Поворот, или Огни большого города

Зданий, которые упоминал Роше и которые ему так быстро подобрал Талер, действительно оказалось целых два, но с каждым были свои проблемы. Одно, собственно, и представляло собой старую лечебницу, а посему среди местных пользовалось исключительно дурной славой, - достаточно сказать, что туда в свой черед свозили чумных больных. Потом там устроили расправу рыцари Ордена Пылающей Розы, потом сам Роше приложил свою суровую длань к наведению порядка в квартале, а тела опять же вначале свозили к лечебнице, - их следовало убрать и захоронить во избежание новой эпидемии, а этот процесс занимает определенный срок, мертвецкая же в подвале быстро переполнилась, оттого кучей складывали прямо у задней стены... За это время, если там какие лекари или служители еще и оставались, то и те окончательно разбежались, не испытывая никакого желания возвращаться в это райское местечко. Ну а учитывая, что на нелюдей и прочих обитателей трущоб было всем стабильно насрать, то до войны лечебница дотянула уже в заброшенном состоянии и даже восстановить кем, в каком порядке и за чей счет там что организовывалось на сегодняшний день было довольно сложно. Правда, нильфы, надо отдать должное, со свойственным им педантизмом навели относительный порядок. В том смысле, что само здание проверили, вычистили и подремонтировали, и приспособили под свои нужды, превратив его, нет, не в госпиталь, а в один из военных складов. Что тоже добавило красок в славу этого места, поскольку все любопытные, возможные диверсанты и тем более банальные воры методично развешивались по периметру вокруг назидания ради. Нынче содержимое склада уехало вместе с соответствующими воинскими частями, и здание с осени пустовало. Первичный осмотр показал, что его можно довольно быстро прогреть и привести во вполне пригодное для жизнедеятельности состояние, но вот репутация, мда… Как бы кто-нибудь чего лишнего не надумал, а то даже всякие сомнительные личности не попытались его как-то использовать в своих темных делишках. Со вторым зданием на первый взгляд вроде бы дела обстояли попроще, хотя располагалось оно буквально по соседству с бывшей лечебницей. Это был обыкновенный двухэтажный дом, принадлежавший не так давно купцу-краснолюду. На первом этаже, как водится, когда-то располагалась его бакалейная лавка, склад, и другие хозяйственные помещения, а на втором жил сам купец с семьей и пара молодых приказчиков. Теоретически, при желании, втиснуть туда сорок человек было возможно, вместе с тем дом сильно пострадал еще во время бунта, а купца не только ограбили. Лавку подожгли, семья его потом дом так полностью и не восстановила, пытались хоть продать, чтобы выжить и покрыть убытки, а потом и хозяина убили, и на сегодняшний день его вдова готова была отдать участок и дом за минимальную сумму, чтоб хотя бы на хлеб хватило да добраться до родни. Зато ремонт должен был встать не в медный грошик и занять не один день, что в данный момент было более важно. Вот с этим теперь предстояло срочно разбираться Киарану и не только ему. Пока в замок снова отправился посыльный с докладом о последних распоряжениях Роше, рабочая бригада принялась на месте деловито разбирать, что из хлама можно удачно пустить на растопку, а что сможет пригодится на другое полезное дело. Понятно же, что придется сколачивать кровати и лежанки, обычная табуретка – и та насущная необходимость. А то, что отберут, к тому же нужно как-то довезти до места назначения... - Да, телега бы не помешала, - согласилась Ярлисса, мотнув подбородком в сторону жмущихся к костру нескольких изнуренных «белок». - Сюда дошли, и до Вызимы дотопают, - обрезала Бьянка. - Много на себя берешь, дхойне! – зашипела эльфка. - Все, что есть, все мое, - зло сощурила глаза Вес, - а приказ вы слышали. - Слышали, - Киаран успел вмешаться прежде, чем Ярлисса выдала что-нибудь не менее ядовитое от себя, - но сейчас там и вашему допросчику присесть будет некуда, ветер в стенах воет. Давайте мы вперед