Остаться нельзя вернуться

Когда теряет равновесие твоё сознание усталое, когда ступеньки этой лестницы уходят из-под ног, как палуба, когда плюёт на человечество твоё ночное одиночество, — ты можешь размышлять о вечности <…> (Но) Лучше поклоняться данности с короткими её дорогами, которые потом до странности покажутся тебе широкими, покажутся большими, пыльными, усеянными компромиссами, покажутся большими крыльями, покажутся большими птицами<…> Иосиф Бродский, «Одиночество»

— Так, я забираю её в процедурный кабинет, — доктор Уайт подошёл ко мне и взял за локоть, а затем обдал ледяным взглядом Грейс, которая держала меня за другую руку. — И это не обсуждается. Без хронографа прыжок может повториться снова. И дальше ей действительно может уже не повезти, Гидеон прав. Кажется, сейчас он завуалированно намекнул Грейс, что меня могут ранить или убить. Она посмотрела на меня печальными глазами. — Ну же, мамаша. Второй час ночи. Сейчас к графу Сен-Жермену её никто отправлять не собирается, — торопил доктор. — Да, Грейс. Поезжай в Мэйфер, прими успокоительное, — сказал Фальк. — Уверен, утром всё представится не в таком мрачном свете. — Заодно подготовьте медицинскую карту и справку о прививках, — доктор Уайт нетерпеливо постучал ногой, по-прежнему крепко удерживая меня за локоть. — Хорошо, я оставляю вам своего ребенка, — сказала Грейс, — но если с ней что-нибудь случится… — Только переутомление из-за того, что мы занимаемся пустыми разговорами вместо того, чтобы спать, — перебил её доктор Уайт. — Вы — невоспитанный грубиян, — осадила его Грейс, а потом посмотрела на мистера Джорджа. — Я надеюсь, у вас найдется одеяло и подушка для Гвендолин. Видимо, доктору удалось её убедить. Возможно, сама она и не уснет сегодня, но аргумент Уайта был неоспоримым для заботливой матери. Определение «мачеха» просто не вязалось в моей голове с образом Грейс. — Нам всем утром предстоит жить обычной жизнью, — подал голос мистер Уитмен. — Мне вот идти в школу. Кстати, Гвендолин, я бы предпочёл, чтобы ты тратила время на изучение школьной программы, а не на чтение, пусть и выдающихся, романов. Я поджала губы. Черт, я должна была быть внимательнее. При внешнем спокойствии, именно эмоции подстегнули меня на ответ Гидеону. — Да, мистер Уитмен. — Все наговорились? — грубо спросил доктор Уайт. — Потому что мы уходим. Томас, поможешь с заправкой хронографа? Мистер Джордж кивнул. — Пока, милая. До встречи утром, — Грейс чмокнула меня в щеку. — Пойдем, дитя мое, — сказала ей леди Ариста. — Здесь мы уже бессильны. Дома будет легче скоротать время в ожидании. — Мудрое решение, — поддержал её Фальк. — Доброй ночи, — последнее, что я успела сказать, пока доктор Уайт выводил меня из зала. И услышала дружное бормотание в ответ. Когда мы вышли, он отпустил мою руку и зашагал по коридору немного впереди, а мистер Джордж поравнялся со мной. Сначала мы шли по тому же пути, что и сюда, потом через новую дверь попали в другой переход. — Сначала чувствуешь себя здесь как в лабиринте, но через некоторое время ты сама разберёшься, где что, — сказал мистер Джордж. — Тамплиеры возвели это здание в XII веке, до этого здесь побывали римляне, а до них — кельты. Все они считали, что это священное место. В этом смысле до сих пор ничего не изменилось. Каждый квадратный сантиметр прямо наполнен особой энергией, не чувствуешь? Как будто из земли исходит особая сила. Я неуверенно кивнула в ответ, борясь с желанием достать телефон прямо сейчас и оставить послание Гвен. — У тебя наверняка назрело множество