Марена, дочь Кощеева

Я машинально вцепилась в лежащую рядом пластиковую бутылку, в которую на каждой стоянке наливала для себя кипячёную над костром воду. Крышка поддалась не сразу, я дрожащими пальцами раскрутила её и торопливо отвернулась, нервически заливая в горло остывшую воду. Хотя кого я обманываю, пить не хотелось, я просто пыталась выиграть время. Кощей опустился рядом на корточки, и я вынужденно повернулась обратно, не в силах терпеть за спиной его тяжелое присутствие. — Это ведь ты, — его тёмные глаза неверяще скользили по моему лицу. Я уловила осторожное движение руки, тянущейся к моей щеке, и дергано отшатнулась, подтягивая под себя ноги: — Не знаю! Хриплый со сна голос прозвучал удивительно громко. Я машинально закрыла рот ладонью и бросила короткий взгляд в сторону костра. Спят. Кощей, как завороженный, медленно опустил руку. Он отчаянно пытался зацепиться взглядом за что-то на моём лице, и я с нарастающей дрожью во всём теле осознавала, что ему это удаётся. Стало почему-то до одури страшно. Почти как во сне, только теперь по голове обухом лупило осознание, что проснуться не получится. Да, я никогда всерьёз не верила, что это когда-нибудь произойдет. Уверенность в том, что Яга ошибается, настолько плотно засела в мозгу, что я даже не замечала её, полушутливо размышляя о том, каково иметь в отцах Кощея Бессмертного. Это и правда было забавно осознавать. Быть может, это мозг пытался защитить меня от информации, которую я просто не могла переварить, и обращал всё в шутку? Но не признаки узнавания в глазах Кощея напугали меня сейчас. Меня напугало осознание, что я вспомнила. Какое-то мимолётное, забытое, но сохраняемое в памяти ощущение. Как запах из детства, о котором не думаешь, пока случайно не натыкаешься на него уже взрослым. Я помнила это прикосновение. Когда мама меня заплетала или успокаивала её руки были другими. А больше по голове меня никто не трогал, мне не нравилось. — Мара… — сдавленно протянул Кощей, и меня затрясло от того, как сорвался в конце его голос. Ведь это означало, что это правда, — Как ты?.. Я неосознанно замотала головой, отстраняясь от него как можно дальше. Тело всё делало само. Кощей невольно потянулся следом и я, с хрустом взбивая ногами ветки своей лежанки, сильно задела его ботинком. На мгновение это отрезвило обоих. Со стороны послышалась возня. — Чего расшумелись, охальники? — хрипло зашипела Яга. Но ей никто не ответил. Мы с Кощеем смотрели друг на друга. Где-то на подкорке сознания я молилась, чтобы он не двигался, ничего не делал, молчал и всё было как раньше. Но непривычный для старика взгляд — не просто изумлённый, не просто растерянный, а безотрывный и будто закостеневший — с каждой секундой всё крупнее отбивал перед моим мысленным взором ярко красное «НЕТ». — Как… это возможно? — наконец выдавил Кощей. Я втянула носом воздух. Дурацкий страх вымотал меня до трясучки, и на его месте начала разгораться привычная злость. Бей или беги. — Это вы мне скажите как! — я сжала зубы и прищурилась, — Ну, кто такая Лара? Колдун поменялся в лице. Поперёк его лба пролегла глубокая морщина, а взгляд потемнел. — Марена… — Говорите! Кощей на секунду отвёл взгляд в сторону, и мне в глаза бросились размеренные движения желваков. — Зачем спрашиваешь, если всё знаешь? — Если бы всё знала, меня бы здесь не было, — не подумав, брякнула я и напряженно склонила голову, — Что произошло? Тёмный взгляд снова обратился ко мне. Повисло молчание. — Ну? — я почувствовала, что от крика толку не будет, и пыталась говорить ровно, — Только не говорите, что не помните. Кощей повёл бровями, как бы признавая, что помнит, но говорить не спешил. — Почему я с мамой оказалась там? — я неопределённо качнула головой, — Неудачный ритуал? Колдун отрицательно покачал