Марена, дочь Кощеева

Звёздное небо в воде отражает река. На лугу у опушки опять распустились цветочки. И как омут глубокий моя печаль глубока. Ни любви, ни надежды уже не видать русалочке.

— Пустая башка, — Яга с кряхтением опустилась рядом. Я сердито зыркнула на неё сквозь прилипшую ко лбу прядь волос. Ещё от неё выговора не хватало! — Тешится Ванька, разума ещё с горсть, — старуха опустила в воду одну из мисок и задумчиво вгляделась в своё идущее рябью отражение. После того, что случилось пару часов назад, мне было боязно одной на берегу, так что в глубине души я даже обрадовалась, что Яга пришла. Лучше уж она, чем кто угодно другой из нашей команды по спасению мира. Но виду я не подала и продолжила молча пыхтеть над нестираемой гарью на внутренней стороне котелка. — Ты если от каждого грубого слова бегать будешь, в жизнь ничего не узнаешь. — А что мешает нормально сказать, если знаете что-то? — ладонь обожгло неосторожным резким движением и я зашипела. — Вот и я о том, — колдунья кивнула на моё запястье, — торопишься куда-то, подгоняешь всех, выпытываешь. А ведь каждый свою тайну уберегать старается. Особливо, если тайна неприглядная. Я фыркнула. С минуту Яга молчала. — Я уже поняла, что у Кощея… с мамой что-то произошло. Расскажите хотя бы как всё начиналось. Это же не тайна? — я постаралась бросить это как можно более равнодушно. Старуха молча принялась скрести миску. Я покосилась на неё, пытаясь в темноте разглядеть на лице колдуньи её намеренья. Бесполезно. Мне уже даже не хотелось злиться. Чёрт с ними со всеми. Не хотят говорить — и не надо. Завтра уйду в портал, успокою маму и притворюсь, что всё это было сном. Даже не притворюсь — со временем скорее всего и реально поверю. Психика она же такая материя, пластичная, всё непонятное объяснит или замажет. Всё вернется в привычное русло, доучусь, найду нормальную работу и всё такое. Да. Так и сделаю. Я ещё раз ополоснула котелок в воде, отряхнула колени от влажной земли и не глядя на старуху пошла прочь. — Погоди, Марена. Я устало выдохнула и обернулась. — Присядь. Возвращаться было бы слабостью, поэтому я выжидающе застыла на месте. Яга, не поворачиваясь ко мне, задрала голову наверх, на пролетевшую в ночной тиши птицу. Несколько секунд ничего не происходило — а когда она заговорила, хрипловато и медленно, возникло ощущение, что слова даются колдунье с трудом. — Кощей с твоей матерью по-хорошему не должны были водиться. Мавки существа непутёвые, беззаботные, из водоёмов дальше ближайшей деревни не хаживают никогда. Но она какая-то не такая была. Уж не знаю на чем они сошлись, только Кощей её с озера увёз, в замке запер и страстью воспылал невероятной. Я успела коротко представить эту картину и меня передернуло. — Потом ты родилась, и через время молва пошла, что Кощеева дочка может судьбы человечьи переплетать да рвать по своему усмотрению. Ну потянулись к замку молодухи, упрашивали их с сужеными объединить да родительское дозволение миновать. — Типа как приворот? — прервала я. — Нет, — раздраженно отмахнулась та, — Не существует приворотов, выдумки это всё. — В смысле? — я недоуменно хлопнула глазами и почему-то полезла рукой в карман, в надежде найти там пузырёк-доказательство, — А как же отворотка, которую ты нам дала? Яга повернула голову, оглядела меня как юродивую, и принялась подниматься с места. — Можно человека заставить подчиняться — это темная магия, запретная. Но чувство сотворить — это тебе никакие травы и колдуны не спомогут. Старуха подхватила с земли посуду и резво заковыляла прочь. Я метнулась наперерез. — Но как тогда?!.. Она внимательно глянула мне в глаза, прищурилась: — Своим умом доходи, Марена, — и твёрдым движением отодвинула меня в сторону. Я застыла на секунду, пытаясь переварить последние слова, собираясь что-то крикнуть, обвинить!.. …но внезапно очнулась и спокойно произнесла: — Погоди. А потом? Яга замерла на самой кромке леса, перехватила поудобнее свою ношу и буркнула: — А что потом? Мать твоя с дитёнком вдруг пропала, Кощей принялся рыскать повсюду, лютовал, обряды какие-то проводил. И не нашёл. Как сквозь землю провалились. Я невольно вздохнула. Вопрос вырвался сам собой. — А он что? Колдунья дернула плечом, будто сбрасывая с него невидимую руку: — Что! Зарылся в своё подземелье и сидел. Уж я за ним не следила! — и поковыляла обратно к костру.

