Жуткий день Катаямы Наоми

Пожалуйста, если встретите ошибки, исправьте их в ПБ

7:00 Писк будильника явственно намекнул, что пора бы уже вставать и отправляться на учебу. Ветерок благополучно раздвинул цветастые занавески, чем тут же воспользовалось солнце. В комнату начал постепенно просачиваться аромат корицы и ванили, а значит, на завтрак меня ждет кружечка душистого чая и свежая мамина выпечка с пылу с жару. Я резко распахнула глаза и села, ощупывая голову и плечи. Ран нигде не было, я вновь была цела и невредима. Хоть в висках и стучала боль, сжимая голову. Вырубив будильник, я завалилась на кровать. Понравилась я ему, да? В моей голове зародилась самая гениальная идея. Вскочив с кровати, я принялась собираться, но быстро осознала, что все еще не знаю, где обитают те, кто уже несколько раз убивал меня и моих друзей. Опустившись на кровать, я закрыла лицо руками, пытаясь подавить истерику и придумать, что делать дальше. Надо узнать, где они обитают, какими силами обладают, а потом придумать, как с ними справиться. Хотя вряд ли мне это удастся. Но сейчас надо получить о них хоть какую-то информацию. Может, Реборн что-то узнает и подскажет, как Тсуне и Хранителям с ними справиться. Я надела форму старшей Намимори, но вместо учебников положила кеды, джинсы и толстовку, чтобы переодеться незаметно и в другом месте. Попрощавшись с мамой и папой, я попыталась подготовиться к смерти и направилась на улицу. И вновь в школу. Я собиралась проследить за Рёхеем и уже через него узнать, где находится логово убийц. В этот раз ждать я не хотела, но и смерть друзей видеть тоже желания не было. Только вот мне нужно было это, чтобы получить, как можно больше информации. Сердце болезненно сжалось, когда из-за очередного поворота появились трое парней. Тсуна, наверняка, рассказывал Ямамото и Гокудере об утреннем косяке Ламбо. Но я была невероятно рада видеть друзей целыми и невредимыми. Только вот перед глазами одна за другой пробегали сцены их смерти. По щекам скатились соленые слезы. Как же мне хотелось, чтобы все это закончилось, чтобы мы просто пошли в школу, поболтали о чем-нибудь, но я уже знала, как закончится этот день, если ничего не сделать. — Наоми-чан? — сквозь слезы я заметила, как ко мне приближались Тсуна, Ямамото и Гокудера. Выглядели они весьма встревоженно. — Что случилось? — бейсболист осторожно коснулся моего плеча. — Извините, — я шмыгнула носом и натянула на себя улыбку. — Просто… с мамой перед выходом поругалась. Тсуна нахмурился, но все же кивнул. Мы направились в школу, в который раз обсуждая то, что мы уже обсуждали. Я не участвовала в их разговоре. Внутри словно было пусто, хоть я и пыталась скрыть это за привычной улыбкой. И вновь день проходил слишком знакомо. Одни и те же разговоры, одни и те же фразы. И каждый раз сердце разрывалось от боли. Я осознавала, что эта может быть последняя попытка, что все мои друзья могут умереть и больше не появиться в моей жизни. Все же неизвестно было, сколько еще у меня будет попыток. Но кое-как я продолжила делать вид, что в моей жизни все прекрасно. Перед следующим занятием, пока Ямамото и Гокудера привычно о чем-то спорили, Тсуна схватил меня за руку и вытащил из кабинета. Наверное, свою роль сыграла его суперинтуиция. Ну, или как там это назвал Реборн. — Нао-чан, что происходит? — серьезно спросил он. Я сделал вид, что понятия не имею, о чем Десятый говорит. — Ничего. О чем ты? — Ты весь день только и делаешь, что пытаешься скрыть свое разбитое состояние, — пояснил мой друг. И когда он стал таким проницательным? — Мы ведь дружим с детства. Я знаю тебя. — Тебе кажется, — натянуто усмехнулась я. — Мы поругались с мамой, я немного расстроена. Вот и все. Тсуна явно не поверил моим словам, но все же кивнул и направился обратно в класс. Я подавила в себе желание рассказать обо всем, а потом последовала за другом, заняв свое место и уставившись пустым взглядом в тетрадь. Было очень тяжело, на душе скреблись кошки. Хотелось просто выть от отчаяния, но я понимала, что этим друзьям не помогу. А значит, надо взять себя в руки и постараться снова сделать хоть что-то. А если не получится, то попробовать еще. И еще. И пробовать до тех пор, пока не закончатся попытки или пока все не закончится хорошо. День прошел для меня слишком быстро. Учителям не нравилась моя рассеянность, но я ничего не могла с собой поделать, поэтому приходилось извиняться. Под конец учебного дня даже Ямамото заметил мое странное состояние, а врать друзьям было все тяжелее и тяжелее. Перед последним уроком я спрятала свои вещи в раздевалке, а сама пошла на занятие. Минут за десять до конца я отпросилась из класса, списав это на боль в животе, зашла в раздевалку и сменила школьную форму на ту, что захватила из дома. Теперь мой путь лежал на улицу, где надо было отыскать Рёхея. Мне легко удалось избежать встречи с учителями и Хибари, поэтому когда прозвенел звонок с урока, я пряталась в тени деревьев и следила за учениками. Наконец, показался Сасагава-старший. Он ждал сестру, но она все не показывалась, поэтому он достал телефон, что-то написал и направился прочь от Старшей Намимори. Я последовала за ним, пытаясь быть максимально незаметной. Шел он не домой. Это было ясно по маршруту. По пути парень привычно боксировал, поражая один за другим