головой, выдержал паузу и отстранённо протянул: — Не знаю. — А кто знает? — я почувствовала, что впиваюсь ногтями себе в ладонь и заставила себя расслабить руку. Ответом мне был выразительный взгляд, только раздувший огонь теплящегося внутри раздражения. Мне начало казаться, что Кощей смеётся надо мной, поэтому издёвка вырвалась сама собой. — Что, совсем никаких зацепок? Снова пауза на несколько секунд. — Я действительно не знаю, как ты оказалась в том мире, — Кощей смотрел куда-то за моё плечо и выглядел так, как будто каждое слово обжигает ему горло, — И не понимаю, почему… Он замялся всего на долю секунды, но я тут же перебила: — Почему я ещё жива, да? — Прошло столько лет… — Кощей не обратил внимания на мой горьковато-насмешливый тон и всё так же отстранённо помотал головой, — Я не знал, даже предположить не мог. — Если это не ритуал, значит она сама ушла? — по тому, как ловко Бессмертный огибал любое упоминание о маме, наивно было полагать, что мы переместились в другой мир в момент семейной идиллии, — Что произошло? — Я искал вас, каждую кочку перерыл, каждую деревню обыскал, даже в Нави хотел, но там, — он снова пропустил мимо ушей мои слова, — Как?.. — Я не это спросила, — пословно отчеканила я, скользя по грани того, чтобы взорваться. Кощей едва заметно поморщился. — Или вы мне говорите, что произошло, или я прямо сейчас встаю и возвращаюсь домой, — размеренный дежурный тон дался мне не легко, но последнее слово я выделила с почти маниакальным удовольствием. У Кощея на лице не дрогнула ни одна мышца, только глаза на мгновение поймали фокус на моём лице. Позади снова раздался едва уловимый звук. — Марена, — настороженно протянула Яга, про существование которой я уже забыла и потому дёрнулась, — Обожди, не всё он ещё… — Да всё он вспомнил! — я треснула рукой по земле и развернулась к ней, — Только тайну свою какую-то прикрывает! Уж не просто так мама, наверное, от него в другой мир сбежала! Кощей загородился стеной своего мнимого непонимания, и от бесполезности попыток пробиться сквозь неё хотелось плакать. Я не понимала, чего он добивается. Не понимала рад ли он, или просто удивлён, что я ещё жива. Не понимала, что он скрывает. Но ему удалось навести меня на мысль, что что-то скрывает мама. И от этого стало удивительно погано. Это не может быть правдой. Не может ведь? Краем глаза я заметила шевеление на лежанках Вани и Василисы. Только не реветь при всех. — Марена, — непривычный успокаивающий тон Яги послужил сигналом к действию. Я оттолкнула её руку, вскочила на ноги и рванула прочь от костра, остервенело толкнув плечом невесть откуда вывернувшего Финиста.

***

Сидеть на криво поваленном стволе было неудобно и колюче, но это сейчас беспокоило меня меньше всего. Где-то неподалёку опять журчала река, а сквозь ветки пробивался свет вынырнувшей из-за туч луны. Я снова открутила крышку машинально ухваченной с собой бутылки и сделала несколько размеренных глотков. Спокойно. Всё под контролем. Надо просто дождаться, пока Ваня починит меч и смотаться домой, расспросить маму. Уж она точно не будет передо мной отмалчиваться как этот. Это что такое надо умудриться сделать, чтобы от тебя жена с ребёнком в другую реальность убежали? И он ещё наивно полагает, что сможет просто увиливать от этой темы? Охренеть. Просто охренеть. Почему все всё время что-то умалчивают? У Кощея с Ягой один мозг на двоих или что? «Потом узнаешь», «не знаю», «не помню», «не скажу», «сама проверь» — так сложно что ли нормально сказать? Что за тайны кругом идиотские? Или меня за дуру совсем держат? Крышка выскользнула из пальцев и укатилась куда-то в траву. Ну отлично. Я наклонилась, в полутьме шаря ладонью по земле, и практически сразу бутылка, поставленная рядом, опрокинулась мне на колени. Да