Афтершок

      Понедельник был самым обычным днем из наших самых обычных будней. Ничто не предвещало, что в этот или какой-нибудь другой день всё пойдет иначе. До начала занятий оставалось совсем немного, если не считать того, что учитель математики мог себе иногда позволить опоздать. Я знала почему, и, хотя никому не говорила, догадывалась, что кроме меня могут знать и другие. Уж больно он был неосторожен, да и физиономия всё выдавала. Или, может, это только я такая наблюдательная?       В общем, мы с Лиджи, моей лучшей подругой, и с остальными ребятами уже собрались в кабинете математики, пытаясь за оставшееся время до звонка переписать друг у друга домашку. Вернее будет сказать, переписать у меня, а потом передавать по классу. Благо, с оценками всё было нормально, все предметы — на круглую пятёрку, но вот математика…чёрт ее подери, иногда подводила. Сколько бы не старалась, всегда было это «чуть-чуть», которое, к моему величайшему сожалению (да и папы тоже), мне недоставало. Несмотря на это, во всем классе я все равно училась лучше всех, даже по математике, пусть у меня и стояла чаще оценка «хорошо» вместо «отлично». Про Лиджи такое не могу сказать. Она была плоха во всех предметах, кроме рисования. — Ай, Лидж, больно же! — вскрикнула я от боли, когда она сильно потянула за локон. Насмотрелась всю ночь блогеров-парикмахеров, а теперь подавай ей подопытного  кролика в виде меня. Терпеть не могу, когда за волосы трогают, но так как эта мелкая все равно не угомонилась бы, пришлось сдаться под натиском милых, долгих и нудных просьб. — Прости! Только не паникуй! — Лиджи встрепенулась, аккуратно перебирая каждый локон, боясь, что я выйду из себя и не дам ей закончить прическу.       Внезапный грохот, как гром среди ясного неба, заставил вздрогнуть от неожиданности и отложить наши дела, которые теперь казались не такими уж важными. Шум доносился из коридора, и весь класс выбежал лицезреть, что же там такое происходило. Мы с Лиджи пытались протиснуться вперед как можно ближе — в силу небольшого роста трудно было что-то увидеть, а собрался тут не только наш класс, но и почти вся школа. И каково же было мое НЕудивление, увидев такую, казалось бы, заезженную сцену, ставшую в каком-то смысле привычной. По крайней мере, для кое-кого.       Прямо на полу, в полулежачем положении дрожал наш одноклассник — тихий, не проблемный ученик, которого учителя, родители, директор и весь школьный персонал, кроме, разумеется, некоторых учеников, лелеяли за его старания и прилежное поведение. И еще Сарен довольно хорошо рисовал. Думаю, из них с Лиджи вышли бы неплохие художники комиксов или иллюстраторы.       Над ним стоял, возвышаясь, показывая всю мощь своих накаченных бицепсов, самопровозглашенный «король» школы, главный хулиган и беда таких учеников, как Сарен, боксёр Дилан Вайзус. За ним стояли его верные псы — Люк и Герс, а вокруг всего этого зрелища — мы, беспомощно наблюдавшие за тем, как Дилан не оставляет живого места на бедном пареньке, ведь один его удар равнялся трём ударам обычного смертного. — Ну-ка, повтори, что за хрень ты нёс? — закричал главный виновник драмы, схватив жертву за воротник и готовясь нанести очередной удар. Тот что-то пробормотал. Видимо, не будучи удовлетворенным его ответом, Вайзус намеревался нанести свой долгожданный удар нокаутом, которого он частенько демонстрировал на практике. — Прекрати, — внезапно выдавила я, не удержавшись. Я могу понять, когда парни дерутся, природа и все дела, но в данном случае, как ни смотри, это был неравный бой. Даже если бы один не занимался боксом, физически он все равно был сильнее. Дилан медленно опустил кулак, повернул голову в мою сторону и испепеляющим взглядом, будто бы не расслышал, выдал: — Чего? — от одного его холодного взгляда можно было провалиться сквозь землю, но только не я. Не так меня учил отец. Пока ты сам не дашь противнику знать, что боишься — ты не боишься. Я всегда вспоминала его слова в подобных ситуациях и, несомненно, они помогали мне сохранить твердость и уверенность в словах и действиях. — Я сказала прекрати. Хватит, — процедила я сквозь зубы. Честно говоря, не любитель вмешиваться в чужие передряги, однако видеть такую несправедливость я тоже не могла. Как я могу стоять в стороне и смотреть, когда один твой одноклассник беспощадно избивает другого? Если так продолжится, скоро он его до реанимации доведет.       