Chances/Шансы

Переводчик: GiaMia Редактор: Al-manama, Olenina69       Белла запрокинула голову к душевой насадке, и вода полилась на лицо, стекая по волосам и лениво барабаня по пластиковым стенам кабины. Она медленно повела шеей вперёд и назад, наслаждаясь ощущением от горячего душа, смывающего липкий слой пота после четырёх коматозных дней, пропитанных лихорадкой и безнадёжностью.       Несомненно, мистеру Фелпсу стоило взять пример с Сэма и Эмили с их водонагревателем.         Белла тихо застонала, окружающий мир исчез на несколько блаженных минут, не оставив ничего, кроме чистой раскрасневшейся кожи и чувства беззаботности. Но постепенно холодная жёсткая реальность прокралась обратно. Когда водонагреватель начал выдыхаться от чрезмерно долгого использования, она разочарованно дёрнула рукой, смахивая воду с лица. Собрав волосы, Белла отжала их, слушая, как капли стучат по стенам душевой с монотонным гулом.         Вздохнув, она открыла глаза и увидела ванную, в которую до этой недели заходила лишь однажды. Это был небольшой и функциональный совмещённый санузел на первом этаже, служивший также ванной для гостей.       В последние четыре дня гостевая стала комнатой Беллы.         Она всё ещё не была уверена, где проснулась впервые после того, как получила метку – но точно не у Сэма и Эмили. Вероятно, это был дом Джейкоба, но спрашивать она не стала. Ей было известно, что её привезли сюда после осмотра Тиффани, но Белла очень мало помнила о первых двух днях. Очевидно, за связывание душ приходилось расплачиваться физическим состоянием.         Плавая в неестественно высокой температуре, которая, разумеется, не сбивалась никакими человеческими лекарствами, она дрейфовала между сознанием и беспамятством. Остались только фрагменты воспоминаний – вода, которую приносил Сет, путь до ванной при поддержке Эмили и Ким, парад размытых лиц, плывущих в поле зрения... ничто из этого не имело значения.         Никто из них не был Джейкобом.         Она со вздохом открыла маленькую дверцу душевой и стянула полотенце с вешалки. Всегда было странно пользоваться чужим полотенцем. Шампунем. Ванной. Это заставляло её чувствовать себя ещё более потерянной. Ей было так одиноко.         Промокнув лицо чистой махровой тканью, она начала вытираться, пытаясь наладить связь хотя бы с собственным телом. Она знала, на что шла, и не позволяла себе сожалеть. Но Белла была разочарована. И испугана.         Она на мгновение зажмурилась, медленно втягивая воздух в лёгкие и пытаясь обуздать своё сердце, которое тревожно ускоряло бег. Решив сосредоточиться на физических действиях и отложить остальное до лучших времён, она начала чересчур усердно вытираться, отчего кожа быстро покраснела. Попутно она осматривала тело, замечая, что синяки и ссадины, оставшиеся после той страстной ночи, исчезли с её бледной кожи в рекордно короткие сроки – сверхъестественные сроки. Что ж, были хоть какие-то плюсы.         Белла обернула полотенце вокруг груди и наклонилась, чтобы поднять футболку Джейкоба, которая была её единственным предметом одежды с той ночи – всё остальное оказалось разорвано его руками. Это был пугающий опыт: грубый, дикий, настолько страстный, что стал удушающим и слишком жёстким для человеческого восприятия Беллы. И всё же, как ни странно, руки Джейкоба оставались нежными. Напоминающими о мальчике, которого она знала. Она начала примиряться с тем фактом, что, возможно, больше никогда его не увидит.         Она толкнула дверь ванной и оказалась в незнакомом коридоре. Моргнув, она направилась обратно в комнату для гостей.         — Белла?         Прижимая футболку к груди, она обернулась и увидела Эмили, шагнувшую к ней с тёплой улыбкой. За эти дни женщина проявила столько щедрости и доброты, и Белла чувствовала себя неловко из-за того, что навязывалась ей.         — Как насчёт этого? — спросила Эмили, протягивая стопку одежды. — Я намного выше, но это может подойти.         Она остановилась прямо перед Беллой, и её внимание переключилось на плечо, будто стальную стружку притянуло магнитом. Пристальный взгляд на мгновение задержался на метке, но Эмили быстро моргнула, пытаясь стряхнуть наваждение.         Неловко двинув плечом, Белла перебросила через него волосы. Глаза женщины опустились на пол, а щёки Беллы вспыхнули румянцем.         Эмили снова посмотрела на неё.         — Извини, — тихо сказала она и откашлялась. — Похоже, она уже заживает, как и всё остальное.         Белла молча кивнула.         Эмили глубоко вздохнула и выдавила из себя улыбку.         — Вот, — снова попыталась она, протягивая одежду и явно стараясь сгладить неловкость. — Приходи, когда будешь готова, завтрак ждёт…         — Спасибо, — прошептала Белла, забирая одежду. Она повернулась и почти побежала в сторону знакомой безопасности «своей» комнаты.         Белла закрыла за собой дверь, упёрлась в неё плечом и на секунду просто прислонилась виском к прохладному дереву. Она чувствовала себя такой невероятно… потерянной.       Но пора было двигаться дальше.         Глубоко вздохнув, она оттолкнулась от двери и бросила одежду на кровать, тяжело опустившись на край и несколько раз подпрыгнув. Она взяла щётку, которая подкатилась к бедру, и склонила голову набок, лениво повернув расчёску, а затем провела пальцами по изображению бабочки на деревянном основании.         Она должна была двигаться дальше.         Ещё раз тяжело вздохнув, она перекинула остатки волос через плечо и начала их распутывать. Расчёсывание напомнило ей о волке. Возможно, отчасти поэтому она чувствовала себя такой потерянной: она не видела его уже четыре дня… ну, формально пять, если говорить о его «меховой» ипостаси. Их утешительные ночи были тем клеем, который помог ей пережить последний месяц.         Она задавалась вопросом, неужели теперь изменится и это?         Желудок Беллы внезапно скрутило в узел, и она резко выпрямилась. Может, он и вовсе не придёт! Она не думала об этом раньше – возможно, теперь, когда он чувствовал себя в безопасности, обладая ею, он просто уйдёт по своим волчьим делам и перестанет ошиваться вокруг. Насколько она могла судить, мужчины сплошь и рядом поступали именно так.         Она вскочила на ноги в тревоге от этого предположения. Почему он не пришёл, пока она была здесь? Почему Джейкоб не пришёл? О... Боже!       Слёзы подступили к глазам с удивительной лёгкостью. Они молча бежали по лицу в течение нескольких минут, и её разум был в смятении. Белла увидела своё отражение в зеркале над комодом, и оно мгновенно привело её в себя. Она выглядела опустошённой, измождённой… жалкой. Слёзы катились по щекам, плечи вздрагивали, когда она пыталась подавить рыдания.       Всхлипнув, она вытерла нос тыльной стороной ладони и подошла ближе.   Здоровое сияние кожи, ради которого она так упорно трудилась, почти испарилось за четыре дня без еды в полубессознательном состоянии, а вокруг глаз появились круги, которые придавали ей затравленный вид. Положив щётку на туалетный столик, она надавила пальцами под глазами, вытирая слёзы и пытаясь вдавить эту темноту обратно под кожу.         Медленно – почти испуганно – она перевела взгляд на плечо. Закусив губу, откинула волосы на другую сторону, задержала дыхание... И посмотрела.         Для девушки, которая никогда не увлекалась пирсингом, татуировками или боди-артом, всё выглядело довольно драматично. Полукруг тёмных рельефных шрамов дерзко выступал возле ключицы. Это был отпечаток волчьих зубов, соответствующий ширине человеческого рта Джейкоба и напоминающий нанизанные жемчужины: следы двух больших клыков были аккуратно окаймлены равноудалёнными полумесяцами меньшего размера. Наиболее подходящим названием было бы «цепь».         Её рука неуверенно поднялась, чтобы исследовать укусы винного цвета. Но при лёгком прикосновении к ним кончиками пальцев она почти потеряла сознание от сильнейшего потока мурашек по коже. Белла с шипением прижалась к комоду. Словно каждый нерв в её теле был связан с этим кольцом шрамов. Вот дерьмо.         Быстро моргая, она осторожно подняла руку, чтобы попробовать провести ею по плечу. Её обет был выдавлен шрифтом Брайля – полумесяцем шрамов, нанизанных на трапециевидную мышцу. Даже лёгкое прикосновение заставило её пошатнуться. Белла отдёрнула ладонь и резко опустила её, чтобы опереться другой рукой о массивный комод.         Она снова уставилась в свои широко раскрытые глаза в зеркале. Как же, чёрт возьми, теперь носить одежду? Эта штука весь день будет щипать от соприкосновения с тканью – это была первая мысль, пришедшая ей в голову. Думать об остальном было просто слишком пугающе. Белла чувствовала себя такой... невероятно уязвимой... И одинокой.         Зажмурившись, она на мгновение опустила голову. Она сказала, что хочет спасти его и остаться рядом, даже если это означает отправиться прямиком в ад. Реальность оказалась куда более ужасающей, чем она себе представляла.         Белле захотелось спрятаться. Она жаждала уединиться с бутылкой крепкого алкоголя и полной пачкой сигарет, даже если это даст всего несколько часов передышки, и эффект по своей убогости окажется несоизмерим с самой проблемой.         Выдохнув сквозь зубы, она подняла голову и встретила свой взгляд.         — Просто выбирайся отсюда, — прошептала она. — А потом сможешь разваливаться на части.         Ей не понравилось выражение собственных глаз, но у неё просто не оставалось защитных механизмов, чтобы справиться с этой пустотой. С этим одиночеством. С этой голодной тоской. Это была та же самая бездонная дыра, которую она пыталась заполнить в течение восьми лет – усугублённая до крайности, потому что теперь она была связана и лишена единственной вещи, которая могла бы сделать её целой.         О, Боже… Леа была права. У неё нет на это сил! Белла закрыла лицо обеими руками, пытаясь сдержать слёзы – она не могла позволить их себе, потому что точно взорвалась бы.         — Давай, Белла, — пробормотала она в ладони, — всего полчаса, и ты будешь дома.         Громко шмыгая носом, она вытерла щёки, а потом отдёрнула руки и схватила щётку. Она отвернулась от зеркала, откинула волосы на неповреждённое плечо и принялась расчёсывать спутанные кудри.         Приведя себя в относительный порядок, она бросила расчёску на кровать, а затем развернула полотенце, позволив ему упасть на пол, и принялась разбирать одежду, которую дала ей Эмили: сарафан, кардиган и нижнее бельё. Эмили была высокой и стройной, как и Леа даже до обращения, и Белла предположила, что ни одна пара джинсов ей не подошла бы.         Сделав напряжённый вдох, она скользнула в платье и сжала зубы, чтобы подготовиться к ощущению, опуская лямку сарафана на шрам.         Ничего.         Нахмурившись, она поправила лямку и затем – что за чертовщина! – провела ею по укусу, ощущая, как ткань трётся по рельефным бугоркам. На ощупь он ощущался, как обычный шрам, только слишком плотный из-за утолщения кожи.         Её пальцы скользнули под ткань, чтобы прикоснуться к нему, и чувственный звон прокатился по телу, заставляя её задержать дыхание.         — Он чувствителен только к человеческому прикосновению? — предположила она вслух, вытягивая шею, чтобы попытаться разглядеть его. — Наверное, надо благодарить Бога эту небольшую милость, да? — фыркнула она себе под нос, поправляя платье и натягивая нижнее бельё.       Она надела кардиган и повернулась к зеркалу, тщетно расправляя его на плече. Он закрывал большую часть метки, но с её расположением, окраской и её чертовски светлой кожей, спрятать это можно было только водолазкой или рубашкой-поло. Она перекинула свои мокрые волосы через плечо, задевая шрам и пытаясь прикрыть его, но пряди не продержались на месте и пяти секунд.         