VI. Путь длиной в вечность

Королева Бесстрашная минует внутренние сады и замковую стену, направляясь в сторону поляны, что у кромки леса. В руках у нее — плетеная корзина с выпечкой. Начало мая, а день выдался теплым, словно в сердце лета. Если вначале у нее были сомнения, сможет ли она их отыскать, то сейчас — не осталось ни одного. Они так громко кричат, будучи увлеченными своей игрой, что, наверное, у границы с Орландией слышно. Дженни чуть приподнимает подол светлого платья, пробираясь сквозь высокую траву. Ахает, останавливаясь напротив своих мальчишек. Там, где они играют, трава вытоптана до грунтового месива. Это ж как надо было… И, они настолько увлечены своим куббом, что даже не замечают ее. Дженни вздыхает, тянется за первым пирожком, подходит к широко ухмыляющемуся Питеру, что наблюдает, как Роберт расставляет деревянные блоки по своей стороне. Королева видит его едва ли не черные от грязи руки и решает запихнуть ему выпечку прямо в рот: — Первый. Верховный король наконец замечает появление любимой и что-то мычит в ответ. По тону — явно благодарное. Дженни быстрым движением оставляет поцелуй на его плече, что как раз на уровне ее губ, тянется за следующим пирожком, подходит у Уиллу: — Второй. — Спасибо, мам, — младший даже не смотрит на нее, щурится, примеряясь, с какого места будет бить по «вражеским» блокам. Дженни замечает грязь на его лбу, тянется, чтобы вытереть, за что Уилл немедленно бьет ее по ладони с характерным раздраженным «ма-а-ам!». Дженни качает головой, но повторных попыток ласки и заботы не предпринимает. Ее мальчишки не даются ее нежностям лет так с пяти. И она честно ждет, когда же уже пройдет этот противный возраст и она сможет время от времени проявлять тактильную любовь не только к их отцу. Королева идет ко второй линии игроков. Снова тянется за очередным пирожком и протягивает тот Роберту, который только что выпрямился, закончив расставлять деревянные блоки. Всего, казалось, четырнадцать, а он уже вот-вот обгонит ее по росту. Роберт наскоро отряхивает руки: — М-м-м, еда! — Третий, — Дженни отдает ему «привет» от Клотильды. Делает два шага в сторону, снова тянется рукой к корзине: — И четвертый. Ниэльс единственный, кто находит появление королевы достойным того, чтоб на несколько мгновений оторвать внимание от игры и хотя бы посмотреть на нее: — Спасибо, Ваше Величество. Дженни замечает свежую ссадину на лице мальчика. Вздыхает. Ее мальчишки. Вроде уже почти взрослые, но они просто не умеют играть так, чтоб друг друга при этом не калечить. Тянется рукой и осторожно гладит его по щеке. Ниэльс отвечает чуть застенчивой улыбкой, но не отталкивает ее. Он единственный из детей, кто «терпит» ее проявления ласки, даже на людях, еще и отвечает всегда таким теплым взглядом. Правда, Роб с Уиллом всегда дразнят ее, Джен, что бедолаге рыцарю просто статус не позволяет что-либо возразить королеве. Питер невероятно привязался к мальчику. Джен конкретно даже не поняла, в какой момент и как это началось. Но он просто стал всегда таскать его за собой, когда проводил время с детьми. Правда, и детям внимания он стал уделять куда больше, чем раньше. Дженни дразнила его, что почти сорок — это уже возраст, вот и переоценка ценностей пошла. За что, обычно, получала подушкой или еще чем-нибудь мягким и без острых углов, что ему под руку попадалось. По началу она немного испугалась, что сыновья начнут ревновать. Но почему-то ревности не увидела ни капли и это ее успокоило. Что же до нее самой, то Ниэльс стал все чаще засиживаться в покоях Роберта допоздна, даже оставаться на ночь, а она просто привыкла, что утром вместо двоих нужно разбудить троих. Все произошло как-то само собой и ощущалось так правильно, что ли. Дженни, к тому же забавляла мысль о том, что забеременей она в первое время после свадьбы, как многие другие замужние дамы (в их случае — после первой брачной ночи), их ребенок был бы как раз его возраста. — Ну все, давайте начинать! — первым дожевавший Уилл с нетерпением машет руками. Королева отвлекается от мыслей и поспешно делает несколько шагов назад, пытаясь понять смысл игры. Там по-любому должна быть другая цель, помимо как изваляться в грязи и испортить свежую одежду. Две