Дилан медленно встал, не забыв перед этим со всей силы отшвырнуть парня, из-за чего тот ударился о железный шкафчик. Сарен так и остался в лежачем положении, вставать, видимо, и не собираясь. — Совсем страх потеряла? — усмехнулся Дилан, став передо мной. Разделял нас метр, если не меньше, — кто тебе дал право вмешиваться? — сказал он, уставившись на меня, положив руки в карманы брюк. Я посмотрела на часы на стене за его спиной. До звонка оставалась минута, надо было немного потянуть время. Сарену больше не достанется (пока что), а мне необходимо не навлекать на себя «беду» в буквальном смысле этого слова. — Ты его убить решил? — сложив руки на груди, произнесла я со всей уверенностью, которую могла изобразить, и по всему коридору прошелся осуждающий гул, — если нет, то чего размахиваешь кулаками? Или похвастаться больше нечем? — добавила я еще тверже, отчего гул и вздохи учеников стали активнее. Лиджи, которая всё это время стояла рядом, продолжала теребить меня за рукав, мол, чтобы я не вмешивалась и промолчала. Она та еще трусишка, что делало нас с ней еще больше непохожими. Краем уха я слышала, как она умоляющим тоном просила меня остановиться, но было уже поздно. Раз я начала, надо довести дело до конца. — Хочешь попробовать на себе? Могу устроить, — выплеснул Дилан, ухмыляясь. — А посмеешь? — не растерялась и я. Гул учеников стал еще громче, кто-то из парней присвистнул. Подлые трусы, а не одноклассники: стоят и смотрят, как избивают их собственного одноклассника. Только и умеют присвистывать. Нет бы подойти, сказать Дилану остановиться, пусть даже если придется с ним подраться и он, возможно, заставит их очутиться в медпункте. Однако это не повод стоять и смотреть, когда другие страдают. Это почти то же самое, что и самому быть участником школьного насилия.       Дилан уже собирался что-то сказать в ответ, как прозвенел долгожданный звонок и я мысленно поздравила себя с победой над этим противным типом, которого терплю в своем классе уже десять лет. Несмотря на все изменения состава класса, классного руководителя и другие события, мы с ним всегда оказывались в одном классе, как будто судьба играла со мной злую шутку. Если мы и в универ один поступим, я не знаю, что я сделаю… — Я с тобой не закончил, рулетка, — прошептал он так, что слышала только я. — Ты себе могилу вырыла! — заныла Лиджи, когда Дилан и его друзья ушли, а остальные ребята потихоньку расходились по классам, не забыв похвалить меня за смелость дерзить школьному королю. — Ну ты даёшь! — Это было круто! — Так держать, Элеана! — Я его не боюсь и он это знает, — подмигнула я. — Признаю, — захохотала Лиджи, дергая меня за плечи, — повезло, однако, знаешь ли, иметь отца-полицейского, — добавила она, стукнув меня по лбу. — Ай, — пробурчала я, — но, скажи, я же была крута? — не унималась я, обнимая её за плечи.       Недовольно побурчав и решив, что я всё-таки была права, мы зашли в класс, где учитель уже ждал, когда все соберутся. Он поприветствовал нас, спросил, как мы провели выходной. После очередного ответа одного из учеников, учитель открыл учебник и начал проверять домашнее задание. Минут через десять зашел и Вайзус со сворой. Учитель попросил его больше не опаздывать и на этом всё, как всегда. На большее он, видимо, тоже не был способен. Парень взглядом поискал сначала Сарена, затем меня. Не забыв одарить меня хладнокровным взглядом, прошелся на свое место — последнее в третьем ряду. Я слегка обернулась, когда он сел. Дилан смотрел на меня из-под лба и глазами дал знать, что любыми средствами прикончит меня и этого паренька. Впервые я почувствовала в глубине души частичку страха. «Играешь с огнём», — как мне однажды сказала Лиджи. Ну что ж, если я играю с огнём, то хочу быть пламенем в этой игре.       