Наследник двух драконов

Ледяной Дворец продолжал жить, хотя это уже была не та школа... Многим не хватало командных рыков профессора Фэнта и весёлого взгляда директора Дамиана. А всё потому, что они вместе с Иваном уехали из Ледяного Дворца на несколько дней на совет с Созерцателями, но вскоре должны были вернуться. До них дошли вести, что нечто странное творится с хироптерами. Остальные преподователи, конечно, остались, но урок они вели рассеянно. Раяна с Захаром не могли их в этом винить. Все Ледяные Волки со страхом и беспокойством ожидали первого удара Огненного Змея. Но он пока залёг на дно и не высовывался. Многие догадывались, что это лишь затишье перед бурей и решающей битвы всё равно не избежать. После уроков, Раяна пришла в комнату Захара, где раньше жил и Миракл. Юный Ледяной Волк сидел за письменным столом. Перед ним лежала открытая тетрадь по мифологии. Однако взгляд Захара был рассеян и задумчив. Было видно, что мысли его сейчас далеко отсюда. Услышав, как кто-то вошёл, Захар выпустил из руки перо и оно упало на бумагу, оставив маленькую кляксу. – Чего ты там строчишь, Захар? Опять интриги плетешь? – сонно спросила Раяна, усмехнувшись. – Ага, – кивнул Захар, насмешливо прищурившись. – Собираюсь под шумок захватить власть в Ледяном Дворце, пока Дамиана нет. Раяна тихо рассмеялась и села на кровать, которая раньше принадлежала Мираклу. Захар заметил, что взгляд её погрустнел. – Скучно без него, да? – Захар вздохнул. – Некому больше тащить нас в самую гущу событий. – Это не последняя наша встреча! – возразила Раяна. – Миракл - наследник, и он наверняка снова придёт во дворец... Захар поднял взгляд на неё. – До меня дошли слухи, что Диана перестала доверять Ледяным. Не хочу рушить твои мечты, но она вряд-ли отпустит Миракла учиться в Ледяной Дворец сейчас, когда Огненный Дракон на свободе. – А если мы сами навестим его? Ледяной Волк поднял бровь. – Украдём обскурум у моего отца на время и перейдем на Землю. Теперь Захар поднял и вторую бровь. – Ты с ума сошла? – фыркнул он. – Я бы не удивился, если бы услышал такое от себя, но ты... Удивляешь меня, подруга! – Захар вдруг задумчиво прищурился. – Да и с чего это вдруг такое желание вновь увидеть красавчика-наследника, а? Раяна вдруг покраснела до корней волос и Захар изумлённо раскрыл рот. – Разрази меня гром, – протянул парень. – Да ты влюблена, подруга! Их разговор прервал звук колокола. Это был сигнал отбоя и учеников просили вернуться в свои комнаты. Раяна вскочила на ноги и быстро попрощавшись с лучшим другом, вылетела из его комнаты. Захар посмотрел ей вслед весёлым взглядом, едва сдерживая рвущийся наружу смех. – Эх, голубки, – покачал он головой и захлопнул тетрадь по мифологии. *** Раяна, красная как рак, вернулась в свою комнату. Инги Синицевой не было. Девушка легла на свою кровать и уставилась в потолок. Через некоторое время вернулась Инга. Соседка по комнате так устала, что даже не стала язвить, а только буркнула: «Если кто меня спросит: я умерла!» – и, не раздеваясь, бросилась на кровать. Раяна усмехнулась и закрыв глаза, тут же уснула. Ей приснилась какая-то Огненная Волчица, в Раянином сне слившаяся со сказочной людоедкой, сидела за столом с красной скатертью и, плотоядно облизываясь, ожидала, пока к ней подведут несчастного Миракла Легостаева. В руках у неё были нож и вилка. Раяна кинулась было к Мираклу на помощь, но неведомая сила отбросила ее в сторону. Она лежала на земле и беспомощно смотрела, как Огненная Волчица, ловко орудуя ножом, уплетает Легостаева без масла и без хлеба. – Эй! Что с тобой такое? Просыпайся давай! – кто-то потряс Раяну за