пойдем и из этих возьмем кого покрепче, чтоб хоть что-то пока наладить? Но телега какая-никакая все равно нужна сразу... - Хорошо, - Бьянка хмурилась, однако если она чему и научилась у Роше, так тому, что личные счеты это одно, а поставленная задача совсем другое, - будет вам телега. Делай. Пока спорили, пока решали, кто из новоявленных «белок» готов и способен поработать над обустройством своего будущего местопребывания, кто и в каком составе будет их конвоировать, пока все же наконец добрались до Старой Вызимы, выяснилось, что туда уже подошла вторая спешно организованная рабочая бригада во главе с Элроиром. Тот передал, что Иорвет распорядился занимать оба здания сразу, что было вполне оправданно с точки зрения перспектив. Однако здесь и сейчас было необходимо не просто определить общий фронт объективно предстоящих работ по благоустройству, а срочно решить, что и в какой очередности кровь из носу нужно выполнить до ночи, для чего нужны были не только инструменты на всех, у кого есть руки, но банально гвозди, пакля затыкать щели, мешковина да солома, чтобы хоть матрасов набить… Сказано же, на многое не рассчитывать, но и немногого требовалось изрядно! И тем не менее, работа закипела, а для сдавшегося отряда покойного аэп Дирбха вовсе казалось, что все вокруг вспенилось и забурлило, как варево в котле, пусть их никто не вязал, заламывая руки, и не волок в застенки на дыбу. Наоборот, именно поэтому творившаяся вокруг кутерьма пришибла их всех, пожалуй, побольше чем сам факт вынужденной капитуляции – и ведь даже не перед дхойне, нет, - перед жадно щерившейся перед ними голодной гнилой пастью смертью на болотах. Некоторые всерьез говорили, что лучше уж потом в петле пугать дхойне призраком разбойника, чем так, выкашливая легкие, сгорая за сутки в лихорадке или медленно угасая на похлебке из талого снега, коры и беличьего хвоста на всех, а затем вываливая внутренности на мороз по иному поводу. Никто не хотел себе признаваться, но даже самые ярые борцы против заполонивших Континент волосатых круглоухих обезьян уже не могли отрицать очевидного: движение скоя*таэлей, их борьба были обречены. Причем, говоря по правде, давно. Считай непосредственно после Цинтрийского мира. Все большие игроки повели свою игру дальше по им ведомым направлениям, а скоя*таэли остались болтаться как – как высказался еще один краснюлюд Строри Свегорден, - как рыбье дерьмо в проруби. Между бунтами или в хаосе следующей войны одна не самая крупная ватага еще могла как-то лавировать и выживать грабежами, а теперь-то как? Либо сдаваться, либо разбежаться от слова «совсем» и пытаться выживать поодиночке. Кое-кто пошел дальше, - с вопросом, а зачем тогда выживать? На который остальные неловко отводили глаза, потому что можно было справедливо заклеймить это трусостью, подлостью и прочими громкими словами, но жить все-таки хотел каждый. Испытания надеждой не прошел никто, однако и признавать это открыто, принимая общее решение о сдаче, было отчаянно горько и тяжело. Тем больнее получилось прямое столкновение со скоя*таэлями Старого Лиса Иорвета, ставшими гораздо большим потрясением для сдавшихся «белок», чем какие-то допрашивающие их дхойне или их бесноватая стриженая полосатая маньячка. Первое, что бросалось в глаза, - то как открыто, уверенно и спокойно они действуют. Неважно, касалось ли дело старых досок, охраны новоприбывших с оружием в руках или короткого разговора с темерцами. Никто из вызимских «белок» абсолютно не выглядел ни пленником, ни подневольным батраком, как упрекали Киарана. Да, двое бригадиров подчинились приказу Роше, но подчинились ему именно как командиру, руководителю, который поставил перед личным составом определенную задачу, требуемую к исполнению, только и всего. Таким же образом они в свою очередь распоряжались среди своих товарищей и ни у кого вокруг это не вызывало ни вопросов, ни сомнений. А ведь где-то там, в городе, оставался еще сам Иорвет. Одиозный Гроза Севера не принимал непосредственного