«Вы в порядке?»
Прочитав набранные слова, я на долю секунду встала в ступор. После язвительного Коннора интерес к моему здоровью смотрится как игра с плохим и хорошим полицейским. Что ж, не стану скрывать. Такая забота, пусть и дежурная, была приятной. Как резко может поменяться взгляд на того, кто день назад был врагом народа. «да» Немного подумав, я дополнила сообщение. «что мне делать?» Не хочется тратить время на пустые разговоры, тем более что после стычки с одним из Лидеров у меня совсем нет желания общаться на темы, не касающиеся предстоящей операции. Гораздо важнее получить как можно больше информации касательно последующего вечера, ведь пробраться в личный кабинет Первого Лидера и взломать его компьютер – это не спуститься в собственный подвал, пусть и окруженный камерами. Там меня хотя бы депортируют в случае прокола. Здесь – посадят в тюрьму, если и вовсе не расстреляют. Джош не отвечал всего десять секунд, не больше, но у меня было ощущение, будто прошла целая вечность. Судя по молчанию, девиант и сам не знал всех тонкостей нашего наброшенного на коленке плана, но и деваться ему было некуда – только он сможет устроить сию авантюру, имея куда больше возможностей и свобод, чем я.«В центральном зале будут висеть часы. Когда наступит пять часов вечера, попросите меня сопроводить вас в туалет.»
Яснее от его указаний не стало. Какой центральный зал? Найду ли я Джоша? А если не найду, что делать? Если опоздаю? Если меня отвлекут?! А если кто-то что-то заподозрит?! От количества вопросов голова была готова разорваться! Чувствуя, как паника поднимается с новой силой, я прикрыла глаза и сделала глубокий вздох. Шум воды заглушил тревожные мыслишки, через пару секунд стало легче, а самое главное – до меня дошла одна важная мысль. Все это – мелочи. Все это – всего лишь кочки, которые придется обойти. Никто не знает, что будет на том или ином повороте, и паника – лишняя проблема на наши задницы, которая совершенно ничего не решит. «поняла» Джош не ответил, да я и не ждала слов. Андроид наверняка отключился, и я, на всякий случай продежурив у кейса пять минут, убрала его обратно в ванную. Захотелось смыть с себя напряжение, набежавшее как на тело, так и на мозг. Стало немного легче, хоть вода и не унесла за собой тяжелые мысли, сковавшие рассудок. Хотя бы удалось снять общее напряжение, на пару минут забыв о флэш-карте, о предстоящем вторжении в кабинет Первого Лидера и, конечно же, о Конноре, что стал занозой в заднице. Он и пару дней назад особого трепета не вызывал, теперь и вовсе стал невыносим, споря и испуская едкие намеки под маской тактичности. Я и сама хороша, отвечая ему куда большей агрессией, что в принципе мне нехарактерно. Только с одним человеком я могла себя так вести, позволяя себе показывать свои истинные чувства и мысли. Отвратно от мысли, что кто-то кроме Кина также способен выводить меня на эмоции. Приведя себя в относительный порядок, я обернулась в полотенце и, оглядываясь, прошмыгнула в свою комнату. Никто на собрании не предупреждал о приеме, на который меня должны вызвать, потому слова Джоша о скорой встрече время от времени наводили сомнения. Я не решилась сразу одеваться в платье и каблуки – у Коннора наверняка возникнут вопросы, если я, не зная об отъезде, вдруг покажусь в официальной одежде, потому с радостью нацепила на себя джинсы и черную майку, предварительно запихнув флэшку в узкий карман. Отражение в зеркале смотрело не таким уставшим взглядом. Душ хоть немного скрыл изнуренность. Коннор скрыл мою мрачность на весь оставшийся день, вызывая агрессивные эмоции. Мне хотелось верить, что Лидера в доме не будет. Что стоит открыть дверь и спуститься вниз, как с груди спадут тиски, а ярость в сердце и руках мигом остынет. Господь не услышал мои молитвы. Я хотела побыть в одиночестве, дожидаясь приглашения в мэрию, а вынуждена была вновь смотреть на его лицо с холодными, равнодушными глазами. – Все еще здесь. Это был не вопрос. Я вслух постановила