Стирая грани

Гермиона с Тедди на руках поднялась со стула и подошла к Гарри, положив ему руку на плечо. Миона встретилась с взглядом Басти и Северусом, оба нервничали. Первый из-за того, что не поверил словам Джона, лучшему другу обоих братьев. А Регулус поверил за год до того происшествия и помог ребятам с крестражем (медальном). «Гарри, принеси те коробки. Я хочу узнать, что же там находится и спросить про них у Регулуса», — тихо произнесла она, смотря в глаза юноши, и в ответ получила кивок, а Поттер быстро переместился. — Куда это он? — спросил Северус. — За двумя странными коробками, которые мы нашли, когда прибирались в моей комнате. Ну, которая раньше была Регулуса, — проговорила она в ответ. Через десять минут наконец вернулся Поттер. — Теперь можем идти, — проговорил Гарри, оглядывая всех. После его слов компания из тринадцати человек направилась в гостиную, где расположили портреты. Первые вошли близнецы и с ними Гарри, который нёс коробки, после них чета Малфоев и два брата Лестрейнджей. Миона попросила пустить её в конце, и остальные согласились. И так вышло, что после Руди зашёл Теодор, после него Забини. Последней, в компании Северуса, зашла Гермиона, у которой на руках сидел Тедди. На первой картине-портрете были родители Гарри. Отец — худой кареглазый мужчина с чёрными взъерошенными волосами, копия своего сына, кроме глаз. Глазами он пошёл в свою мать — Лили Поттер-Эванс, красивую женщиной с густыми тёмно-рыжими волосами и миндальными ярко-зелёными глазами. Такой красоте любая бы позавидовала, даже Джинни, что была самой красивой на своём курсе. Рядом с родителями Гарри висела картина, где были изображены родители Тедди. Римус и Нимфадора, у которой волосы меняли цвет и прическу даже на её портрете. Тонкс, заметив на руках Гермионы Тедди хотела что-то спросить, но, заметив, что многие хотели задать вопрос, решила подождать. После них, на еще одном портрете расположились Регулус и Сириус. Сначала они не понимали, зачем их рядом с друг другом написали, на одном холсте. Старший из братьев хотел возмутиться, но, поймав взгляд Мионы и Гарри, решил помолчать. Те, кто смотрели на них, больше задерживали взгляд на Регулусе Блэке. Он был копией своего брата, но слегка ниже ростом. После них висела семейная картина родителей Мионы с её старшим братом. Ксенофилия Де Гранже — высокая, стройная женщина с неплохой фигурой и хорошим вкусом. Выбирала она исключительно те вещи, которые подчеркивали ее фигуру — платья с корсетом, разрезом или глубоким декольте. Но с этим она никогда не перебарщивала. Миссис Де Гранже никогда не загорала, кожа у нее светлая, почти белая с синеватым отливом. Длинные белоснежные волосы спускались ниже пояса, если их распустить. Из-за бледной кожи и белоснежных волос некоторые считали, что Ксенофилия схожа с утопленницей. Большие, карие глаза, всегда тщательно накрашенные. Погрешностей в своей внешности Ксенофилия допустить не могла и не может до сих пор. Джон Де Гранже — высокий мужчина с бледной кожей и аристократической внешностью, с густыми тёмно-коричневыми волосами длиной ниже плеча, болотного цвета глаза, через правую бровь проходил шрам. Одет был в тёмно-зелёный свитер с эмблемой своего рода и тёмно-коричневые штаны. Около него и за женщиной находился юноша, выглядел он почти как отец, только глаза были голубого цвета. Они передались со стороны бабушки матери. — Здравствуйте, мама, папа, и мой старший брат, — проговорила Миона, глядя на родных. — Доченька, ты так выросла! — проговорила женщина и пригляделась к маленькому мальчику, что сидел на руках её дочери и разглядывал картины. — А можешь представить нам