твою-то мать! Я с коротким яростным рычанием отшвырнула её в сторону, пнула пяткой ствол, на котором сидела, и запустила пальцы в волосы. Да почему. Всё. Так. По-идиотски! Насмешки эти, кошмары, тайны постоянные, всё наперекосяк идёт! Как же достало! Я раздраженно растрепала волосы, закрыла ими лицо и напряженно выдохнула в ладони. Рядом послышался хруст шагов, я их узнала и поэтому даже не дернулась. Боже, пожалуйста, пусть он убирается к чёрту. Я сглотнула, собираясь выдавить «уйди», но поняла, что, если скажу что-нибудь, точно разревусь. Поэтому я молча ткнулась носом в стиснутые перед лицом кисти и уставилась неподвижным взглядом перед собой. Проваливай-проваливай-проваливай, пожалуйста. Сокол прислонился к деревцу неподалёку, выждал несколько секунд и примирительно начал: — Гневом тут… Я прервала его рукой. — Финист, пожалуйста, вот давай сейчас не будем об этом, ладно? Что это за тон у него такой?.. понимающий? Я ждала какого-то привычного снисхождения и уже настроилась как-нибудь язвительно отослать богатыря обратно, а тут даже растерялась. Финист послушано замолчал, а затем приблизился и опустился передо мной на корточки. Я машинально смахнула волосы с лица и отвернула подбородок, находя новую точку для взгляда. На несколько секунд повисла тишина. Я чувствовала, что он смотрит на меня, но делала вид, что мне нет до этого дела. Вот ещё жалости с барского плеча мне не хватало. Ягу с собой не привёл, и на том спасибо. — Узнать хотел, — неожиданно прошелестел низкий голос, — отчего волосы у тебя такие? Я удивлённо покосилась на богатыря. Спустя неделю всё-таки любопытство взыграло? Ну-ну. — Ну я же кикимора, как без этого, — я пожала плечами и снова отвела взгляд. — На меня тоже гневаешься? — На тебя? — я даже на полсекунды задумалась, — Ну только если ты тоже что-то скрываешь. Скрываешь? Финист усмехнулся. Лунный свет серебрил контуры его лица. — Спроси, если что-то узнать хочешь. Я моргнула. Так просто? Издевается? Или догадывается о чём-то? Почему-то именно сейчас задавать вопрос про соколиное превращение показалось неправильно. Да даже если он, какая разница? Любопытной Варваре, Марина, сама знаешь… Я хмыкнула. — Хватит мне на сегодня знаний. — Ну тогда на мой вопрос отвечай, — Сокол чуть склонил голову, внимательно глядя на меня. Смотреть на него в ответ почему-то было неловко, поэтому я продолжала разглядывать то деревья неподалёку, то свои руки. — Ну вот у вас одежду красят там, терема, а у нас волосы можно покрасить. Захотелось мне чего-то яркого в жизни, вот и получилось, — я указала ладонью на висящую перед лицом прядь и выразительно качнула головой в жесте «будут ещё вопросы?». Финист улыбнулся и протянул руку, заправляя мешающие волосы мне за ухо. Я замерла. — Неужто жизнь у тебя такая серая? — Ну по сравнению с тем, что сейчас… — я завороженно проследила за его рукой, скользнувшей вниз и замершей у меня на колене, — …можно и так сказать. А если с вашим сказочным бытом сравнивать, то вообще небо и земля, если ты понимаешь такие фразеологизмы, конечно… Ощущение близости горячо отозвалось в раздраженных нервах, и я попыталась заглушить внезапно возникшее беспокойство бессмысленными речевыми дополнениями. — Иногда мне кажется, будто ты заклинаниями разговариваешь, — Финист чуть склонил голову набок, и луна почти полностью осветила его лицо. Я неловко улыбнулась, заглядываясь на его весёлые светлые глаза, и неразборчиво что-то забубнила в ответ. — Ворожбу какую шепчешь? Я тихо прыснула. В какой-то момент мы незаметно перешли на полушёпот, потому что разговаривать ночью в полный голос казалось странным. — Ага, по твою душу. Финист чуть приподнял брови, и его улыбка внезапно померкла, сменившись серьёзностью. — По мою не надобно. Я, не ожидав этой перемены