Шесть занятий прошли настолько быстро, что я опомниться не успела. После уроков мы с Лиджи планировали пойти ко мне, за нами заехал папа, благодаря чему я больше не наткнулась на того урода. Хватило меня на то, что он итак весь день прожигал меня взглядом, так и говорившем: «Я тебя прикончу, выпотрошу все твои кишки и продам их на рынке цыганам». — Как прошел день, девчата? — первое, что спросил папа, когда мы сели в машину. Мы ответили, что всё как обычно, ничего нового, ничего интересного. В принципе, это было правдой. Дилану не впервой устраивать такие сцены. На прошлой неделе он подрался со старшеклассником. Не знаю, из-за чего они спорили, но теперь он у него в черном списке. А до сегодняшнего дня объектом его насмешек был мальчуган из параллельного класса. Что сделал Сарен, чтоб его так разозлить — для меня оставалось загадкой. Хотя разозлить Вайзуса было делом не из трудных: он довольно быстро и часто выходил из себя.       Мы с Лиджи опустили утренний трэш и всю дорогу говорили обо всём на свете, кроме школы. У отца был тот тип характера, который ладил одинаково хорошо и с детьми, и со взрослыми. Он отлично выискивал преступников, ловил воров, был дерзким и непоколебимым с врагами. А дома Натан Риколетти готовил по утрам своей единственной дочурке её любимые тосты, дарил на дни рождения чудные подарки, проигрывал каждый раз, играя в дурака, помогал мне делать домашку, в детстве заплетал косы и был мне и за маму, и за папу. Он был для меня примером для подражания, и отсутствие матери не сильно повлияло на становление моей личности и характера. — Пап, мы пошли, — сообщила я, прежде чем выйти из машины, — ты допоздна? — Сегодня, да, — ответил он, помахав нам.       Мы с Лиджи вместе сделали домашку, оставив математику на потом. Трудно было сосредоточиться на предмете, который я итак плохо знала, когда девчушка рядом только и делала, что мешала плясками. — Давай со мной! — ныла она, — одной не интересно.       Я решила, что все-таки стоит попробовать себя в танцах, чем пытаться что-то решить в этой суматохе. Мы отжигали, устроив настоящую дискотеку у меня дома. После часового развлечения, включавшего в себя не только танцы, но и прыганья по кровати, мы плюхнулись на мою двухспалку, выбившись из сил. А затем смеялись до упаду, сами не понимая, зачем. — Эл, а почему мы смеёмся? — задала она неожиданный вопрос. — Не знаю, — ответила я, выдохнувшись. Наш звонкий смех разлетался по всему дому, хорошо, что никого, кроме нас, не было. — Жаль Сарена, — выдавила я, внезапно вспомнив его убитый вид и дрожащие руки. — Тебе о себе нужно беспокоиться, девушка. Что если теперь ты станешь его игрушкой? — отдышавшись, заявила она. Я задумалась. — Смотри, какой красавчик, — она повернула ко мне экран телефона, на котором я увидела фото красивого брюнета со светлой кожей. Волосы были аккуратно уложены, а на нем самом красовался солидный костюм бордового цвета. Аура, исходящая от него, точно была аурой знаменитости, хотя этого артиста я доселе не видела. — Кто это? — задала я вопрос и внизу поста прочитала хэштег #ДэрилХаймс — Весьма популярен. Его прозвали «восходящей звездой модельного бизнеса». Правда, красивый? — улыбнулась Лиджи, пролайкав фото парня, — я его пока не встречала, но надеюсь, когда-нибудь у нас будет совместная съёмка. Жаль, он не с нашего города. — Понятно, — прокомментировала я, — у тебя же послезавтра съёмка для рекламы? — Ага, до сих пор не могу поверить, что обошла сто претенденток и получила-таки контракт. — А я могу, ты ж у меня такая красавица! — дернула я ее. Лиджи Каймер была представительницей редкой красоты. Так называемой «фарфоровой куклой», которую часто сравнивали внешне с именитыми актрисами и моделями. Белоснежная кожа, голубые глаза и вьющиеся светло-русые волосы давали полное право называть её так. Раньше она часто красила волосы то в пепельный, то в каштан, но затем решила вернуть свой естественный оттенок после того, как один фотограф сказал, что русый ей идет больше. Странно, что одно слово фотографа смогло ее убедить вместо моих ежедневных просьб и попыток.       Вечером она ушла. Мне было лень её провожать да и домашку надо было делать, поэтому я притворилась, что уснула на диване во время просмотра «Дивергента». Мне и смотреть не пришлось, она итак весь фильм комментировала, повторяя каждый раз, когда на экране появлялся главный герой, что он сильно напоминает ей Вайзуса. — Вот, хоть убей, не могу теперь развидеть! — заключила она.

