***
На дело эти двое теперь ездили раздельно, практически не разговаривали друг с другом. А если их взгляд вдруг пересекался — сразу отворачивались друг от друга. Джеймс пытался случайно коснуться детектива, но та, словно предчувствовала, в спешке уходила от мужчины подальше. Баки отчаянно желал встречи с русоволосой, приходил в паб к дяде Джефу, но девушка не появлялась. Блэк подозревала, что он может поджидать ее «Мадвилле», поэтому старательно избегала любимое место в Бруклине. С Джефом они стали созваниваться чаще, поэтому угрызения совести за свое отсутствие Грейс перед владельцем не чувствовала. Да и он старался не давить не нее, понимая, что на то есть веские причины. Девушке было больно смотреть на того, кто за долгое время смог найти к ней подход. Теперь он стал для нее чужим, почти никем. Он это чувствовал и ему тоже было больно. Если бы она только знала, что произошло тем вечером на самом деле. — Грейс, мы можем поговорить? — Барнс попытался нагнать девушку, которая уже была на полпути к своей машине. — О деле — всегда пожалуйста, — она обернулась к нему лицом. В зеленых глазах застыла обида и злость на мужчину, а от одного ее взгляда веяло холодом сильнее, чем от промозглого январского ветра. — Нет, о нас, — полный сожаления, мужчина виновато склонил голову, впиваясь в сырую землю взглядом, словно искал подсказку, как действовать и что говорить дальше. — Нет никаких «нас», Барнс, — строго отрезала детектив и ускорила шаг, только бы подальше удалиться от него. Подальше от тех моментов, когда он сжимал ее ладонь, спасая от нарастающего гнева. Подальше от воспоминаний о поцелуе. Подальше от его теплых ладоней, что так ласково держали ее лицо в моменты наибольшего упадка. Убежать от кристально синих глаз, что смотрели однажды с такой лаской, что девушка чувствовала себя самой защищенной на свете. Сейчас, только бы он не увидел слез, которые предательски старались вырваться и окропить бледную кожу. — Послушай же! — отчаянная попытка ухватиться за последний шанс, только бы объясниться, рассказать как было все на самом деле. Но Грейс была непреклонна, с силой вырывая схваченную руку. — Послушала, — спокойный тон голоса давал понять, насколько она была близка к провалу. — И увидела все, что нужно было. Мне нужно идти. Несмотря на отчаянные крики мужчины, которые разносились по безлюдной улице, она уже сидела в салоне авто и дрожащими руками заводила мотор. А после, как можно быстрее, покинула отчаявшегося Барнса.***
Спустя несколько дней, детективам пришлось встретиться. Несмотря на старательное игнорирование друг друга, их все еще скрепляло и держало вместе расследование. Причиной их совместного визита в участок послужили готовые результаты экспертизы. Баки готов был боготворить лаборанта за проделанный анализ в такой критический момент в отношениях Грейс и Джеймса. Это лишний повод ее увидеть, заглянуть в ее зеленые глаза и ненадолго погрязнуть в их глубине, забывая обо всем неприятном, что случилось с ними, что происходило именно с ним. При встрече девушка держалась отстраненно и даже не смотрела в сторону темноволосого. В визите к лаборанту из сопроводил Кроули Дастинс, который и поторопил приход экспертизы. Чуткость детектива позволила ему понять, что между Грейс и Джеймсом метаются молнии, вперемешку с громом. Отношения, ставшие в одночасье такими холодными, не мог не заметить Кроули, который был неплохим эмпатом. — Так, вы двое, — Дастинс решил разобраться, почему в его душе вдруг стало угрюмо. — Что между вами происходит? — Он шел по обе стороны от детективов, тем самым разделяя их друг от друга. — О чем ты? — прямой, немигающий взгляд девушки буквально кричал о всей серьезности ситуации. Анализы стопорили дело, от их результатов зависело то, насколько близки они будут к разгадке, казалось, такого простого дела. — Милая, ты знаешь, что меня обмануть по части эмоций не получится, — довольная улыбка выступила на лице мужчины. — Ну хоть где-то твой профессионализм имеет место быть, — ехидно прыснула Блэк. — Так, я пытаюсь помочь, а меня оскорбляют, — наигранная обида зазвучала в сладком голосе Кроули. Он давно привык к сарказму от девушки, и, к слову, не только в свою сторону, а во время ее гнева он вообще уходил подальше, чтобы ненароком не нарваться на тяжелый удар. Грейс была довольно импульсивна и бывшие коллеги знали это не понаслышке. Однажды она разбила монитор компьютера просто потому что тот ненадолго завис. Ее было легко накалить, а вот остывала она довольно долго. А злость вымещала на стоящих рядом предметах, иногда и на людях. С уходом Тима Конрада из ее жизни, Блэк стала спокойней, но приступы гнева иногда заставали ее врасплох. — Кроули, ты очень поможешь, если не будешь заводить такие разговоры, ладно? — девушка повернулась к нему всем корпусом, в зеленых глаза мелькали искры, от чего даже Баки стало не по себе. Он вообще сегодня держался отстраненно, даже шутки не смели вырываться из его уст. В его мыслях была только эта русоволосая, ни о чем другом он думать попросту не мог. Да и не хотел. — Молчу-молчу, — мужчина поднял руки вверх, сдаваясь и продолжил путь к нужному им кабинету. — Так все же, что между вами? — теперь шепотом Кроули стал приставать к Барнсу, но ответа так и не последовало, потому что острый слух Грейс уловил и это. — Дастинс! — голос детектива прозвучал громогласно, что мужчины немного подпрыгнули на месте от неожиданности.***
