Священный долг

1924 год… Ласковое весеннее солнце озаряет небольшую лесную полянку. Пахнет сосновой смолой и свежими цветами. Поляна кажется золотой от ярко-жёлтых одуванчиков. На деревьях совсем молодой, нежный зелёный лист. Тёплый ветерок ласкает кроны берёз. В ветвях радостно щебечут птицы, как долго они ждали тепла! Именно в такой прекрасный день у неуловимых выдался выходной. Они решили отдохнуть на природе. Последнее дело заставило их изрядно попотеть. Чекистам пришлось выслеживать шайку налетчиков, разоряющих станицы. Бандиты обворовывали дома, угоняли скот, в редких случаях не брезговали изнасилованием и убийством. И всё бы ничего, чекистам это не в первой, да только во время операции по захвату, Ксанка была похищена. Сутки ребята не смыкая глаз искали налетчиков. Прочесали вдоль и поперек лес и соседние поселки. Облазили все овраги и болота. Но! Банду как будто сам черт укрыл. Данька, конечно, волновался за сестру, но старался не впадать в панику. Все-таки она чекистка и постоять за себя вполне способна. Валерка молча шел следом, как можно внимательнее присматриваясь и прислушиваясь к окружающей местности. И только его прерывистое дыхание говорило Даньке о том, как его друг на самом деле нервничает. Яшка же в отличие от друзей не скрывал эмоций. Он нервничал и часто психовал. Там, где стоило постоять и хорошенько взвесить все за и против, он предпочитал действовать. И это чуть не стоило ему жизни. Валерке пришлось приложить немало физических сил чтобы удержать цыгана от падения в звероловную яму. Даня и вовсе же испытал титаническую силу воли удерживая их обоих. После этого Яшка немного присмирел, но все равно совершал необдуманные поступки. Данька не винил его в этом, прекрасно понимая, что другом в первую очередь движет то самое чувство, ради которого не жаль собственной жизни. Убежище бандитов было найдено за несколько десятков километров от той станицы, где похитили Ксанку. Когда ребята ворвались в помещение то были приятно удивлены. Девушка смогла не просто обеспечить себе безопасность, но также и обезвредить бандитов. Озираясь по сторонам Валерка, насмешливо заметил: — «Ксанка, я думал, что спасать надо тебя, а оказывается спасать надо от тебя!» — «Ну так она же Щусь!» — гордо произнес Даниил, смотря на сестру. Девушка лишь мило улыбнулась брату, уютно устроившись в объятиях цыгана. И вот спустя неделю после написания всех отчетов по делу, у ребят выдался долгожданный выходной. Еще с вечера ребята решили отдохнуть в родной деревне. Собрали все необходимые вещи и отправились в станицу. Збруевка понемногу приходила в норму после войны. Стали строиться новые дома, приводились в порядок улицы. Жители заново учились спокойно жить, не оглядываясь в прошлое. Брат и сестра были рады, что их родная деревня понемногу оживала. Они часто сюда приезжали в свободное время, помогали бывшим соседям и друзьям. Но вернуться сюда насовсем, все же не могли. Слишком много воспоминаний жило здесь, и почти все они приносили нестерпимую душевную боль. Возможно когда-нибудь, думал Данька, он сможет, позабыв ужасы войны, вернуться и начать все заново. Но не сейчас! Утро выдалось особенно солнечным и достаточно жарким. Понимая, что к полудню будет пекло, ребята решили отправиться в лес к своему любимому месту. Здесь когда-то они скрывались от бурнашей; здесь Валерка Яшка и Ксанка тренировались драться; здесь они позволяли себе расслабиться и купаясь в реке на миг вспомнить что все еще являются детьми. Вот и сейчас придя на опушку, первое чем занялись чекисты, побежали в воду. Данька и Валерка, словно малые дети, соревновались кто дальше проплывет под водой. Яшка и Ксанка отплыв подальше от ребят, обнявшись мило щебетали. Несмотря на годы дружбы, их отношения только начались. Поэтому при любом удобном случае они старались держаться в стороне. Валерке надоела их обособленность, и он решил нарушить идиллию влюбленных. Подплыв к ним поближе, он начал брызгать на них водой. Ребята, не ожидавшие такого сюрприза, вначале растерялись и попытались отделаться от друга. Но Валерка не сдавался и все же заставил их включиться в игру. Сидя на берегу за ними наблюдал Данил. Усмехаясь, он смотрел на сестру и чувствовал долгожданный покой понимая, что она в надежных руках. Яшка скорее сам умрет, но не позволит кому-то причинить ей боль. Чуть обсохнув Данька вдруг подумал, что