вопросов, — сказал мистер Джордж. — Я отвечу на них, насколько это будет в моих силах. — Не стоит торопиться, — буркнул доктор Уайт. — Еще неизвестно, какие указания ей оставила мать. Томас, сходи лучше за одеялом и подушкой для элапсации Гвендолин, и прихвати какую-нибудь повязку на глаза. Ей не стоит знать, где располагается хронограф. — Джейкоб, — возмутился мистер Джордж. — Гвендолин просто обычная девочка. К чему крайние меры? — Я могу вколоть ей снотворное и сам отнесу к хронографу, — будничным тоном ответил доктор. — Теперь повязка по-прежнему кажется тебе крайней мерой? Мы не можем совершить ошибку второй раз. — Извини, доктор Уайт сегодня излишне подозрителен, — тихо проговорил мистер Джордж. — Всё в порядке, — ответила я и улыбнулась в ответ на доброжелательный взгляд мистера Джорджа. — Я могу понять его реакцию. Мы остановились перед дверью, которую отпирал доктор Уайт. — Тогда оставлю вас ненадолго, — мистер Джордж засеменил по коридору в обратном направлении. Процедурный кабинет доктора Уайта выглядел как кабинет обычного врача. Ладно, как кабинет врача не российской больницы. Несколько шкафов с медикаментами, холодильник, должно быть, с ними же, аппарат УЗИ, качественное кресло, в котором наверняка можно сделать несложную операцию, не выходя из здания. Когда доктор Уайт набросил белый халат поверх рубашки и тщательно вымыл руки, то тоже стал похож на обыкновенного доктора. — Снимай куртку, — бросил он через плечо, копаясь в одном из шкафов. Я достала телефон из кармана и исполнила приказ. На просительные его интонации не смахивали. Он жестом показал мне на стул у стола. Я присела и тут же принялась за послание для Гвен. — Правильно, лучше не смотри, — одобрил мои действия доктор Уайт и принялся за свою работу. Жаль, что Роберта мне не увидеть. С другой стороны, мне осталось не так много времени до встречи с хронографом, и меня этот факт вообще не должен трогать. Главное, чтобы мне повезло оказаться в подвале вместе с мистером Джорджем. Его уговорить на прыжок в 1919-й будет гораздо легче остальных. «Милая Гвен. Возможно, ты сейчас рядом, но я этого не знаю, так как привидений видеть не могу. Ни в коем случае не хотела оказаться на твоем месте и сама не знаю, как это получилось. Надеюсь, это не повторится. Спасибо тебе за временный приют. Ты справишься со всем. Удачи» Пока я набирала сообщение, доктор Уайт успел забрать кровь и перелить в пробирки. К этому времени к нам вновь присоединился мистер Джордж. — Всё, с кровью я закончил, — я не поднимала глаз, чтобы не смотреть на темную жидкость, которую, судя по передвижению ног, один мужчина передавал в руки другого. Я старалась глубоко дышать, чтобы перебороть головокружение и легкое потемнение в глазах. Главное — не смотреть, и скоро всё пройдет. — Я сам приведу её через несколько минут, — добавил доктор Уайт. — Гвендолин, воды? — поинтересовался он. — Давай закончим с прививками, — его голос стал немного мягче. Я лишь молча кивнула и с благодарностью приняла стакан воды, который тут же выпила. — Тебе лучше? — он внимательно посмотрел на меня из-под очков. — Да, я просто не переношу вида крови, — призналась я. Гвендолин ведь больше не окажется в его кабинете и противоречий заметно быть не должно? — Я так и понял, — он похлопал меня по руке. — Прививки от оспы точно нет. Аллергия, хронические заболевания? Я отрицательно помотала головой. — Расслабься, один укол и пойдешь. Если хочешь, снова отвернись, — после этого он вколол препарат. — Люблю молчаливых пациентов, — бросил он мимоходом, снимая