Миновав бесконечные коридоры, пройдя с десяток закоулков, троица оказалась наконец перед лаборантом — Майклом Хигсом. Войдя в помещение, все трое чуть сморщились: в кабинете противно пахло медикаментами и различными химическими веществами. Само место было светлым, с многочисленными яркими лампами. На голубых подстилках покоились металлические инструменты, а владелец этого королевства был самым заядлым педантом. Весь его внешний вид буквально кричал стерильностью и аккуратностью. Он разительно отличался от гостей своего кабинета — Баки вечно лохматил темные локоны, Грейс часто носила вещи навыпуск, хотя те требовали быть заправленными, а Кроули, несмотря на свою сексуальную принадлежность, вообще не заморачивался на счет своего внешнего вида. Наверно от того у него были такие светлые, почти прозрачные редкие волосы, а лицо покрыто акне. Обязательные галстуки Дастинс вообще не признавал, от чего постоянно получал выговор от Реймонда Лонда. — Добрый день, детективы, — спокойный тон мужчины раздался эхом в полупустом помещении, Баки и Грейс протянули руки, приветствуя работника лаборатории, но тот деликатно отвел их линейкой. — Я предпочитаю кивать. На руках много микробов. — Извините, — приглушенный бас Джеймса позволил наконец обратить внимание Блэк на стоящего неподалеку владельца этого приятного тембра. Долго ее взгляд на нем не задержался, поэтому она скрестила руки на груди и уже смотрела на Майкла. — Экспертиза готова, — Хигс протянул запечатанный конверт с несколькими печатями. — Чем еще могу быть полезен? — На этом все, спасибо, мистер Хигс, — чуть склонив голову, вся троица покинула стерильный кабинет, а после Барнс и Блэк попрощались с Кроули и вышли из участка. — Грейс, постой, — девушка уже заметно отдалилась от темноволосого мужчины, но тот поспешил ее окликнуть. — Да? Что ты хотел? — она медленно развернулась в сторону Баки, с белоснежным конвертом в руке. — Поговорить, — волнение проскользнуло в голосе Баки, но девушка пропустила это мимо ушей. — Да, поговорить… — словно собираясь с мыслями, она притормозила. — Тебе не показалось странным, что… — Не о деле, — твердый и уверенный тон не дал договорить Грейс, а Барнс уже двинулся ей на встречу. — О нас. — Нет никаких «нас», Джеймс, — шумный выдох давал понять, что русоволосая начинает закипать. — Сколько раз мне нужно тебе это повторить, чтоб тебе наконец это втемяшилось в голову? — Позволь тебе все объяснить. — Зачем? Выслушать очередную ложь и байки о том, что я не так все подумала? — Да послушай же ты! — крик для Баки был нетипичен, особенно крик на девушек. Но сейчас это был крик отчаянья, крик о помощи, чтобы его наконец услышали. — Хелен я встретил случайно… — Поэтому решил случайно ее поцеловать? — сарказм помогал справиться Блэк с нахлынувшей обидой. — Ты выставляешь это так, будто я тебе что-то обещал! — Баки явно выпалил это не подумав, поэтому в следующую секунду закрыл рот рукой. — Верно, — тихий голос заставил Барнса одуматься, — не обещал. Но однако обещал прийти в этот чертов ресторан, Джеймс! Я прождала тебя час! Мог бы хотя бы телефон поднять, черт тебя подери! — Я не это хотел сказать, — он мялся, не мог подобрать подходящих слов. Было так трудно рассказать правду, но так нужно объясниться. Сейчас или никогда. — Я был на кладбище… — пятерня мужчины снова стала прочесывать темные локоны, — мой друг погиб год назад. В тот день была годовщина, я ездил к нему. Это был наш общий друг с Миллер, там я ее и встретил. Задержался потому что решил не ехать на своей машине, а такси долго ехало, телефон сел. — Почему ты сразу не сказал? — Грейс опешила от такой неожиданной новости. В шок ее повергла внезапная слабость мужчины. На его лице отобразилась гримаса скорби и уныния. Скупая слеза тихо скатывалась по его лицу, но Барнс спешно ее убрал рукавом черной куртки. — Не хотел, чтоб ты видела меня таким, — горько хмыкнув, он поднял на нее полный грусти взгляд. Синий цвет глаз стал еще насыщенней. Она поспешила заключить его в объятия. Слабость мужчин была ей в новинку, тем более слабость такого мужественного, обычно, Джеймса. Сейчас Грейс хотелось уберечь его от всех бед, ей было стыдно за свое поведение. Если бы он только объяснился раньше… — А поцелуй? — вкрадчиво вопросила девушка, еще сильней прижимая к себе Барнса. — Не было никакого поцелуя, Блэк, — он чуть отодвинул ее от себя, чтобы заглянуть в ее глаза. — Я бы никогда, слышишь, никогда так с тобой не поступил. Они смотрели друг на друга не мигая, а в следующее мгновение их губы встретились в невесомом поцелуе, заставляя забыть все обиды и непонимания. — Я никогда тебя не оставлю, Грейс, — он прикоснулся свои лбом к ее и проговорил это так тихо, что слышала эти слова только она. Уж слишком многое было на кону, Баки не мог себе позволить сделать больно русоволосой, она стала той, которую ему хотелось оберегать от всего, словно она была самой большой драгоценной наградой за весь тот ужас, что когда-либо происходил в его жизни.