пора бы перекусить. Вообще за обед обычно в компании отвечала Ксанка. Но сейчас брату не хотелось ее трогать. Пусть отдыхает, она заслужила! Встав и накинув на плечи полотенце, Данька отправился смотреть запасы еды. Достав из пакета овощи, колбасу, хлеб и четыре бутылки воды, парень стал думать, что из этого набора продуктов можно приготовить. Достав перочинный ножик, чекист занялся приготовлением обеда, не забывая одним глазом поглядывать на друзей. Ребята к тому времени уже успокоились и просто расслабившись лежали на воде. Поставив котелок с водой на костер, Данька пошел звать друзей. — «Эй лягушки! Хватит воду мутить! Вылазьте есть охота!» Через несколько минут Ксанка вытирая волосы полотенцем подошла к брату. Увидев приготовленный им обед, она, вздохнув сказала: — «Дань ну зачем? Я бы сама приготовила…» — «Вас пока дождешься, с голоду сдохнуть можно» — усмехнулся брат. Ксанка засмеявшись, села рядом с ним и быстро чмокнула его в щечку. - «Эй!» — Отшатнулся от нее Данька, — «Я вроде на цыгана не похож!» — «Ах ты, гад» — засмеялась Ксанка и ткнув его локтем. — «Кто тут говорил обо мне?» — провозгласил Яшка. Увидев обед, он удивленно посмотрел на девушку. — «Ксанка ты когда успела? Только же из воды с нами вышла!» — «Действительно, когда бы я успела?!» — снисходительно посмотрела чекистка на парня. — «Это Данька приготовил». — «Ты умеешь готовить?» — удивленно спросил Валерка, подходя к друзьям. — «Может мы уже есть начнем?» — недовольно проворчал Данил, пряча смущение за показным раздражением. Пообедав, ребята решили выпить чаю. Яшка снял котелок с костра и разлил кипяток по чашкам. Достав из кармана брюк, небольшой пакетик высыпал чай в каждую чашку. Ребята лениво переговаривались, утоляя жажду. — «Нет, а все-таки! Когда ты научился готовить?» — не выдержал Валерка — «Отстань!» — закатил глаза Даня. — «Ну серьёзно? Сколько лет тебя знаю, никогда не видел, чтобы ты притрагивался к продуктам! Почему скрывал?». — «Он от тебя не отстанет. Лучше ответь!» — засмеялся Яшка. Закатив глаза Данька, вздохнул. — «Я не скрывал, просто не предоставлялось случая. Мать в детстве научила…» — «На самом деле он до жути стесняется этого». — Засмеялась Ксанка, посмотрев на брата. — «Видели бы вы как он бесился, когда мама заставляла его нарезать овощи» — «Если бы не ты, то не заставляла бы!» — буркнул Данил. — «А она здесь при чем?» — удивился Яшка. — «Неважно!» — «Нет брат, раз уж начал то заканчивай. Расскажи при чем здесь Ксанка и твой позор кулинара?» — погрозив другу пальцем, засмеялся Валерка. Понимая, что теперь уже точно не отвяжется, Данька поморщившись посмотрел на сестру. Девушка, грустно улыбнувшись пожала плечами, тем самым разрешая ему начать историю…. 1911 год … Летнее полуденное солнце ярко сияло в небосводе. В жарком воздухе царствовал шум природы. Веселые кузнечики трещали в высокой траве, летали яркие бабочки, пели птицы. В деревне всюду были слышны звонкие крики ребятишек. На одной из улиц небольшая стайка детей гоняла мяч. Елена Владимировна вышла во двор неся в руках большой таз с мокрым бельем. Молодая женщина, двадцати девяти лет отроду, была прекрасно сложена и красива собой. Её хрупкий внешний вид дополнял кроткий спокойный нрав. Она любила заниматься домом, создавать уют и печь пироги. Но больше всего она любила проводить время со своей семьей. Её мужу, офицеру морского флота, редко удавалось подолгу бывать дома. Обычно он уходил в море месяца на четыре, а то и на полгода. Поэтому редкие моменты пребывания его дома, были особенно ценны. Щусь Иван Николаевич, так звали её мужа, был человеком строгих морских законов. Он четко понимал значимость своей службы и работал, по совести. В свои неполные тридцать лет, он заработал звания капитана второго ранга морского флота, чем, несомненно, гордился. Но больше всего Иван Николаевич гордился своей семьей: женой Еленой и их двумя детьми — сыном Данькой и дочкой Оксаной. Жену свою, он очень любил и по возможности всегда старался радовать подарками, привезенными с дальних берегов. Сын в свои семь лет был точной копией отца. Уже сейчас у него проявлялись лидерские качества, он был главным заводилой среди детей, но при этом оставался спокойным и рассудительным. Что несомненно приводило в восторг его отца. Его пятилетняя дочь была шустрой милой девочкой. Она всюду следовала за братом и выступала в роли