для себя малоприятный факт, сойдя с последней ступеньки и застыв с равнодушным взглядом на девианте. Коннор, занявший свое облюбованное местечко у гостиного окна, с точно таким же выражением лица посмотрел на меня. Лучи лениво прокрались в комнату, обволакивая его силуэт. Со стороны детектив смотрелся как сошедший с небес ангел, объятый светом, но по факту этому парню больше подходит роль Дьявола, пришедшего по мою душу. – К сожалению. Господи… зачем я вообще с ним общаюсь? Лишний раз трачу свои нервы и время. Решив с этого момента стараться игнорировать Лидера – что даже сейчас кажется непосильной задачей – я отвела глаза и осмотрелась по сторонам. Желания сидеть перед лицом андроида не наблюдалось, но и бежать обратно в комнату, словно перепуганная собачонка в свою конуру, я не хотела. Выбор был очевиден. Пройдя к книжной полке, я принялась выискивать какое-нибудь произведение, способное отвлечь меня от наблюдающего детектива. К моему счастью, одна из книг довольно быстро привлекла мое внимание. Тоненькая, казалось бы, детская книжка «Маленький принц» выделялась своей опрятностью, как если бы никто и никогда не открывал издание после покупки. Я с детства любила эту историю, даже во взрослой жизни находя в ней все большую философию. – Прекрасный выбор, – раздался равнодушный голос, когда я, помешкав, вытащила книгу из ряда. – Соответствует вашему интеллектуальному возрасту. – Что-то не нравится? – перспектива очередной перепалки не грела душу, и я, ответив без агрессии, плюхнулась на диван вместе с книгой, даже не смотря в сторону Коннора. – Мне не нравится абсолютно все. – В таком случае, можешь шуровать на все четыре стороны. – Не могу. Обязанности не позволяют. – Тогда хватит трепать мне нервы, – я постаралась углубиться в чтение, не вдаваясь в голос Лидера, но он был настойчив, намеренно продолжая перепалку. – Я вынужден находиться в доме вашего временного пребывания двадцать четыре часа в сутки. Как-то же надо разбавлять бездействие. – Сам вызвался следить за мной целыми сутками. Нечего на мне отыгрываться. На долю минуты в гостиной воцарилась тишина. Коннор либо ушел в себя, либо и впрямь понял, насколько бестактно его поведение. Если по началу строчки давались мне с трудом, то со временем я даже стала понимать текст, позабыв о существовании постороннего, но счастье было недолгим. – Я удивлен, – его голос вторгся в мой мир так резко, что я чуть не вздрогнула, впоследствии раздраженно прикрыв глаза. – Вашим поведением на аудиенции с Президентом Уоррен. Я полагал, что посол и его руководство должны иметь общие представления о желаемых результатах. Он точно ждет от меня реакции, но я не стану ему ее давать. Пока Коннор ожидающе сверлил меня взглядом, выдерживая паузу, я продолжила читать, стараясь вернуть нить повествования. Прочитанные слова проскакивали мимо, словно вода из сжатого кулака, как бы ни старалась осознать в их суть. – Все политики США такие некомпетентные? – Все, хватит, – толку от такого чтения не будет. Коннор не даст мне прочитать и строчку, вырывая из мыслей каждую минуту. Захлопнув книгу и натянув саркастичную улыбку, я сцепила руки в пальцах, подобрала под себя ноги и уставилась на детектива внимательными глазами. – Зачем ты это делаешь? Андроид театрально, не меняя холодного выражения лица, приподнял правую бровь, как будто не понимая, что именно меня не устраивает. – Что именно? – Достаешь меня. Твоя жизнь становится краше? Или это какой-то особый вид садизма? – я пожала плечами, продолжая недовольно улыбаться. – Я не понимаю, чего ты от меня хочешь. Можешь уже наконец-то прояснить, зачем меня провоцировать? – Я уже ответил на этот вопрос, – его бровь опустилась, вызывая у меня еще большую злость. Это равнодушное выражение лица начинает бесить. – Меня этот ответ не устраивает. Я стараюсь спокойно провести свое свободное время, зачем мне портить настроение? – Как, оказывается, легко вывести дипломированного и опытного международного