Илларион взмахнул им в сторону Корфа. Огненный волк отпрыгнул в сторону и там, где он только что стоял, из земли вытянулись чёрные руки. Тени извернулись и опять кинулись на Огненного волка, повалив его наземь. Превращение запустилось вспять, и теперь на снегу лежал Алексей Корф. Мужчина в отчаянии пытался отползти назад, но тени не желали его отпускать.       Илларион довольно двинулся к нему, и Корф взмолился:       — Стойте, прошу! Пощадите!       Илларион присел на корточки и ласково улыбнулся. Илья не знал, что было в этой улыбке, но Алексей заметно побледнел.       — Ты… Вы тоже умрете! Тьма убивает!       — Меня она не убьёт, — хмыкнул Илларион. — Ведь я уже мёртв. А значит бессмертен.       Черноруков щёлкнул пальцами, и тени поглотили Алексея. Корф вскрикнул, но его вопли утонули в клубах мрака. А когда тени разошлись в стороны, на Земле валялся лишь скелет, покрытый инеем. Илларион брезгливо пнул его, раскидывая кости, и вальяжно направился обратно к Илье. Соловьев в испуге отшатнулся, но чёрный маг молча присел рядом. Посох в его руке растворился, а сам некромант чего-то ждал.       И Илья вдруг увидел, что на фоне чёрных белков сверкали кошачьи не красные глаза, а зелёные.       — Илларион совершил ошибку, — невесело усмехнулся Никита. — Ведь это Тьма-то, в отличие от сил альфы, моя.       Илья сначала не двигался, а потом задрожал и кинулся на друга, сжимая его в объятиях. Легостаев опешил, но обнял в ответ.       — Я думал, тебя уже нет, — прошептал Соловьев.       — Я тоже так думал, — вполголоса сказал Никита.       Никита отчаянно цеплялся за реальность. Алексей Корф создал огонь, и Легостаев не видел, что творится с Ильей. Его друг выдохся, а у противника сил куда больше.       «Хватит сопротивляться, Наследник, — засмеялся Илларион. — Ты же понимаешь, что в этот раз бессилен против меня!»       В спине вновь вспыхнула обжигающая боль, и из горла Никиты вырвался звериный вопль. Илларион продолжал хохотать, а перед глазами Легостаева уже все плыло, превращаясь в одну чёрную кляксу.       И Никита ужаснулся, осознав, что такое же он чувствовал, когда Илларион забирал контроль. Парень попытался подняться, но тело уже его не слушалось. В какой-то миг голос Иллариона раздался будто прямо перед Никитой. И Легостаев понял, что чёрный маг говорит его губами:       — Прощай, Наследничек.       И Никита провалился в пустоту. Вся боль пропала, и Легостаев вдруг оказался в воде. Парень взмахнул руками и осмотрелся. Он находился в бездонном океане, сверкающем изумрудной водой.       Никита посмотрел наверх и так и не увидел там солнца. Посмотрел вниз и увидел, что чем глубже, тем темнее становилась вода. И что-то потянуло Никиту туда, вглубь, поэтому парень поплыл в чёрную бездну. С каждым гребком становилось все холоднее и холоднее, но Никита упрямо плыл дальше.       Вода вокруг него окрашивалась чёрными цветами и, когда мрак стал непроглядным, внизу сверкнул зелёный огонёк. И Никита поплыл к нему, ощущая странное приятное покалывание во всем теле.       И вдруг прямо перед ним появилась вспышка, а в воде проступили очертания огромных изумрудных врат, тускло сияющий зелёным. Никита от неожиданности отшатнулся, но не отплыл далеко и осторожно начал рассматривать их.       Огромные врата с раскрытой клыкастой пастью пантеры, по которым текли чёрные тени. В искусственных глазах животного горели два изумруда, и Легостаеву казалось, что они смотрят прямо на него.       Парень подплыл поближе и хотел коснуться дверей. Но перед ним зелёным светом вспыхнули осколки странного рисунка, и Никита снова испуганно шарахнулся в сторону. Они были похожи на пазл, который кто-то разломал, поэтому Никита, недолго думая, начал складывать их обратно, один осколок за другим. Фрагменты послушно плыли к Никите, стоило ему протянуть к ним руку. И когда он сложил все осколки воедино, то увидел знакомый орнамент.       Это рисунок его татуировки. Печать.       Никита попытался скрепить все воедино, но то один осколок откалывался, то другой. А странные врата позади печати подозрительно дрожали и трещали, словно за ними что-то скрывалось.       Внезапно Никита откуда-то сверху отчетливо услышал свой голос, смешанный с голосом Иллариона:       —…И благодаря вам я смог не только выбраться сам, но и вытащить его силу!       Врата стали медленно открываться, и Никита резко повернулся к ним. Он всмотрелся в то, что скрывалось за ними, и у него перехватило дыхание.       