Эрик - сын человека. Мост стихий.

- Так и думал, - вздохнув, сказал зверь и вошёл в грот. - А (скандинавский мат) спрашивать? – спросил маг брата войдя внутрь. Волк не ответил, лишь махнул хвостом, приглашая спутников за собой. Все вошли за ними. Во мраке ничего не было видно. - Здесь, - прошептал зверь, – прикован. - Понятно! – ответил маг. - Тихо! – шикнул Вали ему, потом младшим. – Гора, обвал, и всё. После чего повисло неловкое молчание. Потом Ольга спросила шёпотом: - А как этого…ну, того искать? - Слушай, - ответил волк и навострил уши. По его совету путники пошли на звук. Стал слышен тихий кашель, который иногда прерывался душераздирающими криками, с каждым шагом становившимися всё громче, к нему прибавлялось тихое шипение и звук падающих капель. Эрик смог увидеть, как Нарви растирает руки и вытягивает огненную нить, давших свет. С её помощью путники увидели, что в середине грота, скованный каменными обручами, стоял истощённый, измученный бледный мужчина. Он еле дышал, открыв рот. - «Это Локи?» - подумал Эрик с непониманием. – «Сильно его потрепало». Он сделал шаг вперёд и под ботинком почувствовал что-то твёрдое. Подросток нагнулся и присмотрелся. Это оказался осколок миски, и явно немаленькой. - «Чаша» - догадался подросток, затем осмотрелся. – «А Сигюн где?» Вдруг все услышали шипение, за ним хриплый крик, и посмотрели наверх. На них немигающим взглядом смотрела змея. Она начала сползать со своего выступа по содрогавшемуся телу мужчины. По плечу, потом по груди, оголённым бёдрам и ногам. Бедняга пытался дёргаться, но не получалось. Из его горла вновь вырвался надрывный кашель. Вскоре перед ними лежала огромная, чёрная и очень злая рептилия. - Мать моя лиса! – выругался Нарви, посмотрев на неё. - Великие богини! – вскрикнула Ольга, сжав кулаки. Неожиданно змея открыла пасть и бросилась на них. Эрик инстинктивно вытащил увеличившийся кинжал, воительница обернулась кошкой и, перекатилась, уклонившись от атаки. Форсети отрубил топором чудищу хвост, и она переключилась на него. - Бей! – закричал бог подростку. Но Ольга успела схватить рептилию зубами за загривок и вцепиться когтями, оставляя царапины на змеином теле. Та начала извиваться, широко открыв пасть и как огонь изрыгать яд. Когда воительница подобралась ближе к голове врага и вонзила когти в змеиные глаза, рептилия со всей силы ударилась о каменный пол, чуть не раздавив кошку, но та разжала когти и упала на камни, крикнув Эрику: - Давай! Она слепая! Парень ударил лезвием ослепшую змею в морду, и та бросилась на него, из открытой пасти вновь вылилась струя яда. Но к ней подбежал Магни и схватив рептилию за обрубок хвоста, завязал её тело в узел и бросил на землю. Та забилась в судорогах, и подросток клинком отрубил ей голову. На пол полилась чёрная кровь, и после нескольких судорог змея умерла. Пока четверо боролись с рептилией, Нарви, Вали, Труд и Фьёльнир пытались разорвать путы. Маг пытался разбить их кинжалом, волк пытался разорвать когтями и зубами, Фьёльнир с Труд тянули обручи за края. Но их действия результата не давали. - Как? – спросил зверь, посмотрев на брата. - Крепкие, Сурт их (скандинавский мат), – процедил сквозь зубы маг, пытаясь разбить рукоятью клинка путы. - Попробуй руками, – предложил сын Фрейра. - Ага. Тебя забыл спросить! Нарви последний раз ударил кинжалом каменный обруч. Вали посмотрел в пустые, впалые, словно неживые глаза отца и сказал: - Держись, мы вытащим. В ответ прикованный только закашлял. - Стой! – неожиданно сказал волк, завиляв хвостом и подойдя к брату. – Огонь! - Какой (скандинавский мат) огонь? – спросил маг, сильно потянув за край обруча. - Ты…огонь…камень. - Намёк понял, - улыбнулся Нарви и, выпустив огненную нить, намотал её на один из обручей. Но на пол вместо камня плюхнулся кусок тонкой кишки, в нос ударил сладковатый запах горелого стухшего мяса, что заставило мага поморщиться. - Снизу начни, - посоветовал зверь и встал к отцу спиной. Несмотря на омерзение, мужчина продолжил плавить. Каменные обручи превращались в кишки, падая на пол с мерзким треском, по камням стекала кровь, запекавшаяся на дрожавших руках Нарви и источавшая зловоние серы и горячего металла. Когда мужчина дошёл до плеч, он отошёл и согнувшись открыл рот, дав рвотным массам выйти наружу, ведь он знал, от чьих внутренностей избавляет отца. Пленник сполз вниз, и путы начали его душить. Маг, отдышавшись и увидев то, что прикованный начал медленно синеть, корчась в агонии, а из его рта начала сочиться кровавая пена, еле заметно улыбнулся, но строгий взгляд брата заставил Нарви довести дело до конца. Послышался хриплый вздох, и обессиленное тело упало Вали на спину. - Всё, - сказал волк, поправляя положение Локи на спине – идем. С этими словами он пошёл к выходу и всё время, пока они шли, Эрик с Ольгой смотрели на Вали, который спокойно нёс отца на себе. - Вали, - обратился подросток. - Да? - Его вес что-то для тебя значит? – спросил парень, указав на тело. - Нет, несколько яблок. - Он сказал, что Локи для него весит, как несколько яблок, – перевёл Нарви. - Да, он лёгкий, - подтвердил целитель. - «Мама!» Услышали все вскрик Фьёльнира и обернулись. В метре он него лежал булыжник. Все почувствовали сильную тряску и Вали спокойно, но твёрдо сказал: - Бежим. Все кинулись наутёк. Над ними падали тяжёлые камни, пытаясь их раздавить. Пробежав через коридор, они выскочили в тот миг, когда булыжники закрыли собой вход в пещеру, где некоторое время назад стоял в оковах бог огня и лжи.