***

      Утро вторника началось не самым лучшим образом. Я проспала, а потому не получилось нормально накраситься. Папа, к счастью, довез меня, и я на всех порах бежала к школьным воротам. Проходя по аллее, я заметила кучку школьников, собравшихся у скамейки. Заметив среди них Лиджи, я подошла. — Что происходит? — не успела я спросить, как всё предстало моему взору. Мое вчерашнее вмешательство, по иронии судьбы, наоборот, только ухудшило жизнь бедному Сарену. Похоже, Дилан вчера не добрался до него и решил вытряхнуть всё из него сегодня утром. Я заметила, что ударить он его пока не успел, но вся ярость Дилана давала о себе знать: он был готов нанести жесточайший удар и никто на этот раз не посмел бы его остановить. — А яйца стальные? — он схватил его за шиворот. Я чувствовала, что он всеми способами пытается держать себя в руках, чтобы не ударить, но его злость одерживала над ним вверх, — только вякни такое ещё раз! — закричал он со всей силы, что часть зрителей даже подпрыгнула от страха. Сарен упорно продолжал молчать. Блин, да что же он такого сказал, что Дилан вышел из себя хуже, чем вчера?       Внезапно Вайзус перевел взгляд на меня, что меня аж передернуло от выражения его лица. На нем так и читалось: тебе на пару с пареньком трындец, если осмелишься вмешаться. Я посмотрела по сторонам дабы найти хоть одного мужчину в этом круге, чтобы в случае чего он мог заступиться за меня. Если Дилан ударит меня со всей силы, я очнусь только в больнице (и то не факт, что очнусь вообще). Хотя я не видела, чтобы он когда-нибудь поднимал руку на девушку, это не значит, что он не может. Тем более в таком неконтролируемом состоянии. — Не смей, — процедила Лиджи, схватив меня за локоть, — ты итак у него в черном списке.       Я знала, на какие крайности иду с самого начала. Если он хоть пальцем тронет меня, мой отец позаботится о том, чтобы он провел остаток своих юношеских лет за решеткой. Однако невольно я вспомнила, что родители Дилана тоже не промах. Он вроде как из богатой семьи, влиятельные предки быстро разгребут всё, сделав меня с отцом крайними. И никакая угроза тюрьмы его не остановит. — Может, директора позовем? — прошептала я ей. — Ну, это по крайней мере идея лучше, чем твоя, — ответила Лиджи и попросила одного из учеников позвать директора, пока всё не вышло из-под контроля. Парень хоть и замешкался, мол, его за донос могло ждать то же, что и Сарена, однако внешние данные Каймер никогда не подводили, стоило ей только умоляюще взглянуть парню в глаза и мило попросить.       Вайзус отвел хищный взгляд от меня, поняв, что я не собираюсь вмешаться в этот раз, и продолжил в привычном тоне допытывать одноклассника. — Ну смотри, сам напросился, — не успел он занести кулак, как внезапно его остановила чья-то рука. Парень появился из ниоткуда и в самый подходящий момент, тем самым спасая бедного Сарена от неминуемого удара боксёра. Некультурно выразившись, Дилан выплевал в сторону и, не отпуская паренька, повернул голову в сторону того, кто в очередной раз посмел вмешаться. — Что-то вы, дети, в последнее время часто лезете не в свое дело, — процедил он, уставившись на обаятельного брюнета со смазливым лицом, в которых обычно влюбляются все девушки. В школе я его не встречала, но меня не покидало чувство, что где-то я его уже видела.       По школьникам прошелся гул. Все спрашивали друг у друга, кто этот молодой человек в нашей школьной форме, но не с нашей школы. — Эл, — встрепенулась Лиджи, — это же тот самый Дэрил Хаймс, про которого я тебе вчера говорила! — у нее забегали глаза. Точно, вот где я его видела. Интересно, что он тут забыл? Не в силах совладать со своим восторгом, Лиджи достала телефон и начала незаметно его фоткать, — в жизни еще красивее! — А ты, я смотрю, тоже балуешь себя, чем можешь, — произнес он. Голос был подобен артисту театра — ровный, мягкий, уверенный и твердый. Дилан ухмыльнулся, отпустил Сарена и встал напротив нового лица. — Могу и делаю. Что-то не нравится — проваливай к чёрту, — указал он на ворота. — Не хочу, — без всяких эмоций произнес парень, — нравиться