Такой разный взгляд

      В голубой гостиной, на белом полу которой был выложен мозаичный узор в виде заключённой в круг голубой звезды, где с потолка свисала похожая на лазурное колесо люстра, мягким жёлтым светом сияли двенадцать небольших сфер. Установленный на середине комнаты стол укрывала белоснежная скатерть, вокруг лежали плоские мягкие подушки, а в воздухе звучал негромкий перезвон тонких кристальных трубок, гроздью свисающих с карниза распахнутого окна, откуда открывался великолепный вид на Синий Луч столицы.       За столом сидела высокая и стройная розовая единорожка, одетая в нежно-голубое платье с высоким воротником и пышными манжетами, на мордочке которой буквально застыло задумчивое выражение. Устремив свой взгляд в бокал со свежим морковным соком, она непроизвольно теребила висящий на груди медальон в виде сердца, выступающий одновременно и символом рода, и королевской печатью, и сложным артефактом, позволяющим напрямую обращаться к силе Кристального Сердца (пользоваться этой вещью могли только носители крови потомков создателей прекраснейшего и ужаснейшего из магических шедевров, когда-либо сотворённых в ныне древнейшем из существующих государств пони).       Аморе любила это время суток, когда с дневной суетой уже было покончено и тишина опускалась на мир. И пусть в столице различные балы устраивались почти ежедневно, но ей вовсе не было необходимо присутствовать на каждом мероприятии, чем правительница с удовольствием пользовалась, скрываясь от посторонних глаз. К сожалению, это не касалось тех приёмов, которые устраивала она сама.       «А ведь когда-то я считала, что всё это очень здорово, красиво и вообще…», — воспоминания о подростковых годах, когда мать пыталась ограждать принцессу от ненужных ей бесконечных бессмысленных встреч, как и многие разы до этого вызвали грустную улыбку, отразившуюся в поверхности сока.       Сколько бы уже не молодая, но всё ещё и не старая единорожка, красоту коей поддерживали как собственная магия с тренировками, так и целители с личными цирюльниками, отдала бы, чтобы хотя бы на день вернуться в беззаботную юность. Тогда она не стала бы столь наивно подпускать к себе лицемерных «друзей», не поссорилась бы с мамой из-за глупого желания быть самостоятельной… И пусть потом они всё же помирились, но отношения в королевской семье уже никогда не были полностью доверительными.       «Мама, мне тебя очень не хватает», — промелькнула мысль в голове розовой кобылы, отразившись застарелой тоской в глубине глаз.       Мало кто знал, но Аморе считала цвет собственной шёрстки слишком… вульгарным. Причиной же этого было то, что в годы её юности у высокородных кобыл стало модным краситься под принцессу, что с одной стороны льстило наследнице короны, а с другой — досаждало её матери. Сама она до сих пор не сменила цвет шкурки только потому, что королеве заниматься подобным уже неприлично.       Пусть на первый взгляд власть королевской семьи в Кристальной Империи была полной, но на самом деле она ограничивалась множеством факторов: гильдии алхимиков и артефакторов со времён основания страны получили множество вольностей, коими не забывали пользоваться при любой подходящей возможности, но на фоне Ордена Колдунов, способных оспаривать любые решения королевы, они смотрелись блёкло. Кроме того существовали объединения семей аристократов, улыбающихся друг другу в глаза, но плетущих свои интриги в тёмных углах… И принимая те или иные решения, следовало учитывать интересы каждой фракции.       Благодаря связи с Кристальным Сердцем Аморе была сильнейшим магом государства, но объединённых сил магистров Ордена Колдунов хватило бы, дабы задавить её грубой мощью. В то же время из-за необходимости править и желания проводить время с дочерью, что получалось делать всё реже год от года, она считалась лишь одиннадцатой в знаниях и мастерстве, уступая даже Сомбре (хотя это и не удивительно, если вспомнить, что он предпочитает учёбу отдыху).       Орден Колдунов появился в те же годы, когда королевская семья ещё только формировалась: предки тщательно проводили отбор женихов и невест, чтобы потомство имело наилучшую наследственность. Среди магистров до сих пор есть те, в ком течёт королевская кровь, пусть и считающаяся менее перспективной, что не мешает её носителям время от времени намекать на свои права на корону. Таким образом, если действия правительницы слишком сильно разойдутся с интересами этого сборища жадных, жестоких индивидуалистов, они могут попробовать сменить пони на троне.       