плечо. Она открыла глаза и увидела обеспокоенное лицо Захара. Над ней склонился внук Нарнии. Девушка рывком села на кровати. Сон и реальность никак не хотели поделить ее сознание. Лоб и ладони были мокрые от пота. Инги Синицевой в комнате уже не было. – Чего ты орала, как ненормальная? Кошмары? – спросил Захар. – Захотелось, – огрызнулась дочь Дамиана. Умный Захар правильно понял ее состояние и не стал больше приставать. За это она его и ценила. – Ясно… – сказал он. – Ты на урок-то идешь? Соловей Жикин велел сегодня пораньше явиться. – А завтрак? – Завтрак ты уже проспала. Но догадливый Захар прихватил пару бутербродов, так что с голоду ты временно не умрешь. Пошли! Девушка провела рукой по лицу. Ей почудилось, что она стирает липкую паутину скверного сна. – Пойдем развеемся! От скверных мыслей нет ничего лучше хоккея, – сказала она. Соловей Жикин сидел на раскладном стуле посреди поля и наблюдал за пятикурсниками. Сегодня у них был совместный урок с второкурсниками и первокурсниками. Раяна с Захаром мигом поняли, что в это раз им не поиграть. Пятикурсники готовились к матчу с Созерцателями. Хотя, многие уже догадывались, что матч придётся отложить. Тренировка получилась суматошной и велась на таких скоростях, что у непривычного зрителя закружилась бы голова. Почти все броски пролетали мимо цели – слишком быстрыми были молодые Ледяные Волки. Игорь забросил ещё один гол и счёт стал равным. Ещё один гол был решающим. Захар, болеющий за противоположную команду, временно приуныл, увидев, что противники играют куда лучше. Но тут, он вдруг радостно заорал. Как и многие другие. По полю разнеслись возмущенные, вперемешку с радостными, вопли. – Чего вы вопите? Вы же проиграли! Мы вас сделали как сосунков! – насмешливо крикнул Игорь. – Это мы вас сделали как сосунков! – возразил Дима Синецкий. – Почему это? – А потому что ты ворота перепутал, оболтус! – захохотал Дима Синецкий. Игорь хотел было возразить, но увидев гневные взгляды членов своей команды, растерянно замолчал. Соловей насмешливо покачал головой. – Это нечестно! Все равно мы выиграли! – завопил взбешенный Игорь и погнался по льду за Димой. – Удача на нашей стороне, ха-ха! – хохотал Дима Синецкий и ловко уходил от погони. Дружеская тренировка постепенно переходила в совсем не дружескую потасовку. Внезапно раздался оглушительный свист. С поля вихрем взметнулся снег. Все перевели взгляд на Соловья Жикина. Тот с хладнокровным видом вынимал изо рта свисток. – Кончайте базар! – крикнул он. – Кисейные барышни! Если так будете играть, Созерцатели размажут вас как масло по тарелке! Ребята приуныли. Неужели все в самом деле так скверно? Или Соловей говорит так, чтобы они не расслаблялись? – Завтра утром всем быть на поле! А теперь марш на уроки! – велел Соловей. Он повернулся и пошел с поля. Ученики потянулись следом. *** Диана Легостаева сидела на высотках Санкт-Эринбурга, глядя на заходящее весеннее солнце. Стеклянные окна небоскребов переливались в свете лучей и отбрасывали яркие блики, но женщина не обращала на них внимания. Она задумчиво смотрела вдаль. «Про своего братца ненаглядного думаешь?» — раздался голос Меча-Оборотня. Диана вздрогнула и покосилась на красный браслет. — Мы не нашли никаких следов, — сконфуженно сказала она. — Он будто сквозь землю провалился! Кто знает, что с ним сделал мой отец? «Не думаю, что он бы его убил. Тимофей так просто не сдастся, ты же его знаешь. Упёртый и упрямый как баран. Впрочем, как и ты» Диана прыснула. — Это уж точно, — улыбнулась она. — Баран. Вдруг раздался перезвон кристаллов. Диана сначала опешила, но в следующую секунду подскочила