***

Я уже несколько минут сверлила взглядом спящего Финиста. Если Яга не врет и это не приворот, тогда в чём дело? Не могла же недельная симпатия настолько свернуть мне мозги? Не могла. Да и сам Финист выглядел удивлённым, когда молол что-то про любость, это, видимо, на него не похоже. Значит какая-то магия за этим всё-таки стоит. Но сказать по-человечески колдунья не хочет. По-человечески, ага. «Своим умом доходи». Легко говорить. Вот я бы вас в свой мир закинула и заставила своим умом до пользования всеми благами цивилизации доходить. Небось не быстро бы сообразили. Снобы. Финист внезапно дернулся всем телом, открыл глаза и сел. Я вздрогнула и отвела взгляд. Вот же! Не хватало ещё, чтобы высказал за то, что я его разглядываю. — Что ты делала? Его тон мне не понравился. То ли со сна, то ли по памяти нашего последнего разговора — но вопрос Финист задал как-то странно. Грубо, ощетинившись что ли. — Опять колдуешь? — он поднялся со своего места и шагнул в мою сторону. Почуяв неладное, я тоже вскочила на ноги. — Нет! Богатырь прищурился, провёл ладонью по взмокшим во сне волосам. В глазах подозрение. — Я не умею колдовать, — на всякий случай я переступила через бревно, на котором сидела. Преграда между нами, пусть и такая символическая, успокоила меня. — Что происходит? — Что происходит? — мужчина криво улыбнулся, — Был бы рад узнать. Я незаметно покосилась на остальных лежащих на поляне. Спят. Может и к лучшему. Какой петух его во сне клюнул? — Финист, ты меня пугаешь. Молчание. Приступ агрессии на нервной почве? Кошмар приснился? Злость сорвать некуда? — Повторяю тебе, я не владею магией. В моём мире её вообще нет. На мгновение его черты словно опустились, подернулись печалью. Но только на мгновение. — Магия, — лицо Финиста скривилось, будто это слово было со вкусом слизи, — Это всё нечисто. Неправильно. То, что ты сделала. Я опешила. — Что? Финист на меня не смотрел. Магия — это нечисто? И это говорит мне человек, живущий в окружении леших, русалок, колдунов и кого только ни на есть ещё? — О чём ты вообще? Что из того, что я сделала, для тебя неправильно? Несколько долгих секунд на поляне раздавался только гул ночных сверчков. — Всё. Обида вспыхнула не сразу. Что всё? Подшучивала поначалу? Глупости. На слабо взяла какой-то раз? В дозоре посидела? Розыгрыш на воде устроила? Цепочку эту дурацкую создала? Или… Поцеловала? — Я по-твоему это специально? Специально тебя к себе привязать хотела? — Всех детей сызмальства учат — на колдунов да нечисть без крайней нужды не смотреть, не трогать. Неизвестно в чём их сила да умысел. Моя вина, что забылся. ЧТО?! Я ошалело моргнула. Нет, погодите. ЧТО? Вот почему он в самом начале касаться меня боялся? Ему просто противно было? Нечисть? За грудиной заныло. Ругательства застряли в горле, и произнести что-то получилось только сквозь зубы. — А другие знают, что ты так к ним относишься? Яга, Кощей, Колобок? Они все для тебя… неправильные?! Богатырь вздернул голову. — Они безобидные. Я перестала что-либо понимать. — А я?.. — А ты волю людскую подчиняешь. Можешь навредить. — Навредить? — плечи сами собой опустились, — Считаешь, я тебе навредила? Тишина. Вот как. Дерьмово. Я медленно повела плечами, выдохнула и снова втянула носом воздух, чтобы прозвучать спокойно: — Яга сказала, что приворотов не существует. Это что-то другое. Если это и магия, то сотворена она не мной. Пауза. — И пошёл ты к чёрту. *** Кажется, гаркнула я громче, чем стоило. Уходя, краем глаза уловила какое-то движение на спящей стороне поляны. Финист за мной