Белла тяжело вздохнула и понурила плечи, признавая поражение, а затем повернулась, чтобы заправить постель. Кто-то принёс её рюкзак из машины видимо, вместе с ней самой – она понятия не имела, как сюда попала. Она запихнула туда майку Джейкоба... Просто потому что…         Единственная его футболка, которая оставалась у неё со времён старшей школы, была изношена и... чёрт, если она прикована к нему на всю жизнь, она должна была признать, что ей нравится спать в его футболках. Она гадала, даст ли он ей ещё одну, когда эта придёт в негодность. И будет ли у неё возможность спросить об этом.         Плечи Беллы снова поникли, она сгребла простыни и прижала их к груди. Она чувствовала себя так, словно попала на эмоциональные американские горки. Едва ей удавалось спастись от погружения в бездну при помощи саркастической части своей натуры, как она снова падала. Может быть, стоит просто уйти на глубину и не париться – она уже давно была профессионалом в этом.         Перекинув рюкзак через плечо, она быстро осмотрела маленькую аккуратную комнату, сделала глубокий вдох и открыла дверь. Оказавшись в длинном тихом коридоре, Белла медленно побрела по нему, не зная, чего ожидать.         Большая гостиная оказалась пуста, но из кухни доносился шум. Белла направилась туда, закусывая губу и совершенно не заботясь, была ли это застарелая привычка или нервозность.       Она остановилась в дверях большой светлой кухни семьи Ули. Её желудок перевернулся и сжался из-за аппетитного запаха. Потёртая столешница, детские рисунки на холодильнике, цветочные горшки на подоконнике над раковиной – именно о такой кухне она мечтала.       У неё всегда были простые мечты, и теперь она не понимала, как позволила Эдварду втянуть её в свой материалистский мир.         Белла резко покачала головой. Боже… небольшая депрессия – вот и всё, что требовалось, чтобы все призраки прошлого Рождества постучались в её дверь.         «Просто выбирайся отсюда, а потом сможешь развалиться на части», – напомнила она себе.         Эмили снимала с плиты чайник. Женщина повернулась, встретив её приветливой улыбкой – хотя Белла знала, что была для стаи врагом общества номер один.         — Я заберу, — объявила Эмили, пересекая комнату и вытирая руки о фартук, завязанный вокруг её бёдер. Она взяла постельное бельё и быстро оглядела Беллу. — Очень мило с твоей стороны, — ласково улыбнулась она.         Белла кивнула, её взгляд неловко опустился, пока она пыталась сжевать к херам собственную губу.         — Располагайся поудобнее, — сказала Эмили, — я только брошу это в стирку.         Белла оглянулась и увидела, как та спешит в прачечную в дальнем конце кухни.         — Мне пора, — произнесла она вслед женщине. — Не знаю, как и благодарить тебя за...         — Нет, не пора! — огрызнулась Эмили, швырнула бельё в комнату и резко повернулась, уперев руки в бока.         Белла втянула губу обратно в рот – у неё действительно не было ни сил, ни желания разбираться, почему жена Сэма так разозлилась. Ей просто хотелось уйти.         — Ты не уедешь, пока не позавтракаешь, — сказала Эмили, не давая ей возможности возразить, и направилась обратно, нахмурив брови и испытующе глядя на неё.         Белла удивлённо моргнула, и, наконец, поняла: Эмили, вероятно, хотела убедиться, что она не перевернётся и не устроит аварию по дороге домой. В конце концов, она провела последние четыре дня практически в коме.         Когда Эмили приблизилась к Белле, та неподвижно застыла, сгорбив плечи, сжимая рюкзак побелевшими от напряжения пальцами и фактически держась из последних сил. Рука женщины потянулась к её плечу.         — Давай же, сестра, садись, — пробормотала она, обеспокоенно всматриваясь в её глаза.         И тут Белла осознала, что беззвучно плачет. Проклятье. Всхлипнув, она наклонила голову и повернулась к огромному столу во всю длину комнаты, навевавшему старые воспоминания.         Эмили положила руку ей на спину, проводила её к концу стола и подождала, пока она поставит рюкзак и опустится на скамейку.         — Извини, — жалобно пробормотала Белла, склонив голову и вытирая выступившие слёзы.         — Тише, — прошептала Эмили, легонько проведя рукой по её затылку, прежде чем вернуться на кухню.         Она включила MP3-плеер с подборкой какой-то воздушной кельтской музыки и занялась своими делами, незаметно предоставив Белле уединение, чтобы она, чёрт возьми, взяла себя в руки. Нет ничего лучше, чем вести себя как ребёнок, чтобы укрепить свою и без того богатую репутацию в стае.         Белла поставила локти на столешницу и положила подбородок на ладони, прижимая пальцы к глазам. Она чувствовала себя абсолютной развалиной.       Она сидела, сгорбившись, за длинным деревянным столом, утопая во флейтах, женском вокале и мягком звоне металла о керамику, и пыталась понять, как ей выбраться отсюда, не показавшись непростительно грубой. Остаться она не могла – просто была не в состоянии держать себя в руках перед людьми.         Раздался негромкий стук по столу, и Белла потёрла пальцами виски, выпрямляясь. Зрение прояснилось, и она увидела тарелку с яичницей и жареной картошкой, а также чашку дымящегося чая. Всё это пахло совершенно потрясающе – решил желудок Беллы с волчьим урчанием.         Она подняла глаза на Эмили, молча отошедшую обратно к стойке. Белла смотрела, как та взяла ещё одну тарелку и чашку, вернулась и поставила их на стол рядом с ней. Эмили скользнула на сиденье, даже не взглянув на неё.         — Надеюсь, ты любишь чай, — непринуждённо сказала она, поднимая маленький бумажный квадратик, свисающий с края кружки, и опуская его в кипяток. — Это зелёный с жасмином – мой любимый, когда я чувствую себя подавленной, — она отважилась поднять глаза и мягко улыбнулась Белле.         Белла не смогла не ответить ей тем же, и это доброе отношение снова заставило её глаза наполниться слезами. Она быстро опустила взгляд в свою чашку и пододвинула её ближе.         — Спасибо, — прошептала она, взяв пакетик и окунув его точно так же, как это сделала Эмили. Аромат оказался нежным и цветочным.         — Ты всё ещё вегетарианка? — в попытке поддержать разговор спросила Эмили, потянувшись к вилке и отламывая кусочек яичницы.         — Скорее, псевдо, — фыркнула Белла. Она просто не очень любила мясо.       Но она была ужасно голодна. Взяв свою вилку, она разломала кусок картофеля пополам и отправила его в рот. Это оказалось чертовски вкусно.         Вскоре она уже смотрела на почти пустую тарелку, совершенно не помня сам процесс еды. Она бросила взгляд на Эмили, которая всё ещё старательно пыталась не обращать на неё внимания и расправлялась со своей порцией гораздо изящнее.         — Кажется, я проголодалась, — смущённо фыркнула Белла. — Это было действительно вкусно. Как всегда.         Эмили подняла глаза с искренней улыбкой, в уголках которой таилось беспокойство.         — Ты не ела четыре дня, — тихо сказала она.         Смущённо облизнув губы, Белла обхватила руками чашку чая, позволяя теплу согреть её ладони. Она поднесла её к губам и сделала глоток – успокоительный, цветочно-сладкий и совершенно идеальный. Вдыхая пар, она закрыла глаза и снова глотнула, потом поставила чашку обратно, наслаждаясь вкусом.         — Нравится?         Белла подняла взгляд и увидела неприкрытое удовольствие в глазах Эмили. Она застенчиво кивнула и снова взялась за вилку. Какое-то время она беспокойно перекатывала остатки картофеля по тарелке, сомневаясь, что сможет ещё съесть теперь, когда благодаря наполненному желудку эмоции вышли на первый план.         — Сэм сказал, что это было очень похоже на их состояние перед первым обращением.         Взгляд Беллы метнулся на серьёзное лицо Эмили. Она была бы счастлива сделать вид, что ничего не произошло, и отправиться домой, но, очевидно, у хозяйки дома были другие планы.         Посмотрев на неё ещё мгновение, Эмили снова уставилась в тарелку и отрезала кусочек картофеля.         — Лихорадка, судороги, боль... — тихо продолжала она. — Мы волновались.         Белла положила вилку и отодвинула блюдо в сторону, поставив перед собой чай.         — Никто никогда не был отмечен на нашей памяти, — прошептала Эмили, накалывая еду вилкой и поднимая взгляд. — И во времена Эфраима тоже.         Она изящно положила кусочек в рот и жевала, наблюдая за собеседницей. Взгляд Беллы опустился на руки, сжимавшие кружку – она чувствовала себя невероятно потерянной.         — Жаль, что это не прибавило мне роста, — сухо пробормотала она и поднесла чашку к губам.         Эмили коротко рассмеялась, Белла подняла взгляд и увидела, как в её глазах искрится одобрительная усмешка. Женщина пыталась достучаться до неё, и она не стала лгать себе и говорить, что ей не нужна помощь. Просто... у неё не было достаточной сил, чтобы снова столкнуться с унижением, а доверие стало чем-то очень труднодостижимым.         Она поёрзала на стуле, опираясь обеими руками на стол и изо всех сил стараясь дать сидящей напротив женщине шанс проявить себя. В ответ язык тела Эмили стал более открытым, но лицо посерьёзнело, а взгляд вернулся к еде. Какое-то время она просто гоняла кусочки по тарелке.         — Я не смогла этого сделать, — уклончиво сказала она.         Белла склонила голову и отпила ещё глоток чая. Эмили взглянула на неё и положила вилку.         — Я имею в виду, отдать себя полностью... — тихо продолжила она. — Настолько довериться кому-то… Я не смогла…         Белла глубоко вздохнула и рассеянно перевела взгляд на детские рисунки на холодильнике. Эмили пыталась в ответ показать свою уязвимость, и Белла была ей признательна. Вот только…         — Ты сделала разумный выбор, — прошептала она.       В горле застрял комок, и она попыталась проглотить его вместе с надвигающейся волной слёз.         — Белла, — тихо позвала Эмили. Она подняла взгляд, нахмурив брови. — Я восхищаюсь тобой.         Белла на мгновение заглянула в глаза Эмили, пытаясь понять, было ли это искреннее признание или просто слова, которые люди говорят, оттого что чувствуют себя обязанными поддержать кого-то. Эмили фыркнула от смеха.         — Вообще-то, кое-кто из стаи считает тебя чокнутой, — беспечно добавила она. — Но ты должна понять – все уважают тебя за это, — она отодвинула тарелку в сторону. — Все мы любим Джейка, но он так потерян. Разбит. Никто из нас не знает, как помочь ему.         Белла горько рассмеялась.         — Очевидно, я тоже не знаю, — вздохнула она. — Он сказал, что это ничего не меняет.         — Ты не видела его глаза той ночью, Белла, — спокойно возразила Эмили. — Он не мог даже взглянуть на меня – так старался держать себя в руках. За все эти годы я ни разу не видела, чтобы он выглядел, как потерянный маленький мальчик.         Пристальный взгляд Беллы упал на стол, пока её мозг прокручивал эти безумные обрывки воспоминаний – его ласку, произнесённое им её старое прозвище, нежное прикосновение. Она думала, что это были сны, навеянные отчаявшимся подсознанием, чтобы помочь ей пережить происходящее…         — Но он ушёл, — выдохнула она, в словах сквозило глубокое отчаяние. Она чувствовала себя такой одинокой.         — Его волк каждую ночь приходил к твоему окну, — прошептала Эмили. Белла резко подняла голову.   — Но человека с тех пор никто не видел, — она подняла свою чашку и подула на чай. — Даже в гараже.         Белла закатила глаза и с отвращением покачала головой:         — Наверное, он с внучкой Мейсона, — фыркнула она.         Эмили некоторое время смотрела на неё поверх чашки, а затем сделала неторопливый глоток.         — Сэм сегодня забрал детей, чтобы я могла поговорить с тобой об этом, — взгляд Беллы вернулся к женщине напротив. — И о других вещах, — Эмили склонила голову набок.         