команды стоят друг напротив друга. В первой — Питер и Уилл, во второй — Роберт и Ниэльс. На стороне каждой — по шесть деревянных блоков, которые противник должен сбить, бросив в них деревянной палкой. Для рыцарей и почти рыцарей, отлично владеющих арбалетом и умеющих целиться — вроде бы не проблема. Поэтому, правила усложнили. — Я кидаю, — объявляет светловолосый принц, — папа — на защите. Дженни делает еще один шаг назад, наблюдая, как Уилл сжимает в руках шесть палок, а Роберт и Ниэльс переходят на их сторону. — Три, два, один! — выкрикивает кронпринц и игра начинается. Дженни невольно таращит глаза от того хаоса и подначивающих криков, смешанных со смехом, которые заполняют все вокруг. Итак, задача Уилла — как можно скорее попробовать сбить деревянные блоки противника, в то время как сами противники пытаются настигнуть бросающего, чтобы помешать ему. Питер, который выполняет роль защитника, должен попытаться сдержать обоих и не подпустить к «нападающему» Уиллу. В первые несколько секунд Верховный король со смехом сдерживает двоих пинающихся мальчишек, пока Уилл сбивает первый блок противника: — Есть! — радостно восклицает светловолосый принц, целясь второй палкой. Роберт незаметно кивает Ниэльсу. Последний перестает атаковать, в то время как Роберт переходит в активное наступление, пытаясь применить захват на отца. — Вторая! — радуется Уилл. Питер немедленно переключает внимание на сына, пытаясь блокировать выпады того, автоматически расслабляя левую руку, которой сдерживает второго противника. Ниэльс улавливает секундное послабление и ныряет ему под руку, прорываясь к бросающему Уиллу. — Гоблин, — шипит Питер, пытаясь ухватить мальчишку за шиворот, но тот проворен, как сам черт, и момент безнадежно упущен. — Уилл, прости! Ликующий Роберт пытается повалить отца на землю, но тот не дается. Младший принц, заметивший несущегося на него противника, швыряет третью палку особо не целясь и та пролетает между двух блоков. Уилл разочарованно стонет, готовясь к схватке. Последними тремя ему придется целиться, отбиваясь от противника, что означает, что он промахнется. Но так даже веселее. Дженни кривится, наблюдая, как мальчишки летят на землю, завязывая самую настоящую драку. Причем, смеются при этом так громко, что уши закладывает. И вот это — игра? Лучше б в стратегии играли, которые им Тристан присылает. Королева еще с десять минут наблюдает за борьбой всех четверых, пока Уилл не изловчается, на миг подминая под себя смеющегося Ниэльса, и швыряет последнюю палку в сторону деревянных блоков. Каким-то чудом та попадает в крайнюю цель и деревянный блок падает. — Да!!! — Уилл рывком вскакивает на ноги. Удивленный Питер отталкивает от себя неустанно продолжающего атаковать сына, оглядываясь на поле противника: — Три из шести! Умница! Светловолосый принц складывает руки на груди: — Если б ты их держал, было бы шесть из шести! Верховный король ухмыляется: — Сейчас твоя очередь будет их держать, посмотрим, сколько времени ты протянешь. Королева с ужасом оглядывает своих мальчишек: светлая рубашка Питера стала серой. Еще и разорвал на плече… Ниэльс с Уиллом вообще черные после валяния на земле, особенно ладони, колени и локти. У Роберта подозрительно красное ухо. Неужели Питер зацепил кулаком? — На кого вы похожи… — не сдерживается Дженни. Питер снова вспоминает, что она здесь. Солнечно ей улыбается: — Хочешь одну партию вместо меня сыграть? — Нет!!! — королева складывает руки на груди. — Потому что целиться не умеешь? — ухмыляется Роберт. — Представь себе, умею! — вспыхивает королева. — Но я не поросенок, чтоб в грязи валяться. Помнится, раньше в эту игру играли без всей этой борьбы. Уилл кривится: — И какой тогда смысл? — Действительно, — закатывает глаза Дженни. Питер идет на сторону противника, подбирает одну из гладко полированных палок для нападающего: — Попробуй. Просто, тебе никто не будет мешать. — Нет, спасибо. — Она просто не попадет, даже если ее и пальцем никто не тронет, — продолжает самодовольно ухмыляться кронпринц. — Роберт! — Дженни с упреком смотрит на сына, подходит к Питеру и вырывает у того палку из рук. Королева с вызовом смотрит на сына, целится в блоки на стороне Уилла, пытается