Эрик - сын человека. Мост стихий.

Так прошло три-четыре дня. Каждый вечер кошке в пещеру бросали, как собаке, смоченный мох, чтобы та не умерла от жажды. Медленно, но верно воительница чувствовала, что слабеет от голода, но в один прекрасный момент камень, которым закрывали вход в пещеру, отодвинули, и к ней пожаловал сам предводитель. Он вошёл внутрь и положил на землю какой-то предмет с непонятными очертаниями, затем подошёл к пленнице поближе и сел рядом с ней. Посмотрев на неё с хорошо скрываемым ликованием, кот с наигранным добродушием сказал: - Ну, снова привет, Северный ветер. Ну, как ты сегодня? - Хорошо, - равнодушно ответила кошка и посмотрела коту в глаза, но её лапы неожиданно подкосились, и она упала на пол пещеры. - Ох, бедняжка, - с наигранным переживанием выдохнул Ночнозвёзд, словно говорил с маленьким ребёнком, и поддел когтем ошейник воительницы, - думаю, ты проголодалась здесь. Он посмотрел на кошку с умилением, облизнувшись и показав жёлтые неровные клыки, он ждал ответа. - Я не голодна, - ответила спокойно Северный ветер, но напряглась. - Да вижу я, что хочешь, - сказал ей предводитель и пощекотав её свободной лапой по шее, отпустил, отойдя и взяв то, что он бросил на землю. Когда он показал ей этот предмет, кошка почувствовала запах свежего мяса и у неё предательски заурчало в животе. Это был глухарь, жирный, в нарядном оперении. Было видно, что поймали его недавно. -Посмотри, какой жирный, - ласково сказал кот и потряс тушкой перед её носом, - таких сейчас редко найдёшь. Он положил глухаря перед пленницей и похлопав хвостом по взъерошенному боку, прошептал ей на ухо: - Если скажешь заветное слово, таких тебе будут приносить хоть каждый день, только скажи. Голод был силён, но не в силах предать клятву она оттолкнула от себя дичь и твёрдо, без тени сомнения сказала: - Я не возьму скверную дичь и не скажу заветного слова. Предводитель был удивлён, но оскалившись и выпустив когти, подозвал к себе нескольких крупных воинов. Они окружили пленницу и бросились на неё. Одному Северный ветер смогла расцарапать спину, но и сама пострадала: её кусали, царапали когтями. Когда кошка уже не могла сопротивляться, Ночнозвёзд надменно сказал: - Всё, хватит с неё. Воины ушли, оставив израненную воительницу, кровь которой впитывалась в ненасытную землю. Когда камень начали закрывать, предводитель сказал ей через плечо, выходя из пещеры: - Ничего, ещё посмотрим. - Я никогда не предам закон, - слабо, но гордо сказала ему кошка, опираясь на передние лапы. Кот посмотрел на неё с насмешкой и со скрываемой досадой сказал: - Посмотрим, как через семь дней заговоришь. Следующие семь дней оказались тяжелее, чем три предыдущих. С каждым днём она слабела всё сильнее, мысли в голове путались, постоянно хотелось есть и спать. Каждый день ей продолжали давать воду, но к глухарю она не притронулась, как бы ей не хотелось, как бы её не манил запах дичи, она продолжала терпеть голод и слабеть. С каждым днём живот начинал болеть всё сильнее, шерсть начала тускнеть, ум утратил прежнюю ясность. Но когда Ночнозвёзд снова пришёл к ней и повторил свой вопрос, она ответила отказом. От злости предводитель оскалил зубы и не выдержав, схватил кошку когтями за ошейник и начал угрожающе рычать: - Не зли меня, Северный ветер. С его рта потекла слюна и он грозно прошипел: - Думаю, когда ты будешь от голода и ран изнывать, я изгоню тебя с позором. А потом ты окончишь, как твоя драгоценная наставница. Эти слова заставили кошку разозлиться и вздыбить потускневшую шерсть. Не выдержав его жгучего взгляда янтарных глаз, она выпустила когти и вырвавшись, ударила кота лбом в грудь. Это заставило предводителя отступить назад, но опомнившись, он ударил её лапой по голове, и когда кошка упала на землю, вышел и грозно сказал: - Закрывай, быстро! И снова в пещере наступила темнота. Следующие семь дней стали для воительницы самыми сложными. Ей постоянно было холодно, начал постоянно болеть живот, лежать было очень больно, да и вид её стал более взъерошенным и болезненным. Единственное, чего ей хотелось – это есть. Когда она совсем потеряла счёт времени, то решила пойти на шаг, на который бы не решилась в здравом уме, как она