Белла встретила её терпеливый взгляд, и сердце упало; она не знала, в состоянии ли сейчас выслушать ещё что-то.         — Я – наблюдатель, Белла, — тихо сказала Эмили. — И я наблюдала за Джейком в течение многих лет.         Белла тоже была наблюдателем.         — Вообще-то, некоторое время назад я его ненавидела, — призналась Эмили, шмыгнув носом, и её взгляд наполнился воспоминаниями. — Я имею в виду, по-настоящему ненавидела. Он едва не убил Сэма, перед тем, как занять его место, — её глаза вернулись к Белле, и после всех этих лет в них всё ещё оставалась искра страха и следы травмы. — И Джейкоб сражался с ним не в волчьем обличье. Он чуть не убил его, будучи человеком.         Белла глубоко вздохнула и поставила свой чай на стол.         — Я думала, он – чудовище, — решительно сказала Эмили, каждое слово было подобно кинжалу, обёрнутому в шёлк. — Я едва узнала Сэма, когда его привезли домой. Его лицо… его тело… — у неё сорвался голос, и она закрыла глаза.         Белла почувствовала, что её сейчас стошнит.   Она смотрела, как Эмили медленно и глубоко вдыхает через нос.         — Хотя Сэм подчинился, Джейк всё равно избил его до полусмерти, — прошептала она. — Кулаками...         В течение нескольких минут тишину между ними заполняла только музыка. Белла чувствовала онемение, но её сердце так сильно колотилось о рёбра, будто она была полой консервной банкой. Она пыталась найти хоть какой-то способ сохранять самообладание, наблюдая, как Эмили борется с воспоминаниями, склонив голову над чашкой.         — Но он остановился, — прохрипела Эмили.       Прочистив горло, она снова взглянула вверх, её глаза блестели и сочились болью.       Без всяких объяснений она перекинула ноги через скамейку, и Белла выпрямилась, полагая, что ей пора уходить. Эмили шмыгнула носом и провела рукой по лицу, направляясь в другой конец кухни.         — А теперь… — тихо бросила она через плечо, подходя к стойке, — теперь я думаю, что Джейк сделал это так именно потому, что его волк убил бы Сэма.         Эмили протянула руку и выключила музыку, кухня погрузилась в тишину. Она повернулась и встретилась взглядом с Беллой.         — Волк Джейка – Альфа. Дикий, целеустремлённый, — тихо сказала она, — а доминирующий зверь убил бы соперника в мгновение ока, не задумываясь.         Белла моргнула, пока в её мозгу всплывали статьи из интернета, которые она штудировала последние несколько недель, чтобы попытаться понять волка.         — Так что теперь я поняла, — прошептала Эмили, — и простила его. В конце концов, это, скорее всего, спасло Сэму жизнь.         У Беллы внезапно пересохло во рту. Она снова поднесла чашку к губам и запила чаем комок в горле.         — Сет сказал… — прохрипела она и откашлялась. — Он сказал, что похоже, будто Джейк разделился?         Эмили облокотилась на стойку и кивнула.         — Сэм тоже так говорит – иногда они не слышат его, когда обращаются. Только волка.         Поставив чашку на стол, Белла сжала кулаки.         — Это же случилось с Сэмом? — осторожно спросила она, гадая, не запретная ли это тема.         Эмили, казалось, была готова к этому вопросу и невозмутима.         — Похоже на то, — тихо призналась она, обводя взглядом пол. — После несчастного случая Сэм не хотел, чтобы волк был рядом со мной, но зверь сходил с ума, потому что всё время стремился защитить меня. Чем больше Сэм пытался контролировать его, тем больше животное брало верх над человеком.         — И что ты сделала? — прошептала Белла, проводя пальцем по ручке кружки.   Эмили снова посмотрела на неё через кухню.          — Единственное, что могла, — ответила она. — Я пыталась любить человека. Я обнимала его все ночи, пока он сражался с этим.         — Ночами было хуже? — спросила Белла, обращаясь к чашке.         — Да, — тихо подтвердила Эмили. — Билли пришёл ко мне и рассказал о метке, но я просто не смогла этого сделать. Я боялась волка и была не готова настолько отдаться Сэму.         Услышав язвительность в её голосе, Белла подняла взгляд.         — Я думаю, ты приняла правильное решение, Эмили, — сказала она открыто.         Эмили быстро взглянула ей в глаза, казалось, успокаиваясь от её уверенности. Наконец она кивнула и оттолкнулась от стойки.         — Но даже после того, как он взял себя в руки, — продолжала она, — Сэму потребовалось много времени, чтобы вернуться. Я думаю, что ему тяжело было жить в своей человеческой шкуре – с тем, кем он стал. С тем, что он сделал. С тем, на что он был способен...         Она замолчала, нервно облизнув губы, и пристально посмотрела Белле в глаза.         — Самая трудная вещь на свете, — прошептала она, — это простить себя.         Белла просто не могла смотреть ей в глаза. Её взгляд скользнул вниз, к рукам, сжимающим чашку на столе – словно вцепившись в невидимую шею своей тревожности. Было трудно простить себя… Белла убедилась в этом на собственном опыте.         И она предполагала, что Джейкоб тоже в этом убедился.         — Но я хотела поговорить с тобой о Джейке, а не о Сэме, — со смехом фыркнула Эмили. По её тону было понятно – она пыталась немного разрядить обстановку. Белла выпрямилась и снова взглянула на собеседницу.         — Это очень здорово, — тихо сказала она. — Леа была права, посоветовав мне поговорить с тобой.         Эмили улыбнулась во весь рот.         — Слышала бы ты, как она говорит о тебе. Она любит тебя – а я не думаю, что встречала хоть кого-то, кто бы ей нравился, — усмехнулась она. — Так что, подозреваю, что тоже начну безумно тебя обожать.         Эмили была добрым человеком – она очень старалась, чтобы Белла чувствовала себя комфортно. Она подыграла женщине и театрально подняла глаза, делая ещё один глоток чая. Немного еды, несколько чайных ложек надежды – и она начала чувствовать себя гораздо лучше.         — Так что с Джейком? — спросила она так непринуждённо, как могла. — Леа называет его Невероятно Блудливым Халком.         Эмили добродушно рассмеялась, усаживаясь на своё место напротив.         — Это так на неё похоже. Но Джейк не так уж прост, — насмешливо заметила она. — Раньше, когда считала его монстром, я не могла понять, почему парни так его обожают. Поэтому я наблюдала… и прислушивалась.         Она лукаво подняла брови и поднесла чашку к губам. Сердце Беллы заколотилось в груди, она отчаянно старалась собрать хоть какие-то крошки хлеба, которые могли бы привести её к цели.         Эмили с тихим вздохом поставила свою чашку.         — И вот, что я думаю: нет никаких сомнений – он развалился на части. Джейка разорвало пополам, и его волк взбесился. Но он всем сердцем старается компенсировать ущерб.         Нахмурив брови, Белла отодвинула чай в сторону и опёрлась локтями о стол.         — Как? — прошептала она.         — Сэм мне кое-что рассказывал. Когда появляется новый волк – они всё ещё обращаются, ты же знаешь… — она покачала головой. — Всего несколько месяцев назад четырнадцатилетний мальчик по имени Тоби Хорн присоединился к стае.         — Но почему? — нахмурилась Белла. — Разве Каллены ... — её голос сорвался от волнения.         — Нет, — быстро вмешалась Эмили, — они не возвращались. Но количество пиявок в этом районе растёт, и мы не знаем, откуда они берутся.         Белла всё ещё не могла прийти в себя от слова «Каллен». Теперь она страстно ненавидела Эдварда – он ничего ей не сказал, чёртов ублюдок!         — Джейк никому не позволяет контактировать с новичками, — Эмили прервала растущую ярость Беллы, невозмутимо продолжая разговор. Её внимание снова переключилось на женщину, сидящую напротив. — Когда появляется новый волк, Джейк – единственный, кто обучает его, пока тот не обретёт контроль, — напряжённо сказала Эмили. — Но стая, конечно, видит воспоминания волчонка, ведь их разум, как открытая книга.         Эмили сложила руки перед собой на столе и склонилась над ними.         — Джейкоб терпелив и заботлив с ними, Белла, — сказала она напряжённым шёпотом. — Он опекает их, пока они не смогут контролировать обращение и не перестанут бояться, и только потом отпускает их в стаю. В какой-то степени это проявление Альфы в нём.… но по большей части – его человечности, — она откинулась на спинку стула.       — Стоит присмотреться внимательно, потому что всё дело в мелочах, — тихо продолжила она, постукивая большими пальцами друг о друга.       — Он справедлив, никогда физически не наказывает новичков. С парнями он крут и строг, но всегда даёт им то, в чём они нуждаются. Ты знала, что Джаред перестал обращаться в прошлом году?         Брови Беллы поползли вверх, когда она покачала головой.   — Ким серьёзно заболела после второго ребёнка, — пробормотала Эмили. — И когда она выкарабкалась, он захотел просто оставить позади весь этот бардак и стать мужем.         Она сделала глубокий вдох и взяла в руки свою чашку, рассматривая дно и пытаясь поймать собственные мысли. Белла слышала тоску в её голосе – Эмили мечтала, чтобы Сэм сделал то же самое.         — По-видимому, это действительно трудно. И Джейк сидел с ним круглосуточно около... — она поджала губы и медленно покачала головой, — … двух недель, — она подняла голову. — Ким говорит, что Джаред не смог бы справиться с этим без него.         Пристальный взгляд Беллы метался между её глазами, а разум стремился к тому, о чём она до смерти боялась помышлять. К надежде.         — Он всё ещё там, Белла, — прошептала Эмили.         Белла некоторое время смотрела на неё, а потом тяжело вздохнула. Она в самом деле не хотела идти по этой дороге, потому что думала, что её сердце не выдержит, если это окажется очередной тупик.       Соскользнув со скамейки, она встала – ей нужно было двигаться и чем-то занять руки.         — Ты доела? — спросила Белла, потянувшись к почти пустой тарелке Эмили и одновременно хватая свою собственную. Смена темы, вероятно, выглядела достаточно резкой, чтобы показать себя психопаткой, но Эмили, похоже, всё поняла.         — Спасибо, — кивнула она.         Собрав посуду, Белла отнесла её в раковину.         Она не знала, что и думать. Значит, Джейкоб контролировал свой спуск в ад. Именно это имел в виду Билли, когда говорил, что сын правильно обращается со своей стаей. И хотя эта информация была довольно утешительна, Белла вторглась в его устоявшийся мир – и связала себя, тело и душу, с Альфой и волком. В замешательстве Белла попыталась утопить свои мысли в тёплой мыльной воде.         — Хочешь убрать остатки в холодильник? — спросила она через плечо.   Эмили медленно подошла к стойке с чаем в руке.          — Просто выброси их – там есть мусорный бак для органических отходов, — она указала подбородком на металлический контейнер у раковины.         Белла соскребла остатки в мусор и принялась за мытьё посуды. Эмили не стала тратить время на вежливые «ты вовсе не обязана», она просто подошла поближе и прислонилась бедром к шкафчику. Белла оценила этот жест – у неё было такое чувство, что Эмили ей тоже понравится. Если у них будет шанс узнать друг друга.         Эмили сделала глоток чая, поставила чашку и опёрлась локтем на стойку, пока Белла наполняла водой один отсек раковины из нержавеющей стали и брала тарелку, чтобы её помыть. У жены Сэма была замечательная кухня – Белла всегда хотела именно такую большую, чтобы готовить для друзей и устраивать званые обеды – настоящее место для семьи.         — Женщины замечают мелочи, Белла, — сказала Эмили.         Белла моргнула, посмотрела на неё и поставила мыльную тарелку во второй отсек раковины.         — Джейк ведёт все дела стаи, — спокойно продолжила она, — а во внешнем мире…       Белла горько рассмеялась.       — Получает своё удовольствие, — она схватила ещё одну тарелку и начала ожесточённо её тереть.         — Да, он определённо не слишком разборчив в связях, но… — Эмили внимательно наблюдала за ней краем глаза, — там он тоже осторожен.         