Прошлое Кейт Беккет

Беккет была в предвкушении. Прошел уже не один год с тех пор, как она познакомилась с Дереком Штормом. И чуть больше времени с того момента, как детектив Реглан появился на пороге их дома. Беккет непроизвольно сжала кулаки. Легче никогда не станет, но теперь она хотя бы не была одержима. Благодаря Дереку Шторму. Благодаря его истории и тому, через какие сложности прошел он. И все же, Беккет не из тех, кто признает это когда-либо вслух. Ей просто нравились романы, ничего больше. Не было ночей, когда вместо того, чтобы вернуться к архивным записям об убийстве матери, она открывала первую часть Дерека Шторма и погружалась в чтение, забывая обо всем на свете. Не было моментов, когда она, снова погружаясь в пучину тяжелых мыслей, раз за разом возвращалась мыслями к книгам и успокаивала себя цитатами, которые могла вырвать из памяти. Не было мест преступлений, на которых тошнило от вида жертвы, от подступившей истерики и жалости к человеку, а Беккет в который раз спрашивала себя: «Как бы повел себя Дерек Шторм?» Этого всего не было для окружающих, да и сама Беккет часто заставляла себя забыть. Прошло около пяти лет с ее становления детективом двенадцатого участка. Самым младшим и самым лучшим детективом. У нее не было ни времени, ни сил на такие детские сравнения себя с главным героем книжки, которая написана всего лишь обычным человеком, который и рядом с работой следователя не стоял. Беккет восхищалась автором, но совершенно ничего не знала о личности Касла. У нее попросту не было желания после работы наводить какие-то справки. Поначалу, конечно. — Эй, Кейт, уже зеленый. — Вдруг раздался голос, который вывел ее из вереницы воспоминаний. Беккет нахмурилась, кивнула и выдавила педаль газа. — Не знай я тебя, решил бы, что волнуешься, — усмехнулся Соренсон. Беккет улыбнулась в ответ. Она вообще-то хотела промолчать, но уже почувствовала на себе почти обиженный взгляд, поэтому заговорила: — Ты прав. Просто задумалась. — О чем? — Не знаю, — увильнула от ответа Беккет. — Просто о книгах. Вдруг мне удастся поговорить с ним? — Отлично, спросишь сколько еще книг он планирует написать, чтобы я знал, на сколько еще встреч буду тебя сопровождать, — хмыкнул он. Беккет улыбнулась и задумалась. Вообще-то, она не видела такого далекого будущего… нет, Касла-то она читать продолжит, вопрос был в том, будет ли все это время рядом Соренсон. — Ты так и не прочитал ни одной его книги, верно? Пришла его очередь не отвечать на прямые вопросы. Соренсон лишь едва повел бровью и пожал плечами, решив, что этого будет достаточно. Беккет свела брови к переносице, но не отвела взгляда от дороги, лишь крепче сжала руль. Кажется, он уловил ее настроение. — Времени не было. Беккет улыбнулась. Скорее устало, чем разочарованно. Она слышала эту фразу столь часто, что ему не нужно было произносить, она звучала в голове Беккет, как только она видела это выражение лица: потерянность и легкое чувство вины, тщательно скрываемое за маской серьезности. Соренсон — агент ФБР, скрывать эмоции — это его работа, но и Беккет не вчера родилась. Ее работой было видеть эмоции, которые не хотят показывать. И все же, стоило отдать ему должное: на Беккет у него всегда было время. Он никогда не увиливал от встреч и был искренне рад им. Возможно, поэтому она и оставалась вместе с ним. Пусть и интересы у них были кардинально разные. Машина со скрежетом остановилась около одного из самых больших книжных магазинов Манхеттена. От дверей тянулась очередь из людей всех возрастов. Соренсон присвистнул. — Он типа настолько популярен? Беккет подавила смешок. — Только среди тех, у кого есть время на чтение. Соренсон сощурился