думала. Сначала кошка села на землю и обернув хвост вокруг лап, начала шептать: - О, Великие богини, услышите Вы меня или нет, но я сделаю это. Во имя лесного закона и моей клятвы, я прошу тебя, Луна, прошу тебя о тайном благословении. Облизнувшись и посмотрев на глухаря, который начал источать неприятный запах тухлятины, кошка бросилась на него и начала разрывать его когтями и зубами. Снаружи казалось, что она ест стухшее мясо. Тем временем кошка лапами выпотрошила тушку и разбросала внутренности по полу. Когда кровь полностью вылилась и образовала красную лужу, воительница начала истошно и протяжно мяукать, как безумная кататься по земле и бить себя хвостом по бокам. Когда шерсть стала красной, особенно на боках и морде, она поклонилась, словно кто-то стоял перед ней, растянулась на полу, насколько это было возможно, и начала ждать. Когда её терпение было на исходе, проход открылся и лунный луч ударил ей в глаза. Два воина вошли в пещеру и вывели её на свет. Её, истощённую, с потускневшей, вымазанной в крови шерстью, но с горящими глазами, толчками подвели к скале, где уже стояли воины, ученики и старейшины, а на скале сидели предводители и сам Ночнозвёзд. Кошка покорно поклонилась и кот глянул на неё янтарными глазами. Затем, насладившись внешностью пленницы, предводитель оскалил зубы в улыбке и с притворным непониманием сказал: - Ба, кого я вижу, никак это Северный ветер! Он усмехнулся себе в усы и спросил: - И где же та непокорная воительница? Где же твоя красота? Кожа да кости одни. Выдержав этот словесный натиск, кошка покорно промурлыкала: - Я…я чахла из-за своей глупости. Я чахла из-за любви к тебе. Ночнозвёзд приказал двум стражам отойти и ликующе, с нетерпением спросил: - Так каково твоё слово? Ну, не бойся, говори смелее. - Я согласна отдать свою свободу, - полушёпотом ответила воительница, - но сначала подчини себе моё слабое тело. Предводитель спрыгнул со своего места. - Легче, чем мышь проглотить, - усмехнулся кот и уверенной, тяжёлой походкой начал идти к ней. Кошка тоже подошла ближе, подняла хвост и мяукнув: - Давай! Прогнула спину и легла перед ним на бок. Ночнозвёзд попытался зафиксировать её за загривок, но в последний момент воительница весьма проворно смогла вывернуться и потянулась. Она снова подошла, потёрлась головой о квадратную огромную морду предводителя и отбежала, заставив кота преследовать её, он пытался куснуть кошку за хвост, но всегда отставал. Так повторялось несколько раз. Кошка уклонялась, завораживая всех этими не по её состоянию грациозными и быстрыми движениями. Она как огонь танцевала, дразнилась, но не давалась. Дерзость и сила воительницы заставляла предводителя злиться и хотеть схватить её всё сильнее и сильнее. Но наконец, он смог поймать её, как дичь и начал хватать её за загривок ниже ошейника, пытаясь удерживать её. Чувствуя на шерсти его сбивчивое дыхание, воительница поняла, что момент настал. Она смогла вырваться и выпустив когти, ударила предводителя по морде, попав прямо в глаз. От рёва Ночнозвёзда содрогнулся лес, ему начали вторить крики птиц. Глаз вытек, оставив после себя лишь пустую глазницу. Северный ветер отбежала назад и зашипела. С её когтей стекала кровь. Спустя несколько секунд она с издёвкой, словно смеётся над смертью, сказала, оскалив зубы и улыбнувшись: - Попробуй теперь меня поймать! Разозлённый предводитель запрыгнул на скалу и грозно посмотрев на Пятнозвёзда, прорычал ему нечто нечленораздельное и провёл себе когтем по шее. Предводитель Воды поклонился и спрыгнув на землю, побежал к ней, выпустив когти и обнажив клыки, но кошка стояла, выжидая момента. Желая отделаться малой кровью, она неожиданно для всех начала быстро уклоняться и блокировать удары хвостом, однако последний удар в шею был за ней. Кот отбежал от соперницы, жалобно и тихо мяукая, оставляя на земле алый след. Даже эта не смертельная рана сильно напугала его. Оскалившись, кошка с вызовом, рычащим голосом спросила у толпы: - Ну, кто из вас отправит меня в чертоги Великих богинь? Ну! Она знала, что злит их, и с каждым словом подливала масло в огонь. Толпа злилась всё сильнее, ведь каждый понимал, что воительница будет драться на смерть, а она продолжала. Ей