невидимых врагов. Я невольно улыбнулась, наблюдая за ним. В голове всплыли воспоминания о первом году еще в средней школе, когда этот неугомонный боксер затащил Тсуну в свой клуб, и как потом вся наша шумная компашка сражалась с каратистами, чтобы спасти Киоко из их лап. Но безжалостная реальность быстро вернула меня к себе. Мы были на середине пути к залу, где тренировались боксеры, как вдруг я заметила одного из тех трех убийц. Именно он убил Бьянки, и именно он прижимал отравленный клинок к моему горлу. Чертов ублюдок. Линдро, кажется именно так его и назвали, напал на Сасагаву со спины. Боксер пропустил удар, из-за чего кубарем прокатился по асфальту, но быстро подскочил на ноги и приготовился к драке, но новый удар прилетел ему в лицо. Я нервно закусила губу, но вмешиваться не спешила, все же помочь ни чем не смогу, а только помешаю. Действовал Рёхей профессионально и собрано, один за другим нанося удары по противнику. Но и Линдро был не так прост. Я хоть ничего и не понимала в боксе и сражениях, но прекрасно видела, что большинство ударов напавший нейтрализует. Проблема была в другом: его удары прекрасно достигали своих целей. Да и сражаться в рукопашную сложно, когда у противника есть нож. Я нервно кусала губы, наблюдая за их сражением. Кто-то вызвал полицию и скорую. Где-то внутри меня теплилась надежда, что все обойдется и Рёхей справиться с Линдро, но я прекрасно помнила, что случилось в тот первый день. Да и во второй тоже. Рёхей с трудом держался на ногах, хоть и пытался победить противника. Крови было много. Боксер чуть покачивался, пытаясь отражать удары, но получалось все хуже и хуже. Зато Линдро держался просто отлично. Сам он хоть и был ранен, но все равно с какой-то издевкой наносил удары Рёхею. Сасагава покачнулся и без сил упал на асфальт. Я закрыла рот рукой и попыталась не выдать себя. Душа разрывалась на миллиард частиц, но мне надо было сдержать себя в руках, чтобы в следующий раз не позволить им и пальцем моих друзей тронуть. Подъехала скорая, медики принялись суетиться рядом с раненным Рёхеем, а я едва не упустила из виду Линдро. Стоило боксеру упасть, как его противник мигом снялся с места и скрылся в переулке. Прибавив скорости, я поспешила за ним, стараясь не привлекать внимания и слиться с толпой. Но чем дальше от места стычки мы отходили, тем меньше людей становилось. Это меня немного напрягало, но я продолжала упрямо следовать за ним, перебегая с места на место, из тени в тень. Мы отходили все дальше и дальше от места встречи с Рёхеем и дальше от дома Тсуны. Причем шли не прямым путем, а петляли, делали какие-то огромные крюки и бродили по дворам. Этот факт меня напрягал, но Линдро шел спокойно, насвистывая какую-то мелодию и совершенно не оглядываясь по сторонам. Шел так, словно это не он меньше получаса назад отправил человека в больницу в тяжелом состоянии. Задумавшись об этом, я упустила его из виду. Сердце пропустило удар, похолодело, а потом с особой силой затрепыхалось где-то внутри. Стало безумно страшно от того, что ему удалось скрыться и что Рёхей умер зря. Вдруг на мои плечи легли чьи-то ладони, а потом меня с силой впечатало в стену. Перед глазами на мгновение потемнело. Прямо передо мной были пронзительно синие глаза, которые сейчас изучали мое испуганное лицо. Меня душил дикий ужас, который я пыталась не показывать, отвлекая себя тем, что изучаю его внешность. У него были правильные и красивые черты лица, короткие каштановые волосы, бледная кожа, словно он и не был итальянцем. И лет двадцать шесть на вид. — А ты настырная, дамочка, — усмехнулся он мне прямо в лицо. — Что хотела? — Я, — нервно сглотнула, — просто ты мне понравился… Я… хотела познакомиться, но стеснялась подойти… Линдро удивленно изогнул бровь, придав и без того недоверчивому взгляду еще больше скептицизма. Я подавила страх и выдавила нахальную улыбочку. — Я видел тебя там, — заявил вдруг парень. Я же с трудом удержала на губах улыбку. — Неужели не испугалась того, что я сделал с тем парнем? — он сильнее сжал пальцы на моих плечах. — Нормальный и адекватный человек не пошел бы за мной. — А кто сказал, что я нормальная? — я чуть прикусила губу, все также неотрывно глядя в его красивые глаза. На губах парня расплылась какая-то пугающе безумная улыбка, а я с трудом подавила в себе страх. Вдруг Линдро выхватил нож и приставил его к моей шее. По телу прошла нервная дрожь, а за ней и фантомные боли от отравления. — Ты забавная, — протянул он. — Вот только я тебе не верю. А знаешь, почему? Я видел, в каком ты была ужасе, когда наблюдала за той дракой. Понимаешь? Ты ведь его подружка, да? Жаль его было? Я понимала, что бежать бесполезно. Руки и ноги не слушались, дрожали. Из груди вырвался рваный вздох. — Жаль, — парень выглядел просто невероятно довольным. — Его мне не было жаль, а вот тебя… Даже немного грустно, что такой милой девочке придется попрощаться с жизнь. Зато в следующий раз будешь умнее… Ах, да! Его не будет. Ошибаешься, ублюдок. В это мгновение мое горло обожгло. Я даже осознать ничего не успела. Только страх, охвативший меня с ног до головы. Видимо от шока и подскочившего в крови адреналина боль почти не ощущалась. Я умирала на руках у собственного убийцы и видела только улыбку на его губах. Это было просто отвратительное чувство.