настроения, сама невольно перестала улыбаться. — Почему? Он качнул головой: — А как думаешь? Я замялась. Сказать, что первое в голову пришло? — Ну, у тебя, наверное, есть… кто-то? — А говоришь, ничего спросить не хотела, — улыбка снова на мгновение появилась на его лице. — Нет! — я торопливо отмахнулась, случайно стукнув Финиста по ладони, и отдёрнула руку, как ошпаренная, — Нет, я просто… — Нет никого. — Нет? — машинально повторила я, не зная, что ответить дальше. Мы ведь несерьезно сейчас разговариваем? Ну, он же понимает, что я колдовать не умею? — Ну тогда не знаю… никто не хочет приворожённым быть, наверное. — Дважды. Я моргнула: — Что дважды? — Нет нужды дважды ворожить, если с первого раза получилось. Мысли в голове ворочались угрожающе медленно. Что? Он сейчас про ритуал этот неудавшийся? Так я же здесь не при чём, это случайно вышло, если бы Кощей со своей тягой к экспериментам не полез… Или?.. Я почувствовала, как к щекам медленно приливает кровь, и снова уткнулась взглядом себе в ладони, спешно затарабанив: — Если ты про цепочку эту, то я правда не знала, что такая фигня получится, я не помню ничего из того, про что Яга с Кощеем говорят. Да и вообще отворотку мы же с тобой… — Мара. Я осеклась и быстро подняла на него взгляд. Финист чуть свёл брови у переносицы и едва заметно качнул головой из стороны в сторону. Я не осознавая отзеркалила его выражение лица и севшим голосом выдавила: — Что? Он подался из своего положения вперёд, становясь на одно колено и осторожно опираясь ладонью на моё бедро. Я затаила дыхание, безотчётно скользя взглядом за его рукой, а в следующее мгновение почувствовала движение воздуха совсем возле своего лица. Сердце очнулось и гулко застучало, ускоряя дыхание. Я ощущала только горячее прикосновение ладони поверх холодных от пролитой воды джинсов. И от этого ощущения сердце нырнуло куда-то в живот и запульсировало там, сообщая дрожь всем конечностям. Предвкушающий страх вдруг куда-то исчез, уступив место болезненному азарту. Непроизвольно облизнув пересохшие от дыхания губы, я накрыла рукой запястье Финиста, проникая пальцами под рукав рубашки, и подняла взгляд. Мы были так близко, что я почти не различала черт его лица, однако почувствовала, как напряглись от моего прикосновения мышцы предплечья, и едва уловимо для самой себя улыбнулась. В следующее мгновение Финист преодолел разделявшее нас расстояние и прильнул к моим губам. Я тихо выдохнула, цепляясь другой рукой за его плечо, и, испугавшись собственной короткой уверенности, нетвёрдо ответила на поцелуй. Прикосновения бороды непривычно щекотали щеки, но губы Финиста были удивительно мягкими и почти горячими. Он, почувствовав кольнувшую меня неуверенность, действовал осторожно, переместился от верхней губы к нижней, задержался там и одновременно с этим скользнул рукой мне на талию. Вдоль по позвоночнику взвилась стая мурашек, я не смогла сдержать легкой дрожи и, почувствовав, как он чуть улыбнулся мне в губы, снова осмелела. Моя ладонь плавно переместилась с его плеча к шее и скользнула вдоль неё под незакрытый воротник. Я почти неуловимо провела прохладными пальцами вдоль ключицы, чувствуя жар спрятанной до того под одеждой кожи. Финист коротко вдохнул, притягивая меня ближе, и я послушно углубила поцелуй, чувствуя, как мягко поднимаются вдоль по позвоночнику его пальцы. Под прижатой к груди Финиста ладонью глубоко и сильно билось сердце, его грудь часто вздымалась от сдерживаемого дыхания. Дышать было трудно и жарко, пульсация внизу живота усилилась и разгорелась требовательным жаром. Я переместила руки, ловя лицо Финиста в свои ладони и почти соскальзывая из своего положения в его объятья. Внезапно над нашими головами что-то громко треснуло, захлопало и лес огласило протяжное: «Кар-р-р!».