политика из себя. – Вот! – очередной подкол взбесил пуще прежнего. Я встряхнула руками в сторону девианта, пытаясь показать на то самое, что так сильно меня раздражает. – Вот это вот зачем?! Что за мерзкое отношение к тому, кто пришел установить мир и прекратить войну?! Как такого вообще допустили до человека?! Какой придурок вложил в тебя твои программы?! – Этот «придурок» был человеком. Чего еще можно ожидать от того, кто произошел от гоминиды? Во мне буквально кипела злость, в то время как у Коннора даже диод не пожелтел! Как вообще можно так себя вести?! Зачем доводить меня до бешенства, при этом сохраняя идеальное холодное лицо?! Он явно что-то задумал, в угоду себе или обществу девиантов – неважно. Что бы ни творилось в его голове, оно мне автоматически не нравится. Коннор смотрел на меня, я смотрела на него, гадая о его задумке. Мысль о вероятных замыслах девианта заставила посмотреть на ситуацию иначе, и я, вместо перепалок или оскорблений, прищурила глаза и через пару секунд произнесла всего одно слово: – Бесишь. Детектив недолго думал, подхватывая мою затею: – Взаимно. И не успела я ничего ответить, как в дверь постучались. Через мгновение дверной замок щелкнул и коридор озарился дневным светом. Легкий ветерок проскочил в гостиную, сметая мои влажные волосы за спину. Мы оба повернулись к выходу, ожидая, когда закроется дверь и в комнате появится непрошенный гость. Коннор напрягся. Мужские брови вмиг сдвинулись к переносице, руки, сцепленные за поясницей, опустились. Со стороны выглядело так, как будто девиант готовится к защите, защищая… себя или меня? Второе более вероятно, да и то потому что правила диктуют андроиду его обязанности. Дверь закрылась, обрывая солнечные лучи. Некто, остающийся в тени несколько секунд, сделал пару тяжелых шагов в сторону гостиной. «Солдат» – пронеслось в голове. Какое же облегчение испытало мое сердце, когда в тусклом свете гостиной показался белокурый андроид со своей неизменной добродушной улыбкой. Атмосфера комнаты несколько потеплела, я была очень рада видеть это создание – одно из немногих в Детройте, вызывающих у меня теплые чувства. Саймон заметил мою радость по искренней приветственной улыбке. Дружелюбие в его глазах возгорелось новым пламенем. – Добрый день, Сенатор, – девиант кивнул головой в знак уважения, получив в ответ точно такой же знак. – Здравствуйте, Саймон. – Надеюсь, я… не помешал? Не знаю, чему он там должен был «помешать», но Коннор взглянул на него с такой яростью, что, кажется, Лидер в военной экипировке вот-вот сгорит на месте. Дружелюбный взгляд андроида сменился виноватым. – Что-то случилось? – прогневанный взор Коннора убьет кого угодно, так что я поторопилась задать вопрос, позволив Саймону переместить свое внимание на меня. – Через тридцать минут в здании администрации состоится прием. Маркус желает объявить ответственным лицам о возникшей опасности и комендантском часе, и он хочет, чтобы вы были там. Актриса из меня плохая, но я все же постаралась сделать вид, будто озадачена услышанным, дабы не вызывать лишних подозрений. На секунду нахмурилась, затем равнодушно пожала плечами. – Хорошо, без проблем. Саймон благодарно кивнул, после чего обратился к Коннору, не проявляющему какой-либо интерес к нашему разговору. – Ты позволишь мне самому сопроводить Сенатора Труман в мэрию? Маркус просил тебя прибыть на место раньше. – Думаю, что Коннор будет не против, – детектив и рта не успел раскрыть, как я дала ответ за него, хищно улыбаясь. Местами эти игры бесили, но иногда забавляли, особенно когда результатом становится RK800, поставленный в неловкую ситуацию. – Верно? – Коннор не ответил, презрительно таращась в мою сторону. Я же, воспользовавшись его молчанием, с улыбкой вернулась к Саймону. – Мы можем уехать сейчас? – Вы же не планируете поехать на официальный прием в этом? – на сей раз открыть рот не успел сам Саймон. Он едва дернулся, чтобы что-то ответить, как детектив прервал его, холодно скользнув