не было страшно, кошке хотелось как можно дороже продать свою жизнь. Её слова кололи больнее самого острого ножа. - Что, мышиные выродки, боитесь? – спросила она гневно и осуждающе. – Вот я. Я слаба и истощена. Я готова принять бой с тем, кто осмелится убить меня. Идите! Я жду. Вызов был принят и несколько котов бросились на неё, а та этого и ждала. С несвойственной при таком состоянии силы и скорости она начала подныривать под удары и парировать, но в один из моментов кошка выпустила когти и обнажила клыки, и в ту же секунду драка превратилась в кровавую схватку. Клочьями летела шерсть, по земле струилась кровь бойцов, как гром звучало рычание Северного ветра, но постепенно всё начало сливаться для воительницы в одно цветное пятно, но новый бой дал ей ярости и сил. Неожиданно со спины на неё напал Пятнозвёзд и оставил ей несколько царапин на боку, но когда воительница поняла, что просто так его не сбросить, встала на задние лапы и упала на спину, чтобы раздавить противника. Однако предводитель Воды оказался хитрее и отпустив её, замахнулся и едва не распорол ей живот. Увернувшись, Северный ветер прыгнула на него и схватив зубами за хвост, отбросила на два шага, но кот смог встать и разбежавшись, выпустил когти и пересёк ими морду воительницы глубокой раной через переносицу, чуть не попав ей в глаза, и это заставило пленницу потерять равновесие. Пока свежая кровь стекала на землю, кошка процедила сквозь зубы: - Посмел на наставницу лапу поднять. Когда все начали думать, что Северный ветер повержена, она встала и одним прыжком сбила предводителя с лап, полоснув его по морде. В тот же миг раздался крик, но воительница с нечеловеческой силой пригвоздила соперника к земле и вонзила в горло Пятнозвёзда окровавленные клыки. Послышался короткий вскрик, и тело пятнистого предводителя лежало в центре круга. - Предатель своего же племени, - слабым, тихим голосом сказала кошка, едва держась на лапах. От потери крови и истощения она шаталась, её лапы, замаранные кровью воителей, трястись, но взгляд, полный огня ярости и решимости заставил всех ужаснуться, но вскоре сам Ночнозвёзд снова бросился на воительницу. Ударив её по морде и лягнув в бок, он смог сбить кошку с лап и посмотрел на неё с презрением оставшимся глазом. Через улюлюканье и шипение толпы Северный ветер смогла услышать его хриплый, мерзкий голос: - Раз уж ты так упряма, я изгоняю тебя, как отступницу. Но теперь тебя будут звать Опальница. Это тебе в назидание. - «Опальница»! – закричали все, а некоторые зарычали или зашипели. - Теперь иди, куда хочешь, - гневно процедил сквозь зубы предводитель, - но знай, теперь каждый, присутствующий здесь, сможет убить тебя, если придёшь сюда. Через боль и слабость, кошка подняла голову, развернулась и начала уходить из лагеря. Как только она зашла за ели, то тут же услышала, как Ночнозвёзд скомандовал: - Убить её. И коты погнались за ней. Та всё же смогла собрать последние силы и начать бежать. Пока её гнали, кошка чувствовала их горячее дыхание за спиной и слышала их рычание, но когда она смогла спрятаться в заброшенном волчьем логове, смогла перевести дух. Этот запах замаскировал её собственный, поэтому преследователям пришлось вернуться ни с чем. Отдышавшись, изгнанница целый день не выходила из своего укрытия, зализывая свои раны. Вытерев кровь с морды, кошка легла и положила голову на сухой мох, почувствовав в нём этот терпкий, столь желанный запах свободы, и блаженно закрыла глаза. Через сон она услышала своё имя «Ольга». Неожиданно кошка услышала в голове чей-то мужской голос, который гневно говорил ей: - «Да кто станет возиться с тобой? Ты – оборотень, звериное отродье» Эти слова ударили её в самое сердце, но другой ударил сильнее, похожий на голос подростка: - «Ты безродная, даже я знаю своих родителей, а ты…» Им вторил ещё один, женский голос: - «Все девочки-красавицы, одна ты как дикарь» От этого старые и новые раны воительницы заныли с новой силой. Впервые она дала волю слезам, и эти слёзы позора и собственной слабости жгли сильнее самого горячего огня. Однако, когда ночь укрыла лес и богиня Луна начала свой бег по небу, воительница решилась выйти из логова и начать свой