его серого кардинала. Мать и отец часто замечали, как эта хитрая девчонка умудрялась вить веревки из брата. А тот был не против и прощал ей все шалости. — «Вань, развесь пожалуйста!» — с улыбкой посмотрела на мужа молодая женщина. Иван Николаевич, отложив в сторону детский велосипед, который он чинил для сына, молча взял у жены таз и принялся развешивать белье. — «Вань на тебя посмотришь и не скажешь, что ты моряк, скорее прачешник, » — засмеялась Елена Владимировна, наблюдая за мужем — «Так ловко у тебя выходит». — «Ничего ты не понимаешь женщина!» — усмехнулся ей муж, встряхивая пододеяльник — «Настоящий мужчина должен уметь всё: и Родину защитить, и белье постирать и дом построить». — «А обед готовить мужчина должен уметь?» — прищурившись спросила жена. — «Должен!» — кивнул Иван, и хитро улыбнувшись продолжил — «Но не обязан!». Засмеявшись, Елена Владимировна посмотрела за забор, туда, где играли их дети. В их небольшой деревне проживало много семей с детьми. Но как-то так сложилось что именно на их улице из детей были одни мальчишки. Сначала женщина переживала, что её дочери будет не с кем играть, но сама Ксанка не унывала. Она очень быстро подружилась с соседскими ребятами, и свободно чувствовала себя среди друзей брата. Данька же строго следил за тем, чтобы никому и в голову не могло прийти обидеть его сестренку. Частенько распределяя роли в игре, Данька (как тихо говорил его отец, наблюдая в стороне за детьми) проявлял военную хитрость и отдавал сестре ключевую роль. Тем самым остальным детям приходилось считаться с пятилетней мелюзгой. К полудню солнце разгулялось и почти все ребята побежали домой, прячась от зноя. Данька и Ксанка, оставшись одни продолжали гонять мяч. — «Данька, не чеши лицо!» — облокотившись на калитку, строго сказала мать. — «Чешется!» — простонал сын в ответ, продолжая чесать еще совсем свежую царапину возле правого глаза. — «Знаю, что чешется, значит заживает. Иди умойся и всё пройдет!». — строго распорядилась мать, и увидев, что сын побежал умываться, тихо выругалась — «Бесова собака!» Недалече как месяц назад Данька, защищая сестру, стал жертвой дворняги. Дети как обычно играли на улице в мяч. Сделав сильный удар, один из мальчишек отправил мяч далеко вдоль по улице. Ксанка с Данькой побежали вслед за ним. Вдруг откуда не возьмись на дорогу из кустов выскочила огромная псина. Рыча, она закрыла собой мяч и замерла перед детьми. Ксанка стояла к собаке ближе, испугавшись, девочка закричала и кинулась бежать обратно. — «Стой!» — крикнул ей брат, но было уже поздно, у зверюги сработал инстинкт. Быстро схватив лежащую палку, Данька кинул её в собаку. Дворняга, сразу же переключив свое внимание на мальчика, кинулась на него. Укусив ребенка за ногу, зверь ударил его лапой по лицу. Истошно крича Данька пытался увернуться от взбесившегося пса. Животное уже собиралось вцепиться зубами мальчику в горло, но тут прозвучал выстрел. — «Ах ты холера!» — отшвырнув мертвого пса, Иван Щусь подскочил к сыну. — «Данька?! Сын? Ты меня слышишь?!» — «Больно!» — громко плача, ответил ему сын, утирая рукой кровь с лица. — «Всё, всё!» — подхватив ребенка на руки, отец побежал к их повозке. — «Уже едем!». В больнице, неделю понаблюдав за ребенком, врач успокоил родителей, заверив, что особо причин для волнения нет. Нога быстро заживает, рана на лице тоже, но, к сожалению, шрам возле глаза останется на всю жизнь. Елена Владимировна, услышав это, очень испугалась, ведь рана, аккуратно зашитая врачом, рассекала почти всю правую сторону лица сына. — «Леночка, да не расстраивайтесь вы так!» — утешал ее старый врач. — «Конечно, сейчас это всё выглядит страшно, но рана заживет. Данька же растет! Шрам со временем станет затягиваться, будет меньше, но до конца не исчезнет». — «Скажи Еремеич, может какие компрессы нужно делать?» — по-свойски обратился к нему отец семейства, так как знал врача еще со своего детства. — «Главное следите чтобы не чесал! Иначе будет долго заживать, да еще заразу занесет» — ответил врач и заглянул в палату через окно приёмной. Увидев, как брат с сестрой вовсю прыгают на кровати, врач засмеялся — «Да всё хорошо будет с вашим Данькой. Вон посмотрите какого хлопчика вырастили, собаки не испугался, сестру спасал. Герой! Всё забирайте своих обормотов, пока они мне всю палату не разнесли». Забрав Даньку из больницы, семья заехала