В погоне за ветром

Сирокко не помнила, как оказалась у дверей покоев Нимфеи. Страх нахлынул волной, и теперь замораживал кровь. За то небольшое время, что она провела в доме Атту, она успела проникнуться тёплыми чувствами к госпоже. Та была доброй, милой и приветливой – в любом случае заслуживала заботу и любовь. Ей едва минуло двадцать лет, и Сирокко разница в возрасте не казалась очень большой. — Туда нельзя, – отрезали два стражника, стоящие по бокам от дверного проема. — Мне можно, – Сирокко, ненадолго замедлившись, проскользнула под их скрещёнными руками и ворвалась в комнату. Там попрежнему ярко полыхал камин. Языки пламени бросали танцующие отсветы на паркетный пол. Сердце Сирокко почему-то вздрогнуло; ей на миг показалось, что роскошная и пустая комната утопает в темноте, а чёрные угли камина давно остыли. Лишь иллюзия, не более... На кровати полулежала Нимфея, рядом с ней расположилась акушерка, которая что-то настойчиво говорила. Мимо Сирокко пробежала перепуганная девушка, которая держала в руках испачканные кровью бинты. Сирокко подошла ближе к госпоже и наклонила голову. — Нужна моя помощь? – спросила она, совершенно не зная, что предпринять. — Да, – тут же повернулась акушерка. – Принеси новых бинтов и кипяченой воды. Ещё сделай какой-нибудь успокаивающий отвар. Сирокко кивнула и пулей вылетела из комнаты. Она с трудом оставалась на месте, разрываясь от страха, сочувствия и отвращения при виде бинтов. Другие служанки говорили, что ребёнок умер, однако лицо акушерки было слишком спокойным для такого исхода событий. Наверное, впечатлительные девочки как всегда приукрасили. Сирокко побежала на кухню и остановилась около ящика с сотней пакетиков трав. Несколько раз ее пытались остановить в коридоре и разузнать, чем все закончилось и что говорит врач, однако она игнорировала надоедливых людей, сосредоточившись на своей цели. Даже странно, что за две недели она почти ни с кем не познакомилась, но окружающие откуда-то знали её имя. Страх почти исчез, и на его место пришла решимость – сейчас необходимо действовать как можно быстрее. Хорошо, что в детстве мама рассказывала о свойствах разных трав. Теперь Сирокко могла не пользоваться длинным и объемным списком всех наименований и действиями, которые оказывают лекарства. Тимьян, ромашка, зверобой. Еще немного пижмы и золотарника... Сирокко насыпала в глиняную кружку по несколько листков каждого растения и залила получившуюся смесь кипятком. Потом она взяла большой эмалированный поднос, торопливо поставила туда кружку, приплюснутый кувшин с кипячёной водой и все бинты, которые только нашла. Единственное, о чем она сейчас думала – так это о том, что Нимфея может не пережить ещё одного удара. Пусть даже не в физическом смысле, а в моральном. Сирокко забыла об их с Эблис плане, о ветре, что всегда рядом, даже о своей семье. Все её внимание вихрем крутилось вокруг Нимфеи, Валлаго и их отношений. Спасти их нельзя, можно только помочь Нимфее изменить отношение к мужу. — Ты скоро? – сзади раздался недовольный голос Агаты, которая все ещё считала себя старшей служанкой. – Дай сюда. Агата попыталась выхватить поднос, однако Сирокко успела схватиться за край и вернула его на стол. Бедняжка: Агате наверняка ещё никто ничего не сказал. — Нет, – совершенно ровным голосом ответила она, словно Агата была неразумным ребёнком, который не понимает очевидных вещей. Равнодушное «нет» уже давно было любимой фразой Сирокко. Она обожала смотреть, как на такой совершенно откровенный отказ реагируют люди. Например, Агата сейчас молча ловила ртом воздух, лихорадочно пытаясь подобрать слова для искрометного ответа. Её темные глаза растерянно бегали по комнате, но секунды шли, а вместе с ними более явно становилось уязвлённое положение служанки. — Госпожа ждёт меня, – улыбнувшись, процедила Сирокко. – Отодвинься. С этими словами она мягко обогнула краснеющую от злости девушку и проскользнула в дверь. Сирокко наслаждалась своей маленькой победой, но все равно прекрасно понимала, что теперь обрела в лице Агаты настоящего врага. Конечно, если та будет перегибать палку, то Сирокко всегда может пожаловаться на неё... Без приключений добравшись до покоев Нимфеи, Сирокко осторожно постучала в дверь. Та отворилась, и с порога акушерка выхватила поднос. Стражники на этот раз не преграждали путь, а лишь равнодушно отвернулись в стороны. — Ты как раз вовремя. — Моя помощь нужна? – быстро спросила Сирокко прежде, чем дверь захлопнется. — Да, иди позови Валлаго, – пренебрежительно отозвалась женщина. – Ему уже сообщили, но он почему-то не пришёл. Сирокко кивнула и, развернувшись, поспешила на другой конец особняка. Акушерка с таким пренебрежением выплюнула слово «почему-то», что на душе остался неприятный саднящий осадок. Интересно, почему