участия в событиях, тем не менее его присутствие явственно ощущалось. Скоя*таэли открыто отправляли к нему посыльных, от него поступали какие-то приказы, которые совершенно не удивляли людей, не говоря уж о том, чтобы их оспаривать, будто так и должно быть, что ценный заложник вмешивается в дела спецслужбы. Или он действительно не заложник, - мрачно констатировал Маглор, идя вслед за Ярлиссой к замку, - а кто? К этому времени голова у него шла кругом, улавливая только отдельные куски из творящегося безобразия. Когда его то и дело дергали, что-то спрашивая или пытаясь втолковать, он сам почти не соображал, что отвечает, зачастую вовсе не успевая осмыслить, что же от него хотели. Их разбили на группы, куда-то отвели, где вокруг безостановочно мельтешили вперемешку множество людей и нелюдей, и дотошный допрос оказался самым легким испытанием для рассудка скоя*таэля. Кто-то приезжал, кто-то уезжал, и все бегали туда-сюда, постоянно что-то колотили и пилили, что-то опять по этому поводу горячо обсуждая. В том числе на повышенных тонах. Прямо в той же комнате, где устроились темерские допросчики, парочка «белок» ничтоже сумняшеся бодро заваривала в котле похлебку, потому что первая порция каши уже разошлась влет… Когда и откуда что взялось, Маглор не понял, единственно уяснил, что на всех не хватает обычных мисок с ложками, чем была очень недовольна серьезная строгая ко снабжению дама. По счастью, она увидела заглянувшего с инспекцией Роше, ловко подцепила самого страшного противника «белок» в Темерии под локоток и увлекла в сторонку, одарив напоследок несчастного новоявленного собрата уничижительным взглядом. Как успел-таки уловить оглушенный Маглор, тема мисок была особенно актуальна. Мимоходом по поводу еды высказался еще один колоритный персонаж, идеально вписывающийся в творящийся вокруг сюрреалистический бедлам. Изящный, щеголеватый и крайне самоуверенный молодой сеидхе, от взгляда ясных синих глаз которого, пообщавшись с ним несколько минут, скоя*таэли начинали шарахаться пуще, чем от самого Темерского Пса, потому что он оказался медиком. Пуще того, медиком, у которого по распоряжению Роше каждый должен был пройти осмотр. Можно вначале осмотр, потом допрос, можно наоборот, порядок не принципиален, хотя ни то, ни другое действие удовольствия никому из участников не доставляли. – Милосердная Мелитэле, от грязи ран не видно, – поджав губы, сухо перечислял доктор Асплен, в очередной раз протирая руки спиртом. – еще бы тут абсцессу не развиться! Половых болезней приличный букет в наличии. Вы точно на болотах укрывались или из ближайшего борделя прибыли? Паразитов – если рубаху снимет, то она от него убежать сможет… Ильве кивнул на побуревшего от негодования краснолюда. - Я не буду перед тобой заголяться, клистирка ты остроухая! – рявкнул выведенный из себя Петер Трауберг. - Замечательно, - ядовито процедил медик, - мне меньше работы. Но учитывая особенности волосяного покрова разных рас, в отличие от остроухих борцунов, кому-то может быть знакомо выражение «мандавошки»… Трауберг покраснел еще больше и зло сплюнул: - Ладно, давайте свое мыло! - Я не знаю, как вы будете справляться, - Ильве обратился не к Маглору, а к подошедшему к ним Роше. – одежду нужно не просто перестирать, а прокипятить в щелочи. По-хорошему, я бы вообще собрал все это тряпье и сжег, выдав хотя бы штаны и рубахи, но новые, то есть точно чистые. - Ничего, как-нибудь справятся. Главное начать, - кивнул Вернон, - что-то серьезное есть? - Четверо особого оптимизма не внушают, - прикинул медик, - но признаков чумы, холеры и прочих таких же прелестей я не обнаружил. Если вы настроены серьезно, то я в любом случае посоветовал бы установить для всех хотя бы недельный карантин. - Идея более чем здравая, - согласился Роше, - но сам видишь, не выйдет с изоляцией в должной степени, столько всего сделать нужно. - Мое дело дать заключение и рекомендации, - пожал плечами Ильве. – И я так понимаю, что эти больные, - то есть так или иначе