Призраки в театре, или проклятая пьеса

Запах мёртвой листвы был невыносим. Он проникал всюду. Кайли казалось, что вся её одежда и волосы пропахли гнилью. В подвале было сыро и темно. Так темно, что бесполезно было напрягать зрение – всё равно ничего не разглядишь. Кайли попробовала пошевелить руками, чтобы улучшить кровоток в онемевших запястьях. Верёвки ещё сильнее врезались в кожу, девушка поморщилась. «Это же надо было так глупо попасться!» - с досадой подумала она, с трудом переворачиваясь на другой бок. Внезапно где-то совсем рядом раздался громкий металлический звук – кто-то отпирал замок. На секунду охотница подумала, что это ребята, но иллюзия длилась недолго. Они просто не могли знать, где она находится и как сюда попала. Дверь распахнулась, и в глаза Кайли ударил свет от фонарика. Девушка зажмурилась, после кромешной темноты подвала, яркий свет показался сродни какой-нибудь кислоте, разъедающей радужную оболочку глаза. Чьи-то невидимые руки грубо схватили Кайли и заставили её сесть, прислонив спиной к холодной и влажной стене, пахнущей плесенью. Кайли отважилась приоткрыть один глаз. Теперь фонарик не светил ей прямо в лицо, и она смогла разглядеть своего похитителя. У девушки перехватило дыхание от увиденного. - Что? Это вы? – слабо пискнула она внезапно охрипшим голосом. – Даже не думайте, что вам это сойдёт с рук. Друзья будут искать меня! В ответ раздался премерзкий хохот. - Уж не думаешь ли ты, что тебя придёт спасать твой прекрасный Макдуф? Кайли закусила губу от досады, вспоминая свой последний разговор с «прекрасным Макдуфом». Нет, он не придёт… Темная фигура двинулась к выходу, не сказав больше ни слова. И снова противно лязгнул замок. - Вот, чёрт! – в отчаянии выругалась Кайли во весь голос. В этот момент сбоку послышалось угрожающее журчание. Девушка почувствовала, как холодная вода затекает под её тело. Охотницу охватила паника – вода прибывала стремительно. «Какой бездарный финал пьесы, - с горечью подумала Кайли, закусив губу. – А ведь всего несколько дней назад никто не смог бы предположить такое!» *** Надпись «Счастливые молодожёны» алела на бампере ЭКТО-1. Жанин, уже сменившая свадебное платье на практичный дорожный костюм, с сияющей улыбкой помогала Игону загружать чемоданы. - Вещей набрали – будто на месяц уезжаете, - усмехнулся Гарретт. – Вас же не будет всего неделю. - Ну, как знать… - неопределённо ответила новоиспечённая миссис Спенглер, искоса поглядывая на мужа. Объятия, прощания, наказы смотреть за Лизуном – и вот уже Игон и Жанин катят прочь от Пожарной башни. - Как ты думаешь, не опасно ли оставлять их одних на целую неделю? – внезапно засомневался Спенглер. – В последнее время в Нью-Йорке всё спокойно, но это не значит, что призраки исчезли насовсем. - А тебе не кажется, что наши «детки» уже выросли? – ответила вопросом на вопрос Жанин. – Поверь, если что-то случится, они со всем справятся сами. А нас с тобой ждёт «медовый месяц», - мечтательно закончила секретарша. - Ты хотела сказать «медовая неделя», – педантично поправил её учёный. Жанин с нежностью посмотрела на мужа и закрыла глаза. *** Четвёрка охотников, перепрыгивая лужи, неслась через университетский двор. - Как вы думаете, почему миссис Браун собирает всех после занятий? Какое-то странное объявление, - спросила Кайли, перешагивая через бегущий по тротуару ручеёк. - Предпочитаю не думать о том, что от нас может понадобиться этой садистке, - процедил сквозь зубы Эдуардо, памятуя о злой шутке, которую с ним некогда сыграла преподавательница философии.