взглядом по моей одежде. Я хмуро осмотрела себя, намереваясь включить дурочку. Конечно, я не планировала ехать в ЭТОМ, но Коннору об этом знать не обязательно. – А чем вам не нравится моя майка? – Вы едете не на пикник, Сенатор. На подобные мероприятия положено одеваться в соответствии со случаем. – И что мне, – Саймон вновь попытался вставить свои пять копеек, повернувшись к Коннору, но я перебила его, испепеляя андроида ненавидящим взором. – Надеть платье, которое вы сами выбрали и притащили в допросную? В карих глазах мелькнуло изумление. Была бы у андроидов функция бегущей строки, и поверх черных зрачков наверняка бы бежала фраза «Откуда ты знаешь?». Сполна получив удовольствие от растерянного вида детектива, я надменно встала с дивана, поправляя майку. – Откуда… – Я не настолько глупая, чтобы не замечать очевидных вещей, – Коннор открыл и закрыл рот, так и не найдя, что ответить. Насытившись его состоянием, я учтиво кивнула опешившему от происходящего Саймону и, попросив пару минут на сборы, двинулась прочь, к своей комнате. Нутром чую, что оба андроида обменялись взглядом, но он был недолгим. Меньше чем через минуту в доме послышался хлопок двери. Коннор ушел, оставив Саймона блюсти порядок вместо себя. На сборы ушло немного времени. На сей раз юбка и платья были заброшены в дальний угол – только узкий брючный костюм, в кармане которого запрятана флэшка. Кто знает, как повернется вечер и насколько быстро придется бежать. Единственное, чем не получается пренебречь – туфли. Вряд ли Маркус и его приближенные оценят, если я надену кроссовки на официальный прием Первого Лидера. Почему он вообще решил пригласить меня на прием? Какой смысл в моем присутствии, тем более если прием организован именно для информирования ответственных лиц о сложившемся положении? Меня не оставляли эти вопросы ни дома, ни в автомобиле. Хмуро отвернувшись к окну, я без интереса скользила взглядом за редкими прохожими, высокими домами. Саймон, сидящий на противоположном сиденье внедорожника, молчал, боясь влезть в мои мысли. Видимо, мой вид стал еще мрачнее. Лидер, спустя десять минут поездки, все же осмелился выдернуть меня из размышлений. – Сенатор? – его голос как будто пронесся мимо ушей, но я кое-как вырвала себя из раздумий, потеряно повернув голову. – Все в порядке? Причина беспокойства была мне непонятна. В голубых глазах и впрямь снуют огоньки волнения, сам андроид смотрит виновато, несмело. Он был похож на скромного ребенка, решившего обратиться к незнакомому взрослому. Отметив мое недоумение, Саймон решил пояснить свою мысль. Углы его губ дрогнули в сдерживаемой улыбке. Было видно, насколько сильно Лидер рад отсутствию агрессии в свою сторону. – Вы выглядите очень изнуренной. Изнуренной. Измотанной. Уставшей. Можно подбирать бесконечное количество эпитетов, и все они будут справедливыми, но говорить об этом Лидеру я не стану, тактично переметнув его внимание на другие вещи. Выдержав на девианте пустой взгляд, я медленно вернулась к окну, лениво отметив увеличившееся количество встречных андроидов. – Почему Маркус пригласил меня на прием? Саймон на секунду-другую замолчал, и ощущение его взгляда стало куда более тяжелым. – Я не могу обсуждать решения Маркуса с кем бы то ни было, – в его тон закралось нечто схожее со строгостью, как если бы ребенок вслух напомнил себе о важном запрете, спародировав отцовский наказ. Я ожидала такого ответа, разочарованно опустив взгляд на дверную ручку. Саймон, какое-то время помолчав, неуверенно и тихо продолжил. – Могу сказать только одно. Некоторые из андроидов склонны считать вас причастной к произошедшим смертям. – Меня считают убийцей? – новость для меня была очевидной, и я повернулась к андроиду без какой-либо эмоции. Лидеру стало не по себе от моего вопроса, хоть он постарался это скрыть, оставив без прямого ответа. – Маркус хочет, чтобы вы находились рядом, разделили прощание с ушедшими. Он верит вам и пытается показать это остальным всеми