на рынок, где Иван, похвалив сына за смелость, угостил всю семью редким и безумно дорогим лакомством, которое называлось — мороженное! — «Ку-ку!» — слегка встряхнув жену, позвал Иван Щусь, вставая рядом с ней у калитки. — «О чем думаешь старпом?». — «Господи!» — вздрогнула женщина и прислонившись к мужу ответила. — «Да я опять ту собаку вспомнила. Чтоб ей пусто было. Данька теперь мучается бедный, всё норовит лицо почесать». — «Ничего! Нормально всё будет!» — посмотрев на сына, ответил ей муж. — «Шрамы украшают мужчин!» — «Ну не на лице же! Вот как он теперь будет с ним… он же вырастит… начнут ему девушки нравиться… и что они будут видеть … его шрам…» — «Ууу! Мать…! Чет тебя совсем за буйки унесло…» — тихо засмеялся моряк. — «Вот тебе всё шуточки, а я за сына переживаю». — возмутилась Елена Владимировна слегка отстранившись. — «Так, а чего сейчас воду мутить? Врач сказал, что, когда Данька вырастет шрам у него будет небольшой. Это раз! А если как ты говоришь, девушка при общении с ним будет смотреть на его шрам, а не на него в целом, то зачем она ему такая вообще нужна?! Это два!» — пожал плечами Щусь и хитро улыбнувшись шепотом добавил — «А три: у меня тоже есть шрам, но тебя же это не испугало…!» Женщина, удивленно посмотрев на мужа, вспомнила, где находиться тот самый шрам. Смутившись и слегка покраснев, она оттолкнула супруга от себя. — «Да ну тебя!» — «Так что мать успокойся, все нормально будет у наших щусят!» — засмеялся Иван Щусь, снова приобняв жену. — «Терпеть не могу, когда ты их так называешь!» — цокнув языком проворчала Елена Владимировна. — «Почему?» -«Ну щусята… звучит как щенята…» — «Ну правильно!» — усмехнулся Иван — «Я же старый морской волк. А у волка щенята, в нашем случае …щусята…». Елена Владимировна не стала спорить с мужем, лишь только закатила глаза и вновь обратила внимание на детей. Ксанка к тому времени уже забралась на спину к брату задорно размахивая воображаемой шашкой кричала: «Но лошадка! Вперед!». Данька с легкостью скакал вокруг себя, крепко держа сестру. — «Такие смешные!» — тихо прошептала женщина. — «Интересно, что их ждет впереди?» — «Светлое будущее!» — смотря на детей, улыбаясь ответил мужчина. — «А вдруг война?» — тихо спросила Елена. — «Мать, да ты чего сегодня?!» — слегка отстранившись недовольно посмотрел на жену Иван. — «То у неё Данька со шрамом…то война… Тебя че мотает из стороны в сторону …?» — «Да ничего! Ты слышал, что люди говорят? Есть угроза, начало мировой войны! Это не шутки!» — «А ты меньше галиматью всякую слушай!» — возразил капитан. Конечно, Иван Щусь знал о слухах мирового конфликта. Во флоте давно уже поговаривают о надвигающейся войне, но жене по понятным причинам говорить об этом он не собирался. — «Ещё никто ничего конкретно не говорил, а ты уже «полундра» кричишь». — «Да ничего я не кричу! Просто я думаю о будущем наших детей… Вот, упаси господи начнётся война, что тогда будет с ними?» — «А что с ними может быть?» — глубоко вздохнув с покойно спросил моряк. — «Они живут здесь, Збруевка находиться чёрт знает где от линии фронта. Что с ними может случиться?» — «Не знаю! Но мне очень страшно!» — тихо ответила женщина, отвернувшись от мужа, пряча слёзы. — «Так, стоп машина!» — развернув к себе жену, внимательно посмотрел на нее Иван. — «Мокрое дело прекратила и успокоилась! Ты сама себя запугала причем на пустом месте. Ничего страшного еще не случилось, прекрати лить слёзы и пугать детей!» Моряк крепко обнял жену и посмотрел на своих ребятишек. Дети, не обращая внимания на спор родителей, спокойно строили из песка замки. Облегченно выдохнув, Иван вновь посмотрел на жену. — «О будущем она думает… нет чтобы подумать кем станут наши дети, когда вырастут … ей войну подавай». Елена Владимировна, вновь прижалась к мужу и понемногу успокаиваясь, посмотрела на детей. — «А как ты думаешь, кем они станут когда вырастут?» — «Не знаю! Кем захотят, теми и станут» — «Нет, ну серьезно! Какую профессию ты бы выбрал для них? Ксанка например?» — «Ну не знаю… учительницей наверно…» — усмехнувшись ответил Иван, втайне радуясь, что смог отвлечь жену от мрачных мыслей. — «Почему?» — «Профессия хорошая…благородная что ли… А ты что думаешь?» — «Может быть врач?» — улыбнувшись посмотрела на мужа женщина. — «Нет! Только не врач!» — замотал головой молодой моряк. — «Почему?» — удивилась Елена — «Врач хорошая