* - Да брось, Эдди, не такая уж она и садистка, - отмахнулся от его пессимизма Гарретт. – Подумаешь, пошутила разок. Главное, нужного ей результата она добилась. - Да, но какой ценой?! – огрызнулся латинос. – Я чуть не поседел от страха. И врагу не пожелаю такого! – в сердцах крикнул он, внезапно вспомнив ту ночь, когда они с Кайли вдвоём просидели до утра над учебниками по философии. Роланд рывком открыл дверь, пропуская друзей вперёд. В длинном коридоре было пусто, однако шаги охотников эхом отскакивали от стен и, размножаясь, создавали иллюзию толпы. Эдуардо поёжился. «Сейчас сидел бы дома», - с досадой подумал он, первым подойдя к аудитории. Толкнув дверь, он замер на пороге, больше всего на свете мечтая сейчас провалиться сквозь землю. Навстречу ему шла улыбающаяся Бесс. - Эдуардо! – девушка приветливо помахала рукой чуть ли не перед самым носом латиноса. – Какая встреча! Ты мне так и не позвонил… - в голосе её мелькнул еле заметный упрёк. - Оу, да… - заикаясь и лихорадочно соображая на ходу, ответил Эдуардо. – Я собирался, но… ты представляешь, моя собака съела листок, на котором ты написала свой номер. - Ого, Эдвина, ты меня поражаешь! – ехидно сказал Гарретт, выезжая из-за его спины. – Не знал, что у тебя есть собака! Почему ты нам про неё никогда не рассказывал? Эдуардо, натянуто улыбаясь, схватил друга за плечо. Развернув его лицом к девушке, он сказал: - Позволь представить тебе моего друга. Гарретт Миллер: спортсмен, охотник за привидениями, душа любой компании. И вообще, просто красавчик! Бесс мило улыбнулась, пожала протянутую ей руку и отошла к группе студентов, стоявших у окна. - Что это было? – ехидно спросил Миллер, глядя, как Эдуардо с облегчением вздохнул. – Не можешь отделаться от бывшей подружки? - Она мне не подружка, - чуть не задохнувшись от возмущения, ответил латинос. – Я ей даже не звонил ни разу! - Да-да, помню, ненасытная собака сожрала номер телефона, - вовсю забавлялся Миллер, глядя на растерянность друга. - Приятель, ты должен мне помочь! – взмолился Ривера, краем глаза наблюдая за Бесс, которая в этот момент что-то рассказывала подружкам, косясь на него. – Бесс такая милая, да? – заискивающе улыбаясь, спросил он. - Стоп, стоп, стоп! – осадил его Гарретт. – Ты что, хочешь спихнуть на меня свою подружку и выбраться сухим из воды? Эдуардо нервно взъерошил волосы и вцепился в свою фирменную бородку. Взгляд его метался по аудитории. Видя отчаянье друга, Гарретт смягчился. - Ладно, ладно, прекрати рвать на себе бороду, - замахал он руками. – Она и правда милая. Что-нибудь придумаем, - добавил он, ободряюще глядя на латиноса. В этот момент дверь снова широко распахнулась. В аудиторию вплыла миссис Браун. Радостно улыбаясь, она окинула взглядом студентов, задержавшись по привычке на Эдуардо. - Вижу, все в сборе, - сказала она, снимая серый плащ, по которому стекали струйки воды. - Ещё бы знать зачем, - тихонько хмыкнул Эдуардо, надеясь, что его никто не услышит. - Резонный вопрос, мистер Ривера! – лукаво улыбнулась миссис Браун, заставляя латиноса нервно вздрогнуть. – Ректор решил, что в этом году мы будем участвовать в конкурсе студенческих театральных трупп. - А у нас такая есть? – искренне удивился Гарретт. - Теперь – есть, мистер Миллер. Миссис Браун, наконец, освободилась из объятий своего плаща и ещё раз обвела всех пристальным взглядом. - Вы все и есть наша студенческая труппа, - торжественно объявила она. По аудитории прошёл настороженно-восторженный гул с примесью удивления. - И какую же пьесу мы будем ставить? – спросила Кайли. Миссис Браун слегка откинула голову назад, протянула вперёд правую руку и чистым звучным голосом продекламировала: - Прекрасней и страшней не помню дня!** У Кайли внезапно возникло очень нехорошее предчувствие. Схватившись за край стола, она подалась вперёд и, глядя прямо в глаза миссис Браун, сказала: - Но ведь это же «Макбет», проклятая пьеса! * Имеются в виду события фанфика «Зловещая философия». ** У. Шекспир, «Макбет»: акт 1, сцена 3, в переводе Пастернака.