Там была Тьма.       Теней было так много, что в глазах начинало болеть, а от холода вода уже давно должна была замерзнуть.       Мрак забурлил, и Никита в панике ухватился за осколки печати, ставя их перед собой, как щит. И в этот момент тьма вырвалась, столкнувшись с осколками. Печать вспыхнула ярким зелёным огнём, и Никита почувствовал, как что-то кружит вокруг него и несёт его наверх.       Его выкинуло из воды, и в какой-то миг он увидел себя в реальности со стороны. Илларион в его теле стоял, раскинув руки в стороны, и безумно хохотал. Легостаев обвёл округу взглядом и понял, что появление колдуна ещё никто не заметил, и, не теряя времени, подлетел к Иллариону. Он наклонился к самому уху колдуна и тихо прошептал:       — Твоё время истекло.       Илларион застыл. Никита сосредоточился, и тени, окружавшие его, по его молчаливому приказу окутали Чернорукова и вытянули из его тела. Маг кричал от ярости, бился, но его тело, Никитино тело, продолжало просто стоять и смотреть на чёрного Огненного волка.       Никита чувствовал, как тьма, которую вырвали на свободу, кружит вокруг него, питает своими силами. Но также чувствовал, что тьма питает и восстанавливает печать. Никита напрягся, и чёрные теневые цепи окончательно выдернули Иллариона из его тела, возвращая обратно в его клетку. Чёрный маг завопил, но тени уволокли его на самое дно изумрудного океана. Никита на миг оказался в воде и увидел, как ярко сверкает восстановившаяся печать, как тьма бурлит за ней и как пытается вырваться Илларион.       И Легостаев вдруг понял, что мрак не закрадывался в его подсознание, а тоже оставался за печатью вместе с Черноруковым. Никита ощущал, как Тьма кружит вокруг печати, но не пытается вырваться наружу. Она успокоилась и заснула, как спала в таинственных закрытых вратах.       Никита вернулся в своё тело и с трудом сдержал облегчённый вздох. Теперь осталось закончить этот спектакль. Он помнил, как Илья назвал этого волка по имени - Алексей Корф. А такого врага оставлять без привязи нельзя. И как бы Никита ни хотел, но с таким чудовищем нужно покончить: иначе Корф убьёт ещё больше человек.       Никита отыграет свою роль до конца, как бы он ни был против кровопролития.       Огненный волк вытаращил глаза.       — Быть не может…       Никита прищурился, стараясь вести себя, как Илларион. Тьма, которая сейчас текла по его венам, дарила опьяняющее удовольствие, но Легостаев держал себя под контролем.       — Может, — сказал он раздвоенным голосом, как говорил Илларион. — Может, благодаря вам!       — Но Тьма ведь убивает! — воскликнул Илья.       Никита усмехнулся.       — Меня она не убьёт. Я восстановил печать, наложенную Кадишей, и, как оказалось, она способна сдержать не только Иллариона.       Илья сначала в непонимании молчал, а потом его лицо вытянулось от удивления.       — Ты… — Илья пораженно выдохнул.       — Верно, — кивнул Никита и фыркнул. — Укротил Тьму, так сказать. Эта сила вытянула меня назад и утянула Иллариона в пучину моей души, но сама восстановила печать и не вышла за её границы, — Никита протянул Илье руку. — А теперь идём. Война ещё не закончена.       Парни поднялись и обвели взглядом поле боя. Все не обращали внимания на кого-то поблизости, сосредоточившись лишь на враге. Поэтому они не заметили рождения ещё одной Тьмы. Но враги, подпитывающиеся силой теней, были куда сильнее и выносливее армии светлых.       — Ты можешь забрать Тьму у Тимофея? — спросил Илья. — Можешь исцелить его?       — Я бы спас его, будь такая возможность, — сказал Никита. — Но его Тьма другая и пожирает его изнутри. Боюсь, если я и смогу её забрать, то только убью Тимофея.       — А остальные? Ты можешь забрать силы у них?       — Эта Тьма не моя, — хмуро произнёс Никита. — Я не чувствую её, в отличие от своей. Но я могу попробовать…       Никита медленно выдохнул, сосредотачиваясь, и вскинул руки вверх. Сначала ничего не менялось, но мрак, заслонивший небеса, дрогнул и рухнул вниз, а из врагов хлынули тени. Илья победоносно вскинул руки.       — Мощно, Никитос!       Но Никита лишь растерянно молчал и опустил руки.       — Это не я.       Илья осекся, и оборотни настороженно переглянулись. А затем прямо рядом с ними рухнул Огненный Дракон в золотых доспехах, поднимая в воздух землю. Оборотни прикрыли лицо руками, а затем услышали до боли знакомый голос:       — Знаешь, а ты ведь не такой сильный, каким хочешь казаться.