медицинские перчатки. Очевидно, спрашивать, что он мне вколол, не стоило. Через несколько минут мы уже шли с ним к хронографу. Доктор Уайт осторожными движениями направлял меня вперед, снова придерживая за локоть. Наши шаги эхом отражались от стен. Было странно опираться только на слух, не используя зрение. И вдруг мужчина решил нарушить молчание. — Не подумай, что я предвзято к тебе отношусь. Просто твоя мама укрывала Люси и Пола в 1994-м, когда они украли первый хронограф. Я не знаю, насколько они отдавали себе отчет в том, что творят, сколько трудов и жизней ставят под угрозу. Если бы второй хронограф не удалось починить, то вам с Гидеоном пришлось бы прыгать только неконтролируемо. Это опасно с учетом того, что прыжки могут происходить с частотой до семнадцати раз в день, как это было с графом Сен-Жерменом, например, — его тон не был ни дружелюбным, ни враждебным. Он лишь объяснял положение дел. — И, кстати, умеешь ли ты оказывать первую помощь? У вас были какие-нибудь занятия в школе? Я уже хотела сказать «да» в ответ на его вопрос, как резко опомнилась. Гвендолин, судя по её памяти, не умеет. Да и, собственно, почему он его задал? Чтобы запугать? Подготовить к неожиданностям? Хранители ведь уже должны быть в курсе, что с помощью Алмаза и Рубина будет разоблачён Флорентийский Альянс, или нет? — Это может пригодиться в прошлом? — спросила я недоуменно. Может, Гидеон уже попадал за два года в такие передряги во время элапсаций, что помощь напарника была необходима. Кто знает, сколько у него шрамов, если в книгах шла речь, как минимум, о двух ранениях от шпаг. — Вообще-то любому человеку в жизни может пригодиться знание реанимационных действий. — Боитесь, что миссия не будет завершена, если я оставлю Гидеона истекать кровью в каком-нибудь столетии? Так, а вот теперь мне совершенно точно нельзя здесь оставаться. Если Уилбура застрелили в Гайд-парке согласно хроникам, значит, Гвендолин с Гидеоном там были, поехав на встречу с графом. Я, в отличие от Гвен, не смогу схватить шпагу и спасти шкуру напарника после зрелища «мужчине откромсало половину лица выстрелом». Меня, скорее всего, накроет паническая атака. Гвен, ты нужна здесь, слышишь? — мысленно послала я сигнал в неизвестность. — Нельзя просто ответить на вопрос? — в голосе доктора послышался упрек, но он потонул в звуке чьих-то приближающихся шагов. — А вот и я, — мистер Джордж, видимо, решил нас встретить. Я скрестила пальцы на руке, призывая удачу. — Всё готово. Гвендолин, давай отправим тебя в прошлое. Джейкоб, если хочешь, я могу заняться этим один. Пожалуйста, пожалуйста. — Да, пожалуй, — доктор Уайт отпустил меня и попрощался как-то устало. — До завтра. Отлично. Удача на моей стороне. Я улыбнулась в предвкушении. Мистер Джордж положил мою руку на свой локтевой сгиб, и мы продолжили путь. — Интересно увидеть хронограф? — в его голосе слышалась улыбка. — Есть какие-то предпочтения в выборе года? Идеальный вопрос в моей ситуации. Можно было только порадоваться, что здесь, кажется, все любят строить свою речь на вопросах. — Нет никакой разницы, в каком году мне спать, — начала я, но продолжить не успела. — Мы отправляем Гидеона в 1953-й. Твоим годом можно сделать 1956-й, как думаешь? Тогда тебе не придется с ним сталкиваться. Не обращай внимания на его реакцию в зале дракона. Все мы были растеряны от этой, — он кашлянул, — неожиданной новости. Вообще-то он воспитанный молодой человек, однако, слишком ответственно подходит к возложенным на него обязанностям. Я всегда это относил к разряду