все тридцать с лишним, - тоже теперь на мне? - Обсудим это позже, - обрезал Вернон, подзывая жестом вошедшего с улицы и оглядывавшегося в поисках кого-то Киарана. В последний момент вспомнил и наконец соизволил обратиться к полностью дезориентированному Маглору. – Да, мне сказали, что вы хотели встретиться с Иорветом. Бьянка выпишет тебе пропуск, а пока организуйте здесь дежурство, охрану… - Мы займемся, - возникшая будто из ниоткуда Ярлисса, как оказалось, четко бдила за обстановкой, держа руку на пульсе. – Я провожу его туда и обратно, как раз к вечеру удостоверюсь что тут и как. - Отлично, - и вновь каратель Темерский Пес не осадил как-либо наглую эльфку, вместо того кивнув ей с деловитым одобрением, а та без заминки направилась вслед за ним к полосатой стерве, диктуя писарю полное имя эльфа. Запомнила. И такое отношение Иорветовских «белок» даже пугало. Все-таки за редкими исключениями, все они видели друг друга практически первый раз в жизни. Определенное недоверие или отчужденность обязаны были быть, и некоторая дистанция действительно чувствовалась, однако куда меньшая, чем привычное и вполне естественное недоверие, допустим, к чужаку в отряде. Здесь же Маглор ощущал в том числе и к себе не здоровую подозрительность и намерение выяснить, на что новичок способен во всех смыслах, а скорее прагматизм и активную обстоятельность, - дескать, все свои, просто мы глубже разбираемся в ситуации, не дергайтесь, ребята, все успеем. Собственно, примерно так Ярлисса и высказалась по дороге, когда они вдвоем в сумерках шли через дамбу в город. - Выдохни, - по-доброму бросила на ходу красавица, небрежно смахивая тающие снежинки с шапки. Звонкая, яркая, хищная, отчего Маглору вдруг стало больно до колотья в груди: скольких похожих он перевидал среди скоя*таэлей, и где они все теперь? То-то и оно. Все же хорошо, что аэп Дирбх в свой отряд женщин не брал, жестко отсылая к дриадам, а потом и вовсе стало не до пополнения. - Понимаю, должно быть, ум за разум заходит, - между тем продолжала не подозревавшая об его мыслях Ярлисса. – Я б тебе выпить предложила, но сейчас не стоит, а вот после, как с Иорветом поговоришь, найдем вам бутылочку, - накапать, чтоб спалось крепче. Она рассмеялась, привлекая внимание стоявших у ворот стражников, которые разглядев приметную блажную бабу, опять поскучнели, только для проформы махнув алебардой в ее сторону. - Ничего, сейчас пообвыкнете немного, обживетесь, осмотритесь, а там уже другие разговоры пойдут, - неожиданно жестко закончила женщина свою тираду, оставив ворота позади, и Маглору пришлось встряхнуться, напомнив себе, что абы кто в командиры не попадает. Ну или не вляпывается, в отличие от него самого, как несколько позже с досадой и унижением признал про себя эльф. Ведь, в самом деле, идя уже обратно в сопровождении той же Ярлиссы и наряда патрульных, он в полной мере осознал, пожалуй, главную особенность скоя*таэлей Грозы Севера, а также то, почему Иорвета называют именно так, и там, где у кого-то получается местами успешная ганза, со Старым Лисом считаются и разговаривают как с серьезной фигурой. Он знал об этом, просто похоже изрядно подзабыл со времен «Врихедд», да и не только он один. А вот Иорвет помнил и умел поддерживать. Именно поэтому, несмотря на то, что вроде бы «белки» Лиса общались между собой на равных, по именам или используя значимое по смыслу «брат-сестра», вместе с тем внутри царили точность, порядок и строгая иерархия. Каждый знал старшего над собой и обязанность исполнять его распоряжения, приказ можно было уточнить или обсудить, но проигнорировать его просто не могло прийти в голову. Добавить к этому поразительное чувство локтя, когда иорветовские белки взаимодействовали друг с другом, казалось, вообще на каком-то магическом уровне, не то что без объяснений и препирательств, а просто без слов… Ну, это впечатляло, без шуток! А ведь по сути, Иорвет не открыл ничего выдающегося. Он просто поддерживал элементарную воинскую дисциплину, занимался