профессия, в семье он всегда пригодиться». — «Да ну! Постоянно делать перевязки и копаться в чужих кишках… нет! Вот учительницей можно, а еще лучше воспитателем, чтобы вот с такими возилась». — улыбнувшись кивнул на своих детей моряк. — «Ну хорошо!» — улыбнувшись сдалась жена. — «А Данька?» — «Ну тут вообще всё просто! Он точно пойдет по моим стопам. Будет командиром флота». — «Нет!» — вновь отстранившись от мужа, скрестив руки твердо заявила женщина. — «Только не море!» — «Почему это?» — не понял старший Щусь — «Ты издеваешься надо мной?» — посмотрев на мужа, строго спросила жена. — «Я тебя то жду постоянно с замиранием сердца. Каждую ночь молю Бога, лишь бы только вернулся. Ты предлагаешь мне еще за сына переживать? Нет никакого моря!» — «Ну хорошо пускай не море… есть же еще сухопутные войска… армия например…» — «Хрен редьки не слаще…» — покачала головой Елена Владимировна. — «В армии убивают, в море топят… Нет!». — «Ну хорошо, а кем ты хочешь, чтобы он был?» — миролюбиво отступил муж. — «Не знаю… может быть какой-нибудь фермер…» — «То есть ты хочешь сказать, что вот это бегает будущий фермер?» — усмехнувшись кивнул Иван на сына. Данька в это время как раз целился из рогатки в консервную банку. Попав точно в цель, мальчишка радостно запрыгал на месте с криком «Ура! Я попал! Папа ты видел?!». Улыбнувшись, отец кивнул головой — «Я видел! Молодец боец!» — а для жены тихо добавил — «Нравиться тебе это или нет, но я уверен он выберет профессию военного. Он уже сейчас строит пацанов. Видела бы ты как он ловко ими командует. И главное никто не смеет даже пикнуть в ответ. Будущий командир!» — «А я против! Вот будет он профессию выбирать, я костьми лягу, но не пущу его на военную службу!» — упрямо заявила Елена Владимировна, и посмотрев на мужа возмущенно спросила. — «Вот зачем ты его приучаешь к оружию?» — «Опять двадцать пять!» — тяжело вздохнул Иван Щусь. После истории с собакой, он стал учить Даньку стрелять из ружья. Естественно, ребенку новая затея очень понравилась, и он с удовольствием проводил время с отцом стреляя по банкам. Елена Владимировна уже ни раз говорила мужу, что ей не по душе новое занятие сына. Всё-таки он еще слишком мал для таких уроков. Но Иван был непреклонен. — «Я тебе уже много раз повторял и еще раз говорю… Это нужно в первую очередь для его же благо». — «Какого?» — скрестив руки, спросила женщина. — «Подготовка к войне?» — «Опять война?!» — хлопнув руками по ногам, возмутился моряк. — «У тебя что сегодня заела на войне? Да даже если и война… Пойми, он должен уметь управляться с оружием и не бояться его. И чем раньше он научиться, тем для него же лучше!» — «Зачем?» — упрямо прищурилась мать. — «Да затем что он будущий мужик! Он будущий отец семейства. Он должен уметь защитить себя и свою семью. Элементарно чтобы он мог сходить на охоту и принести мясо в дом!» — твердо заявил Иван. — «Можно и на рыбалку ходить!» — упрямо заявила женщина отвернувшись. — «Ага!..» — усмехнулся моряк — «…Я прям вижу, как он говорит своей жене: «ты прости дорогая, я понимаю, что вы с детьми хотите мяса, но моя мама была против того, чтобы я стрелял, поэтому ешьте рыбу!» Лен, ну самой то не смешно?!» Представив эту ситуацию, Елена Владимировна, не выдержав все-таки засмеялась.  — «Вот, вот!» — кивнул Иван и отвернувшись облокотился на забор, смотря на играющих детей. Подойдя к мужу, женщина повторила его позу и спокойно произнесла: — «Ну хорошо я согласна! Да ты прав, он мальчик, должен уметь стрелять…» — и умоляюще посмотрев на мужа продолжила — «Но не сейчас Вань! Не в семь лет! Ну маленький он еще для этого…!» — «Хорошо! Когда, по-твоему, я должен начать его учить? Конкретно, во сколько лет?» — «Лет … в семнадцать…восемнадцать…» — пожала плечами женщина. — «Ага!» — протестующе кивнул её муж. — «А до этого времени он чем будет заниматься? Носить тебе воду и пироги печь?» — «Ты сам говорил, что мужчина должен уметь готовить …» — «Короче!» — Твёрдо заявил капитан — «Хочешь ты этого или нет, но я буду учить сына стрелять. И не только стрелять… еще драться научу и ножи метать…» — «Да делать ты что хочешь! Но только имей ввиду, если с ним что-нибудь случиться, я буду ненавидеть тебя всю оставшуюся жизнь!» — психанула Елена Владимировна и развернувшись пошла в дом. — «Лен?!» — обернувшись позвал ее муж, но женщина уже скрылась в доме. — «Тьфу ты …! Вот и