его достоинств, но сегодня… — Мистер Джордж, не стоит за него извиняться, — прервала я. — Можно вас попросить об одной услуге? Мне просто любопытно, смогу ли я оказаться в том же дне, что и при неконтролируемом прыжке, только теперь уже с помощью хронографа? Есть ли какие-то ограничения на перемещения? — бойко выговорила я, придумывая оправдания своему желанию прямо на ходу. — Научный интерес, так сказать. — Не думаю, что 1919-й — удачный выбор для элапсации. Гидеон собственноручно приводил в порядок подвал. Диван там появился только после того, как он попросил об этом своего деда Кеннета де Виллера. Ты же не хочешь спать на полу? — На пару минут, мистер Джордж. Пожалуйста, — стала упрашивать я. — А потом в 1956-й. Где у Гвендолин будет возможность прийти в себя. — Ты ведь не успокоишься, не так ли? — мистер Джордж отпустил меня и, судя по звуку, открыл дверь. Я помотала головой из стороны в сторону. Он усмехнулся и принялся развязывать повязку у меня на затылке. — Твой дедушка всегда говорил, что ты была очень любознательным ребенком. Я часто заморгала, привыкая к электрическому освещению после темноты. — В память о дедушке Лукасе, — я посмотрела на мистера Джорджа умоляющим взглядом. — Это останется только между нами. — Ладно, если тебе так хочется, — он подошёл к столу и стал настраивать хронограф. Действительно совсем небольшой, похожий на старинный сундучок, украшенный большими драгоценными камнями и разными символами. — Какой это был день? — 12-е января, — ответила я. — Отправим тебя на пару минут в одиннадцать часов вечера. Иногда лучше один раз убедиться самой, чем выслушивать мои объяснения, что ты можешь попасть с помощью хронографа в любое время до твоего рождения, — он пригласил меня жестом подойти. — Вставь палец вот сюда и стой смирно. Я зажмурилась, почувствовав укол иглой, и после этого меня закрутило во времени и пространстве. Я приземлилась в абсолютной темноте и тишине. В этот раз мне удалось устоять на ногах. Быстро вдохнула и выдохнула. Нет. Нет, нет, нет. Почему до сих пор я чувствую неприятные ощущения на указательном пальце правой руки? Как после шприца-ручки для глюкометра. Всего одна капля крови, которую я даже не видела. Это можно пережить, не опасаясь бурной реакции своего организма. В отличие от того факта, что я всё ещё не в своём теле. — Гвендолин, милая, вернись, — прошептала я. — Мне нельзя здесь оставаться. Я хочу вернуться к себе. Пожалуйста. Я начала дрожать. То ли от холода в неотапливаемом подвале зимой 1919-го, то ли… Невозможно. Я попаду в своё тело на обратном прыжке. Я стояла, беспомощно перебирая пальцами. Ну же… Незаметно начала подкрадываться тошнота, и меня выдернуло из тёмной комнаты. — Убедилась? — мистер Джордж встретил меня с подушкой и пледом наготове. Он передал их мне и снова склонился над хронографом. — А теперь попробуй отдохнуть пару часов на уютном диване. — Можно мне поехать сразу после элапсации… домой? — смогла выдавить я, проглотив комок в горле перед последним словом. Черт, я всё ещё здесь. Что я сделала неправильно? — Как тебе будет удобно. Понимаю, родные стены лучше помогают смириться с новым положением вещей. К этому просто нужно привыкнуть, — спокойно говорил хранитель. — Насколько я понимаю, переноситься во времени — не из самых приятных ощущений. Родные стены. Господи, они мне чужие. Меня словно парализовало, я стояла и не могла пошевелиться, прижимая к себе спальные принадлежности одной рукой. Мистер Джордж взял мою свободную руку и вставил в нужное отверстие. — Всё будет