и, рассмеявшись, пожал плечами. Беккет тоже улыбнулась. — А почему очередь не двигается? Он там каждому по отрывку читает, что ли? — Встреча только через час, — пришло время Беккет пожимать плечами. — Я хотела быть среди первых, но похоже я не одна такая. Глаза Соренсона полезли на лоб. — У этих людей и правда тьма свободного времени. И ты хочешь потратить на это наш единственный совместный выходной? — Хочу, — твердо ответила Беккет. — Ладно, схожу за пончиками ожидания. Беккет улыбнулась, мило сморщив нос, и чмокнула его в щеку, обронив короткое «Спасибо». Когда он ушел, она задумалась: а вдруг и правда удастся поговорить с самим Ричардом Каслом? Она знала о нем только то, что было реально найти в интернете. Да, долго ее напускное безразличие не продержалось, но она решила, что раз уж это ее личный интерес, она не станет пробивать его по базе. Это было бы нечестно, пусть он об этом и не узнал бы, а соблазн был велик. Но Беккет всегда была сильной. Она узнала многое о нем, просмотрела кучу его фотографий, и на некоторых его лицо ей показалось знакомым. Беккет быстро свела это к тому, что она хочет так думать, но они никогда не встречались. Просто его книжки так вросли в ее сознание, что она хотела иметь что-то общее с автором этих историй. Так и что же она могла бы ему сказать? Восхищаться трудами — абсолютно бессмысленное занятие, итак понятно, что она не просто так отстояла эту очередь ради автографа. Сказать, что именно эти истории помогли ей перебороть зависимость от нераскрытого дела матери? Да, были еще психотерапевты и прочее, но книги сыграли не последнюю роль. Нет, это было бы слишком неуместно, да и такую личную информацию выдавать незнакомцу было бы глупо. И что же тогда? Беккет нахмурилась, когда поняла, что ответа на этот вопрос в ее голове попросту не было. — Взял с двойной сливочной начинкой и глазурью. И кофе, как ты любишь. — Соренсон всегда появился неожиданно, даже когда Беккет знала, что он вот-вот должен прийти. Она вздрогнула. — Снова думаешь о том, что будешь говорить своему писателю? — хмыкнул он. — Мне стоит волноваться? — Сомневаюсь, но чтобы быть более уверенным, почитай все-таки его книги. Соренсон улыбнулся и протянул ей кофе с пончиком. Беккет поблагодарила его и сделала глоток. Он забыл про ваниль. Ладно, это не так уж и важно, пончик-то все равно сладкий. Как только Беккет хотела заговорить о чем-то, ее прервал звонок телефона Соренсона. На его лице застыло то самое выражение лица. Легкое чувство вины и потерянность, как она раньше-то не заметила. — Я могу не брать, — сказал он, предвещая ее реплику. — Ты уже говорил по телефону, не так ли? — усмехнулась Беккет, откусив пончик. — По работе, да? Срочное дело и без тебя никак не справятся сегодня. — Как ты… — Возможно, я слишком хорошо тебя знаю. — Беккет пожала плечами. — Отвечай. И я не буду тебя держать. Кому спасать этот чертов мир, если не тебе, — беззлобно закончила она. — Ты же знаешь, что ты лучшая? — Конечно, — хмыкнула Беккет. — Но машину не отдам, возьми такси. — Договорились и спасибо тебе. — Он быстро чмокнул ее в губы и тут же ответил на звонок. — Агент ФБР Уилл Соренсон, слушаю. Да, скоро буду. Беккет наблюдала за тем, как удалялся его силуэт. Она закусила губу. И все-таки кофе без ванили — это что-то не то. Она заняла свое место в очереди и скучающе разглядывала окрестности. Места ей были знакомы, все-таки, она прожила на Манхеттене все детство, пусть раньше здесь все и выглядело несколько иначе. Мысли в голове сменяли одна другую, но к Соренсону не возвращались. Занят и занят. Работа агентом ФБР обязывала быть всегда на связи, да и по его глазам было видно, что он не горел желанием стоять в очереди