путь, дорогу изгнанника. Несмотря на свою слабость, кошка пыталась охотиться, но загонять и убивать крупных животных не могла, ей приходилось довольствоваться охотой на мелких животных. Из-за размеров дичи воительнице приходилось охотиться часто и много, но даже это казалось ей лучше той участи, которую так долго подготавливал для неё Ночнозвёзд. Уходя всё дальше от племени Света, она с каждым шагом чувствовала себя лучше: больше места для охоты, легче добывать воду, нет контроля предводителя смерти. Однако нечто странное трепетало в её груди и каждую ночь ей снился сон, где она кого-то закапывает в землю и ставит крест, это мог быть или кот, или человек. На утро девятого дня изгнания, кошка, благодаря острому слуху и обонянию, пришла к тонкой ленте быстрой речки, в которой иногда проплывали кусочки камня и комья земли. Изгнанница пошла против течения и пришла к высокому водопаду, с которого падала чистейшая вода. Она не задумываясь опустила голову, высунула язык и припала к холодной воде. С каким наслаждением она пила эту чистую, холодную, свежую воду. Утолив жажду и смыв с шерсти кровь, изгнанница увидела на другом берегу, воткнутый в земляной холмик деревянный крест, на котором было повешено какое-то тряпьё. Когда кошка перешла реку вброд, увидела тот самый крест, который она видела во сне. Он был старым, из почерневших толстых и плохо обрезанных еловых ветвей. На нём висела изодранная синенькая рубашонка с маленькими пуговичками, принадлежавшая кому-то явно маленькому. Обернувшись человеком, она села на колени и ощупала мягкую, словно её собственную шерсть ткань. Она едва заметно улыбнулась, но опомнившись, посмотрела на заднюю часть креста. Со спинки рубашка была испачкана кровавыми пятнами, что заставило девушку содрогнуться. Она закрыла себе рот рукой, потому –что поняла, чья это одежда и кому поставлен этот крест. В тот же миг на её глаза навернулись жгучие слёзы, тихо скатывающиеся из глаз на землю. Девушка посмотрела на свои ладони и снова увидела себя, но другую. Слёзы на щеках, грязные от мокрой земли и крови руки со сломанными ногтями, кровоточащие раны, которые скоро затянутся, нож на земле. Её пальцы начали дрожать, она приложила руки к земле. Тот же холм, но земля на нём влажная от дождя, крест уже стоит. Она стоит на коленях и положив руки на холм шепчет сквозь всхлипы некую молитву. Не желая уходить с того места, изгнанница решила провести эту ночь рядом с холмиком. Однако на охоту она не на долго ушла. Выследив, поймав и убив крупного рябчика, она принесла его к могилке. Из сухих веток и мха она разожгла костёр и сев в сторону, ножом и руками ощипала и выпотрошила тушку. Зажарив мясо на костре, девушка оторвала от горячей тушки две ножки и положила на холмик, а сама принялась за остальное мясо. Жестковатое, волокнистое, сочное мясо без соли казались воительнице вкуснее всяких людских изысков, и наверно, в этот момент она чувствовала себя счастливой. Когда же от тушки остались лишь кости, девушка по привычке бросила их в костёр. Пламя разгорелось, превращая топливо в угольно-чёрную золу. Впервые за долгое время девушка почувствовала, что по-настоящему насытилась мясом. Облизнув губы и погладив себя по животу, она легла рядом с костром и усмехнувшись про себя, словно была опьянена этим теплом и сытостью, блаженно улыбнулась и расслабившись, закрыла глаза. Неожиданно по её спине пробежал холодок, хотя у костра ей было тепло. Она вздрогнула и проснулась, вытащив из-за пояса нож. Посмотрев рядом с собой, девушка увидела нечто бледное, что быстро приняло столь знакомые ей черты. В двух шагах от неё стоял маленький мальчик, которого она знала ещё с его рождения. Белоснежное, невысокое, пухленькое тельце было скрыто под рубашкой молочного цвета до пят, бледные ручки были вытянуты вперёд, словно он хотел обнять изгнанницу. Вскоре девушка встретилась с ним взглядом, он смотрел исподлобья белыми глазами, в которых не было зрачка, иногда хлопая длинными бесцветными ресничками. Белоснежные волнистые волосы до плеч едва развивались, хотя ветра воительница не чувствовала. Некоторое время они просто стояли и смотрели друг на друга. Взад и вперёд раскачивались языки пламени, но они не