поговорили о будущем. Эй матросы…пошли в дом! Спать пора». Прибежав к отцу, ничего не подозревающие дети в один голос заголосили: — «Ну батя… мы не хотим спать! Мы уже большие, чтобы спать днем… Ну можно еще погулять?!» — «Отставить разговоры!» — прикрикнул на них отец. — «Это приказ! А приказы…» — «…не обсуждаются!» — хором уныло закончили дети. — «Вот и хорошо! Вперед шагом марш!» — кивнул головой в сторону дома Иван, но увидев черные ноги сына гаркнул — «Ну-ка стоять боец!». Данька резко затормозил и посмотрел на отца, прекрасно зная, что тот обратился именно к нему. — «Что у тебя с ногами?» — строго спросил моряк. Данька опустил взгляд и пошевелил пальцами на ногах. Вновь посмотрев на отца, он пожал плечами: — «Грязные сэр!» — «Они не просто грязные, они ухряпанные по самые коленки!» — заметил Иван и чуть усмехнувшись добавил — «Всё-таки есть в тебе что — то от фермера! Бегом на задний двор мыться. В таком виде ты в дом не зайдешь». — «Есть!» — козырнул мальчик и с радостью побежал выполнять приказ. Иван Щусь весело фыркнул и отправился вслед за сыном. — «Пап, а что такое фермер?» — спросил Данька, отмывая ноги от грязи. Отец, сидя рядом на корточках, поливал его ноги водой с помощью шланга. — «Фермер?!» — усмехнулся капитан — «Ну это такой человек, который занимается сельским хозяйством. У него много скотины, домашних птиц… земли опять же… он это все обрабатывает и перепродает собственно с этого и живет». — «Пап, я не хочу быть фермером…» — серьезно посмотрел на него сын. — «Почему?» — улыбнулся моряк. — «Так от него же навозом прет за версту!» — «Точно!» — от души засмеялся Иван — «Только, ты матери об этом не говори, а то она меня убьет сегодня!». 1913 год… Утреннюю тишину деревни разорвали громкие выстрелы охотничьего ружья. — «Попал!» — радостно закричал Данька, подбегая к утке, которую он только что подстрелил. — «Молодец сын!» — гордо произнес Иван. — «Считай обедом ты нас обеспечил! Давай бери ее и пойдем, будешь ощипывать» — «Я?» — скривился мальчик. — «Ну, а кто же еще?» — пожал плечами отец. — «Твоя утка, тебе и разделывать». Данька брезгливо посмотрел на мёртвую птицу и отшатнулся. Вот уже два года (не считая шести месяцев, когда Иван был в море) как он ежедневно с отцом ходит на стрельбу. Сначала отец учил его правильно держать в руках ружье, не заваливать его при прицеливании. Потом Данька начал учиться правильно собирать и разбирать ружье. Особенно отец уделял внимание на то, чтобы сын с легкостью мог отличить, когда оружие разряжено, а когда находится в полной боевой готовности. И только потом Данька начал делать свои первые выстрелы. Сначала вместе с отцом, держа ружье рука в руке, а после и один. Мальчик оказался способным и быстро овладел этим нехитрым ремеслом. В свои девять лет Данька умел стрелять не хуже опытного пехотинца. Больше всего ему нравилось стрелять из отцовского нагана. Он был меньше, легче и удобнее. К удивлению сына, Иван редко доверял ему свой револьвер. А если и давал, то под четким контролем. Во-первых, наган был офицерским и за каждый патрон Иван отвечал головой; во-вторых, моряку вовсе не хотелось, чтобы у сына сложилось ошибочное мнение о его безнаказанности. Он просто хотел, чтобы, когда придет время Данька смог защитить себя, а это можно сделать и с помощью обычного охотничьего ружья. Помимо стрельбы, Данька прекрасно умел драться. В мальчишеских разборках, ему не было равных. Что еще больше повысило его авторитет среди местной детворы. Иван строго следил за тем, чтобы сын не превратился в местного хулигана и всегда старался объяснить ему что переходить к драке нужно только в крайнем случае. Впрочем, Данька и сам это прекрасно понимал, и всегда старался решать споры мирно. — «Ну …? Чего застыл?» — спросил отец — «Бать… я … не хочу сегодня есть утку…» — поморщился Данька. — «Давай в другой раз…» — «Ты что …боишься?» — усмехнулся Иван — «Или брезгуешь?» Данька ничего не ответил, лишь только опустил голову. Ну не мог он признаться отцу, что прикоснуться к мертвой дичи, для него все равно что залезть в яму со змеями. — «Вот в этом сын и заключается ответственность» — присев перед мальчиком на корточки, назидательным тоном сказал отец. — «За каждый свой выстрел придется ответить. Подстрелил дичь, будь добр забери домой. А если вдруг убил человека — ответь по закону. Поэтому если тебе не угрожает опасность, прежде