не пошёл. А вот кто-то другой пошёл. Не показалось. — Не надо, — буркнула я через плечо, снова опускаясь на песок у прибрежной кромки. Пусть меня уже русалка утащит. Утащит, утопит, грязной кровью назовёт. И для нечисти я не нечисть, и для людей не человек, и для этого мира не своя, и для своего привычного, получается, чужая. Оставьте меня здесь и забудьте, как страшный сон. — Не слушай его. В нём горе говорит. Я подскочила и ошалело глянула через плечо. Уж кого не ожидала. Кощей бесшумно приблизился и тоже сел. Но не рядом, а шагах в трёх. Я отвернула голову к воде. Слышал, значит. — Ты… вообще спишь? Это обращение прозвучало слегка искусственно, но я почувствовала, что сейчас самое время. — Нет. Ясно. А чего бы в караул тогда одного Кощея не ставить? Не доверяют? Или тоже устаёт? Наверняка. Бессмертный ведь не значит железный. Идиотские мысли. Что вообще у меня в голове? Сон. Хочется спать. Нет. Хочется выспаться. Бр-р-р! Я тряхнула головой. От недосыпа и нервов вдруг резко накатила усталость, мысли ворочались в голове медленно и странно. Пришлось уложить подбородок на колени и прикрыть глаза. Так лучше. Главное, не уснуть здесь на берегу. — Какое горе? — лениво протянула я, не слишком вникая в суть сказанного. — Думает, что прокляли его в детстве. За то колдунов боится. — М-м? — я медленно провернула голову, уткнувшись виском в острый выступ коленки. — Как прокляли? — Облик у него есть, — слова из Кощея потянулись тяжело, словно он вдруг пожалел, что поднял эту тему. Усталость как рукой сняло. Я вытянула шею и на грани шепота спросила: — Соколиный? Кощей кивнул. Значит, не показалось. Но… это серьёзно тайна для всех? У него же буквально прозвище?.. Бессмертный видимо прочёл на моём лице цепь этих мыслей: — Его так в дружине прозвали, ещё когда отроком был. За острый взгляд — врага хорошо примечал. Я кивнула, решив не задавать лишних вопросов, чтобы не упустить сути. Но следующий вопрос всё равно получился глупым. — И что, плохо ему от этого?.. Кощей снова покосился в мою сторону и, как показалось, едва заметно вздохнул. — Любой дар да особенность людей в стороне от тебя держит. А он среди людей своё место видит. Я нахмурилась, но и эту тему развивать не стала. Позицию Финиста на этот счёт мы уже слышали. — И правда мог кто-то? — Что мог? — Проклясть. Кощей помолчал. — Может и мог. Но колдунов таких нет давно, — снова долгая пауза — и словно нехотя, — Не проклятье это. Природа. — Что значит природа? — То и значит, — в его тоне появилась усталость, — Иди спать, Марена. День впереди долгий. С этими словами Бессмертный поднялся и окинул хмурым взглядом другой берег, едва различимый в темноте. — Погоди, — я машинально принялась вставать, но затормозила, — А ты откуда это всё знаешь? — Встречал одну женщину, она поведала. Опять загадки какие-то. — Что за женщина? Бессмертный слабо махнул рукой и выжидающе опустил голову. Я вздохнула. Понятно, и так уже много сказал. — Сейчас догоню. Он не двинулся. Несколько секунд мы молча глядели друг на друга. В чёрных глазах Кощея плеснулось что-то измученное. Сердце как-то неправильно стукнуло, мигом вернулась былая неловкость. Я отвела взгляд. Не за тем, чтобы про Финиста рассказать, он за мной на берег пошёл. Цыкнул едва слышно, отвернулся и побрёл обратно. Всё-таки надо сказать. — Кощей! Он остановился и чуть повернул голову. — Я не уверена, что приму тебя когда-нибудь. Это всё… слишком странно. Помолчал. Кивнул. И ушёл. Застучавшее было быстрее сердце, сильно треснулось о грудину и успокоилось. Ну вот — он всё понял.