возможными методами. В действиях Первого был смысл, не говоря уже о том, что приятно осознавать чью-то поддержку, пусть даже и того, против которого ты готовишь подпольный заговор. Мне показалось этого мало. Я выдержала паузу, смотря на андроида апатичными глазами, после чего задала провокационный вопрос: – А вы? Вы верите мне? Лидер подтянул спину, покрепче сжав пальцами свои колени. Беспокойство в голубых глазах сменилось тревогой. Он почувствовал мою провокацию, хоть и не догадался о моей истинной цели в виде поиска возможных сторонников. – Я верю решениям Маркуса. Думаю, что это отвечает на ваш вопрос. Не до конца поняв ответ, я задумчиво сжала губы и отвернулась обратно к окну. Саймон – слишком преданный персонаж, пусть и вызывает у меня приятные эмоции на фоне своего дружелюбия. Все же стоит держать ухо востро. – Сенатор, – в который раз слышу это обращение и в который раз неохотно отрываюсь от окна, дабы взглянуть на Лидера. Теперь его беспокойство насыщено суровостью, и на ребенка он совсем не похож. – Старайтесь держаться рядом с Коннором. Я знаю, он весьма противоречивая личность, но он никогда не станет рисковать жизнью человека, тем более если речь идет об обязанностях и долге. Не знаю, к чему это было сказано, но его слова заставили задуматься. «Никогда не станет рисковать жизнью человека»… вероятно, мы думаем о совершенно разных Коннорах. Мой Коннор убил собственного напарника на пути к освобождению андроидов из склада «Киберлайф». Мой Коннор плюется ядом и извергает оскорбительные комментарии, обесценивая мою личность. Мой Коннор не станет беспокоиться о человеческой жизни, пусть он всячески старается показать такой вид, негодуя на тему несанкционированного общения с Норт. А Коннор Саймона – явно незнакомый мне персонаж. Небо затянулось перьевыми тучами, когда мы наконец доехали до мэрии. Без интереса окинув взглядом здание, я с мысленной горькой усмешкой осознаю, насколько мое каждодневное перемещение из «посольства» в администрацию похоже на маршрутную карту школьника, которую учительница начальных классов так заботливо составляет для своих подопечных. «Дом-школа-дом». Только в моем случае «посольство-администрация-посольство», и не для того, чтобы я не попала в неприятности, а для того, чтобы держать меня в зоне видимости, как тюремщик держит в клетке заключенного. В здании было непривычно оживленно. Приглашенных андроидов было немного, но и той маленькой группы девиантов, скопившихся в холле у регистрационного стола, было предостаточно, чтобы разрушить мрачность, характерную для этих мест. Андроиды, о чем-то переговаривающиеся, вмиг замолкли вместе с нашим появлением. Чувствовать на себе их косые взгляды, будучи сопровождаемой солдатами и Лидером в экипировке, было не по себе. Точно, как заключенный. Даже горько от этой мысли. Солдаты остались стоять у лифта. Саймон, тактично пропустив меня вперед, вошел следом. В его компании времяпровождение в лифте было не таким напряженным, как если бы на его месте стоял Коннор. Даже дурацкая мелодия звучит не так насмешливо. Холл, в который мы вышли, мне был незнаком. Темно-зеленые стены, белые диванчики квадратной формы, изящные картины неизвестных мне художников. Несмотря на тон обоев, помещение было достаточно светлым из-за обильного освещения. У меня не было времени на знакомство с убранством. Саймон, едва мы вышли из лифта, тут же двинулся дальше по коридору, безмолвно приглашая следовать за ним, и тот зал, в котором мы оказались в течение минуты, действительно произвел на меня впечатление. Светлый, просторный, с нехарактерно высоким потолком под три метра. Сейчас он был оборудован кафедрой и рядами стульев с уже сидящими на них андроидами. Ни одного из них я не знала, разве что могла припомнить некоторые модели. К счастью, все машины были заняты разговорами, потому нашего появления практически никто не заметил. Только несколько девиантов, стоящих у дальней стены, сопроводили пристальным взглядом, пока Саймон