чем стрелять подумай…а нужно ли тебе это?! Сможешь ли ты ответить за это?!». Внимательно выслушав отца, Данька вздохнул и принялся доставать из кармана перчатки. Взяв птицу за лапы на расстоянии вытянутой руки, мальчик отправился домой вслед за отцом. — «Молодец!» — улыбнулся Иван. — «Так и быть сам разделаю, а если поможешь, то после обеда дам тебе свой наган, пойдем по банкам постреляем». После обеда отец с сыном отправились на опушку возле реки, за ними увязалась Ксанка. Девочка стала взрослее, но так же всюду следовала за братом. Елена Владимировна больше стала уделять внимание на обучение дочерью бытовыми обязанностями. Ксанка уже умела готовить несложный обед, помогала матери со стиркой и уборкой по дому. Но самой Ксанке домашние хлопоты были скучны, она рвалась к отцу и брату. Вот и сейчас отпросившись у матери, она с интересом наблюдала как Данька с легкостью управлялся с отцовским револьвером. — «Десять из десяти сэр!» — отрапортовал мальчик отцу. — «Молодец!» — улыбнулся моряк. — «Давай еще раз и пойдем домой, нужно еще сено для скотины натаскать». — «Бать?!» — несмело позвала Ксанка. — «А можно мне попробовать?» — «Ещё чего!» — фыркнул Иван. — «Маленькая ты еще, обойдешься!» — «Вообще-то Даньке тоже было семь, когда ты начал его учить!» — возразила девочка. — «Я тоже хочу! Чем я хуже?» — «Просто ты девчонка!» — пожал плечами Данька — «А вам положено обед стряпать». — «Так нечестно!» — обиделась девочка — «А если меня вдруг кто-то обидит?» — «А для этого есть настоящие мужчины!» — улыбнулся брат и сделал последний выстрел. — «Ладно хватит! Тоже мне настоящий мужчина…» — усмехнулся отец, забирая у сына оружие. — «И запомни… настоящий мужчина должен уметь всё: и воевать и готовить!» — «Паап…» — умоляюще позвала девочка — «ну можно хотя бы просто подержать?!» — «Просто подержать?» — задумчиво произнес Иван. — «Собственно почему бы и нет! Давай попробуем!» Проверив оружие, матрос убедился, что в нем нет патронов и протянул его дочери. Ксанка не веря в такую удачу, с радостью схватила наган и стала его рассматривать. — «А теперь попробуй прицелиться. Вытяни руку». — сказал отец, наблюдая за дочерью. Ксанка вытянула руку, но не смогла удержать тяжелый револьвер. — «Эх балда!» — прищурившись усмехнулся Данька, сестра же от обиды показала ему язык. — «Ничего!» — улыбнулся отец, поднимая оружие и пряча его в кобуру. — «Приловчишься! Ладно пойдемте домой». Поздно вечером того же дня, Иван с сыном сидели в своей конюшне. Натаскав сена и воды мужчины уютно устроились на завалинке. Данька наблюдал как отец делает заготовки для подков. Одинокая свеча мерцала мягким светом, придавая вечеру особый уют. Мальчик очень любил такие вечера, можно было разговаривать, о чем угодно. Особенно Данька любил расспрашивать отца о его службе во флоте. Иван с удовольствием рассказывал сыну морские истории, опуская некоторые моменты не предназначенные для детского восприятия. — «Бать, а почему ты стал моряком?» — «Эта профессия воспитывает тебя, помогает справиться с различными трудностями, преодолеть какие-либо страхи, комплексы, а также учит ценить жизнь. Моряк — должен быть очень стойким, как физически, так и психологически. Море слабаков не любит! Это профессия всегда держит тебя в форме. Не дает расслабиться! Это постоянное сражение со стихией. Когда перед твоим судном встают огромные волны нужно в считанные секунды принять правильное решение». — «И тебе не бывает страшно?» — затаив дыхание спросил мальчик. — «Конечно бывает!» — усмехнулся капитан. — «Не бояться только дураки! Просто нужно уметь контролировать свой страх, уметь действовать на опережение, подавлять его. Как бы страшно тебе не было, всегда заставляй себя думать о том, как выйти из сложившийся ситуации. Начнешь паниковать — считай проиграл!». — «А что самое тяжелое в этой профессии?» — продолжал расспрашивать Данька. — «Самое тяжелое?!» — задумчиво произнес отец. Посмотрев на сына, он усмехнулся и потрепал мальчика по голове — «Самое тяжелое это расставаться с вами! Уходить и понимать, что увижу вас только через полгода». — «А море …оно… какое?» — задумчиво спросил ребенок. — «А вот годика через два переедем поближе к морю, тогда сам мне и скажешь какое оно». — улыбнулся Иван. — «А зачем нам переезжать?» — удивился Данька. — «Чтобы …» — начал было отвечать капитан, но его прервал громкий хлопок