хорошо, — проговорил он напоследок. После прыжка во времени я твёрдо встала на ноги и, наконец, дала волю своим эмоциям. С силой швырнула подушку и одеяло на диван, а затем из моей груди вырвался полукрик-полустон-полурык, отражавший всё моё бессилие, непонимание и даже злобу. Почему я здесь, когда на моём месте должна быть совершенно другая девушка? Какой смысл было терпеть разбирательства, тащить Грейс в Темпл ночью, если мой план не сработал? Я закрыла глаза и шумно выдохнула. — Молодец, в этот раз ты не упала, — раздался знакомый голос у меня за спиной. Какого?.. Я повернула голову и увидела Гидеона, вальяжно прислонившегося к стене и скрестившего руки на груди. — Я так понимаю, что до тебя дошло истинное положение вещей, — констатировал он. — И я этому рад. Я принялась раскладывать вещи на диване. — Ты не должен был услышать и увидеть это, — сказала я, не смотря на него. Затем уселась и стала стягивать обувь. — Зачем ты вообще здесь? Не спится? Не поднимая головы, я заметила, что он сделал пару шагов по направлению ко мне. — Мне хотелось прояснить некоторые моменты прежде, чем мы окажемся вместе в прошлом. Я имею в виду, на заданиях хранителей. Дядя Фальк хочет посмотреть, с чем ты справишься, хотя я против. Я невольно закатила глаза. Всё-таки без проверки знаний он обойтись не может. — Так, давай сразу выясним всё, потому что я хочу спать, — а ещё плакать, потому что я, возможно, умерла. Но Гидеону видеть мои слёзы вовсе не обязательно. — Я не знаю историю Англии, языков, чтобы свободно говорить на них, не умею танцевать, фехтовать и гарцевать на лошади. Музыкальными инструментами тоже не владею, — я посмотрела ему прямо в глаза. — Так что ты прав, я опасна для миссии. Он поднял брови, кажется, растерявшись от моей честности. — Я бы хотел, чтобы между нами впредь не возникало разногласий, — мягким голосом проговорил он. — Особенно во время прыжков. Черт, как там говорил Пол? У него мозг промыт дочиста. Ему уже надо, чтобы напарница подчинялась. Ладно, покончим с этим. Раз уж здесь я, а не Гвендолин. — Я не обещаю быть покорной, но постараюсь к тебе прислушиваться. Это устроит тебя? — я скользнула взглядом по нему сверху вниз. Что-то здесь не так. Футболка… Черт, она другая, не та, что была на нем в зале дракона. И волосы. Они влажные! — Ты из утра! — почти выкрикнула я обвиняюще и сжала челюсти, затем резко легла на диван, натянула плед и отвернулась от этого нахала. Подлеца, проходимца, наглого, беспринципного идиота. — Я думал, ты останешься до утра, но ты уехала, — спокойно объяснял свой поступок Гидеон. — В следующий раз мы встретимся только у хронографа, когда я вернусь в Темпл после лекций. Я подняла руку и, еле сдержав себя, чтобы не показать ему средний палец, соединила большой со всеми остальными в жесте, говорящем «заткнулся, быстро». — Как ты не понимаешь, нам теперь работать вместе. — Свали отсюда и дай мне поспать, пока я не влепила тебе пощечину, — грубо отрезала я. — Уже скоро, — он тяжело вздохнул. — Ты бы всё равно не уснула так быстро. Я просто хотел извиниться за то, что сорвался на тебя в зале дракона. — В следующий раз начинай сразу с сути, — пробубнила я и почувствовала, как слезинка скатилась из уголка глаза. Как же хочется уцепиться за слово посередине в предложении «Я, возможно, умерла» и опустить крайние. Я одна в незнакомом лично мне городе, уставшая, выжатая как лимон, родная бабушка по моим ощущениям умерла двенадцать часов назад. Но ведь я всё еще в этом мире, чувствую и мыслю. «И, следовательно, я существую», — само на