бить других? — Да, знаешь, хобби у меня такое, — улыбнувшись, как ни в чем не бывало, ответил Вайзус. Они стояли друг против друга и я могла отсюда прочувствовать возникшее между ними напряжение. Воздух явно накалялся. Девчонки достали телефоны в целях заснять красавчика-модель, но никто не догадывался, что этим они хорошо скомпрометируют доказательство физического насилия, если Дилан его ударит. Фактически, он станет зачинщиком драки. А с таким компроматом ему никакой знатный папаша не поможет. Уж общественность подкупить он не в силах, даже если подкупить весь суд. — Неудачное хобби однако ты выбрал. — Это кому как. Хочешь на тебе испытаю? — продолжал Дилан с нахальной улыбкой, говорившей о том, что ему ничего не стоит сделать это. Гул на секунду замер в ожидании того, что ему ответит новенький. — Валяй, — выдал он, через некоторую паузу добавив, — если хочешь оказаться за решеткой, — и указал на телефоны девушек, которые всё ещё снимали модель. — Пф, — усмехнулся Вайзус. Я знала, что его этим не напугать. Тут надо было что-то пожестче, что смогло бы его укротить, — если я им сейчас скажу прекратить снимать и дать показания против тебя, они все послушаются как миленькие, — после этих слов я поняла, что Дилан-чёртов-Вайзус, самопровозглашенный король школы, имеет слишком сильное влияние на остальных. Все как по команде убрали телефоны, даже Лиджи. Хотя чего я ожидала, это продолжается на протяжении десяти лет. Ни появление нового красавца, ни мой словесный бунт не могли заставить остальных школьников встать против Дилана. Даже не делая ничего, он заставлял всех его бояться. Я не знаю, как у него это выходило, его аура была реально пугающей. — А, чуть не забыл, — перебил его оппонент, — мое лицо стоит очень дорого. Малейшая царапина обойдется в миллионы, если не больше, — заключил тот, давая понять, что его лицо застраховано. Я, конечно, знала, что это частая практика для знаменитостей, но никогда не встречала вживую человека с застрахованным лицом. Должно быть, он действительно модель высокого качества. — Уууу, — прошлось по кругу. Парень использовал свой туз снова в самый подходящий момент. Дилан не успел ничего ответить, так как из здания школы на всех порах вышли директор с завучем. Пока они шли до нас, мы успели разбежаться кто куда. Так что поймать кого-то на месте преступления им не удалось, хотя они итак знали, что в любой школьной передряге замешан Дилан Вайзус. Не пойман — не вор, как говорится.       Мы побежали в класс на урок с классным руководителем — учителем математики. Весь класс обсуждал случившееся после того, как уселись по местам. Кто-то заметил, что это впервые, когда кто-то остановил Дилана, кроме меня. Я невольно улыбнулась. Затем зашел сам Вайзус, отчего все разом умолкли, а за ним вошел и преподаватель. Мы поприветствовали учителя. Он сообщил нам «приятную» новость, как он выразился, что к нам перевелся новенький. — Заходи, — сказал он, после чего класс радужно встретил новоявленное лицо. Девушки ахнули от красавца-модели, а парни с завистью смотрели на внешние данные, которые могли завладеть вниманием любой девушки, даже их собственной. — Всем привет, меня зовут Дэрил Хаймс, — поздоровался он, — я недавно переехал из столицы. — Добро пожаловать, Дэрил, — поприветствовал учитель, — можешь сесть на свободное место, — он указал на место рядом со мной, которое пустовало по причине отсутствия моего сопартника Хайра. Нас заставляли сидеть девушка с парнем, так что вариантов сидеть с лучшей подругой, сколько бы мы с Лиджи не упрашивали классного, просто не было. — Рядом со мной тоже есть свободное место, учитель, — вдруг выдал Дилан, класс даже удивился. Обычно он и звука не издавал на уроках, играл в игры на телефоне или просто дрых. А тут такое активное включение в жизнь класса.       