Значит, он никого не обрюхатил… потрясающе. Белла не могла сдержать язвительной ухмылки, с остервенением отскребая нечто, оказавшееся у неё в руках – она понятия не имела, что это была за херня.         — Не знаю, достаточно ли хорошо ты была знакома с Полом до того, как Рэйчел привела его в форму, — быстро продолжила Эмили, перебивая яростную активность Беллы.         — Я в курсе его репутации и послужного списка… — выплюнула она. Таким же теперь стал и Джейкоб.         — Точно. Это войдёт в легенды, — рассмеялась Эмили. — Рэйч до сих пор не может сходить в продуктовый, не поймав ненавидящего взгляда от кого-то из бывших мужа, — её смех стих.       — Пол оставил после себя вереницу разбитых сердец, — вздохнула она. — Но не Джейк.         Рука Беллы замерла.         — Что ты имеешь в виду? — прошептала она. Эмили глубоко вздохнула, выпрямилась и взяла свою чашку.         — Он… ну, встречается только с девушками, которые знают, во что ввязываются, насколько я могу судить.         Белла повернулась и обнаружила, что Эмили задумчиво смотрит на свой чай. Она сделала глоток и встретилась взглядом с Беллой.         — Была одна девушка несколько лет назад, она влюбилась в него ещё в старших классах, а затем вернулась домой после колледжа. Сет говорил, что она постоянно зависала в гараже и была совершенно без ума от него.         Волна иррациональной ревности захлестнула Беллу, словно жидкое пламя. Она моргнула и попыталась унять жар.         — Но он совсем не уделял ей времени, — Эмили понимающе приподняла бровь, — хотя она была хорошенькой.         Белла потянулась и рывком выключила воду, немного повернувшись и пристально прислушиваясь.         — Сет говорит, иногда какая-нибудь девушка заходит в гараж, и они всегда... — она застенчиво сморщила нос и поставила чашку на стойку. — Но он никогда не приводит их сюда. Думаю, парни видят в нём этакого Дон Жуана из Ла-Пуш – любая в радиусе ближайших ста миль падает к его ногам, — фыркнула Эмили. — Мне кажется, они косвенно самоутверждаются через его выходки, — она помолчала, склонив голову набок. — Я хочу сказать, очевидно, импринтинг – это испытание для эго любого мачо. Посмотри на Пола... — она выгнула бровь.         Белла могла только догадываться… Она не видела его пять лет – разве что на вечеринке, когда он обратился к ней с этим проклятым прозвищем.         — Он уже давно остепенился, но всё ещё слишком много болтает. Хорошо, что Рэйч с этим легко справляется, — фыркнула Эмили. — Она считает, что это прикольно, и постоянно с ним скандалит. Сэм никогда таким не был… Слава тебе, Господи…         Она картинно расширила глаза, потом нахмурилась и заговорила серьёзно.         — Понимаешь, большинство из них превращаются из неуклюжих подростков в горячих идеальных парней с картинки. Где бы они ни появились, все девчонки пялятся на них; и тут бац! Внезапно, они видят только свою пару, — тихо размышляла она. — Думаю, в конце концов, они счастливы, но при всём этом чувствуют себя...         — Грёбаными кастратами? — предположила Белла.         Эмили смущённо моргнула и сделала глоток чая, и Белла поняла, что ей стоит воздержаться от крепких словечек.         — Я имею в виду, подкаблучниками? — усмехнувшись, поправила она себя.         Закатив глаза, Эмили сглотнула.         — Да, извини, — вздохнула она. — Мне следовало бы привыкнуть к манере Рэйч и ребят, но в мои годы и с двумя малышами приходится выбирать выражения. Белла улыбнулась, качая головой.         — У тебя уже двое? — она перевела разговор, чтобы поболтать о чём угодно, кроме своей личной драмы.         — Две девочки – Рэйвен и Сарси, пять и два... и ещё один на подходе, — она прикрыла ладонью свой пока ещё маленький женственный живот.         — На каком ты месяце? — спросила Белла, более чем готовая сменить тему разговора. Сочетание завтрака и пищи для размышлений заставляло её чувствовать себя в миллион раз лучше.         — Только на втором, — ответила Эмили, наморщив нос. — Но Сэм хочет прекратить обращаться до того, как родится ребёнок, — она помолчала, поднося чашку к губам. — Он продержался так долго, потому что является заместителем Альфы. Сэм уйдёт, как только Джейк станет более стабильным. Поэтому, как видишь, у меня есть личный интерес в этом деле, — она шевельнула бровью, делая глоток.         Белла кивнула.          — Ага, ты не так уж сильно отличаешься от Леа со своими скрытыми мотивами, — поддразнила она.         — Ты меня подловила, — засмеялась Эмили и снова посерьёзнела. — Но, на самом деле, я просто хочу, чтобы он был счастлив. У них у всех так много отняли.         Вздохнув, Белла снова повернулась к раковине.         — Да, это так, — она включила воду и принялась мыть посуду. Ей нужно было время, чтобы переварить услышанное.         — Но, Белла, — Эмили протянула руку и снова выключила кран.         Белла сжала губы, уронив губку, а затем повернулась к Эмили, пристально наблюдавшей за ней.         — Вероятно, Джейк сейчас не в том состоянии, чтобы принять то, что ты ему дала, — её рука накрыла руку Беллы, лежащую на краю раковины. Прикосновение было успокаивающим – сестринским. — Но все мы тебя поддерживаем, — решительно сказала она. — Ты – часть этой стаи, Белла. И мы всегда помогаем друг другу. Иначе никто из нас не смог бы пережить всё это безумие.         Сглотнув, Белла кивнула, не совсем убеждённая, стоит ли верить Эмили, но благодарная за это чувство.         — Не знаю, будут ли все остальные в восторге от подобной идеи... — сухо пробормотала Белла.         Эмили нахмурилась, легонько похлопав её по запястью, когда Белла отстранилась.         — Каждый из них приходил сюда за последние четыре дня, — горячо возразила она. — Все очень беспокоились о тебе.         Взгляд Беллы метнулся между блестящими глазами Эмили. Она нервно облизнула губы.         — Все, кроме Джейка, — прошептала она.         Хмурое выражение лица Эмили медленно сменилось озабоченным... и печальным.         — Белла... — начала она, но, видимо, больше сказать было нечего.         — Спасибо, Эмили, — спасла её Белла, с улыбкой перебивая. — Дай мне закончить с посудой, а потом я перестану тебе надоедать.         — Я бы очень хотела, чтобы ты осталась на обед, — решительно сказала Эмили. — По воскресеньям после полудня у нас здесь что-то вроде луппера.         — Луппер, — рассмеялась Белла, снова принимаясь за тарелки.         — Сейчас мы собираем только младших, — улыбнулась Эмили вместе с ней. — У остальных семьи, многое изменилось. Ким и Джаред забирают девочек, так что я могу просто сосредоточиться на готовке и не слышать бесконечное «мама-мама-мама» ... — она раздражённо рассмеялась. — А у тебя есть репутация на кухне, — она лукаво толкнула Беллу локтем.         Белла улыбнулась, втайне довольная. Прошло так много времени с тех пор, как она по-настоящему отдавалась своему хобби – было приятно осознавать, что у неё остался кредит доверия в этой области.         — Так что, я подумала, может, ты могла бы помочь? — предложила Эмили, умоляюще приподнимая брови.         Белла взглянула на неё, пока беспокойные мысли обгоняли друг друга. Ей нужно было время, чтобы всё обдумать, но если она отправится домой прямо сейчас, то, скорее всего, окажется на дне бутылки рома. Чего она с нетерпением ждала от этого вечера – так это увидеть, не повлияет ли метка на её отношения с волком.   И придёт ли он вообще…         Сжав губы, она вернулась к посуде.         — Не знаю, смогу ли я справиться со всей стаей, — пробормотала она.       Белла не была уверена, что Эмили понимает, о чём говорит, и она была не в состоянии вынести новые удары прямо сейчас.         — Будет не вся стая, — возразила Эмили. — Обычно приходят только младшие: Тоби, Джоуи, братья – близнецы Неби и Илан. Иногда Квил заходит с Клэр, если они рядом.         Белла кивнула, поставила мыльную тарелку на другую сторону раковины и взяла несколько столовых приборов. На самом деле был только один человек, которого она боялась и умирала от желания увидеть.         — Джейк не был ни на одном из этих обедов уже пять лет, — тихо добавила Эмили.         Белла взглянула из-под ресниц на её грустную улыбку.         — Он приходит только на встречи, — добавила Эмили, — совещания стаи.         Кивнув, Белла повернулась к раковине.         — Мамочка! — в передней части дома открылась дверь и раздался детский голосок. Вскоре послышался топот маленьких ножек по деревянному полу.         — Ого, — подмигнула Эмили, — приготовься стать новой игрушкой.         — Мамочка, мы нашли доллары!..         Белла повернулась и увидела в дверном проёме красивую черноволосую девочку, сжимающую в пухлом кулачке песчаный доллар, её глаза с любопытством остановились на Белле.         Внезапное видение о поцелуе с Джейком ударило так сильно, что она задохнулась. Если бы только в то время она поняла...  Не глядя выключив воду, Белла схватила полотенце со стойки, пока Эмили пересекала кухню, направляясь к дочери.         — Ух ты, Рэйвен, как здорово! — по-матерински восторгалась Эмили. — Это – тётя Белла, — сказала она девочке, пока малышка продолжала таращиться на гостью через кухню.         — Она проснулась? — пропищала Рэйвен маме.         Белла улыбнулась, полностью повернувшись к ней.         — Привет, Рэйвен.         Эмили взяла девочку на руки, и Рэйвен быстро обняла её за шею, прежде чем вернуть своё внимание к незнакомке. Быстро чмокнув в щёку, Эмили понесла её вокруг стола.         — Ты ходила к океану? — приподняв бровь, спросила Белла.         — Угу, — смело ответила Рэйвен, — смотреть прилив.         Эмили с юмором встретила взгляд Беллы, останавливаясь перед ней с ребёнком.         — Можно посмотреть? — Белла протянула руку.         Девочка отдала ей плоскую раковину и начала извиваться, чтобы слезть. Белла присела на корточки, когда Эмили опустила её.         — Очень круто, — кивнула Белла, вертя в руке песчаный доллар. Она встряхнула его. — Слышишь?         Рэйвен наклонилась к ней, и Белла повторила то же самое у её уха. Эти большие карие глаза расширились от удивления при звуке погремушки. Белла подавила улыбку.         — Мы с моим другом Джейком собирали их и вскрывали, — сказала она, и сердце сжалось от воспоминаний. Она постаралась не обращать на это внимания. — Внутри есть эти маленькие кусочки, мы считали их похожими на голубей.         Там были маленькие косточки, которые высыхали внутри и для ребёнка выглядели, как крошечные птички. Они обычно раскладывали их на кухонном столе Сары и Билли.         — С дядей Джеем? — переспросила Рэйвен.         Белла взглянула на Эмили, и та кивнула.         — Да, мы с дядей Джеем дружили, когда были маленькими.         — А теперь вы больше не дружите? — проницательно спросила малышка.         Дети. Они всегда улавливали самую суть.         — Мы с ним не виделись очень давно, — вздохнула Белла.         — Ты хочешь вскрыть ракушку? — быстро спросила Эмили, профессионально меняя тему разговора. Белла протянула ей раковину.         — Нет, мне и так нравится, — ответила девочка матери, определённо имея собственное мнение в этом вопросе.         Белла улыбнулась, когда малышка снова повернулась к ней.         — Ты долго спала, тётя, — сказала ей Рэйвен.         — Да, я чувствовала себя не очень хорошо, — поморщилась Белла.         — Что это? — с непредсказуемыми молниеносными рефлексами ребёнка девочка потянулась к шраму Беллы, почти забытому на её плече.         Белла рефлекторно отпрянула назад, но эти маленькие пальчики всё равно пробежались по бугоркам. Эмили быстро подхватила её на руки, извиняясь одними губами.         — Не трогай людей, не спросив разрешения, Рэй-Рэй, — мягко предупредила она.         