В погоне за ветром

— Я вообще ничего не знаю, – покачала головой Эблис. – Весь день была с гостями, в главном зале. — Давайте начнём с мотива, – предложила Пуансеттия, подавив зевок. – Кто точил на неё зуб? — Никто, – тут же ответила Сирокко. – Да и зачем? — Другой вопрос – кто выиграл бы от её смерти? – Пуансеттия окинула пытливым взглядом собравшихся. Повисла тишина. Сирокко обдумывала слова приятельницы, пытаясь понять, чья жизнь изменилась после смерти её госпожи. Конечно, напрямую эта ситуация коснулась её семью, но подозревать родных погибшей в её убийстве... Это жестоко даже для Пуансеттии. Тем не менее, внутренний голос нашептывал Сирокко, что причину нужно искать именно здесь. — Так мы ничего не поймём, – процедил Дейтерий. – Нельзя же расследовать убийство, просто подумав логически? Нужно найти улики, допросить подозреваемых. И ещё было бы хорошо не попасться на глаза детективу. Он такой зануда, что хоть на стену лезь. — Он здесь уже давно, – протянула Эблис. – И к какому выводу пришёл? — Ни к какому, – фыркнула Пуансеттия. – У меня есть подозрения, что он не убийство расследует, а шаркается по коридорам и что-то докладывает Валлаго. Однажды я увидела его, ковыряющим пол в коридоре. Ну вот что он там искал, а? Скелеты доисторических животных? Палеонтолог хренов. — Хорошо, допустим, детективу доверять нельзя, – заключила Эблис. – Тогда придётся что-то делать самим. Только сначала нам нужно начать кого-то подозревать. — Я не знаю большинство гостей, – беспомощно пожала плечами Сирокко. – Но насколько я понимаю, на них смерть Нимфеи никак не повлияла. — Змею нужно искать ближе к сердцу, – кивнула Эблис. – Родственники и те, с кем она близко общалась. Сирокко поморщилась, как будто слова подруги задели её за живое. Ей было до жути неприятно копаться во всей этой истории, изучая подноготную светского общества, но она клялась, что отомстит. Значит, теперь не имела права отступить. — В таком случае, это вся её семья. Родители, Латимерия, Дейтерий, Валлаго. — А ещё вы с Эблис, – добавил Дейтерий. — И Пуансеттия, – раздраженно закончила Эблис. – Только мы от этого ничего не выиграли, только потеряли. Теперь Валлаго имеет все основания вышвырнуть нас на улицу. — Да вы издеваетесь? – воскликнул Дейтерий. – Давайте разделимся и проследим за каждым из подозреваемых. Но я её не убивал. Зачем? Она была моей сестрой, я её любил. Да и родители тоже... — Хорошо, хорошо, – подняла ладони Эблис. – Давайте Дейтерий пойдёт следить за детективом, Сирокко за Валлаго, Пуансеттия за Латимерией, а я за всеми остальными гостями. Потом расскажем об услышанном и увиденном. Молодые люди кивнули, соглашаясь. Сирокко подумала о том, какой умной все таки оказалась подруга: не позволила Дейтрию следить за членом семьи, а Пуансеттии – за детективом, которого та подозревает. Сирокко встала с кресла и задула свечу рядом с собой. Выйдя из двери, она воровато осмотрелась: уходящий в две стороны коридор был пустым и тёмным. Стояла глубокая ночь, однако никто ещё не спал. Дейтерий тихо подошёл сзади и тоже осмотрелся. — Я думаю, нам в одну сторону, – прошептал он ей на ухо. – По вечерам детектив бывает у Валлаго. От его горячего дыхания по шее Сирокко пробежали мурашки, однако она сдержанно кивнула. — Согласна. Здесь есть какие-то секретные ходы или что-то в этом роде? Как и ожидалось, Дейтерий покачал головой. — Насколько я знаю, нет. Но мы можем вылезти на улицу и пройти по карнизу. Тогда сможем подслушать их разговор с другой стороны окна. — Мне нравится, – Сирокко улыбнулась. – Пошли. Дейтерий кивнул и уверенным шагом направился вдоль по коридору. Сирокко ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, стараясь не отставать. Дейтерий, не дойдя до двери покоев Валлаго, свернул в сторону и, повернув ключ в замочной скважине двери, пропустил спутницу вперёд. Сирокко поняла, что это была его комната. Тенью проскользнув по сумрачному пространству помещения, Дейтерий тихо открыл окно и выглянул на улицу. — Холодно, – заключил он. — Полезай, – Сирокко пропустила его вперёд. Не то, чтобы боялась – просто раньше она никогда этого не делала, и теперь не хотела оказаться в неудобном положении. Дейтерий уверенно шагнул вперёд, уцепившись за