сконцентрироваться на мишени, чуть подается вперед и… Палка пролетает в нескольких сантиметрах от блока. Дженни разочарованно поджимает губы. Она была уверена, что попадет. Поднимает взгляд, натыкаясь на усмехающегося Питера. — Совсем не плохо, солнышко. — Просто, ветер как раз был, — поддакивает Ниэльс, пытаясь подавить улыбку. — Ага, и землетрясение, — складывает руки на груди Роберт. — Кстати, ты слишком близко стоишь. Линия в трех шагах за тобой. Дженни оглядывается назад: — Разве? — Угу, — с сожалением кивает Верховный король, притягивая к себе королеву сзади и опуская подбородок ей на плечо. — Нет! — вздрагивает Дженни, пытаясь вырваться. — Ты весь грязный, у меня платье светлое! — Поздно, — ухмыляется король, с удовольствием принимаясь ласкать рукой ее щеку и шею, а на самом деле — развозить грязь по идеально светлому личику важничающей королевы. До Дженни доходит, только когда она замечает смеющиеся глаза Ниэльса, наблюдающего за ними со стороны. — Нет! — Джен отпихивает от себя бессовестного короля, пытаясь рукой стереть грязь с лица, но на деле — только больше размазывает. — Предатель! Еды больше не получите! — У тебя есть еще еда?! — загорается Роберт, принимаясь глазами искать корзину, с которой пришла мама. — Там! — Уилл первым бросается к оставленным у края их игрового поля пирожкам Клотильды. Остальные двое мальчишек бросаются вслед за младшим. Прямо у корзины завязывается очередная потасовка, когда младший принц открывает, что начинки — разные. Дженни кривится, намереваясь призвать детей к порядку, но ее отвлекает снова притягивающий к себе сзади Питер. — У них же грязные руки… — стонет королева. Верховный король тихо смеется, трется носом о ее щеку: — Открою тебе тайну. Когда рыцари в походе, они могут несколько дней не мыть руки, но при этом едят они по-прежнему три раза в день. — Это как?! — Правда, не хотел тебя расстраивать, — оставляет чуть влажный поцелуй на щеке, — но думаю, ты уже достаточно взрослая, чтоб это знать. Если поход на пару дней всего — даже мыла с собой не берут. — Ужас какой! — искренне изумляется королева. Поцелуй чуть ниже шеи: — Так делали веками. И, пока что от грязных рук никто не умер. — Пап! — Роберт подбегает к отцу и передает ему один из пирожков. — Спасибо, моя радость, — Питер снимает одну руку с талии королевы, принимая еду из рук сына. Дженни стонет, замечая на идеальном подрумянившемся хлебе темные следы от пальцев сына. Уилл деловито отряхивает руки от крошек: — Все, давайте дальше! Теперь Ниэльс нападает! *** Дженни широко зевает. Питер проторчал с детьми на улице с утра и до самого ужина. Королева присоединилась к ним после полудня. А дела, тем не менее, никто не отменял — пришлось садиться вечером. Верховный король встает со своего кресла, обходит стол, по другую сторону которого сидит его леди. Заглядывает ей через плечо в кипу бумаг перед ней, ласково треплет по рыжим волосам: — Давай в постельку, я доделаю сам. Дженни поднимает на него уставшие глаза: — Точно? А ты сможешь разобрать…? Питер усмехается, выхватывая из рук своей королевы лист с ее заметками и планированием предстоящих встреч и выездов с официальными визитами. Там — откровенный хаос: куча стрелок, символов вместо слов, сокращенно записанные имена, вокруг них — даты, места, исправления: — Если тебе когда-нибудь нужно будет передать мне зашифрованное послание — просто пиши в своем обычном стиле, никто никогда этого не сможет разобрать. Королева виновато смотрит снизу вверх: — Если бы я знала, что не сама доделаю, а тебе передам — писала бы нормально. Король наклоняется вперед, целует в ее макушку: — Я знаю тебя почти что двадцать лет. И ты всегда так писала. Для меня все ясно, как божий день. — Точно? — все еще сомневается королева. Питер кивает: — Иди наверх. Я догоню. В обычный день она бы поспорила и осталась, но игры на улице ее абсолютно вымотали и за последние полчаса она практически не сдвинулась с места, десять раз перечитывая одно и то же, но ничего не понимая. Верховный король сгребает в охапку все ее бумаги и переносит на свою половину стола. — Жду тебя, — Дженни посылает ему ласковую улыбку и покидает приемную. В коридорах — пусто. Какое-то время назад замковые часы