Солнце взойдет

— Позвольте спросить, зачем же такой молодой и беззащитной девушке снимать квартиру в такое ужасное время? — с почтительной улыбкой, которая должна была смягчить недовольно вопросом, спрашивает мужчина.       Девушка же на вопрос не отвечает, даже не реагирует никак, тщательно осматривает каждый угол квартиры и интересуется только важными для снятия помещения моментами. Семья с маленькими детьми сверху, напротив — пожилая женщина, которой со дня на день уходить на тот свет, соседи спокойные, всегда идут на диалог и компромисс. Мужчина никаким доверием к себе не располагает, но делать нечего. — Примерно на три месяца, — произносит Аделаида, когда проверка квартиры принесла более-менее положительные результаты, — Приду с сыном часам к шести, тогда и оплачу все.       После недолгого формального разговора Остин возвращается в родовое поместье. Мать во всю гоняет домовика, негодуя насчет чистоты постельного белья, Реджинальд играет с кубиками, на которых изображены Пожиратели Смерти. Хорошие игрушки у ребенка, нечего сказать, одна морда старшего Малфоя чего стоит — в кошмарах будет сниться, хочешь или нет, не спросит. Вздохнув, слизеринка вешает пальто на крючок в прихожей и проходит в гостиную, садясь рядом с братом.       В два состоится собрание. Оно закончится ближе к пяти, потому что учебный год Гарри подходит к концу, а все свои поползновения в сторону жизни мальчишки Волан-де-Морт исполняет только в мае–июне. Сейчас десять утра, перед уходом Аделаида соврала, что нужно наведаться в Лютый переулок, и у нее есть три с половиной часа на то, чтобы отмазаться от похода на собрание.       Это будет сложно, но действовать все равно нужно. Иначе она просто не сможет.       Реджинальд поднимается на ноги, чуть пошатываясь, и бросается бегом к Аделаиде, просясь на колени. Под неодобрительный взгляд отца волшебница сажает ребенка на свои колени и обнимает, уткнувшись носом в темные волосы. Сложнее всего будет с ним: Реджи еще ничего не понимает, чтобы соглашаться на такие авантюры разумно, но оставлять брата родителям Остин не намерена. Главное успеть выполнить весь план полностью до возвращения Альфреда и Элизабет с собрания — в этот раз Темный хочет видеть и миссис Остин.       Примерно через полтора часа Аделаида выпивает кровавый волдырняк, который получила от Сириуса (а тот отыскал пузырек у себя на Гриммо, вероятно, когда-то близнецы забыли), и пачкает почти все постельное белье в своей спальне. Ясное дело, ее оставляют, предварительно напичкав лечебными зельями, и приказывают следить за Реджинальдом, но не ломать ему психику (читать — не портить своими идиотскими рассуждениями о дружбе, мире и радужных пони).       После ухода родителей Аделаида ждет еще полчаса на случай, если они могли что-то забыть. И вот план приходит в действие. Не без труда и помощи домовика слизеринка находит свою школьную сумку и накладывает на нее заклинание Незримого Расширения (да, незаконно, но она и так вне закона живет последние полтора года). Пересадив Реджинальда в манеж, чтобы пока не мешал, Аделаида направляется в библиотеку.       Рейды на чистокровные семьи по поводу незаконных вещиц продолжаются даже сейчас, но гораздо реже прошлого. На семью Остин такие рейды приходились ровно столько же, сколько на Малфоев, еще в школьные годы Аделаиды. Вот только никто из Министерства так и не сумел отыскать потайной шкаф, где лежат самые странные и точно незаконные книги, зелья и многое другое. И, конечно же, оставлять такое сокровище Остин тоже не намерена — заберет пока, а потом решит, отдавать Министерству, самой избавиться или еще что-нибудь.       Сердце с каждой секундой начинает стучать сильнее, подгоняемое появившимся адреналином. В библиотеке Аделаида находит нужный рычаг лишь после третьей попытки, когда ее чуть не разрубило пополам, не скинули под пол и не выкололи глаза. Поместье древнее, потому наличие подобного года защиты от нежелательных гостей особо не удивляет. Гораздо больше удивляет найденный шкаф. Ряды книг, артефакты, переливающиеся на свету зелья с такими ароматами, что от одного вдоха можно умереть — собственно, из-за того, что шкаф давно, похоже, не открывали, этот запах вполне мог убить.       Запихав все в сумку, предварительно запечатав зелья заклинанием непроливания, Аделаида на несколько секунд возвращается к манежу проверить брата и начинает тотальную встряску каждого помещения. На пол валятся старинные вазы, книги, посуда, картины — все, что только может упасть. Домовик сначала старается поднять, потом бессильно остается стоять на месте и наблюдает. — Ло, — повернувшись к слуге, произносит Аделаида и протягивает самый любимый отцовский галстук, — Я отпускаю тебя. На свободе не так плохо, как ты боишься. Однако, прошу тебя помочь — пойди в Гринготтс и сообщи, что мой отец хочет забрать все из сейфа. Домовикам там пока что верят. — Г-госпож-жа-а-а, — начав рыдать, прижимает к груди галстук. И слушается, исчезая.       Одежду Остин почти не забирает: хочет, чтобы эти тряпки сгорели вместе с домом и перестали напоминать собой о тяжелом прошлом. Зато выгребает маленький сейф подчистую, оставив лишь несколько кнатов, заколдовав их от огня. Будет потом своего рода добавочная насмешка вместе с пустым хранилищем. В своей комнате Аделаида забирает только перчатки, подаренные миссис Уизли на прошлое Рождество, маленькую шкатулку, наполненную подаренными друзьями украшениями, да и все.       Ло возвращается через полчаса с еще одним мешком Незримого Расширения. В отличие от обычных магов, хоть и чистокровных и влиятельных, только банкам разрешается пускать в оборот заколдованные Расширением вещи. На тот случай, если захотят обчистить все свое хранилище, как сейчас. — Спасибо, Ло, — слабо улыбается Аделаида и кидает мешок в сумку, — Можешь пойти в Хогвартс, директор даст тебе какую-нибудь хорошую работенку, если не знаешь, чем теперь хочешь заниматься.       Когда дом полностью готов к своей участи, а до возвращения родителей остается пять минут, слизеринка вешает на плечо школьную сумку, достает Реджинальда из манежа и, взяв в руку большой горящий канделябр, остается ждать. На самом деле, будет чудесно, если огонь так или иначе подпортит Альфреду и Элизабет не только материальное состояние.       Сначала из камина появляется Альфред, который сразу же помогает жене выбраться. Они останавливаются, поначалу ничего не понимая, потом вопросительно смотрят на дочь. — Непреложный Обет нарушен. Прощайте, сволочи.       Огонь быстро расползается по дому, никем не контролируемый и не усмиряемый. Аделаида телепортируется прямо к дверям квартиры, которую утром приходила осматривать. На душе вдруг стало так легко, будто сжигание дома решило все проблемы Остин: и ее причастность к отравлению Рона, и ненависть Билла в ее адрес, и многие-многие другие.