ум пришло утверждение Декарта. Я смогу найти выход и вернуться к своей жизни. — Заведи будильник, иначе упадешь с дивана по возвращении, — донесся голос Гидеона, после чего я услышала тихий непривычный звук и поняла, что Гидеон прыгнул в своё настоящее. — Бабушка, мне так тебя не хватает, — прошептала и всхлипнула. Пора смириться с тем, что я больше никогда её не увижу, независимо от того, кем буду в этом мире, и это не повод расклеиваться. Не прислушавшись к совету, я, естественно, свалилась мешком картошки по возвращении в настоящее, где какой-то мужчина (адепт, наверное) проводил меня, спящую на ходу, до машины, где я и продолжила дремать. Хорошо хоть "американские горки" в животе позволили проснуться примерно за минуту до прыжка и сгрести все вещи в кучу на коленях. Сознание отказывалось включаться, даже когда я поднималась в комнату Гвен на Бурдон-Плейс, желая только одного — отдыха. Не переодеваясь, завалилась на кровать, и тут же снова уснула. Но даже в чужом теле меня продолжал преследовать мой персональный кошмар. Всего несколько предложений, высказанных знакомым голосом, без какого-либо зрительного ряда. Я резко распахнула глаза и уставилась в потолок. Уже знала, что снова уснуть не удастся. Никогда не удавалось после таких снов, которые повторялись с завидной регулярностью. Посмотрела на телефон и поняла, что меня никто не стал будить, решив освободить от школы. Но оставаться в доме, значило остаться с другими членами семьи, как минимум с бабушкой Мэдди, которая непременно зайдёт поболтать на тему своего вчерашнего видения, я уверена. Время позволяло быстро собраться и отправиться на уроки. Лучше школа, где хотя бы можно будет отвлечься и меньше шансов выдать свою истинную сущность. Быстро умылась, натянула форму, собрала волосы в хвост и спустилась в столовую, где завтрак уже заканчивался. — Доброе утро, — неуверенно поздоровалась я. — Доброе утро, — раздалось нестройное в ответ, а затем Грейс сказала: — Ты можешь остаться дома, не обязательно сегодня ходить в школу. — Глупости! Вот Шарлотта пойдёт, — процедила тетя Гленда. — Теперь твоей дочери, Грейс, нужно усерднее заниматься, чтобы хоть как-то соответствовать. Мою Шарлотту готовили к этому столько лет… — Бессмысленно препираться в сложившейся ситуации, — остановила её леди Ариста. Бабушка Мэдди тоже была за столом. — Да, лучше помогите разобраться мне с видением. — Мэдди, мы выслушали тебя уже раз десять, — вздохнула леди Ариста. — Точно, — сказала тётя Гленда. — Если я ещё хоть раз услышу про сапфир в форме яйца, то закричу. — Гвендолин, ангел мой, ну хоть ты-то объясни, что случилось, — обратилась ко мне бабушка Мэдди, пока я присаживалась за стол, надеясь урвать хоть один тост. Мне нужна мыслящая голова, чтобы придумать новый план, попытаться во всём разобраться. — Всё же так просто, — сказала Шарлотта холодно. — Все думали, что ген у меня, а на самом деле выяснилось, что он у Гвендолин, — она отставила свою тарелку и встала из-за стола. — Посмотрим, как она справится. — Шарлотта, постой! — но тётя Гленда не смогла удержать Шарлотту и та выскочила из комнаты. Прежде чем побежать ей вслед, тётя Гленда строго глянула на «маму». — Постыдилась бы, Грейс! Леди Ариста и Грейс тяжело вздохнули, бабушка Мэдди тихо чертыхнулась, вынимая рукав своего халата из повидла. — Мне пора на работу, — Грейс встала, чмокнула по очереди Ника с Кэролайн, а затем подошла ко мне. — Тебя заберут прямо из школы. Я позвоню в Ложу и сообщу, что ты решила пойти на занятия. Фальк пообещал мне, что ты встретишься