с безумными фанатами и ждать, пока писатель хотя бы придет на собственную презентацию, что уж говорить о каком-то там автографе. Зато для Беккет это было важно, но она не стала бы никого ни к чему принуждать. Очередь зашевелилась. Начали заходить первые люди, а сам поток как-то быстро стал продвигаться. Наконец-то. Беккет начала немного нервничать, живот слегка скрутило, так что, повертев в руках недоеденный пончик, она кинула его через тротуар в мусорку. Наверное, ей не нравится глазурь. Большая стеклянная дверь становилась все ближе. Совсем скоро она встретится с человеком, который своими словами смог вытянуть ее из пучины отчаяния, даже не подозревая об этом. Беккет глубоко вздохнула, когда толкнула дверь вперед и очутилась в огромном книжном зале. В самом центре виднелось столпотворение, а за ним, наверняка, сидел Касл. Беккет закусила губу, чтобы спрятать улыбку, хотя прятать было не от кого. Беккет вдруг стала вспоминать каждый вечер, который посвятила чтению его книг. Были и тихие слезы, и громкие срывы, и каждый раз Ричард Касл оказывался рядом, открывая перед ней другой мир. Вымышленный. Куда всегда можно было спрятаться от реальной боли. Беккет была благодарна ему просто за его талант — словами лечить раны. Вот и подошла ее очередь, а она так и не придумала, что сказать. — Для кого подписать? — Писатель даже не поднял на нее головы. Но Беккет не разозлилась. Она прекрасно понимала, сколько уже людей прошло через него и сколько еще пройдет. Популярность — тяжкое бремя, пусть многие его и недооценивают. — Для… — она запнулась. Почему-то желания называть свое имя не было. Касл медленно поднял голову и с ухмылкой спросил: — Под таким впечатлением от меня, что забыли собственное имя? Беккет закусила губу и покачала головой. Он и правда нарцисс, ровно такой же, как о нем пишут, но книги-то хорошие пишет. Ему необязательно быть хорошим человеком. — Без имени. Можете просто оставить автограф, — ответила Беккет. — Уверены? Просто автограф я могу оставить на более любопытных местах. Дамочки рядом смущенно захихикали, но для Беккет это было лишь поводом вступить в дурацкую словесную перепалку. И желание было столь сильным, что она даже для себя не могла его оправдать. — Не сомневаюсь, только я не из желающих. — Она изогнула бровь и сложила руки на груди, словно принимая оборонительную позу. Касла это, кажется, немного заинтриговало. — Хотя если следующая книга будет такой же хорошей, как эта, то я могу подумать. — Договорились. — Касл что-то написал на развороте книги и протянул ее Беккет. — Я буду вас ждать… как вы сказали вас зовут? Она забрала книгу, поблагодарила и, ухмыльнувшись, ответила: — Я и не говорила. И… спасибо, что протянули руку. — Последнюю фразу она сказала так тихо, что была уверена: Касл не слышал, но это те самые слова, которые ей хотелось сказать. Его книги — были той самой рукой помощи, в которой она так нуждалась, и она схватилась за нее. И выбралась. Беккет быстро отошла от стола писателя и встала за стеной от него, чтобы он не видел с какой жадностью она открывает книгу и смотрит, что там написано. На развороте каллиграфическим почерком было выведено: «Слово нужно держать. Всегда. Я жду вас. С уважением, ваш покорный писатель Ричард Касл». Беккет заулыбалась, наклонив голову вниз и захлопнула книгу, поджав губы. Почему-то она была уверена, что они обязательно встретятся. Рано или поздно. И она уже была почти уверена: они встречались раньше. Словно что-то щелкнуло. Она не успела задержаться на этой мысли, так как зазвонил телефон. Либо Соренсон освободился и спешит ее обрадовать этим, либо скажет, что сегодня они больше не увидятся. Беккет ставила на второе.