мальчика, что сидит у тебя на руках? — Это Тедди Люпин, его родители Нимфадора и Римус Люпин, которые висят через две картины слева от вас, — ответила она. — У меня вопрос созрел. Почему около тебя ходит чёрный пёс? — спросил Регулус у неё. — Ты о чём, Регулус? Я ничего не вижу и не чувствую… После её слов с картины миссис Блэк донеслось: — Я вот тоже задаюсь этим вопросом. Вроде у вашей семьи волки, а не чёрный пёс «Гримма». Или я чего-то не знаю, Сириус? Твоя, вроде бы, анимагическая форма, — произнесла она спокойным голосом, появляясь в гостиной. После её слов в комнате обнаружился сам «Гримм», что обычно обозначает смерть. Он подошёл к Мионе и начал просить её погладить. Джон и Северус посмотрели сначала на пса, потом перевела взгляд на Сириуса, который стоял с задумчивым видом. — А он милый, хоть от него чувствуется и смерть, и жизнь, — проговорила волшебница, гладя этого метрового пса, не чувствуя опасности, и улыбнулась той улыбкой, что видел только Сириус. — Гермиона, он может кого-то из Блэк оживить, — проговорил Сириус вспоминая те книги, что читал про него и про его силу, а потом добавил. — Выбор должен быть с умом. Гермиона его явно хотела пришибить из-за того, что чуть их встречи под вопрос не поставил. «Блэк, тебя прибить надо, а не оживлять. — тихо сказала она, глядя в его сторону, а потом так же добавила. — Сириус, из-за кого меня этот дом принял за хозяйку?». Тут надо было видеть глаза всех остальных. Кто с удивлением, а кто-то нечитаемым взглядом смотрел на Блэка, а потом переводил взгляд на неё. Он не выдержал всех этих переглядок и, со своим лающим смехом, отозвался. — Ты неповторимая, Гермиона, — произнёс он снова те слова, что её сломали перед пятым курсом. В ответ он получил не членоразборные слова от неё. Гарри тоже вспомнил и начал смеяться, вспоминая то лето, а после него уже не смогли сдерживаться ни близнецы, ни Северус с Люпином, ни Тонкс. — Может нам кто-то объяснит из-за чего, вы смеетесь? — удивленно спросил Драко. — Вспомнили лето перед пятым курсом, что сломало Гермиону. Хоть она и вела себя как староста, но было и такое, что она принимала в наших шалостях участие. Благодаря тем разговорам с Сириусом, — ответил Гарри, более-менее успокоившись. Гермиона посмотрела на пса, и кивнула ему на того, кого надо вернуть к жизни. Пёс исчез, так же как и один из участников портрета, но когда это заметили, в комнате уже появился Сириус. Когда радостная встреча старого друга с криками и объятиями закончилась, Миона вспомнила про коробки и повернув голову в сторону младшего из братьев Блэков, решила спросить у него про них. — Эм, Регулус, а что это за коробки, которые я с Гарри нашли в твоей комнате? Меня просто туда поселили, — спросила она у него. — Первая — это книга, довольно большая, и называется вроде «История Средиземья. Расы Средиземья». Эта книга связана с тем, что лежит во второй коробке. В ней «Маховик Времени… Пространства» и два кулона. Про кулоны расскажут тебе Гарри и мой брат. А вот про этот маховик могут сказать твои родители, они просили оставить его ради тебя,— ответил он, а потом прибавил. — Береги его, Миона. Я знаю, что ты можешь его сохранить. Меня же как-то выдержала с третьего курса. Я рад что защитил тогда в битве. Гермиона вспомнила своего кота и, посмотрев в глаза Регулуса, заметила те же огоньки, что и у ее любимого Живоглотика. Она прикрыла рот рукой и тихо сказала ему: «Спасибо, тебе. Значит тем книзлом был ты». Сириус со своим слухом услышал их разговор и улыбнулся, но в него полетели сразу две подушки. Сначала никто не понял, от кого, но когда сообразили, новая порция смеха была слышна в гостиной.