Дэрил не стал дожидаться ответа классного и сел рядом со мной. Учитель пожал плечами и продолжил урок. Я уверена, что игнор со стороны обоих — учителя и новенького — заставил Вайзуса краснеть от злости, даже если в этот момент я не видела его лица. — Привет, — услышала я от новенького, когда он уселся. Я краем глаза посмотрела в его сторону и заметила, что он ожидает ответа. Болтать на уроках я не любила, но поздороваться стоило. — Привет, — выдала я. — Я Дэрил, а ты? — не унимался он. — Я староста класса, — в этот раз я повернула голову и наши взгляды встретились.       Необычайно красивые карие глаза с длинными ресницами и фарфоровая кожа выдавали в нем черты благородного джентльмена, как дворянина в старые времена. Понимаю, что по внешности не судят, но он мог сойти за представителя королевской династии. Роль рекламной модели казалась ниже его достоинства. Аура, которую он излучал на фото, сейчас была в разы сильнее. Если все знаменитости выглядят так хорошо на фотографиях, то я даже представить себе не могу, как они выглядят вживую. Особенно на таком близком расстоянии, которое разделяло нас с новеньким. — Красивое имя, староста класса, — уголки его рта разошлись в полуулыбке. Я отвернулась, закатив глаза. — Риколетти, к доске, пожалуйста, — позвал учитель через какое-то время. Я прослушала тему. Молодец, Элеана. Первая в классе опозоришься перед новеньким. Неохотно подошла к доске и, взяв мел, пыталась понять заданное уравнение. Логарифмы. Ненавижу. Я записала примерное решение способом, которым я чаще пользовалась, но дальше оказывалась в тупике, а значит, решала неправильно. — Элеана, внимательно, в какой степени должно быть данное уравнение? — спросил учитель, пока я стояла и думала, — кто знает? — задал он вопрос классу. Смешным было то, что он всегда, когда кто-то не мог решить у доски, спрашивал у класса, но отвечала лишь я. А тут у доски стояла я, так что никто по-любому не знал ответа. Если у меня математика хромает, то у моих одноклассников и подавно. Учитель знал это, просто спросил по привычке. — В минус второй степени, — внезапно выдал кто-то. Мы с учителем одновременно обернулись убедиться, не послышалось ли нам. — Совершенно верно, молодой человек, — заключил учитель Данн, удовлетворенный ответом Дэрила, — 3 в степени логарифма 5 по основанию 3 мы берем в скобку в минус второй степени. Таким образом, у нас получается 5 в минус второй степени, что в дробной форме равняется… — 1/25, — выдал тот снова, воодушевив тем самым не только учителя, но и весь класс, по которому прошелся довольный гул. — А куда ты дел минус? — задала я риторический вопрос. — А он и не нужен, — ответил Дэрил уверенным тоном. Его уверенность раздражала меня больше, чем смазливое лицо. — Верно. Если степень минусовая, то в дроби минус опускается, — с этими словами учитель попросил меня сесть.       Я положила мел и, вздохнув, направилась обратно к своей парте, пытаясь не казаться раздосадованной. Гордость не позволила бы мне опуститься так низко из-за провала у доски. Блин! Полный провал! Хочу разрыдаться прямо здесь. Так, успокойся, ты сильная. Ты себя ещё покажешь. Всё нормально. — Значит, Элеана Риколетти? — промолвил мой сосед, как только я уселась, — знаешь, мне это имя больше нравится, чем староста класса. Можно я так тебя буду называть? — А можно я тебя буду называть «выпендрёжник»? Мне это имя тоже больше нравится, — дерзнула я, сузив глаза. Он снова полуулыбнулся. Не знаю, как он это делает, но у него мастерски получается сделать выражение лица, означающее что-то среднее между пофигизмом и улыбкой. Этому моделей так учат, наверное? Я думала, на такое способны лишь актеры. — А разве староста не должна быть лучшей ученицей? — отвернувшись, промолвил тот через минуту. Всем своим видом он старался показать, будто размышляет вслух, а не пытается заставить меня услышать. Я прикрыла на секунду глаза, слегка прикусив губу. Глубоко вздохнула и с наигранной улыбкой ответила: — Ты просто мои оценки за другие предметы не видел. — Ой, я сказал это вслух? — виновато посмотрел он на меня, — но ведь говорят обычно, что оценки не показатель знаний, — добавил он полушепотом. Я сначала усмехнулась его наигранности, но его последние слова застали меня врасплох. Учитель вызвал к доске Лиджи и она умоляюще на меня посмотрела. Прости, дорогая, но в этой битве я не в силах тебе помочь, ибо сама прослушала новую тему. Придется всю ночь сидеть над учебником, пытаясь догнать пропущенный материал. — Что ты этим хочешь сказать? — процедила я, снова обратившись к парню, — что мне ставят оценки за красивые глазки? — Дэрил повернул голову, уперся на нее рукой и стал оценивающе смотреть на меня. Я услышала чей-то недовольный лепет: «Он, что, пытается флиртовать с ней?»       