и начала вертеть головой по сторонам. Звуки открывающегося зеркального портала… — Тим? — позвала Легостаева. — Обозналась, дочь моя. Стёкла соседнего небоскреба осветились изнутри красным светом, и прямо из них в воздух взмыла фигура, объятая пламенем с ног до головы. Она повисла в воздухе на пламенных перепончатых крыльях и спикировала вниз. Диана вскрикнула и отлетела в сторону, едва не падая с крыши. — Огненный Дракон, — прошипела она, начиная покрываться золотой чешуей. Она подняла взгляд на Змея и осеклась. На неё такими родными голубыми глазами смотрел её брат. С такой же беззаботной улыбкой, хитрым прищуром. Но одет он был иначе: вместо привычного строгого костюма на нем был широкий чёрный плащ. А в следующий миг голубые глаза превратились в змеиные. Но не цвета лазуритов, а желтого янтаря. — Подумал, давно ты Тимофея не видела, — улыбнулся Зверев. — Решил, что такой облик для наших переговоров подойдёт. — Облик? — выдохнула Диана. Огненный Дракон закатил глаза. — Ну если тебе он не нравится, я могу стать для тебя таким. Теперь перед Дианой стоял её муж, Никита Легостаев. Вожак парда хмыкнул и потянулся. — Так ведь он делает? — с насмешкой поинтересовался Дракон. — Прекрати! — закричала Диана. — Что ты сделал с Тимофеем?! Огненный Дракон послушно убрал руки в карманы и наклонил голову набок. — Для моего сына отведена другая роль в моем спектакле. Тебя только он и волнует? Я думал, ты хотя бы поздороваешься со мной перед концом. — Что? «Беги отсюда!» — воскликнул в голове Меч-Оборотень. — Конец, — повторил Змей. — Неужели ты думала, что я воскресну и оставлю все как есть? Дракон двинулся на женщину, и на каждом шаге его облик менялся. Миракл Легостаев, Альф и Вернер, Илья Соловьев и Тесса. Другие близкие и знакомые, которыми Диана дорожила. И все они ухмылялись, потому что их ртами говорил Огненный Дракон. — За тобой и твоим братцем, — сказал Змей, вновь приняв облик Тимофея Зверева. — Есть один должок. Признаюсь честно, я горд вами за то, что смогли меня одолеть. Но ваше неповиновение мне выходит за всякие рамки. Диана вытянула руку, и браслет вмиг превратился в красный меч. Легостаева крутанула им и направила на Дракона. — Не подходи! — скомандовала она. Огненный Дракон остановился и резким ударом ноги выбил оружие из рук дочери. Женщина попыталась схватить меч и тот вернулся в облик браслета, охватывая её запястье. «Я не могу… — дрожащим голосом произнёс Меч-Оборотень. — Он слишком силён… Я не знаю почему, но сейчас его мощь выше, чем раньше… Прости, хозяйка, но он словно подавляет меня своей аурой…» Диана в ужасе вытаращила глаза. Что её отец за чудовище, раз даже дух не может ему сопротивляться?! — Жаль, конечно, что так вышло, — Тимофей пожал плечами и на миг отвёл взгляд, всматриваясь в линию горизонта. — Этот мир был бы прекрасен и велик, не встань вы у меня на пути. Но я таких ударов в спину не забываю, — Зверев посмотрел на Диану. Легостаева и моргнуть не успела, как копия её брата уже держала её за горло и держала прямо над землей. Женщина начала превращение, но Огненный Дракон встряхнул её и усилил хватку. — Тебе не одолеть меня, — оскалился он. — В тот раз тебе повезло, потому что я потерял бдительность. Но сейчас я куда сильнее. Вам, слабакам, меня не остановить. Диана захрипела и, замахнувшись рукой с когтями, полоснула отца по руке. Огненный Дракон ухмыльнулся, но отпустил, и женщина камнем полетела к земле. Змей наклонился вниз и увидел, как за спиной его дочери вспыхнули огненные крылья. — Тебя этим не убьёшь, — довольно осклабился он. Тимофей перевёл взгляд на руку и посмотрел на оставленные царапины. Он