Гильдии артефакторов и алхимиков, снабжающие Кристальную Империю крайне необходимыми для жизни товарами, в случае если их интересы будут ущемляться, попросту начнут забастовку. При этом виновников нельзя будет бросить в темницу без серьёзной причины, а тем более — казнить, так как заменить их попросту не на кого: воспитывать новых рабочих слишком долго, а делать это тайно не позволяют всё те же договора и малое число действительно верных пони.       Аристократы же владели почти всеми шахтами и производствами за пределами столицы, отвечая за периферийные городки. Им же принадлежала и почтовая служба, влияние над коей старалась перехватить сама Аморе, ради чего приходилось идти на уступки и вести постоянные переговоры с придворными. Если бы она была лицемерной тварью, пекущейся только о своих интересах, то можно было бы сказать, что нападения грифонов сыграли ей на копыто, так как лишили часть политических противников их основных активов.       Что же принадлежало королевской семье? Кроме дворца и Кристального Сердца, королева и её дочь полностью контролировали продуктовые пашни столицы. В мирное время, когда караваны могли доставлять еду из малых городков, это являлось весомым, но не ультимативным фактором, но вот теперь всё сильно поменялось. Впрочем, если бы не городская стража, частично верная именно древним семьям, то данные богатства растащили бы в первые месяцы после прибытия беженцев.       Аморе больно было осознавать, что больше половины всей еды, выращиваемой на полях под магическим куполом, уходит на прокорм высокородных пони (в том числе и её самой). Однако же сделать что-либо с этим она не могла, так как попытка заставить «верных подданных» уменьшить свои аппетиты… в лучшем случае приведёт к воровству со складов.       Разумеется, можно было заключить союз с колдунами, чтобы прижать к копыту всех остальных, но королева уже пошла им на уступку, когда отдала дочь учиться в Орден. С другими фракциями ситуация отличалась не сильно: гильдии потребуют избавления от налогов, да и в условиях войны они не смогут дать многого, а аристократы захотят пропихнуть кого-нибудь из своих жеребцов на место короля. И пусть в Кристальной Империи правили именно королевы, да и наследницей могла стать только кобыла, так как отцовство можно попытаться оспорить, а вот материнство — совсем другое дело, но даже так высокородный жеребец способен натворить многое.       «Вот и приходится гнать жеребцов старше четырнадцати лет в армию, чтобы отправлять караваны к укреплённым плантациям грибов, находящимся рядом с брошенными и разорёнными периферийными селениями. В результате этого изувеченные кобылы и жеребята остаются без отцов, братьев и защитников, вынужденные жить под магическим куполом прямо на земле», — розовая единорожка понимала, что по-другому поступить не могла, так как это привело бы к голодному бунту, но радости это понимание не приносило, как и спокойствия из-за напряжённой обстановки в городе (стража старательно наводила порядок, временами даже слишком усердствуя).       Спокойствия не добавляла и Хоуп, недавно почти спалившая свою нервную систему применив слишком энергоёмкое заклинание, по всем расчётам предназначенное для круга не менее чем из трёх единорогов. К счастью, в этот раз их пронесло, но Аморе до сих пор чувствовала, как её сердце готовится вырваться из груди, а в желудке образуется холодная пустота.       «Я была слишком мягкой в её воспитании? Слишком много позволяла?», — вспоминая собственное обучение, которым занималась её мама, королева была вынуждена признать, что действительно не смогла заставить себя быть достаточно жёсткой.       — Прости за опоздание, мама, — прозвучал голос золотистой кобылки от входной двери, вырывая правительницу из её размышлений.       — И что же заставило тебя задержаться, дорогая? — подняв взгляд на Рэдиэнт, Аморе изобразила на мордочке понимающее выражение, буквально говорящее, что: «Я всё знаю, но если ты признаешься, то приговор будет не так суров».       Разумеется, королева не была всезнающей вездесущей сущностью, а оставалась пусть могущественной и влиятельной, но обычной смертной единорожкой. Однако же трюк, много раз позволявший заставить собеседников волноваться и вспоминать свои грешки, отработанный ею едва ли не до совершенства, даже знакомую с этим приёмом Хоуп вынудил отвести глаза.       — Да так… разные мелочи, — неловко улыбнувшись, золотистая кобылка почесала себя за правым ухом передним копытцем. — Что у нас на ужин?       — Эти мелочи, совершенно случайно, не похожи на светло-серого жеребёнка из расы земнопони? — вопросительно выгнула брови Аморе, которая пусть и не была всезнающей, но имела нескольких верных жеребцов и кобыл, присматривающих за любимой и единственной дочерью, чтобы с ней не произошло какого-нибудь несчастья.       — М… может быть? — невинно захлопала глазами Рэдиэнт, в дополнение ещё и прижав к голове ушки, но осознав бесперспективность этих действий, грустно вздохнула, после чего изрекла решительным тоном: — Я взяла личного ученика.       «Ох, моя дорогая, как же я люблю тебя за твою доброту, решительность, упрямство и импульсивность. Жаль… Очень жаль, что для королевы не все эти черты допустимы», — розовой единорожке хотелось улыбнуться и сказать, что всё хорошо и она со всем разберётся, но это было бы грубой ошибкой в воспитании принцессы.       — Полагаю, что твой новый ученик не относится ни к одному из высоких родов? — ровным голосом уточнила старшая пони, не позволяя своим эмоциям отразиться на мордочке.       — Н-нет, — потупив взор, покачала головой Хоуп, переступая передними копытцами.       — Он не является сыном или другим родственником действующего мастера колдовства? — продолжила уточнять и без того известные факты королева, желая натолкнуть младшую кобылку на мысли о том, о чём она, по всей видимости, даже не подумала.       — Нет, — ответила целительница, не отрывая взгляда от пола.       — Может быть, он хотя бы родственник одного из глав гильдий? — поставив передние ноги локтями на стол, Аморе соединила передние копытца перед мордочкой.       — Нет, — отозвалась принцесса, после чего всё же посмотрела на мать. — Фрост смелый, добрый жеребёнок, у которого есть хороший потенциал. Я буду обучать его лично и Сомбра мне обещал помочь. Мама, я готова взять на себя всю ответственность…       — Ты готова взять на себя ответственность за его мать? — встретившись с Рэдиэнт взглядом, твёрдо спросила розовая единорожка. — Твой ученик, Хоуп, хочешь ты того или нет — это политическая фигура. Он — рычаг давления на тебя, его мать — рычаг давления на него, ну а ты…       — Рычаг давления на тебя? — недовольным тоном предположила золотистая кобылка. — Я и сама это знаю.       — Ты — будущая королева, — не поддержала тона дочери Аморе, произнеся эти слова очень мягко. — Я верю, что Сомбра, которому уже пришлось на своей шкуре прочувствовать гостеприимство придворных, поможет тебе с обучением и защитой твоего подопечного. Однако же не забывай, что он был моим воспитанником, происхождение коего до сих пор остаётся секретом для большинства: некоторые даже верят, что у тебя есть старший брат, из-за чего о ваших отношениях ходят слухи…       — Мама!.. — вспыхнув мордочкой, воскликнула младшая пони.       — Вижу, что ты уже прочувствовала ситуацию, — позволила себе усмешку королева, после чего взмахнула правой передней ногой и предложила: — Присаживайся. Может быть, за едой ты расскажешь мне, как так получилось, что в нашей семье произошло пополнение? Ах да…       С последними словами правительница Кристальной Империи зажгла свой рог, после чего медальон на её груди вспыхнул магическим светом, а затем выстрелил лучом заклинания в лоб Рэдиэнт. Спустя секунду свечение погасло, а на голове молодой кобылки вновь красовался витой рог.       — Полагаю, ты усвоила старый урок, да и в ближайшее время тебе понадобятся все силы, чтобы уберечь подопечного от неприятностей, — заявила розовая единорожка.       — Иии! — радостно подпрыгнула на месте зажмурившая глаза Хоуп, в эти мгновения вновь напоминая непосредственного жеребёнка, но тут же взяв себя в копыта выпрямилась и спросила: — Ты не будешь требовать, чтобы я отказалась от ученика?       — Слово королевы — гарантия покоя Кристальной Империи, — развела передними копытцами правительница. — Тебе нужно учиться держать его… Ну или держать язык за зубами.       — Я… постараюсь, — начав возмущённо, принцесса стушевалась и закончила тихим ворчанием, но после этого улыбнулась и заявила: — Мама, ты — самая лучшая.       — И я тебя люблю, дорогая, — тепло отозвалась Аморе. — Ты не знаешь, почему Сомбра к нам не присоединился?