В погоне за ветром

Ночной воздух был пропитан полупрозрачными нитями лунного света. Девушка лежала в кровати и смотрела, как редкие пылинки танцуют в бело-жёлтых лучах. Комната была большой и холодной, совсем чужой. Эблис закрыла глаза. Но вот дверь отворилась, и на пороге показалась высокая женщина. Она, словно живая марионетка, подошла к кровати дочери и склонилась над ней. — Завтра будет хороший день, – сказала она. «Очень хороший». — И послезавтра тоже. «А послезавтра ещё лучше». — Завтра твой отец получит повышение, и мы все вместе поедем в путешествие. «Я слишком долго ждала». — Я знаю, как тебе трудно. «Вряд ли». — Спи, милая. Завтра все изменится. Спокойной ночи. Эблис так и не открыла глаз. Он вспоминала каждый демонов день, который она провела в этом замке. Вспоминала, как сильно родители наказывали её за взаимодействие с ветром. Она словно наяву почувствовала эту пронизывающую боль. И она до сих пор не могла понять, что именно её причиняло: удары ремнём или слова родителей о том, что она не имеет права распоряжаться своим будущим. Женщина все ближе подходила к тускло-жёлтому прямоугольнику двери. «Давай, скажи это. Это же так просто! Потом будешь жалеть. Просто три слова, скажи: я люблю тебя». Эблис хотела сказать матери обычные слова, которые все нормальные дети готовят своим родителям. Всего три слова. Хотела... И не могла. Она пыталась представить, как сильно станут переживать ее родители, когда она исчезнет, но рисуемые воображением образы почему-то не затрагивали душу Эблис. Она с равнодушием подумала о том, что они, должно быть, будут сходить с ума от тревоги. Ночь темнела. Один за другим, в доме затихли звуки. Медленно досчитав до двух с половиной тысяч, Эблис выскользнула из постели и открыла шкаф. Отодвинув заднюю стенку, она один за другим извлекла оттуда предметы: плотный мешок, кинжал в ножнах, небольшую коробку сухофруктов и заранее накопленные деньги. Она с детства знала сотню мест, в которых родители не смогут найти то, что им находить не положено. Эблис быстро сложила всё и мешок, закинула туда новый костюм для верховой езды и тихо выскользнула в коридор. Безумная пляска факелов улеглась, и Эблис продолжила свой путь. Стражники тихо перешептывались, и гул их голосов эхом отражался от стен древнего замка. Замысловатое переплетение ходов делало его похожим на лабиринт, и даже сейчас, прожив здесь с рождения, Эблис порой путалась в его бесконечной сети коридоров. В детстве она часто мечтала о сказке. О том, как однажды приедет прекрасный принц и спасёт её из ледяных стен отчего дома. Но с годами она взрослела и все больше понимала, что никакого принца нет, и спасать себя придётся самой. Семь лет – это много? Ровно столько она играла роль послушной дочки. Каждый вечер мурлыкала родителям, что никогда их не покинет. Звонко смеялась и счастливо улыбалась. Была открытой и светлой, словно солнечный лучик. Мягкой, как дорогой бархат. Нежной, ласковой, забавной, интересной и скромной. Стыдливо опускала глаза и шептала: «благодарю» на неловкие комплименты ровесников. Умела поддержать беседу на любую тему. Читала книги великих писателей, играла на рояле и восхитительно пела. Одевалась изысканно, сдержанно, со вкусом. — Выпрями спину. — Подними голову. — Улыбнись. — Будь кротка. — Почему ты не хочешь рассказать о себе? Мы же твои родители! — Хватит спорить. — Никогда не покинешь замка! — Замолчи! — Будь приветлива. — Довольно! Иди в свою комнату. — Поскромнее! Шёпот множества голосов давил на Эблис, возвращая ее в прошлое. Когда она делала лишь то, что от неё ждали. Ночь была глуха. Беглянка миновала ворота замка и вышла в пустое поле. Столько лет она ждала лишь этого дня. Она вот уже год имела возможность сбежать, однако Сирокко просила подождать. Год – это совсем немного, особенно зная, что можешь уйти в любой момент. Эблис знала, что по её следу пойдут собаки. Нельзя позволить им взять верное направление, поэтому она сознательно пошла в противоположную от предполагаемой сторону. Полем, потом в луга. Ветер трепал ее волосы, кружился вокруг. Эблис старательно запутывала след, а потом, когда посчитала, что этого достаточно, прошла весь путь назад. След не должен расходиться, иначе стражники могут понять задумку Эблис. Совсем рядом с замком, недалеко от быстрой и неполноводной речки, девушка сбросила с себя старую одежду и бросила её в воду. Течение унесёт её прочь от замка, туда, куда приведёт собак след. Потом Эблис медленно вошла в реку и остановилась, стараясь привыкнуть к пронизывающему холоду. Старательно смыв, насколько это возможно, запахи, она быстро вышла и переоделась в костюм для верховой езды. Мягкая кожа приятно облегала замерзшее тело, и вскоре Эблис совсем согрелась. Быстро зашнуровав высокие ботинки, она пошла по кромке воды, чтобы собаки не смогли поймать её запах. Всему этому она научилась сама, по крупинке выискивая информацию в тысячах книг их