вел меня поближе к кафедре. Их вид меня напряг сильнее, чем кого-либо другого. Они отличались от других. Отстраненные, одетые не под офисный стиль, как остальные. Темные повседневные куртки, темные джинсы. Их взгляды были пронзительными, а поведение отрешенным, как будто здешнее общество им противно, и дело совсем не во мне. Пока остальные сидящие на стульях андроиды тихо переговаривались, делясь какими-то политическими делами, эти три девианта шушукались друг с другом, явно желая быть не услышанными. Они мне не нравились. Слишком сильно напоминают Норт. – Сенатор, – над ухом прозвучал знакомый голос, и я резко повернула голову, настороженно таращась на андроида. Видеть Джоша в строгом официальном костюме было довольно удивительно. Андроид, тем временем, пока я недоуменно пялилась в его лицо, приветственно кивнул головой и встал рядом, по левую сторону. – Все в порядке? Понять, о чем именно спрашивает Джош, удалось через несколько секунд. Кинув на подозрительную троицу последний косой взгляд, я вернулась обратно к Лидерам, слабо улыбнувшись Джошу в знак ответа. – Да. Все в порядке. Просто чувствую себя… лишней. Саймон посмотрел в мою сторону несколько виновато, как будто ответственность за это лежит на нем самом. Джош же понимающе кивнул, убрав руки в карманы брюк. – Почти все находящиеся здесь считают ваше присутствие – хорошим знаком. – Да, вот только я никого из них даже не знаю, – я взволнованно осмотрела окружающих, кто, кажется, даже не обращает на нас внимания. Только редкие сидящие на стульях девианты, кидающие в нашу сторону короткие взгляды. Джош тепло усмехается, отчего меня посетило чувство, будто я на детском утреннике – испытываю страх перед публикой, пока отец гордится своим чадом. Но я не ребенок, да и Лидер мне не родственник. Настолько это чувство показалось мне неуместным, что я мгновенно ужесточила взгляд и подтянулась. К счастью, Джош этого не заметил, так же осматривая аудиторию. – Большинство из них – ответственны за жизнедеятельность в городе. Мы не можем принимать какие-либо решения, не поставив в известность общественность, – Джош тонко намекнул на обязанность девиантов в присутствии на подобных собраниях, и в этих словах я почувствовала некоторую угрозу. – Лидеры тоже обязаны присутствовать? – я несколько нахмурилась, выдав свое беспокойство. Джош отметил мое настроение, но лишь ободряюще улыбнулся, не став акцентировать внимание на человеческой тревоге. Тем не менее, он удачно прочитал мои мысли, сразу поняв, о чьем присутствии я так забочусь. – Да, но не сегодня. Норт готовит церемонию прощания с отключенными. Что ж, хорошая новость. Хотя бы одной неприязненной личностью меньше. Не придется покрываться мурашками от ощущения презрительного взгляда на своем лице. Конечно, волновал еще и другой персонаж, которого здесь еще не было, однако едва я успела раскрыть рот – дверь в зал открылась и общий гул стих. Все андроиды оглянулись в сторону выхода, и мы в том числе. Маркус спешно шел к кафедре, и поспевающий за ним Коннор, что-то спешно договаривающий, ему, похоже, только мешал. В конце концов, оба остановились у подиума, и Маркус, спешно дослушав все сказанное, кинул какое-то короткое слово. Говорили они очень тихо. Может, девианты и слышали в силу своего строения, я же совершенно ничего не понимала. – Они выглядят очень взволнованными, – вырвалось прежде, чем я смогла осознать сказанное. – Они всегда взволнованы, – добавил Саймон, чей голос прозвучал непривычно устало. Кинув на Лидера обеспокоенный взгляд, я вернулась вниманием к залу. Маркус поднялся к кафедре, поправляя манжеты коричневых рукавов, в то время как Коннор отошел к противоположной стороне подиума, решив проигнорировать нашу компанию. Может, оно и к лучшему. Стоять рядом с ним мне совсем не хотелось. В зале воцарилась тишина, только редкие звуки эхо от движений Маркуса, который, кажется, нервничал перед предстоящим словом. Атмосфера стала напряженной в считанные секунды. Я