Но Белла не возражала. Это было поучительно (и обнадёживающе). Прикосновение девочки было точно таким же, как бретельки сарафана – ничего особенного. Она действительно не хотела сворачиваться кучей звенящих нервов всякий раз, когда кто-либо прикасался к метке.         Белла встала, пока малышка продолжала открыто рассматривать её плечо. Ощущая неловкость, она подтянула кардиган повыше.         — Это всего лишь шрам, — ответила Белла.         — Шрам? — с любопытством переспросила девочка.         — Мама-мама! — послышался ещё один детский голосок.         Эмили воспользовалась отвлекающим моментом и развернулась вместе с Рэйвен. Девочка смотрела поверх материнского плеча, не отрывая глаз от метки. Но Белла этого не заметила.       Сэм Ули стоял в дверях, гигантской рукой держа двухлетнего ребёнка. Он широко улыбался.         Эмили обошла вокруг стола и направилась к ним, Белла последовала за ней. Когда они подошли ближе, Сэм с обожанием посмотрел на свою пару и свободной рукой притянул её к себе. Он наклонился и запечатлел долгие поцелуи на её шрамах, прежде чем нежно прикоснуться к её губам.         — Целовашки! Целовашки! — завизжали обе девочки, и Рэйвен обвила руками шеи родителей, вступая в игру с объятиями. Пожалуй, это была, самая милая сцена, которую Белла когда-либо видела.         Сэм выпрямился, бесстрашный и невозмутимый; он всё ещё смотрел только на жену...          — Привет, Эм, — прошептал он и снова поцеловал её в лоб.         Выражение его глаз было гораздо более интимным, чем поцелуй – оно демонстрировало такую глубокую привязанность, что Белла невольно отвела взгляд.         — Дай мне вымыть этих двоих.         Белла снова посмотрела на Эмили, взявшую малышку на противоположное бедро, в то время как Рэйвен болтала, ни к кому конкретно не обращаясь.         — Вы, ребята, все солёные, — поддразнила Эмили, надув губы и целуя ребёнка в щёку.         Желудок Беллы стремительно нырнул вниз.         — Нужна помощь? — попыталась увильнуть она, немного пугаясь при мысли, что останется с Сэмом наедине.         Он встал напротив неё.         — Я рад, что тебе лучше, сестра, — пробормотал он и, не обращая внимания на её застывшую позу, притянул к себе и обнял.         Должно было быть невероятно неловко находиться в объятиях почти незнакомого человека… но этого не произошло. Ей казалось, что она знает его всю свою жизнь. Его прикосновение было тёплым и успокаивающим.       Стая.         Белла расслабилась, как будто кто-то перерезал все сухожилия, удерживающие её мышцы в напряжении.         Сэм отстранился с дружелюбной улыбкой, которую до сегодняшнего дня она никогда не видела на этих серьёзных губах. Но потом его взгляд метнулся к шраму и задержался там, улыбка медленно угасла.         Эмили, казалось, ждала, как пойдут дела между ними обоими.         — Я только сполосну детей наверху, ты можешь пойти...         Белла непроизвольно отступила на шаг, поплотнее натягивая кардиган на шею. Взгляд Сэма поднялся к глазам Беллы и стал виноватым.         — Она тянет нас, — произнёс он тихо и загадочно.         Нахмурившись, она пожала плечами.         — Это сильная метка, — добавил он своим глубоким голосом. — Если ты не возражаешь, я хотел бы поговорить с тобой, Белла, — он ответил на вопросы в её глазах, осторожно подняв бровь. — Технически, ты теперь вторая в стае, — его взгляд снова многозначительно вернулся к шраму. — И я хотел бы кое-что объяснить.         Кажется, ей стоило получить как можно больше ответов – кто знает, когда ещё она вернётся сюда. Белла глубоко вздохнула и робко кивнула, опустив подбородок.         Улыбка Сэма стала ещё шире.   — Давай поговорим, пока я домою посуду, — предложил он.         — Он такой хороший мальчик! — театрально проворковала Эмили через плечо под звук одновременной детской болтовни по обе стороны от неё. Белла фыркнула со смехом – определённо, подкаблучник.         — И в самом деле, — это всё, что она благоразумно произнесла вслух.  

***

      Белла не могла припомнить лучшего дня.       Сидя за стойкой и вытирая полотенцем переданную ей чистую посуду, она запоминала информацию о характерных особенностях стаи, озвученную Сэмом: волки сильнее всего реагировали на прикосновения, запах и доминирование. Так что теперь, когда она пахла подругой Альфы, всплыла масса сумасшедших вещей, которую ей следовало учитывать.         Она готовила овсяное печенье с шоколадной крошкой вместе с девочками, пока на MP3-плеере играла иностранная детская музыка. Она готовила вместе с Эмили и вновь чувствовала себя нужной, пока девочки рисовали за столом или гонялись друг за другом с песчаными долларовыми «монстрами».         Джаред и Ким пришли со своим выводком, и шум в доме поднялся до колоссального уровня. Джаред был доброжелателен, а Ким прямо-таки светилась, в считанные минуты решив, что Белла обязана присоединиться к ней и Эмили в их крепкой дружбе, и они могли бы стать тремя мушкетёрами. Эмили подшучивала над ней, что Ким просто ищет ещё одну няню.         Белла и в самом деле наслаждалась компанией двух женщин – они были настоящими подругами. Ей нравилось слушать их шутки и рассказы, пока они бок о бок готовили еду, а дети весь день скакали между ними и своими отцами, которые смотрели футбол с пивом в руках. Всё это было до смешного обыденным, но настолько приятным, что Белла на время отложила размышления и просто наслаждалась моментом.         На удивление она прекрасно проводила время, развлекая любознательную маленькую девочку и отвечая на миллион вопросов, когда около трёх часов дня начали подтягиваться парни из стаи.         Первыми пришли Неби и Илан, которые действительно выглядели абсолютно одинаково. Неудивительно, что все просто называли их «братья», словно единое целое, вместо того чтобы путаться в именах. После того, как их глаза на время приклеились к маленькому уголку её шрама, выглядывающему из-под свитера (Сэм предупреждал её, что все будут пялиться на метку), они обняли её и назвали сестрой. Потом проворно сели и принялись поглощать печенье, которое им скармливали визжащие хихикающие малыши.         Следующим появился Джоуи, который тут же начал театрально стенать и жаловаться на длинную смену, в результате чего ещё до ужина выпросил себе тарелку еды, которую он безжалостно поглощал на глазах близнецов, картинно наслаждаясь каждым кусочком.        После угрюмого появления стаи на вечеринке Белла была счастлива видеть, что в домашней обстановке у них оставалось немного прежней душевности.         К тому времени, когда приехал Квил – хотя Клэр уехала в резервацию Мака, чтобы в понедельник утром пройти тестирование, – дети уже начали вести себя буйно и неадекватно. Поэтому Ким и Джаред попрощались, собрали визжащих гиперактивных малышей и выставили их за дверь, как стаю кошек.         Но когда Брейди пришёл со своей парой Хосе (Белла порадовалась, что импринтинг – проклятие равных возможностей), это стало первым намёком на то, что сегодняшний день сделает Эмили лгуньей. Потому что вскоре после этого появились Коллин и Эмбри – одни, потому что их жёны были на свадебном приёме у общей подруги, которая также оказалась няней их детей.         Сет появился в дверях чуть позже и направился прямо к Белле, чтобы одарить её самым долгим объятием в истории. Затем он отвёл её в сторону и сказал, что им пришлось обо всём рассказать её отцу, потому что он волновался. Конечно, Чарли мечтал выследить Джейкоба, пристрелить его, а потом бросить труп за решётку, но Сет был уверен, что его мать уже приковала Чарли к батарее.         По сути, этот день стал самым шумным, хаотичным и бурным в её жизни, и это было именно то, что доктор прописал. Эмили и Сэм не ошиблись – будто она всегда оставалась с ними и только что вернулась из долгого отпуска, каждый из стаи принял её с распростёртыми объятиями (после того, как все тупо залипали на её шрам – это действительно стало комичным, и она лупила их, чтобы вернуть обратно в сознание).         Эмили несколько раз извинилась за эти смотрины, сказав, что, очевидно, все хотели проверить, как у неё дела, и использовали луппер в качестве предлога. Белла обнаружила, что на самом деле совершенно не возражает. Никто не упоминал о метке (кроме как уставившись на неё), и никто не упоминал Джейкоба. У неё не было времени думать о нём, даже если бы она захотела, а день смеха, дружбы и отвлечения внимания был гораздо лучше, чем день хандры, одиночества и порока.         Белла по большей части была одиночкой на протяжении этих бурных лет после двадцати, но впервые в своей жизни она чувствовала, что стала частью чего-то. И что она, на самом деле, была не одна.         Когда снаружи начали сгущаться сумерки, и все они, наконец, сели за официальную трапезу, дебютировало «шоу Пола и Рэйчел» – как называл его Сет. Рэйчел была на пятом месяце беременности, а Пол всё ещё вёл себя, как пятилетний ребёнок, так что они были очень похожи на ходячее стенд-ап выступление. Белла видела, почему Рэйчел и Леа оставались хорошими подругами – у них обеих было одинаковое дерзкое и непочтительное чувство юмора. Рэйч стала идеальной парой для такого человека, как Пол.         Сидя между Эмили и Сетом на конце стола Сэма, Белла получила дружелюбное приветствие от вновь прибывших, затем они заняли свободные места с другой стороны, сели и принялись за еду, продолжая оживлённый спор, начавшийся по дороге сюда.         Белла хихикнула, а Сет бросил на неё понимающий взгляд и беззвучно произнёс одними губами: «Я тебя предупреждал», передавая ей миску с рисом. Белла положила себе порцию и передала блюдо Эмили.         — Я не очень люблю рис, — Эмили протянула его Сэму, который сидел во главе стола.       Другой торец был намеренно оставлен пустым.         Белла не хотела об этом думать.         — Хахого хьена ты не йубишь йис?! — попытался с полным ртом произнести Квил, пережёвывая самый огромный и отвратительный кусок пищи, который Белла когда-либо видела.         — Смотри – еда! — хихикнул Пол, швыряя помидор черри через стол, как реактивный снаряд.         Квил со звериными рефлексами поймал его, но сверхъестественная сила, стоящая за броском, размозжила помидорку о ладонь, и семена брызнули ему в лицо.         — Да! — рявкнул Пол, победно поднимая кулак.         — Ты пиздец, какой мерзкий! — закричала Рэйчел, изо всех сил толкая его локтем. Разумеется, он не сдвинулся с места ни на дюйм.         — Оуу, детка, в постели тебе это, определённо, нравится, — он картинно обнял её и проложил вереницу небрежных поцелуев вдоль щеки, пока она пыталась оттолкнуть его.         Квил воспользовался моментом, пока соперник отвлёкся, и через стол полетела булочка. Но Пол повернулся и беспечно поймал её ртом, продемонстрировав впечатляющие рефлексы. Отпустив жену, он взял булку в ладонь, как яблоко, и откусил большой кусок.         — М-м-м, — протянул он с самодовольной ухмылкой.         Его противник пронзительно заорал и уже начал заряжать картофелину, когда вмешался Сэм.         — Успокойтесь, детишки, — его звучный голос разнёсся по комнате, пока он с лёгким раздражением наблюдал за происходящим, опираясь локтем о столешницу.       Как дети, Квил и Пол обменялись друг с другом молчаливыми гримасами угроз, а Рэйчел закатила глаза и страдальчески вздохнула.         — Это не было запланировано, — сказала она Белле, указывая на свой живот.         Пол немедленно встал по стойке смирно и обнял жену за плечи.         — Но у меня ведь супер-сперма, да? — он усмехнулся, глядя на её профиль. — И ты знаешь, что просто не можешь устоять, когда я...         — НЕТ! — по меньшей мере четыре голоса слились в импровизированном унисоне, и Пол сверкнул на них ухмылкой через стол.         Рэйчел фыркнула.         — Видишь? Кому нужны дети, когда ты уже замужем за самым большим и толстым ребёнком на свете? — драматично посетовала она.         — Кого ты называешь толстым, детка? — Пол сладко ухмыльнулся, проводя рукой по её животу.         — О, Боже мой! — воскликнула Рэйчел, с отвращением отталкивая его руку. Она отстранилась и ударила его по плечу.         Внезапно лицо Пола стало каменно-суровым, он выпрямился и обнял жену за плечи.  Рэйчел резко повернулась к мужу, моментально посерьёзнев, когда он притянул её к себе.         Вилка Беллы замерла на полпути ко рту – казалось, эта реакция была совершенно неуместной, пока её не повторили все за столом. Разговоры разом прекратились, и спортивный канал по радио, до этого едва слышный на заднем плане, заполнил возникшую тишину.         Её взгляд метнулся к Сэму, как к официальному наставнику по всем делам стаи. Теперь он тоже сидел прямо, положив обе руки на стол, словно сфинкс. Он встретил её глаза пристальным взглядом.         — Джейкоб, — беззвучно прошептал он.         Сердце Беллы подпрыгнуло, глаза метнулись к Эмили. Она спокойно продолжала жевать и склонила голову набок, с намёком подняв бровь.         Белла нервно подтянула ворот кардигана повыше, затем взяла вилку, позволяя своим глазам вернуться к тарелке. Теперь, когда её перестали непрерывно отвлекать, она почувствовала его. Её сердце, стучавшее со скоростью ветра, посылало покалывающее тепло в грудь – похоже, её тело было радо видеть его.         Ну, хоть кто-то радовался.         Белла только начала думать, что ей может понравиться быть частью этой группы друзей – она уже воспринимала их как своих – пока не пришёл он, напоминая ей, что это не так. Он приказал ей держаться (нахер) подальше от него, правда? Неужели он устроит сцену и заставит её уйти?         Рука Эмили скользнула по её руке, дрожащей на бедре, и ободряюще её сжала. Только тогда Белла поняла, что задыхается от волнения.         В следующую секунду в дверях кухни появился Джейкоб, и никто не произнёс ни слова. Никаких дружеских приветствий, шуток, никаких «Дай пять!» или... ничего.         Подперев подбородок, она слепо перекатывала еду по тарелке, наблюдая за ним краем глаза из-под ресниц. Он постоял в дверях, разглядывая застывший и молчаливый стол. Белла невольно прижала локти к телу, пытаясь сделаться достаточно маленькой, чтобы он просто не заметил её. Возможно, это сработало.         Не говоря ни слова, он направился к другому концу стола и сел.         Сначала возобновилось движение – кто-то протянул ему блюдо. Затем люди начали молча брать свои вилки и возвращаться к еде. Радио продолжало болтать теперь уже под неуверенный стук металла о керамику.         — Ты так и не уловил запаха того, кто приходил на прошлой неделе? — бархатный бас Джейкоба прокатился над столом.         Белла подняла голову и увидела его жёсткие глаза, сосредоточенные на Сэме. Они не удостоили её вниманием ни на мгновение.         Сэм отрицательно покачал головой, запихивая кусочек в рот. Некоторое время он жевал, задумчиво глядя на Джейкоба.         — Может, они не станут мстить за убийство.         — Или они ждут, пока мы расслабимся, — фыркнул Джейкоб, и горькая усмешка пробежала по его губам. Он взял следующее предложенное ему блюдо, положил себе порцию и поставил его на стол. — Пусть двое патрулируют дополнительно, пока я не отменю приказ: один – вдоль побережья, другой – по северной границе.         Люди за столом продолжали молча есть. Сэм кивнул, неторопливо пережёвывая свой кусок. Он откинулся на спинку стула и сделал глоток пива.         — Сейчас?         Джейкоб коротко кивнул, опустив взгляд на свою тарелку и приступая к еде.         — Братья, — Сэм поставил своё пиво и перевёл взгляд на близнецов, — сами решите, кто чем займётся. Скажите Брейди и Тоби, что они патрулируют подольше. Мы сменим их около восьми.         Близнецы синхронно кивнули, встали и перешагнули через скамейку. Украдкой бросив взгляд туда, где сидел их Альфа, одной рукой опираясь на стол около тарелки, а другой поднося ко рту кусочек ветчины, они зашагали к задней двери кухни, по пути снимая рубашки.         Белла обратила внимание на свою собственную тарелку, проткнув вилкой кусок запеканки из зелёной фасоли, и попыталась сориентироваться. Ладно, пока всё было вполне сносно – он просто будет её игнорировать? Она воспользуется его примером и поступит так же.         Она потянулась за своим пивом и сделала глоток.         — Значит, Рэйч, — начала она ясным ровным голосом, — ты говоришь, что вы, ребята, действительно этого не планировали?         Рэйчел встретилась с ней взглядом и с ходу вступила в игру.         — Тьфу! Нет, — фыркнула она, сверкнув глазами. — Но ты бы видела лицо этого придурка, когда я показала ему две полоски. Такое слааадкоее! — со слащавой усмешкой она повернулась к сердитому взгляду Пола и его безуспешной мачо-попытке отрицания. — Мне на самом деле показалось, что он расплачется.         Пол грохнул кулаком по столу и схватил бутылку пива, делая большой глоток в попытке найти свои яйца на дне под аккомпанемент всеобщего хохота. Белла могла бы поклясться, что в его глазах даже промелькнуло сентиментальное воспоминание, прежде чем он спрятал его под мачизмом. Кто бы мог подумать… Пол? Может быть, в конце концов, и для Джейка есть надежда?         Она фыркнула от смеха при этой мысли, и её взгляд автоматически метнулся к Джейкобу. Судя по всему, его внимание было приковано к еде, пока он запихивал в рот очередной кусок – но после того, что Сет рассказал о вечеринке, она задумалась...         С этого момента разговор постепенно поднялся до своей пред-Джейкобовой громкости, и стол снова оживился. Она услышала длинный перечень потенциальных имён для малыша Пола и Рэйчел – большинство из которых были шуткой... по крайней мере, она на это надеялась.       Эмили рассказала ей о занятиях по украшению тортов, которые посещала этой осенью, и Сэм вступил в разговор, поделившись, что с нетерпением ждёт домашнего задания – эту мысль поддержали все за столом.       Сет сказал, что, по его мнению, Белле следует сменить водяной насос в машине, а также рассказал о лекциях, которые прослушает на последнем онлайн-курсе, и об общественном колледже Порт-Анжа.         В основном Белла просто сидела и слушала (потому что, ну правда, кто кроме её волка захотел бы услышать пересказ книги по химии?) и это было замечательно. Она снова была поглощена смехом, разговорами и дружбой и почти забыла, что Джейкоб находился здесь.         Почти.         Ну, ладно, совсем нет.         Белла не сомневалась, что парни могут есть днями напролёт, и она закончила задолго до того, как кто-нибудь из них насытился. Потом она просто облокотилась на стол и подпёрла подбородок костяшками пальцев, слушая, смеясь и фыркая. И, конечно же, краем глаза наблюдая за Джейкобом.         Его коса была перекинута через плечо. Он надел чёрную футболку, которая была мала на несколько размеров и обтягивала его широкие плечи и грудь, заставляя её мечтать проползти под столом, забраться к нему на колени и целовать его часами. Он сидел в дальнем конце стола, молчаливый и неприступный, доедая свою порцию и подкладывая ещё.       Он заговаривал – а она прислушивалась – только дважды: когда просил передать ему ветчину и когда рассказывал Эмбри о другом мальчике, у которого, казалось, были признаки скорого обращения.         Молча работая вилкой, не присоединяясь к шуткам и разговорам вокруг, он был одним из первых, кто закончил есть. После этого он откинулся на спинку стула и слепо уставился куда-то в середину стола, делая большие глотки пива, которое Коллин принёс ему на обратном пути от холодильника.       Она сделала пометку спросить Сета, был ли он таким всё время, или это всё из-за неё. Потому что сейчас он выглядел суровым, пугающим, властным... и таким одиноким и потерянным.         От этого ей стало грустно. На самом деле, это было так невыносимо удручающе, что она, наконец, просто встала, чтобы убрать посуду и освободить место для десерта. Она схватила охапку пустых тарелок со своего конца стола и отнесла их в раковину. Эмили попыталась усадить её, сказав, что убираются парни, но Белла шикнула на неё, сморщив нос и кивнув головой в сторону Джейкоба.         Честно говоря, было приятно отдохнуть от всего этого шума, так что она с радостью начала наполнять раковину тёплой мыльной водой.         Значит, так всё и будет происходить? Что ж, это даже лучше, чем она ожидала. Он игнорировал её, она игнорировала его – кажется, план игры постепенно начинал вырисовываться. Быть может, как и его волку, ему просто нужно время, чтобы снова привыкнуть к ней... или, что более вероятно, это всё, что она когда-либо получит.         Она бросила взгляд в окно на опускающуюся ночь. Скоро ей придётся уйти, потому что волк обычно… Остановив себя, она поняла, что если Джейкоб здесь, то волк определённо не будет ждать её дома.         — Прочь с дороги, Свон, — проворчал Пол, ставя в раковину внушительную гору тарелок.         Белла нелюбезно фыркнула, отступая от стойки, и он бросил посуду в воду со зловещим грохотом.         — Осторожнее! — рявкнула Рэйчел из-за стола.         Повернувшись к ней спиной, он передразнил её с такой гримасой, что Белла рассмеялась.         Пол с усмешкой повернулся к ней. Как случалось и с остальными, его взгляд упал на шрам – у них не было возможности поздороваться по-настоящему (что означало – он ещё не пялился).         — Глаза заклинило? — заботливо спросила она.         Он поднял взгляд и одарил её одной из своих лучших ухмылок.         После этого всё произошло очень быстро. Его рука поднялась, по-видимому, чтобы поправить ворот её кардигана.         — Походу, я больше не могу называть тебя любительницей пи…         И тут его руку дёрнули сзади, одновременно впечатывая его лицом в пол.         Это случилось настолько быстро, что Белла почувствовала только порыв ветра, а он уже лежал лицом вниз, и из его носа текла кровь.         Оскалив зубы, Джейкоб склонился над ним со злобным рычанием и заломил руку, упираясь коленом в спину Пола, а другой рукой вцепился в волосы на его макушке. Глаза Джейкоба были жёлтыми – смертоносными и сверкающими.         В наступившей тишине никто не смел вздохнуть, только радио болтало, игнорируя повисшую в воздухе смертельную угрозу.         Белла шагнула обратно к стойке. Она подняла глаза и увидела, что все сидят за столом, лихорадочно склонив головы. Сэм наблюдал за Джейком из-под нахмуренных бровей, а Рэйчел дрожащей рукой прикрывала рот.         Белла надеялась, что некоторые особые аспекты отношений между ними не изменились...         Чувствуя себя так, словно проглотила мяч для гольфа, Белла оттолкнулась от стойки.         — Ээй, — мягко промурлыкала она, — Джейкоб?         Его лицевые мышцы пришли в движение, и нос сморщился. Белла шагнула к нему и медленно присела на корточки, пытаясь встретиться с его горящими глазами.         — Джейк? — снова тихо позвала она.         Внезапно его лицо резко повернулось, и взгляд сфокусировался на её глазах, словно лазер. Белла чуть не упала под тяжестью и внезапностью этого взгляда. Она подползла по полу ещё ближе и широко ему улыбнулась. Эти нечеловеческие глаза моргнули один раз, и его губы медленно опустились на зубы, хотя рычание всё ещё продолжало рокотать в груди.         Протягивая руку и ненавидя себя за то, что её пальцы дрожат, она медленно поднесла ладонь к его щеке – Джейкоб не сводил с неё глаз. Белла нежно провела костяшками пальцев по его скуле, и жар впитался в её руку, как в губку. Чёрт возьми, касаться его было так приятно.         