библиотеки. Ночь была холодной и близилась к рассвету. Множество звёзд потихоньку гасло в бездонной черноте неба, которое на горизонте подернулось сине-голубой пеленой. Впервые в жизни Эблис спокойно вдыхала ночной воздух. Вся её жизнь, казалось, была какой-то лихорадочной театральной игрой, в которой она постоянно меняла роли. Только сейчас она была собой – по венам растёкся холод спокойствия, удивительного для человека, бегущего из дома. Ветер шелестел где-то рядом, играя кронами деревьев. Мелькал среди ветвей, дымом просачивался сквозь листья. Ей нужно ещё шесть часов, чтобы окончательно запутать следы и отправиться на встречу со своей подругой. Обычно она просыпалась около полудня, поэтому раньше этого срока её не будут искать. Если уйти из города раньше, то её легко смогут заметить – без должной суматохи она оставалась достаточно популярной фигурой. Как только отец Эблис вытянет все военные силы, чтобы вернуть пропавшую дочь домой, они с подругой смогут затеряться в толпе и незамеченными покинуть город. Это был хороший план, и теперь дело за малым – следовать ему. Эблис уверенно шагала по берегу реки, и из-под её ног разлетались в стороны холодные темные брызги. Так же, как гладь воды, она разбивала всю свою предыдущую жизнь. В её сердце не было ни сожалений, ни грусти; лишь тянущая нить все ещё молила одуматься и вернуться назад, но Эблис решительно порвала её, силой воли заглушив в себе её голос. Сейчас нужно найти тихое место, где можно медитацией восстановить силы. Ветер неотступно следовал за Эблис, скрывая её от мимолетного взгляда путника. Легкий туман заволок берег реки, клочьями повис над водой. Эблис замедлила шаг, прислушиваясь к ночным звукам. «Можешь идти», – шёпот ветра коснулся ушей девушки. Эблис удовлетворенно кивнула, сворачивая в сторону. Лес, принадлежавший роду Дамнрок, тихо шелестел рядом, словно приглашая к себе на отдых. Он манил своими прохладными клейкими листами, перешёптыванием теней и игрой лунного света. Эблис углубилась в темноту, но чувствовала не страх, а единство с ней, словно эта мгла была ей роднее матери. Темная поляна была окружена вековыми деревьями, дарила чувство защищенности. Эблис закрыла глаза. Она постепенно успокаивала качку мыслей, по одной расслабляла напряженные мышцы. Уже через десять минут Эблис погрузилась в медитацию, в которой старалась унять пляску полутёмных образов сознания. В этой медитации, больше подходящей на лихорадочный бред, в бешеной пляске слились образы родителей, знакомых и учителей. Водоворот прошедших событий захлестнул её, утягивая за собой, но она не противилась – теперь она была свободна и могла позволить себе хотя бы ненадолго взглянуть на прошлое. Ветер танцевал вокруг, играя листьями темных деревьев. Он смотрел на свою рабу, ласково обнимал её. Минуты шли, сливаясь в часы; солнце уже поднялось над горизонтом, заливая леса и поля звенящим светом. Эблис медленно открыла глаза. Усталость исчезла, и её сердце заполнила решимость. Эблис поднялась на ноги, быстро отряхнулась и послала ветер к своей подруге. Та с легкостью согласилась встретиться возле статуи Освобожденного, и теперь Эблис предстояло пройти через город к маленькой площади. Они достала из мешка заранее приготовленную накидку, расшитую золотыми и серебряными нитями. Такие были популярны среди жителей города, и Эблис не вызовет подозрений. Осталось совсем немного... Этот путь был лёгким; Эблис с трудом удерживалась, чтобы не побежать навстречу подруге. Но она боялась привлечь лишнее внимание, поэтому степенно шла по мощеным улицам города. Она покинула лес уже давно, и следом за ним начинался Бригон – главнокомандующий жил почти на самой окраине из-за своей любви к природе. Каблуки сапог ритмично стучали по камням, выбивая дробь. — Все на поиски! Шаг, ещё шаг. Эблис скользнула за спинами солдат. – Обыщите все улицы, любой дом, каждый закоулок! Она не могла далеко уйти! Закройте все выходы из города! Поднимите мосты! За работу! Они не обращали на неё внимания. Лишь смотрели на оратора, не поворачивая головы в стороны. – Смотрите на всё подозрительное! Глупцы. Эблис ещё раз напомнила подруге про статую Освобождённого, и вскоре сама устремилась к ней; петляя по узким улочкам, она в который раз вспомнила длинные вечера, которые проводила возле зарешеченного окна. Огромная фигура мужчины высилась посреди тусклых домов. Он рвал на себе цепи, желая поскорее обрести свободу, совсем как Эблис. Ещё немного... Из боковой улицы послышался быстрый перестук каблуков, и вскоре на площади показалась девушка с ярко-золотистыми волосами, напоминавшие созревшие зерна пшеницы. Её красивые золотистые глаза скользнули по статуе и остановились на Эблис; девушка склонила голову набок, словно оценивая её. — Привет, – тихо сказала она. — Ну здравствуй, – Эблис улыбнулась, подняв голову. — Удивительно много лет дружить и не знать имён друг друга, – усмехнулась та. – Меня зовут Сирокко.