Уверена, наш разговор они не слышали, но прекрасно видели его поведение и то, как он прожигал меня взглядом. — Я бы ставил, — только и сказал он. — Хам, — пронеслось у меня в голове, но он этого не услышал. На радость Лиджи прозвенел звонок. Она уже была готова расплакаться у доски. Если у нее снова будет «удовлетворительно» за четверть, я знаю, как ей достанется от мамы.       Мы записали домашнее задание, попрощались с учителем и, собрав книги, поднялись на второй этаж — в кабинет истории. Вот тут для меня нет равных! Тем более, на сегодняшнюю тему я готова на все сто. — И каково это сидеть с самым красивым парнем в классе? — поинтересовалась у меня Лиджи. — Убей меня. Он невыносим! — призналась я. — Для тебя существует хоть один парень, который не раздражает? — закатила она глаза. — Ха… — Кроме Хайра, — предупредила Лиджи, взяв меня за локоть. — Но он правда единственный небесячий парень во всей школе, — запротестовала я. — Иначе ты бы не сидела с ним уже пятый год, — вздохнула она, прежде чем мы дошли до класса, у порога которого столкнулись с новеньким. Он по-джентельменски уступил нам. Лиджи улыбнулась ему, и мы вошли, — Милашка! А ты говоришь раздражает, — поделилась она полушепотом.

***

      На истории я прекрасно показала себя, превзошла даже ожидания учительницы Ибер, которая так расхвалила меня, что я прошлась от доски к своей третьей парте на втором ряду настолько гордо, что чуть не перепутала место. Благо, я успела сесть, пока никто не заметил. Ну, почти никто, исключая выпендрёжника, который выдал саркастический смешок. Однако этого хватило, чтобы учительница услышала (а она у нас всегда всё слышала) и вызвала к доске. — Полагаю, вы тот самый Дэрил Хаймс? — спросила она, даже не взглянув в журнал. Откуда учительница истории знала имя новенького, который пришел только сегодня утром, нетрудно было догадаться. Сама себя выдала. — Да, м’эм, — отозвался он, встав у доски. — Введу вас в курс дела. Один раз за две недели я провожу устный минитест про пройденному материалу, — начала она, открыв журнал, — я задаю вопросы — вы отвечаете у доски. Вы уже стали свидетелем, как прекрасно с этой задачей справилась Элеана. 20 вопросов за 7 минут и ни одной ошибки. Блестяще, — тут она умолкла, что-то записывая в журнал. В этот момент мы с Дэрилом пересеклись взглядом, — так как это ваше первое занятие, сегодня я не буду у вас спрашивать. Подготовьтесь на завтра. Но впредь никаких усмешек на своих занятиях я не должна слышать. Всё понятно? — заключила она, поправив очки. — Да, — улыбнулся он и прошел на место. Больше я его упреков и усмешек за весь день не замечала.       После третьего урока на большой перемене Лиджи и я пошли в столовку, где школьники уже занимали места. Мы наткнулись на знакомые лица и заняли места рядом с ними. Столовая была огромная, но детей было ещё больше. Так что всегда приходилось заранее занимать места. Девчонкам обычно везло — чаще всего парни уступали. Мы с Лиджи и с ещё одной одноклассницей купили пюре с котлетами, по соку и сели за один стол с мальчиками из нашего класса. — Дэрил! Сюда! — позвал мой одноклассник, приглашая парня сесть, — давай с нами.       Дэрил подошел сзади и сел рядом со мной. Я незаметно отодвинулась. — Спасибо, Джо? — поинтересовался новенький. — О, ты запомнил! — На тебе бейдж, идиот, — выдала я, заставив Джо и остальных рассмеяться. Мне было так неловко есть рядом с новеньким, что я встала из-за стола, не доедая обед и потащив за собой Лиджи.       Ещё три урока прошли быстро. Когда я перестаю думать о посторонних вещах, время действительно летит незаметно. Дилана со сворой на последних уроках не было, так что атмосфера в классе была лёгкой и дружелюбной.