карниз. Потом, ободряюще кивнув Сирокко, медленно пошёл вдоль уличной части стены. Вздохнув, та полезла следом. Кровь кипела в её ушах, призывая к действию. Адреналин растёкся по венам, отнимая страх и одаривая Сирокко безоговорочной уверенностью. Придерживаясь за водосточную трубу и барельеф, идущий по всему периметру дома, она смело шла вперёд. Дейтерий остановился метрах в пятнадцати от окна своей комнаты. Судя по тому, как он настороженно склонил голову вбок, рядом находилась спальня Валлаго. Он молча поманил Сирокко рукой, и та так же бесшумно, как и её спутник, прошла разделявшие их несколько метров. — Да, да... Я понимаю, – говорил Валлаго. – Неужели? Вообще никаких улик? Какая потеря. Судя по голосу, он сейчас думал совершенно о другом и даже посмеивался над надоедливым детективом, который что-то уверенно говорил ему. — Вы понимаете, это же наемники, – почти умолял детектив. – Им мог заплатить кто угодно. Мне просто необходимо побеседовать со слугами наедине... До слуха Сирокко доносились лишь обрывки фраз, однако этого оказалось достаточно, чтобы составить картину. Действительно, Валлаго не позволял детективу беседовать со слугами наедине. В комнате всегда был кто-то третий, если вообще не все, кто был причастен к делу, что значительно уменьшало шансы на откровение. Он объяснял это тем, что по закону он несёт ответственность за этих людей, и поэтому не может позволить «жалкому детективу повесить на них убийство». — Вы читаете, что они вам чего-то не сказали? – угрожающе процедил Валлаго. – Что они солгали? Отправляйтесь и ищите убийцу среди тех, кто действительно мог её убить! Дейтерий попятился, и Сирокко ничего не оставалось, кроме как развернуться и пойти назад. Только когда ноги Сирокко коснулись мягкого ковра, она поняла, каким рискованным было это предприятие. Хотя комната и находилась на втором этаже, высота потолков была довольно внушительной. Дейтерий закрыл окно и поежился. Потом заглянул в камин, тяжело вздохнул и опустился на диван рядом с Сирокко. Темноту разгонял лишь блеск луны, медленно катящийся по небосводу. И этом желтоватом свете Дейтерий выглядел совсем взрослым, по-настоящему опасным. — Мы так ничего и не узнали, – вздохнул, наконец, он. – Детектив тоже ушёл ни с чем. — Мы узнали, что Валлаго по каким-то причинам не хочет, чтобы детектив допрашивал слуг, – напомнила Сирокко. Девушка встала и подошла к темному провалу камина. В нем уже был приготовлен запас дров и сухой травы, и она просто зажгла его от факела в коридоре. Были времена, когда ей самой нужно было сходить в подвал за брёвнами, в сарай за травой, сложить это все и разжечь. Теперь же её работу делали другие служанки. — Ты точно ничего не помнишь? – почти без надежды спросил Дейтерий. – Что-то странное, ненормальные или просто нехорошее? Сирокко вновь задумалась. Ветер, шелест, шаг вперёд: и вот тело падает вниз. Куросио, маленький Куросио... остался без мамы. Воспоминания царапнули сердце Сирокко, но она лишь плотнее сжала губы. Покачав головой, она вернулась на диван. Спать не хотелось, общаться с подругами – тоже. Словно чувствовала, что что-то упускает. Одну маленькую деталь, совсем незначительную. Огонь тихо потрескивал. Он наводил на ускользающую мысль, тёмную, далекую. Но, сколько Сирокко не заглядывалась в танцующие языки пламени, не могла понять, что не так. — Сирокко, – девушка вздрогнула, почти совсем забыв о существовании Дейтерия. – Я хотел тебе сказать кое-что. — Говори, – она повернулась к собеседнику. — Я тут подумал, что очень хотел бы, чтобы сейчас не было так холодно, – выпалил Дейтерий, не глядя на собеседницу. – Мы могли бы пойти погулять в старом парке. Когда был в академии, часто вспоминал те ночи. Мне не хватало их и... и тебя, наверное. «Если это признание в любви, – в страхе подумала Сирокко. – То я понятия не имею, что ему ответить». Она молчала, ожидая продолжения. Несмотря на вновь повисшую тишину, она чувствовала повисшую в воздухе неловкость. — Ладно, нам пора, – вздохнула она, пожалев Дейтерия и одновременно проклиная себя за беспричинную трусость. – Девочки уже заждались. Стараясь не обращать внимания на недосказанные слова, она встала и прежде, чем Дейтерий успел что-то сказать, выскочила из комнаты.