Джейкоб издал долгий шипящий выдох сквозь зубы, его глаза закрылись, и он склонился навстречу её прикосновению. Рука Беллы на мгновение прижалась к его щеке, и хриплое рычание постепенно сменилось тихим урчанием. Проводя пальцами по его волосам и царапая ногтями кожу головы, она перевела взгляд на жертву Джейкоба.         Пол лежал безупречно неподвижно, и алая кровь из его носа стекала на линолеум.         Белла медленно встала, и глаза Джейкоба распахнулись, мгновенно нацелившись на неё. Она сделала шаг назад, и он плавно, будто перетекая, поднялся на ноги.         Джейкоб рассеянно перешагнул через Пола и последовал за ней. Его руки, которые только что были в нескольких дюймах от того, чтобы разорвать пополам своего товарища по стае, невесомо обхватили обе стороны её лица, словно она была сделана из стекла.          Послышался резкий шаркающий звук, и боковым зрением она увидела, как Сэм и Эмбри оттаскивают Пола из опасной зоны. Но Джейкоб был настолько глубоко погружён в её глаза, что даже не вздрогнул.         Белла прильнула к его руке, поцеловала ладонь и уткнулась в неё носом. С тёплым сопением он мягко уткнулся в её висок, Белла подняла голову и увидела, что он наклонился к ней с полуприкрытыми глазами. Приподняв лицо, она встала на цыпочки и потёрлась челюстью о его подбородок, пока его руки порхали возле её ушей.         Но затем это низкое мурлыканье, казалось, испарилось, и она в замешательстве опустилась на пятки. С закрытыми глазами и крошечными капельками пота, покрывавшими его кожу, он казался отлитым из бронзы. Белла неуверенно подняла руку и прижала к его сердцу, грохочущему в ритме отбойного молотка. Веки на мгновение сжались сильнее, а затем открылись, показав тёмно-шоколадные глаза. Его зрачки расширились, а потом сузились, словно со щелчком сжалась растянутая резина.         Затем они быстро метнулись к её глазам. Джейкоб полностью вернулся в своё тело.         Она выдержала его пристальный взгляд, печально сдвинув брови, ожидая его реакции и неизбежной боли отвержения. Он моргнул ещё несколько раз, и его глаза скользнули по её лицу, будто он проснулся ото сна, а потом устремились на её плечо.         Взгляд словно приклеился к шраму, ноздри задрожали, одна из его рук почти бессознательно потянулась, чтобы убрать свитер с пути его метки. От щекочущего прикосновения его пальцев каждый нерв в её теле вспыхнул, словно фейерверк, и Белла замерла, тяжело дыша сквозь зубы.         Джейкоб поддерживал её, рассеянно положив руки ей на плечи, а его глаза снова метнулись по её лицу. Мгновение, разглядывая её, они сузились в полумесяцы – с щемящей печалью, или безнадёжностью, или насмешкой, или, может быть, со всем вместе.         Облизнув губы, он перевёл взгляд на пол между ними, и его ноздри раздулись, будто он изо всех сил пытался вдохнуть.         Затем, не говоря ни слова и не оглядываясь на комнату, Джейкоб повернулся и вышел через заднюю дверь. Экран с грохотом отрикошетил от дома.                                                           

***

      Белла толкнула раздвижную стеклянную дверь и вышла на террасу. Закрыв её за собой, она проковыляла к шезлонгу под тяжёлыми облаками, которые поймали полную луну и держали её в угрюмой синеве. Сегодня ночью собирался пойти дождь.         Ей было всё равно, лишь бы он пришёл.         Расстелив одеяло, она положила щётку и свой горячий мокко на подлокотник и забралась на шезлонг. Она плотнее завернулась в одеяло и со вздохом откинулась назад.         После этого дня со стаей, смеха и горя, было приятно вернуться домой.       Она на мгновение закрыла глаза и погрузилась в мирную ткань ночи. Знакомые сверчки сшивали тёмный лес воедино, а лягушки лениво плюхались по болотистым берегам озера. Лёгкий ветерок пробежал по её волосам, когда она взяла напиток и сделала глоток тёплого кофе с шоколадом.         Она не могла больше думать. За последние пять дней произошло так много событий, что она просто не могла переварить что-либо ещё. Ей хотелось только улечься на тёплый мех волка и слушать его сердцебиение. Она скучала по нему и боялась, что он не придёт.         Белла надеялась, что он появится. Очевидно, у Альфы Джейкоба был очень сильно развит собственнический инстинкт. Одна только потенциальная возможность чужого прикосновения к метке заставила его слететь с катушек в доме Эмили. При всём добродушии, с которым стая отнеслась к этому инциденту – не говоря уже об их невероятной жизнерадостности – произошедшее сильно напугало Беллу. Увидеть воочию, как он теряет контроль, было страшно.         И, что ещё хуже, совершенно душераздирающе.         После ухода Джейкоба они безжалостно дразнили Пола, пока Рэйчел ворковала с салфетками и нравоучениями над его сломанным носом. По-видимому, драки, вспыхивающие в стае, были не так уж необычны для оборотней, движимых инстинктом доминирования, и Джейкоб заработал свою репутацию железным кулаком. Через полчаса всё, включая лицо Пола, вернулось в норму...         Для них... Но не для Беллы.       Честно говоря, она даже не была уверена, где теперь находится точка отсчёта нормы. На данном этапе она просто жила от секунды к секунде. А секунды продолжали тикать.         Она со вздохом посмотрела на тёмный лес. Может, он и не придёт.         Белла действительно не хотела проводить этот вечер в одиночестве. В конце концов, она закончит тем, что будет стараться не анализировать и не переосмысливать всё, что Эмили рассказала ей о Джейкобе. Она так боялась надеяться – всё, чего она хотела, это делать шаг за шагом и смотреть, куда приведёт её этот путь.         Она сделала ещё один глоток своего напитка, затем поставила его обратно на подлокотник. Плотно завернувшись в одеяло, она обхватила себя руками, а её взгляд вернулся к пустому лесу. Пальцы лениво поползли вдоль ключицы, а затем вверх, к метке. Закрыв глаза, она провела кончиком пальца по ряду бугорков и тихо втянула воздух, когда цветные искры зажглись за плотно сжатыми веками.         Она сделала то, чего все советовали не делать, и привязала себя к своему бывшему лучшему другу. Поставила своё сердце и душу на потерянного мальчика и, что ещё страшнее, на собственные силы вернуть его.       Судя по тому, что ей рассказала Эмили, сердце Джейкоба всё ещё пряталось где-то там, но хуже всего было то, что она не была уверена, достаточно ли сильна, чтобы спасти его. В некотором смысле Белла всё ещё верила в него больше, чем в себя... И в этом была суть проблемы…         Попросила ли она его отметить её из-за девичьего чувства вины – как предполагал Билли – или она сделала это, ведомая силой и решительностью взрослой женщины? Был ли это первый шаг в долгом изматывающем марафоне, чтобы собрать воедино её лучшего друга, как когда-то собрал её он, или она упадёт лицом вниз ещё в начале гонки? Белла знала, какой ответ хотела бы считать правильным, но для этого нужно было переходить к реальным действиям.         Выдохнув через нос, она опустила руку на колени и медленно открыла глаза. В ответ в лесу мигнули два жёлтых огонька. Сердце Беллы воспарило.         Тоска и сожаления растрескались и рассыпались в прах, и она улыбнулась с возрождённым оптимизмом. Накинув одеяло на плечи, она соскользнула с шезлонга и встала. Эти сверкающие глаза качнулись, придвинувшись ближе.         — Привет, Джейкоб, — прошептала она, медленно пересекая террасу.         Волк во дворе двинулся ей навстречу, и Белла застыла от изумления, удивлённая изменением привычного ритуала. Обычно животное ждало, пока она устроится на месте, прежде чем покинуть линию деревьев. Но сейчас надвигающаяся фигура, не останавливаясь, скользила по траве, словно тень.         Белла смотрела, как волк входит в круг света, отбрасываемый домом, и тёмно-шоколадный мех мерцал, пока он медленно, но уверенно приближался к ней. Он словно плыл, едва касаясь лапами травы.         Она плотнее прижала к себе одеяло, а в животе взорвалась адреналиновая петарда, зажигая искры инстинкта самосохранения, пока она смотрела, как гигантское животное подходит к террасе; сверкающие золотые глаза были прикованы к ней, словно лазерные прицелы. Движения волка были дикими, мощными и необузданными… стопроцентный хищник с полным отсутствием страха.         Когда зверь достиг лестницы, Белла крепко сжала губы, чтобы они не дрожали, и невольно попятилась назад, пока он поднимался по ступенькам. Поставив первую лапу на террасу, волк плавно трансформировался в человека, выпрямился в вертикальном положении и сделал последний шаг уже на двух ногах.         Джейкоб остановился, глядя на неё глазами, которые оставались волчьими и дикими. Отчего-то это несоответствие пугало ещё сильнее.         Он наклонил голову на бок и втянул воздух, оценивающе принюхиваясь. Сэм говорил ей, что они чувствуют запах страха, и она понимала, что пахнет именно так, потому что внезапно она пришла в ужас.       С распущенными и струящимися по плечам волосами, Джейкоб стоял с прямой спиной и расправленными плечами, что только подчёркивало его гладкую мускулатуру и внушительные размеры. Наклонив голову в другую сторону, он медленно направился к ней скользящими, словно ртуть, шагами, в каждом из которых чувствовалась пружинящая сила. Её глаза опустились вниз по его мощной фигуре, на мышцы, перетекающие и теряющиеся в тени. Он оказался полностью возбуждён, и это было её первое знакомство с его мужественностью и пропорциональностью размеров.         Белла боролась с желанием попятиться назад – она знала, что животному не понравится, если она попытается сбежать – когда он отмечал её, это только ухудшило ситуацию. Широко раскрыв глаза, она судорожно сглотнула, а он направлялся к ней по террасе безо всякого выражения на красивом лице.         И тут она вспомнила.         Белла опустила подбородок, её взгляд упал на собственную руку, вцепившуюся в предплечье под одеялом. Она стала ждать.         Не было слышно ни звука, только лёгкий ветерок шептал ей на ухо. Её окутал жар и его аромат, принесённый ветром – мускусный, мужской, сосновый. Запах Джейкоба. Это немного её успокоило.         Крупная фигура остановилась прямо перед ней, и она закрыла глаза от отвлекающего и слишком близкого вида на его анатомию. С тихим сопением он прижался щетиной к её волосам, и тёплые мозолистые пальцы скользнули под её подбородок. Белла подчинилась мягкому давлению и приподняла его.         Её глаза распахнулись, лицо Джейкоба оказалось прямо перед ней – широкий нос, сильная челюсть, тяжёлый лоб, затеняющий пылающие волчьи глаза. Его взгляд неторопливо проплыл к её глазам, ощупывая и исследуя. Хотелось бы знать, что он там увидел.         Его рука поднялась, чтобы присоединиться к другой возле её подбородка, и пальцы плавно скользнули к пульсу. Мозолистые подушечки некоторое время следили за скачками её страха и неуверенности, прежде чем вернуться к затылку. Держа её неподвижно нежным прикосновением, он медленно наклонился и провёл носом по её щеке. Туда и обратно.         Белла расслабилась от касания его кожи и аромата сладкого дыхания, её нервозность вырвалась наружу мягким смехом. Джейкоб не отреагировал, просто прижался носом к её переносице, а потом наклонился и потёрся щекой о щёку. Она потянулась навстречу его прикосновению, и в его груди пробудился успокаивающий бархатный рокот, окутывая её комфортом.         Повернувшись к ней, он провёл расслабленными губами по её щеке, затем вверх по виску, и выпрямился. Белла открыла глаза, встречая его серьёзный взгляд.         — Ты пришёл, — прошептала она со слезами облегчения от переполнявших её эмоций.         Его брови сошлись на переносице, голова склонилась набок, а руки выскользнули из-под её волос. Пальцы прошлись вдоль её подбородка и по губам, мягко размазывая их полноту и заставляя её улыбнуться. Он наклонился и глубоко вдохнул её запах у макушки, а затем отступил назад.         