Они учились жить

Сделав шаг, Хэй почувствовал довольно зыбкую поверхность под ногами. Песок. Впереди на много-много метров расстилался телесного цвета пляж. Серебряная рябь еще несколько секунд не исчезала, словно наблюдая за странным парнем, чья усталость физически выражалась в синяках под глазами, что обещали стать темнее черного. Однако, когда Хэй обернулся, портал затянулся и пропал, а на его месте осталась лишь горка лепестков лунного цвета. Черный Жнец огляделся по сторонам. Слева было море. На горизонте же, где должна была бы быть его граница с небом, оно словно перетекало в небесный свод. Ему не было конца и края. Единственное отличие — закатное небо полнилось звездами. Настоящее ли это небо? Настоящие ли звезды? Что-то глубоко внутри подсказывало, что это — все те же жизни контракторов. Но почему-то теперь это не заставляло душу сожалеть. Возможно, потому что в этот момент Хэй осознал, что ему не важно, какое небо над головой, лишь бы та, которую он прижимал к сердцу, была жива. Он посмотрел на нее. Тело девушки было покрыто мурашками. Черный Жнец опустился на колени и, аккуратно придерживая Инь, стянул с себя плащ, а затем закутал ее. Он бы продолжил сидеть здесь, на берегу, где маленькие волны одна за другой разбиваются о берег, поют свою умиротворяющую песнь, ветер омывает свежестью и теплом, а рядом находится самый близкий человек в этом мире, если бы не наступающая ночь. Делать нечего, поэтому Хэй направился вдоль моря по дикому пляжу. Спустя время, когда уже повис ненастоящий полумесяц, недалеко от берега парень завидел небольшой домик. Свет не горел. Хоть он и доверился Идзанами, былые привычки остались. Полагаться только на себя. Перепроверять. Ведь где угодно может поджидать опасность. В паре метров от дома он опустил Инь на землю, прислонив ее к корневистому дереву. — Я скоро вернусь, лишь проверю дом, — прошептал он, осознавая, что она, конечно, не слышит его. Черный Жнец, готовый в любой момент принять бой, бесшумными шагами направился к аккуратному зданию. Однако его опасения были напрасными. Все пять помещений давно пустовали или же никогда и не принадлежали никому: пыль на предметах потревожена не была. Никакого оружия в доме не было, даже намека на его присутствие раньше.Еще раз осмотрев помещения, Хэй пришел к выводу, что дом более-менее безопасен, и вернулся за Инь, которая все еще не пришла в себя. Всю ночь он просидел в кресле спальни напротив кровати со своим ножом в руках. Все это время он был наготове. Не сомкнул глаз, не расслабил мышц. Инь же была бледнее, чем обычно. Она почти сливалась с простыней и одеялом, в которое ее закутал Хэй. Ему все казалось, что девушке холодно. К утру, когда небо за окном начало светлеть, желание Хэя спать стало довольно сильным, ведь он через столькое прошел за последние несколько суток, когда сна не было ни в одном глазу из-за беспорядочной череды важных событий, теперь же организму требовалась передышка. Однако Черный Жнец стойко продолжал бодрствовать. Если он заснет, им никто не сможет помочь в случае чего. Поэтому спать нельзя. Он решил пройтись по комнате. Подошел к окну. Последние звезды-жизни догорали отведенное им время на эту ночь. Розово-белая гладь поглотила горизонт. Вновь. Где-то вдали, за закрытой дверью слышна легкая переливающаяся ветряная мелодия. Это, по памяти Хэя, на кухне у окна висел ветерок. — Хэй, — тихий голос. Сердце пропустило удар. Он обернулся. Полуприкрытые фиалковые глаза устремлены на него, — Хэй... — Инь... — вымученно. Через мгновение она уже в его объятиях. Почти прозрачные и нежные руки крепко обнимают его, хватаются за черную водолазку. Он