с графом, а в следующие разы будешь просто делать уроки на элапсациях. Прошу тебя, будь осторожнее и никому не доверяй. Даже собственным чувствам. Я не хочу потерять тебя, — в её глазах навернулись слёзы. — И не потеряешь, — пообещала я и тоже встала из-за стола, успев съесть только половину тоста с ветчиной. Всё равно больше есть не хотелось. Я решила пройти две остановки до школы пешком, чтобы проветрить голову, в которую ни одна догадка не желала приходить, даже ничтожно маленькая. Вдруг раздался звонок Лесли. Ой, я ведь совсем забыла ей вчера написать. — Гвенни, как ты? — сразу заговорила Лесли, когда я ответила. — Все в порядке? Ты сегодня будешь в школе? — голос звучал обеспокоенно. — Лес, прости, что не дала о себе знать. И да, я уже в пути. — Ничего, я сама вчера так увлеклась всей этой темой с путешествиями. У меня теперь есть даже специальная папка. Я тебе всё обязательно покажу, — воодушевление подруги было почти осязаемым через телефон. Я повернула к Старбаксу, чтобы купить себе кофе. Прогулка на свежем воздухе сработала в противоположном моим ожиданиям направлении — снова навалилась дикая усталость. Расстегнула куртку, чтобы утренняя прохлада прогнала сонливость. — Хорошо, если я смогу что-то воспринять, — пробормотала я. — Удалось поспать несколько часов. Лесли хихикнула. — Ничего, мне тоже. Но я бодра как никогда. Я открыла дверь в кофейню и тут же с кем-то столкнулась, а потом почувствовала теплую жидкость на своей одежде. Передо мной стояла Лесли, точно как и я, прижимавшая телефон к уху, и виновато улыбалась. — Прости, прости, — она кинулась к ближайшему столику, схватила салфетки и принялась промакивать ими испорченный пиджак и блузку. Только сейчас я поняла, что на ней не было пятна от вчерашнего пюре, которое появилось у Гвендолин при первых симптомах. Наверное, Грейс заходила ночью в «мою» комнату. Вместо того, чтобы сердиться, я улыбнулась совпадению. Точно также мы познакомились с моей подругой Сашей, которая облила меня кофе, а потом пригласила к себе домой и дала одежду, чтобы переодеться. Лучшими подругами мы с ней так и не стали, но она была единственным человеком в Москве, кто всегда присутствовал в моей жизни. Я знала, что она есть, и этого было достаточно. С сокурсниками мои отношения не заходили дальше вопросов, связанных с учебой, не сложилось. — Хорошо, что у тебя был не кипяток, — произнесла я, наблюдая, как кусочек мороженого медленно сползает по пиджаку. — Гляссе? — Угу, — подтвердила Лесли. — Хочешь, сходи домой — переоденься, я прикрою тебя на первом уроке. Я стянула куртку и пиджак. — Знаешь, не хочу. Там какой-то дурдом. И, кажется, все привыкли, что я постоянно пачкаю форму едой, — я коротко рассмеялась. — На этой рубашке не так сильно заметно кофе, и её невозможно сделать хуже, чем она уже есть. — Это ты верно подметила, — было видно, как Лесли расслабилась. — Тогда пойдем? Ты должна мне всё рассказать. Пока мы шли до школы, я пересказывала события вчерашнего вечера и ночи, опуская третью птицу в видении бабушки Мэдди. Надо сказать, что Лесли мне понравилась. Болтушка, хохотушка, полная моя противоположность, но настолько живая, что с ней было легко. А ещё она быстро соображала и точно также быстро говорила. Я симпатизировала таким людям всегда. Новости о том, что мистер Уитмен состоит в тайной ложе, Лесли, конечно, удивилась, но не надолго. Она накручивала локон из непослушных кудрявых волос себе на палец, проговаривая основные моменты, которые решила после уроков уточнить в интернете, когда мы столкнулись