отдавались бликами на бледном детском личике, когда мальчик подошёл ближе. Он мягко и жизнерадостно улыбнулся, но эта улыбка вселила в девушку недоверие к нему. Существо, похожее на маленького ангела протянуло руки дальше и прикоснулось к щеке изгнанницы. Холод и запах мокрой земли - вот что почувствовала она от прикосновения, в тот же миг воительница поняла, что это призрак, но не такой, который она видела где-либо ещё. Он был совсем иным. - Привет, сестрёнка, - сказал мальчик до боли знакомым ей голосом. Чистый, ангельский, но в то же время пугающий голос заставил девушку содрогнуться. - Снеговичок? – спросила изгнанница недоумённо. - Ты помнишь моё имя, сестрёнка, - ответил с восторгом призрак, - и я помню твоё. Он наклонил голову и улыбнулся. - Ты не помнишь моего имени, - ответила ему девушка, пытаясь сделать свой голос более твёрдым, - ты его не знаешь. - Знаю, я всё знаю, - спокойно произнёс дух и сел рядом, - я всё видел: твои победы, поражения, твоё изгнание – я всё это знаю. Он сел на колени, волосы закрыли мальчику пол-лица, и он посмотрел ей в глаза. В этот момент девушка вспомнила всё то, что с ней произошло и не выдержав, дала волю слезам. - Не напоминай мне! – сквозь слёзы закричала девушка, ударив кулаком по земле. Неожиданно она почувствовала, как мальчик гладит её по спине холодной рукой, он молчал, пока девушка сквозь слёзы, с обречённостью смертельно больного говорила: - Я – убийца, я – изгнанница, я – Опальница. Крупные капли падали на землю, словно маленькие кристаллики, а он гладил её, как гладил её когда-то по рукам, пока она его укачивала в колыбельке. Наконец, когда слёз не осталось, так как девушка их выплакала, мальчик посмотрел на её нож, и когда изгнанница сама его взяла, сказал ей: - Тебе больно, ты – изгнанник, ты – оборотень. Зачем идти в мир, где тебя не любят? Зачем тебе было уходить? - А как иначе? – спросила его воительница, смотря на нож. – Я искала свою кровь, своё племя. - Ты его не найдёшь, - ответил ей дух. Его лицо изменилось, стало очень серьёзным. Снова посмотрев на нож с красной рукоятью, затем девушке в глаза, он снова улыбнулся и сказал: - Давай же, сестрёнка, не бойся. Взяв нож с земли, девушка почувствовала, как её руки трясутся, она не понимала, зачем она это делает. Время начало течь медленнее, а мальчик продолжал шептать: - Давай, не бойся. Я буду рядышком с тобой. Мы вместе уйдём, мы встретим новый рассвет. Это не страшно. Девушка посмотрела на остриё, направленное туда, где находилось сердце. Зажмурив глаза, она резко согнула руки в локтях, но когда до решающего удара оставалось менее сантиметра, она остановилась и дрожащими руками вонзила лезвие в землю. За всем процессом наблюдал дух, но когда воительница не смогла убить себя и от безысходности начала кричать, словно на неё вылили кипяток, мальчик сказал: - Страх погубит тебя, Ты – трус, а не человек. И растворился в темноте. Пока девушка сидела, не решаясь вынуть нож из земли, она почувствовала странный прилив сил и ярости. Она поднялась, осмотрела всё вокруг покрасневшими от слёз глазами и подошла к костру. Пламя танцевало, словно весёлая дева на празднике, но когда изгнанница села на колени, её тело пробила дрожь и в порыве гнева она движением руки смела остатки костра. Левая рука в миг покраснела, но боли девушка не почувствовала. - Огонь никогда не причинял мне боль, - говорила она себе, - и ты не повредишь моему рассудку. И опустив пальцы в горячую золу, изгнанница поднесла их к нижнему веку и нарисовала вертикальную линию до щеки и так несколько раз, пока не образовался треугольник. То же самое она сделала и с другой частью лица.       Закончив процедуру, девушка подошла к воде. Теперь на неё из почти прозрачного водного зеркала смотрело отражение не молодой воительницы, а взрослой изгнанницы, но их объединяло нечто общее: человеческое имя и ошейник, от которого она так и не избавилась. Не решаясь больше ложиться рядом с могилой, она ушла и продолжила свой путь. Всю оставшуюся ночь она провела в дороге, уходя с каждым шагом всё дальше и дальше от того места, которое навеивало на неё дурные воспоминания. Лишь к середине следующего дня изгнанница ушла далеко от реки и водопада.