слаживанием своих бойцов… В какой позорный момент остальные забыли об этом или разучились делать? Стоя на пороге бывшей лечебницы, Маглор с искренним стыдом наблюдал за тем, как Ярлисса быстро и четко распределяет патрули и дежурных. Бригадирша махнула ему на прощание рукой и бодро удалилась в ночь со своими бойцами. Маглор же перевел взгляд на троих оставшихся с ними дежурить «белок», заинтересованно взиравших на него в ответ, криво улыбнулся им, и поторопился войти внутрь, наконец-то позволив себе устало ссутулиться. Замереть на бесконечно долгий миг, спрятав лицо в заскорузлых, занемевших от холода ладонях, и долго выдохнув, из последних сил потащить себя по кажущемуся бесконечным коридору к слабому отблеску света. Предложив занять оба здания, Иорвет оказался прав не только в смысле планов на будущее, но уже здесь и сейчас. Наиболее ослабленных и больных оказалось удобнее оставить в небольшой, зато более пригодной для жилья части дома купчихи, которую вышло проще привести в порядок и протопить, ну а тех, кто покрепче, на эту ночь разместили в паре смежных комнат лечебницы, тоже объединенных одной печью. Вернувшийся Маглор подле нее и обнаружил Хелета, неторопливо шевелившего кочергой в топке. Все остальные давно расположились по отведенным им местам, большинство уже вообще спали, лишь из самого дальнего угла тянуло крепким куревом, и там кто-то перешептывался между собой. Маглор повел по сторонам рассредоточенным взглядом и двинулся ближе к огню. Юноша встрепенулся на шорох, оборачиваясь. - Отчего не ложишься? – старший эльф практически упал на скамью у стены, отодвинув от себя чью-то сумку. - Кто-то должен следить за огнем, - дернул плечом парень, аккуратно прикрывая дверку. - Должен, - поморщился словно от очередного тычка Маглор. - Я тебе каши оставил, - Хелет кивнул на прикрытую тряпицей миску на табурете у крайней пустой лежанки. - Спасибо, - Маглор хотел улыбнуться, но не вышло, слишком устал. С усилием заставил себя спросить, получилось криво и невнятно. – Я вижу, здесь ммм… все спокойно? - Да. Полосатая не шибко распространялась, а эти… - деловито кивнул юноша, перечисляя, – Киаран, Эйден, Верноссиэль, Асплен… Вздохнул, запнувшись, нахмурился, и недовольно буркнул: - В общем сказали, что завтра прямо с утра придут доделывать всякое. И еще дозорные зайдут обязательно. Вот я и… - Понятно. Маглор вдруг новыми глазами взглянул на этого мальчика: с его отцом он прошел две войны и послевоенное кровавое послевкусие, теперь вот своими руками похоронил друга. Их общая любовь и его жена, певунья Бриаленн тогда же вместе с ними взялась за лук и мечи, и, - погибла первой, еще до Второй Северной, у Шеарраведа в мелкой стычке. Друзья, нынче тоже погибшие, передали только, что ее похоронили в усыпальнице и с белой розой на груди. А скольким не досталось ни роз, ни могил?! Не осталось ничего, кроме праха среди лесной постилки, куда в свою очередь ляжет и Хелет, так рано и непрошено вынужденный шагнуть на дорогу без возврата... И как же это все тяжело! Умирать в прямом бою, - гораздо легче, чем так… Но насколько же легче тем, кого мы оставляем за собой? Или все-таки нет? И как оно все «так» Маглор выразить бы более осмысленно не смог, а тут его еще и добили, милосердно прерывая бессвязные обрывки мыслей: - Ну а ты как сходил? – потирая пальцы и вновь хватаясь за кочергу, не удержался Хелет. – Что там Иорвет?.. - Сложно, - Маглор посмотрел на миску с кашей и ощутил, что если сейчас что-нибудь съест, то его просто вывернет. Цепляясь за дощатую стенку, он кое-как поднялся. – Хелет, я отойду. Зря, парень немедленно подхватился с места: - Попить мы поставили тут, а отхожее… - Я найду, - заверил Маглор, сцепив зубы, у него уже голова буквально разрывалась на осколки, как начиненная махакамской смесью граната, - думаю, не ошибусь. Он пошаркал по коридору, как можно осторожнее передвигая налившиеся свинцом ноги, и зациклившись на одной фразе: «Как же это все, как же это все…» Как же это все слишком!