Волчьи глаза метались по её лицу, будто он запоминал каждую клеточку кожи, затем взгляд упал на одеяло, обёрнутое вокруг неё. Его рука скользнула по ткани, и он, нахмурив брови, дёрнул её почти раздражённо.         Прикусив губу, она отпустила одеяло, и оно упало с её плеч и тяжело растеклось у ног. Джейкоб замер, как будто это был неожиданный поворот событий, и его взгляд прошёлся по её телу.         Белла обняла себя руками от нервов и холода ночного воздуха.         Наклонив голову, Джейкоб начал медленно бродить вокруг неё своим скользящим, как ртуть, шагом, его глаза пожирали её тело, а она пыталась не дрожать. Он обошёл её сзади, и Белла с трудом подавила желание обернуться.         Большие ладони невесомо заскользили по её рукам, затем, лениво смакуя, прошлись по бёдрам, прежде чем вернуться к плечам, где он собрал её волосы со спины.   Он перебросил их вперёд… обнажая свою метку.   Она напряглась, ощутив, что он шагнул ближе, тёплый атлас его груди коснулся её лопаток, а эрекция тяжело легла на поясницу. Одна рука обвилась вокруг её талии, ладонь скользнула вверх по животу, а затем по груди, его челюсть потёрлась о макушку.         Без предупреждения его руки разорвали её шорты надвое одним резким рывком, а его горячий рот оказался на метке, напалмом воспламеняя кровь.         У неё вырвался крик – нечто среднее между воплем и стоном, колени Беллы подогнулись, и она упала вперёд, рефлекторно вытянув руки, чтобы смягчить удар.         Джейкоб поймал её сильной рукой и коленом, прижимая её к своей груди уже знакомым образом. Сердце Беллы подпрыгнуло, стремясь выскочить через горло, и она машинально упёрлась ладонями в настил террасы, теперь уже стоя на четвереньках. Это был ловкий трюк – они снова оказались в том же положении, что и в ту ночь, когда он её отметил.          Белла была ошеломлена. Его тёплые губы всё ещё играли с её плечом, когда он просунул колено между её ног. Его язык, скользящий по метке, заставлял каждый нерв в её теле искриться и шипеть, словно шнур детонатора.         Она не хотела этого – во всяком случае, не так. Выбирая свою участь, она надеялась изменить его судьбу. И свою.         Белла изо всех сил попыталась вынырнуть из стремительного потока желания.         — Нет, — пробормотала она, извиваясь в его руках и пытаясь оттолкнуть его. Его губы покинули плечо, но рука сильнее сжалась вокруг неё, совершенно не обращая внимания на слово.         — Нет! — выкрикнула она, хватая его за руку и пытаясь высвободиться. Она, по крайней мере, смогла достучаться до него, потому что Джейкоб застыл над ней, но всё ещё не сдвинулся ни на дюйм.         «Закричи, и я остановлюсь».         — Джейкоб! — закричала она, вцепившись в его руку.   Он отпустил её настолько внезапно, что она чуть не упала лицом вниз.   Белла выкарабкалась из-под него, но он, тихо заскулив, схватил её за лодыжку. Стремясь выбраться из уязвимого положения, она развернулась настолько быстро, что больно шлёпнулась на задницу прямо перед ним.         Задыхаясь, как скаковая лошадь, она посмотрела в его широко раскрытые растерянные глаза, пока пыталась выплыть из гормонального водоворота и боролась со старой доброй реакцией «бей или беги».         Когда стало ясно, что она никуда не денется, он отпустил её лодыжку и медленно откинулся назад. Белла сглотнула и сделала глубокий вдох.         — Не так, Джейк, — задыхаясь, сбивчиво прошептала она.         Он моргнул и уставился на неё своими нечеловеческими глазами. Он не понимал. От всего этого безумия с её губ сорвался смех. Она хотела его, скучала по нему, жаждала его прикосновений и...  к разговору о том, чтобы собрать все кусочки воедино. Именно над этим ей и предстояло работать.         Белла примет это. Если она приручила волка, то сможет научить и его Воина Духа – или получеловека, или того, кем бы он ни был в этой форме – как нужно к ней прикасаться.         Она ещё немного посидела, а потом поднялась на ноги. Она не собиралась проводить урок с голой задницей (в буквальном смысле), рискуя попасть под дождь. Белла стряхнула с бёдер то, что осталось от шорт, и они упали ей на лодыжки, затем сняла футболку и бросила её на террасу.         Джейкоб не шевельнул ни единым мускулом, но его взгляд окутал её тело, как перчатка. Медленно лаская, его глаза остановились на её лице и уставились на неё так, словно она была богиней.         Или центром его мира.         И в этот момент, успешно заявив о своём желании и получив полное и безраздельное внимание этого великолепного существа… Белла почувствовала себя могущественной.         Она улыбнулась и потянулась к нему. Его глаза встретились с её глазами, руки поднялись к ней, словно отражение в зеркале, и они соприкоснулись кончиками пальцев. С фыркающим смешком, она переплела их пальцы и взяла его за руки. Он медленно вернул прикосновение.         Белла многозначительно дёрнула, и Джейкоб легко поднялся на ноги без малейшего рывка с её стороны.         — Пошли, — прошептала она и потянула его к дому.         Она ободряюще улыбнулась и попятилась к стеклянной двери, он последовал за ней. Джейкоб ступал медленно и размеренно, пристально наблюдая за её лицом из-под нахмуренных бровей, как будто пытался запомнить шаги танца. Белла предположила, что так оно и было.         Она вытащила свою руку из его... или попыталась это сделать. Не понимая, он усилил хватку и шагнул ещё ближе.         — Позволь мне открыть дверь, — сказала она ему – безрезультатно – и высвободила пальцы. Бросив на него ещё один ободряющий взгляд, она повернулась и толкнула дверь, с мягким шуршанием поехавшую по металлической дорожке. Она обернулась и увидела, что он смотрит на створку. Она снова взяла его за руку, всё ещё висящую в воздухе, и пристальный взгляд Джейкоба вернулся к ней.         — Идём, — снова проговорила она и втащила его в дом. Белла оставила включённой только лампу возле дивана, и мягкий свет придавал коттеджу ощущение покоя и лёгкости.         Не испытывая ни страха, ни колебаний, он грациозно переступил порог и окинул комнату быстрым взглядом. У неё было такое чувство, что он запомнил обстановку с первого раза.         Его взгляд вернулся к её глазам, и она улыбнулась, отступая назад, пока тянула его по деревянному полу, оставив дверь открытой на случай, если он захочет уйти. Хотя эта мысль, кажется, не приходила ему в голову; он пристально смотрел на неё, ожидая, что она сделает дальше.         Она взглянула через плечо, поднимаясь на подиум в «спальню». Казалось, его ноги даже не заметили ступеньки, когда он последовал за ней. Но при первом же шаге по мягкому ворсистому ковру его глаза метнулись вниз.         Белла высвободила пальцы, сделала несколько шагов назад и села на кровать, дважды весело подпрыгнув на матрасе.         Ей было хорошо. Она чувствовала себя счастливой.         Джейкоб Блэк был в её спальне – или, по крайней мере, здесь присутствовала часть его. Она наклонилась и стянула сначала один носок, потом другой, небрежно швырнув их на пол. Откинувшись назад, она обнаружила, что он смотрит на неё своими непостижимыми глазами.         — Садись, Джейк, — прошептала она, похлопывая по матрасу. Он моргнул в ответ, она встала и, схватив его за руку, подвела к кровати.         Снова усевшись, она потянула его за собой, а потом ещё сильнее прижалась к матрасу, пока он, повернувшись, смотрел на неё с серьёзным выражением лица. Это заставило её усмехнуться, и она положила руки ему на плечи, разворачивая его ещё больше.         Он немного приподнялся, согнув одно колено, другая нога всё ещё оставалась на полу. Она задалась вопросом, не сомневается ли он во всём этом. Но на его лице не было никакого беспокойства, только напряжённая концентрация.         Белла встала на колени, положила руки ему на плечи и улыбнулась, глядя в его светящиеся глаза.         — Мне нравится медленно, — прошептала она и наклонилась к нему. — Нежно.         Она успокаивающе потёрлась подбородком о его подбородок и мягко поцеловала в щёку. В тишине раздался чмокающий звук. Откинувшись назад, она положила руки ему на грудь и скользнула по шелковистой коже цвета ириски, продолжая смотреть в его глаза.         Под её прикосновением пробудилась рябь этого мягкого мурлыканья. Её пальцы прошлись по его сильной ключице, а затем по широкой грудной клетке, пока она наблюдала, как слегка подрагивают мышцы его лица.         Удерживая его взгляд так долго, как только могла, она медленно наклонилась и прижалась губами к коже. Она ласкала его грудь нежными поцелуями, пока не нашла шоколадный сосок. Она погладила его языком, и Джейкоб с шипением вздрогнул.         Белла с улыбкой выпрямилась и увидела, как его глаза распахнулись, мгновенно сфокусировавшись на ней.         — Видишь? — выдохнула она.         Приподнявшись на коленях, она поползла вперёд и забралась к нему на бёдра, её руки соскользнули с его плеч, чтобы обхватить ладонями это красивое лицо. Его ладони скользнул вверх по её бёдрам и сжали их в ответ, пальцы слегка дрожали. От сдержанности или эмоций? На самом деле, это не имело значения.         — Мне нравятся нежные прикосновения, Джейк, — прошептала она, и, потянувшись, мягко поцеловала его в уголок рта, лениво вдыхая его запах. Он склонился к ней, и она снова поцеловала его с тихим вздохом.         Она обрисовывала его полные губы долгими поцелуями, в то время как Джейкоб оставался безукоризненно неподвижным. Он был таким невероятно вкусным. Кончик её языка высунулся, чтобы пробежать между его губ, и в ответ у него перехватило дыхание. Белла заглянула в его глаза, мягко прикрытые пушистыми ресницами. Она улыбнулась ему в губы, пальцами зачёсывая назад длинные шелковистые волосы. Чувственно двигая губами назад и вперёд, она вдыхала его быстрое и неглубокое дыхание.         — М-м-м, — промурлыкала она, скользя руками по его затылку.         Потом ещё крепче прижалась губами к его губам. Она массировала их медленными движениями, пока он не ответил... сначала осторожно и совсем коротко. Она раздвинула его губы своим дразнящим языком, и поцелуй, наконец, углубился.         Руки Джейкоба медленно обвились вокруг её спины, и его поцелуи стали настойчивыми, а ладони Беллы скользнули вниз по его длинным волосам, чтобы свободно обвиться вокруг шеи.         Похоже, он, наконец, немного освоился и… Боже мой!         Ощущение его губ на её губах, медленное и чувственное, было похоже на внутривенное введение наркотика. Он выкачивал её душу из горла, чтобы поглотить её, пока настойчиво отмечал языком внутреннюю сторону её рта. Белла полностью отдавалась ему.         Мурлыканье в его груди начало превращаться в рокочущее урчание, руки крепче обхватили её, и их рты пылко соприкоснулись, без усилий передавая глубину их привязанности, желания, потребности – без надуманных человеческих слов.         Мужской инстинкт взял верх, и Джейкоб начал толкать её на матрас, с нетерпением, страстно, но достаточно медленно, давая ей время возразить – поняла Белла.         Она жадно глотала его поцелуи и стонала, требуя большего и поощряя его горячими руками. Он прижал её спиной к кровати, своим весом медленно вдавливая в матрас и заставляя мир взорваться. Задыхаясь, она прервала поцелуй и запрокинула голову, чтобы втянуть воздух в свои изголодавшиеся лёгкие, пока Джейкоб покрывал поцелуями её шею.         Его язык нашёл свою метку и томно провёл по ней, заставляя её выгнуться дугой и вжаться в него с гортанным стоном, который вырвался откуда-то из глубины её существа.        О, она жаждала этого прикосновения всю свою жизнь, а возможно, и дольше.         И, крепко обхватив его ногами, она осознала, что Джейкоб был очень неправ: для Беллы это изменило всё.         Ей оставалось только надеяться, что и для него тоже.