он не пришёл? Даже если ему плевать на жену, мог бы побеспокоиться за ребёнка! Да и дел у него ночью не должно быть. Сирокко так задумалась, что практически врезалась в выскочившую из-за угла взбудораженную Эблис. Её растрепанные светлые волосы призрачным сиянием выделялись на фоне темных стен особняка. — Что тут случилось? – сразу же спросила она. – Тут такое говорят! — А ты меньше слушай, что тут говорят, – огрызнулась Сирокко. – Я не знаю, что с ребёнком, но мне сказали привести Валлаго. Его звали уже давно, но он ещё не пришёл. — Я иду с тобой, – безапелляционно заявила подруга. Сирокко согласилась, понимая, что сейчас лучше не тратить время. Тем более что с подругой идти в Валлаго было не так страшно; её неприязнь не имела чётко выраженных причин, однако интуиция подсказывала, что его следует опасться. Вместе Сирокко и Эблис поспешили по полутемному коридору, устланному мягким ковром. За пару недель Сирокко так и не смогла найти время рассмотреть красоту этого дома. Всему виной постоянные дела, от которых она порой забывала, сколько времени она не спала. Но Сирокко надеялась, что жизнь личной служанки все-таки красивее и сытнее серых будней остальной бесчисленной прислуги. Может быть, однажды ей удастся поднять по карьерной лестнице и Эблис. Сирокко завернула за угол и растерянно замедлилась. Она никогда не была в этой части дома и понятия не имела, куда теперь идти. Хотя, наверняка дверь в покои господина будет отличаться от остальных, и Сирокко легко сможет её узнать. — Наверное, нам нужно дойти до конца, – нерешительно проговорила Эблис. – Обычно в таких особняках симметричное строение помещений. — Логично, – Сирокко прошла вперёд и остановилась перед дверью. Она действительно отличалась от остальных: рельефный рисунок ручной работы протянулся по всей площади двери, имеющей темно-коричневый цвет. Она сделала глубокий выдох в попытке успокоиться. Бесполезно. Валлаго Атту наводил на неё почти неконтролируемый страх, который Сирокко никак не могла объяснить. Несмотря на то, что он никогда не говорил с ней (за исключением дня её приема на службу), Сирокко почему-то старалась поменьше показываться ему на глаза, да и вообще избегала его половину дома. Остальные слуги относились к нему нейтрально или даже уважительно: он никогда ни на кого даже голоса не повысил, жалование платил своевременно и без издержек, да и чего-то необыкновенного от прислуги не требовал. Однако Сирокко словно чувствовала волнами исходившую от него опасность. Она уже подняла руку, чтобы постучать, однако приглушённые голоса по ту сторону привлекли её внимание. — Ты же знаешь, моя жена снова пытается привлечь внимание, – раздраженно говорил Валлаго. – Вот опять что-то устроила. Придётся идти к ней, а то потом проблем не оберёшься. Ему ответила какая-то девушка, однако она говорила так тихо, что слов было не разобрать. — Конечно, милая... Ты же знаешь, как она меня раздражает. И ребёнок вот теперь... Но ведь её семья богата... Не могу иначе. Сирокко изумленно отпрянула от двери. Так вот, где пропадал Валлаго! Развлекается с любовницей, пока жизнь его ребёнка висит на волоске. — Идём, – Эблис по привычке потянула подругу за рукав. – Скажем, что он скоро придёт. — Какой ужас, – выдохнула Сирокко, которая все ещё не верила в услышанное. — Нимфее мы ничего не скажем, – твердо прошептала Эбоис, когда они завернули за угол. – Не хватало только, чтобы она совсем с катушек слетела. Сирокко кивнула, понимая, что это было самое лучшее решение. Возможно, они потом расскажут о подслушанном разговоре госпоже, но только когда она оправится от сегодняшней ночи. Подруги почти бегом выскочили из мужской половины дома. Сирокко все время казалось, что Валлаго начнёт их преследовать, поэтому постоянно подгоняла Эблис, чем жутко её раздражала. Когда Сирокко в который раз подошла к дверям покоев госпожи, она постаралась успокоиться и напустить на себя беспечный вид. Сейчас главное – не тревожить Нимфею понапрасну. И не понапрасну тоже... * * * — Сегодня хороший день, – весело сказала Нимфея. — Завтра будет ещё лучше, – уверенно ответила Сирокко. Заснуть ей удалось только к рассвету. Ночь выдалась долгой и тяжелой, у Нимфеи едва не случился выкидыш, но все обошлось. Эблис с утра заменила Сирокко, которая буквально валилась с ног от усталости из-за многочасового ожидания у покоев госпожи. Теперь неразлучные подруги сидели по двум сторонам от Нимфеи. Сирокко заглядывалась в переливающуюся на солнце струю воды в фонтане. Сотни маленьких брызг разлетались в разные стороны, блестя в золотистых лучах, словно драгоценные камни. — Сегодня приедут мои родственники, – вдруг сказала Нимфея. – И врачи. Возьмите в гардеробной платья и подготовьтесь. Вечером сделаю приём, и вы обе должны на нем присутствовать.