открывающейся двери конюшни. Елена Владимировна молча вошла и застыла на месте, зло смотря на мужа. Не отрывая взгляда, она строго произнесла — «Данька, марш домой. Спать!». — «Мааам… еще только девять вечера!» — запротестовал сын. — «Я сказала спать!» — строго повторила мать. — «Бать?!» — умоляюще посмотрел сын. — «Приказы не обсуждаются!» — пожав плечами, мягко сказал отец. Закатив глаза, Данька молча вышел из конюшни. — «Ну…что случилось?» — дождавшись, когда сын уйдет, тихо спросил Иван. — «Объясни пожалуйста, почему руки нашей дочери пахнут порохом?» — всё так же строго спросила Елена Владимировна. — «Потому что она держала мой револьвер, из которого только что стрелял Данька».— глубоко вздохнув ответил ей муж. — «Как он оказался у нее в руках?» — «Она попросила его подержать» — «И ты конечно же разрешил?!» — «Лен…» — «Вань!» — громко произнесла женщина, медленно подходя к мужу. — «Я смирилась с тем, что ты начал учить Даньку стрелять. Ты прекрасно знал, что я против, но всё равно продолжал это делать. Я закрываю глаза на то, что мой сын чаще в руках держит нож, чем книгу. Я стараюсь не обращать внимание, что мой девятилетний сын дерётся как заправский хулиган. Я приняла это! Да где-то ты был прав, он мальчик и должен уметь постоять за себя. Но Ксанка… Ты в своём уме? О чем ты думал скажи мне?! Ты вообще думал, когда давал нашей семилетней дочери заряженное оружие?!» — «Не шуми!» — тихо, но твердо произнес моряк. — «Во-первых я не идиот! Револьвер был пуст, я проверил прежде, чем дать его дочери. Во-вторых, Ксанке семь лет, можно уже потихоньку начинать ее учить». — «Ваня, она девочка!» — всё так же громко возмущалась Елена Владимировна — «Девочка должна уметь создавать уют в доме. Она не обязана уметь стрелять и драться!» — «Обязана!» — резко вскинув голову рявкнул капитан. — «Она моя дочь! Она дочь морского офицера! Она обязана уметь постоять за себя!». — «Зачем?!» — всплеснув руками выкрикнула его жена. — «Затем!» — повышая голос строго ответил Иван. — «Затем что я не всегда буду рядом с ней! И, возможно, Данька тоже! Ты права — она девочка! И это ещё хуже для неё же самой. Я не позволю чтобы какая-то скотина обидела мою дочь. Я научу Ксанку всему тому, что уже умеет Данька. Это мой священный долг как отца!». Вздрогнув, Елена Владимировна резко зажмурилась. За десять лет брака, муж впервые на нее накричал. Тяжело дыша, Иван Николаевич отвернулся и отошел от жены, чтобы успокоиться. Спустя минуту, он вновь подошел к ней и крепко обнял. — «Прости! Я не должен был кричать на тебя». — «Это ты прости меня!» — прижавшись к мужу, тихо прошептала женщина. — «Ты прав, наши дети должны уметь постоять за себя. Просто я очень волнуюсь за них. Я не хочу чтобы с ними что-то случилось» — «Я тоже не хочу!» — посмотрев ей в глаза, тихо сказал капитан. — «Но случиться может всякое…я должен их подготовить. Пожалуйста не мешай мне!» — «Хорошо» — мягко уступила Елена, и улыбнувшись добавила — «И знаешь… раз ты уж заговорил о долге…мой священный долг, как матери, научить сына готовить… мало ли что…» — «Да ради бога!» — засмеявшись, ответил ей муж. — «Сомневаюсь, что он будет в восторге от этой идеи… но тоже не помешает! Пусть учиться!». 1924 год… — «Ну вот! На следующий день мать начала меня учить чистить картошку и резать овощи». — закончил свою историю Даниил. — «Я конечно протестовал этому, психовал, вредничал, но мать проявила стойкость и всё-таки кое-чему меня научила». — «Да я помню эти психи!» — весело фыркнула Ксанка. — «Ты даже как-то раз сбежал из дому, лишь бы только не готовить. Правда после этого резко успокоился». — «Потому что от отца получил по первое число!» — усмехнувшись ответил Даня, допивая чай. — «Да уж! Интересная история» — улыбаясь сказал Яшка. — «А всё-таки ваши родители были правы. Если бы не капитан вряд ли бы Ксанка смогла себя защитить при похищении. И если бы не ваша мама, то вряд ли бы Данька смог накормить нас сейчас. Так что друг, не тушуйся, а лучше научи меня готовить». — «Ну да! Мне же больше заняться то нечем… вон пусть тебя Ксанка учит!» — поморщился Данил. — «Да и вообще… то, что я умею готовить это слишком громко сказано. Так … салат нарежу да картошку отварю вот собственно и всё …» — «Я и этого не умею!» — пожал плечами Валерка. Данька задумчиво посмотрел в даль и тихо произнёс — «Настоящий мужчина должен уметь всё!»