пробили полночь, Дженни толком не помнит, как давно. Королева поднимается на этаж их монарших покоев. Еще в самом начале коридора до нее долетает едва различимый гул. Дженни хмурится, продолжает идти вперед. Шум становится все громче, пока королева не замечает свет, сочащийся из-под двери комнат, принадлежащих ее старшему сыну. Удивленная, Дженни дергает на себя дверь, даже не постучавшись. Щурится от света после темноты коридора. Громко смеющиеся и подначивающие друг друга мальчишки даже не замечают ее появления. Глазам королевы предстает следующая картина: Ниэльса завалили на спину прямо на полу, но тот активно, и главное — с кучей сопутствующих реплик, пытается сбросить с себя навалившихся сверху Роберта и Уилла. Дженни немедленно закрывает дверь, чтоб они своими криками не перебудили весь замок: — Совсем сдурели?! За день не наигрались?! Мальчишки с удивлением поднимают на нее глаза. Роберт поднимается на ноги, Уилл же просто усаживается на ковер рядом с принявшим сидячее положение Ниэльсом. Дженни складывает руки на груди, грозно глядя на старшего сына: — Вы в курсе, который час?! У тебя, Роберт, между прочим, завтра утром совет. Ты же у нас кронпринц с правом голоса, не забыл? — Дженни переводит взгляд на младшего. — У тебя — отборочный тур на первый в твоей жизни учебный турнир, а у тебя, — королева смотрит на рыцаря, — ранняя стажа у парадного входа! Почему все трое еще не в постелях?! — Так в том-то и дело, — спокойно отвечает Роберт, всем своим непоколебимым видом показывая, что он думает о наигранном гневе матери, — у Уилла завтра турнир — мы показывали ему приемы, которым в его возрасте еще не учат. Ниэльс кивает в поддержку слов кронпринца. Не помогает. Дженни поджимает губы, пытаясь придать своему виду еще большей строгости: — Быстро по кроватям! Мальчишки реагируют на ее замечание лениво, переглядываясь, давя улыбки и закатывая глаза. — Между прочим, — подает голос Ниэльс, — я уже официально совершеннолетний, независимый и могу сам решать… Юный рыцарь замолкает, наблюдая, как маска строгости исчезает с лица королевы, уступая место изумлению. Джен приподнимает бровь, опирается плечом о стену: — Значит так, совершеннолетний и независимый наш! Я вернусь через пять минут и если к тому времени ты не будешь в своей постели — будешь час стоять в углу наравне с остальными, вполне себе несовершеннолетними и зависимыми. Ниэльс отворачивает голову, не сдерживая смеха: — Никогда не мог подумать, что наших принцев в такой строгости воспитывают. Дженни тоже не сдерживает улыбки, не в силах противостоять юношескому обаянию: — А то. — Ага, — встревает Роберт, медленно прогуливаясь до своей кровати и усаживаясь на ее самый краешек, — она нас так взяла «на понт» может раза два, когда мы совсем мелкими были. А потом мы, как стратегически мыслящие мужчины, поняли, что в ответ на эти ее угрозы можно выложить на стол все то, о чем не знает папа. И больше никаких углов. Уилл и Ниэльс начинают бессовестно смеяться. Дженни упирает руки в бока: — Роберт Певенси! — Что? — с долей обаятельного нахальства ухмыляется в ответ принц. — Спать, немедленно! И если хоть звук из вашей комнаты услышу… — То ничего нам не сделаешь, — с улыбкой заканчивает за нее Роберт, откидывая одеяло и устраиваясь в своей постели. Мягко, как-то даже нежно, добавляет, — Спокойной ночи, мам! Остальные двое следуют примеру кронпринца. Дженни дожидается, пока все трое улягутся и после задувает оставшиеся свечи: — Если надумаете проболтать до утра, как на прошлой неделе, то, во-первых — шепотом и без швыряний в друг друга чего-либо, во-вторых — отмазывать завтра от ваших обязанностей ни одного не стану! — Мы поняли, — шепотом отвечает Уилл. — Спокойной ночи. Дженни на миг замирает посредине комнаты. — Что-то не так, Ваше Величество? — Ниэльс привстаёт на локтях. — Да, — честно отвечает Дженни. — Вы слишком быстро послушались. А это — чертовски странно. Я надеюсь, побег из замка под покровом ночи не запланирован? Роберт тихо смеется: — Мы просто вымотались за день, мам. Даю слово, никакой шалости мы не замыслили. — Хвала Аслану, хоть раз в жизни что-то вас вымотало, — качает головой Дженни, медленно двигаясь в сторону двери, — спокойной ночи!