с Шарлоттой в коридоре первого этажа. Кузина недобрым взглядом уставилась на мою рубашку. — Боже, Гвендолин, только не говори мне, что ты собралась в таком виде сидеть на уроках, — зло сказала она, подойдя ближе. Я не нашлась с ответом, поджав губы. — Быстро иди сюда, — она потянула меня к шкафчикам у стены. — Если тебе плевать, не позорь хотя бы меня. Наградил ведь Бог родственничками, — Шарлотта вынула из своего шкафчика комплект формы. — Ты переоденешься, и это не обсуждается. Я не хочу быть объектом для насмешек из-за тебя. А именно это и произойдет, дорогая кузина, — видимо, шипеть при разговоре, было неотъемлемой частью стиля её общения. Она злилась на меня из-за гена, но помогла. Шарлотта Монтроуз мне помогла. Продуманная девушка, которая имеет запасную форму в своём шкафчике. — Спасибо, — поблагодарила я. — Научись уже быть готовой к любым ситуациям, — она прожигала меня взглядом. — Пора повзрослеть, малышка Гвенни, — звучало как оскорбление. Но в чем-то она была права. — Шарлотта, извини. Я никогда не хотела занять твоё место, — выпалила я, пока она удалялась, развернувшись на каблуках. Лесли подошла ко мне и похлопала по плечу. — Не обращай внимания. Если хочешь, можешь не надевать, — кивнула она на одежду в моих руках, — Шарлотта выше и крупнее тебя. — Лучше чистое и большего размера, чем это, — я провела ладонью в воздухе вдоль испорченной рубашки. Как бы я себя ни пыталась контролировать, на уроках не было никаких сил, чтобы периодически не дремать и не клевать носом. К счастью, учителя не обращали никакого внимания, даже мистер Уитмен. Лесли копалась в сети по моей просьбе (и, конечно, благодаря собственному неубывающему интересу), выискивая информацию о Трансильвании, Ракоци и британских колониях. У меня появился новый план: обязательно встретиться с графом (значит, и с Бромптоном с Ракоци за компанию). Раз уж он прыгал неконтролируемо до семнадцати раз в сутки, то и ответы касательно моей ситуации нужно было выспрашивать у него, пусть и пройдя через удушение. Кто ещё знает о путешествиях лучше, чем он? Может, с ним самим происходило что-то подобное переселению душ? А в связи нападением в Гайд-парке я решила разбираться на месте. Вдруг удастся уговорить Гидеона дойти до Темпла пешком или придумать что-нибудь ещё. Когда все уроки закончились, мы с Лесли шли к выходу из школы, и она давала мне разъяснения относительно сделанных ею записей, поверив, что я слышала о лорде и бароне с его куруцами от мистера Джорджа ночью. — Лесли, ты проделала неоценимую работу, — похвалила я. — Да что там, — отмахнулась Лес. — Это круто. Я чувствую себя настоящим исследователем, — она похлопала по своей новой папке. — Я продолжу сегодня собирать для тебя основные исторические моменты, когда ты можешь оказаться в опасности. Хоть что-то сделаю для тебя. Кстати, как там человек в черном? — По-прежнему на месте, — ответила я, пока мы проходили мимо одного из больших окон с широким подоконником. — Как было бы интересно понять, что он знает. Ты обязана воспользоваться предложением мистера Джорджа и выяснить у него как можно больше, — Лесли продолжала говорить, пройдя немного вперед, тогда как я остановилась на месте как вкопанная и медленно, очень медленно поворачивала голову в сторону окна, не веря своим глазам. — Сеера? — уставилась я на львицу с козьими рожками, которая спокойно вылизывала свою правую лапку. Она неспешно оторвалась от своего занятия. — Гвендолин, ну неужели, — лениво проговорила она. — А я думала, снова пронесешься мимо меня, как вчера.