провёл по ним пальцами, и ведьмин огонь мигом излечил нанесённые раны. Когда Диана поднялась ввысь и была готова ринуться в атаку, Огненного Дракона на крыше уже не было. Легостаева издала яростный вопль. *** — Что значит, ты видела Дракона? — воскликнул Никита. Диана сидела в корпорации «Огненной лестницы», развалившись в кресле своего брата. Саяна сидела в другом, закинув ноги на подлокотник, Арбогаст развалился рядом с ней. Альф и Вернер стояли у входа, а Никита Легостаев сидел на подоконнике. Азеф, вожак Стаи, находился рядом с вожаком парда. — Теперь я понимаю, откуда такая срочность в собрании, — нахмурился Дамиан Гоярын, занявший ещё одно кресло. Глава Ледяных Волков явился на собрание сразу же после совета с Созерцателями. — Что он вам сказал? — Что конец уже близко, — сухо озвучила Диана. — А ещё скинул меня с небоскреба. — Чего?! — переспросил Альф. — И ты ему позволила?! — Он сильнее, чем прежде! — рявкнула Диана. — Я не знаю, что он сделал и откуда у него такая мощь, но даже Меч-Оборотень это сказал! Все осеклись. Саяна прокашлялась. — Такую силу можно получить, — сказала она тихо, и все повернулись к ней. — Один Дракон может увеличить свою мощь, если выкачает силу из другого. — Но этот ритуал запрещён! — в ужасе произнёс Вернер. — Кого это волнует? — бросила Огненная ведьма. — Для Прародителя таких рамок не существует. Он сам решает, что может делать, и этого мы у него не отнимем. — В таком случае, Тимофей не сможет оказать ему сопротивление, — сказал Азеф. — Если судить по вашим описаниям, то Дракон прибавил значительно. Из этого следует, что и Зверев уже может быть… — Нет! — прервала его Диана. Вожаки переглянулись и покачали головой. Даже Никита в этот раз занял другую сторону. — Такое ведь и правда возможно, Диана, — убито сказал он. Легостаева замолчала и отвернулась к высокому зеркалу, которое брат всегда держал у себя и проходил через него в нужные ему места. Присутствующие в кабинете с сочувствием посмотрели на Диану, но не проронили ни слова. — Тогда расходимся, — сказал Дамиан. — Дракон уже сделал свой ход. Нельзя позволить ему продвинуться дальше. Диана сжала зубы. По комнате раздались шаги. Все уже собрались, а Дамиан подошёл к высокому зеркалу и закрутил в руках обскурум. Зеркало тронула рябь и послышался перезвон. Но неожиданно вместо светло-голубого сияния проход загорелся ярко-красным. Дамиан вскинул руку, и в воздухе вокруг него закружились ледяные кинжалы. Саяна и оборотни встали в боевые стойки, приготовившись отражать атаку. Диана в испуге сглотнула. Неужели её отец придёт и сюда? Неужели все началось? Но из зеркала вышел не Огненный Дракон. В потрепанной изорванной окровавленной одежде, в кабинет, покачиваясь из стороны в сторону, вышел Тимофей Зверев. Голова опущена, а сам мужчина что-то невнятно бормотал. Диана бросилась к нему, но он вдруг дёрнулся и отскочил назад. За его спиной раскрылись крылья из ведьминого пламени, голубые глаза стали змеиными, а кожа покрываясь серебряной чешуей. Но огонь горел слишком тускло, а в глазах больше не горели зелёные искры. — Не подходи ко мне! — закричал Тимофей. — Оставь меня в покое! — Тимофей! — воскликнула Диана. — Это мы, успокойся! Мужчина застыл и вскинул руки, и на его запястьях Легостаева увидела страшные ожоги. Неужели Тимофей не может их излечить?! Зверев сжался и прижался к стене. В кабинете повисла гробовая тишина, прерываемая лишь переливами кристаллов зеркального прохода. Но вожак Ледяных Волков закрыл портал и, осторожно подхватив Серебряного Дракона, опустил его на кресло. — Видимо, собрание только началось, — растерянно проговорил он.