прижимает ее крепче. Она сжимает в ладонях ткань. — Ты... не чувствуешь ее? — осторожно спросил Хэй. — Нет, — шепот куда-то в грудь. — А кого-то еще? — Нет. Они долго сидели так. Прижавшись друг к другу. Наконец соединившись. Душа к душе. В единое целое. В этих умиротворяющих, теплых и долгожданных объятиях Хэй расслабился. Когда же сон почти одержал над ним победу, парень встрепенулся, дернулся и резко открыл глаза. Инь чуть отстранилась: — Здесь есть вода? Я... хочу пить, — отчасти это было правдой. — Да, сейчас. Хэй вернулся через пару минут со стаканом. Инь кивнула. Закончив пить, девушка словно ослабла, потому что ей пришлось опереться одной рукой о кровать. Хэй дернулся в ее сторону: — Что с тобой? — Все в порядке, — дрогнувшим голосом ответила Инь и протянула руку к щеке Хэя. На некоторое время он прикрыл глаза, взяв ее ладонь в свою, — ты можешь отдохнуть, Хэй... здесь безопасно, я проверила... — Инь, — измученно, с волнением, — пожалуйста, не используй больше свои способности, хорошо? Это может быть опасно. — Хорошо, — слабо кивнула она, — но ты все равно можешь поспать. Должен, - девушка отодвинулась, освобождая место на кровати рядом с собой. Хэй улыбнулся и, сняв ботинки, забрался под одеяло. Как только его голова коснулась подушки, он начал проваливаться в сон. Инь легла рядом. Лицом к лицу. Она долго изучала его лицо. И так знакомое до мелочей. Но словно новое. Его сон был беспокойным, это стало видно по мимике. Меж бровей поселилась морщинка напряжения. Инь протянула ладонь и, коснувшись пальцами его лба, нежно провела линию вниз. До злополучной складки. Медленно попыталась ее разгладить. Успокоить. И на некоторое время дыхание Хэя, и правда, выровнялось. Однако не надолго. В какой-то момент, когда Инь уже погрузилась в сон, дышать он стал рвано. — Инь! — Хэй резко сел на диване в попытке отдышаться. Она от неожиданности проснулась и протянула к нему ладонь. — Что с тобой? Парень обернулся и увидел безразлично-обеспокоенное лицо девушки: — Ничего страшного, лишь кошмар. Хэй лег обратно, заглядывая в фиалковые глаза Инь, которая явно о чем-то задумалась. Спустя мгновение она приняла полусидячее положение на кровати и нерешительно притянула к себе удивленного Хэя. Девушка сомкнула кольцо рук вокруг него, укладывая: — Я буду рядом. Когда-то кукла, но изначально человек, Инь еще не открыла в себе вновь все человеческие душевные порывы. Однако, во многом благодаря Хэю и его проявлениям чувств, она росла в этом направлении. И до пробуждения Идзанами она начала выражать, как умела, те появляющиеся в душе чувства. Пиком стало признание. Подумать только, кукла призналась в том, что любит контрактора. Для кого-то немыслимо. Но такова природа. Чувства сильнее любых барьеров. Белые занавески развевает легкий ветер, освежающий и немного холодный. Но он, как ничто лучше, позволяет почувствовать жизнь, ее течение. Вместе с ним в помещение вливается мягкий солнечный свет, чуть приглушенный серыми облаками, застилающими небесный свод. Инь и Хэй так и лежали на широкой кровати, немного справа, занимая совсем мало места, прижавшись друг к другу. Девушка перебирала его волосы, что были темнее черного, пока вновь не заснула, а парень уткнулся в ее шею. Впервые за долгое время его сон был относительно спокойным. Несколько раз он все же просыпался, нервозно осматривался по сторонам, обводил взглядом либо спящую Инь, либо тоже проснувшуюся, и, успокоившись, крепче обнимал девушку и засыпал вновь. Так, в мягкой постели, в долгожданном покое и уединении они провели целый день и вторую ночь. Ранним утром второго дня молодые люди резко проснулись от стука в дверь.