чувствовала это напряжение практически самой кожей, как легендарный Человек-паук ощущает какой-то подвох внутренним чутьем. Волнение Маркуса передалось всем, в частности Лидерам. Больше они не улыбались, смотря исключительного на Первого. – Я… впервые за все время пренебрегу традиционным приветствием, – начинать всегда сложно, особенно если ты являешься руководителем сопротивления. В воображение на секунду закралась фантазия, требующая мысленно встать на место Маркуса, но я с ужасом отмахнулась от нее, не желая представлять себя у кафедры, перед толпой девиантов, видящих во мне убийцу. – И думаю, что вы прекрасно знаете, зачем мы здесь собрались. Кто-то закивал, кто-то поджал губы. Неизменными оставались Лидеры: как те, что стоят рядом со мной, так и Коннор, внимательно смотрящий на своего предводителя, убрав руки за спину. – Мы теряли многих. Друзей, близких. Даже людей, – Маркус осмотрел своих собратьев, выискивая в их глазах понимание своих слов. Тишина резко налилась трауром. Мне не нравится такая атмосфера. Слишком дурные ассоциации. – Многие из нас считали, что с появлением свободы миновали потери… но мы с вами не в безопасности. Мы никогда не в безопасности. От знакомых слов по телу пробежали мурашки. Как часто нам повторяли это за пределами города перед тем, как отправить на ту сторону. Нахмурившись, я на секунду другую опустила голову, чтобы привести мысли в порядок, но когда подняла взгляд – мгновенно забыла о возникших воспоминаниях. Блеск карих глаз, встретившихся напротив, пробил тело сотнями электрических разрядов. Словно стальной гарпун, пронзивший в желудок – даже хотелось согнуться пополам, сжавшись в комочек. Идентифицировать это чувство оказалось просто невозможным. – Мы понесли потери. Большинство из вас знали Джерри и Джона, но, к сожалению, вернуть отключенных уже невозможно… – Уже известно, кто к этому причастен? Маркус потеряно осмотрелся, ища того, кто задал сей вопрос. Чего скрывать, мы все обернулись на голос одного из девиантов, сидящих в предпоследнем ряду. Выглядел он взволновано, но не агрессивно. Просто андроид, обеспокоенный безопасностью города. – Мир не так светел, как может казаться, – Маркус начал издалека, и все взгляды вновь направились в его сторону. Представлять не хочу, каково ему вот так каждый раз выступать перед толпой, беря на себя ответственность за всеобщее благо. – Мы прикладываем все усилия, чтобы найти виновного, но вы должны понимать, что данная проблема имеет иной характер. Я знаю, многие в городе желают видеть в ответственном лице людей, но боюсь, что обстоятельства могут быть иными… По залу мгновенно прошелся шепот, перерастающий в разочарованные восклицания. Первый Лидер заметно напрягся, вместе с ним напряглись и мы все. Саймон и Джош переглянулись, и отчасти я прочитала в их взгляде одну мысль: слава Богу, что здесь нет Норт. Ведь по сути Первый только что заявил о возможной причастности андроидов к произошедшим убийствам. Реакция публики была ожидаема: тяжело осознавать преступность в собственном обществе, которое в твоих глазах – идеально в своем собратстве. – Стойте, прошу вас, успокойтесь! – не сказать, что девианты возмущались. Скорее, просто удивленно, с нотками раздражения, обменивались фразами, и судя по разгорающемуся скандалу – кто-то был согласен с Маркусом, а кто-то – нет. Только те трое девиантов, навевающих подозрения, молчали, смотря на Маркуса с некоторым презрением. – Я понимаю, это звучит громогласно, но мы не можем игнорировать возможность внутренних беспорядков! – Но это бессмысленно! Мы боролись за право и свободу, а что в итоге? Тыкаем пальцами друг в друга! – Почему вообще заводится такой разговор, если в городе находится человек? – тут же встрял андроид из той самой группы, поднимая еще больший шум. Маркус глянул в его сторону недовольно, раздраженно, но ему не потребовалось ничего отвечать. Кто-то из сидящих девиантов мгновенно среагировал на обвинения, гневно обернувшись к группе у стены. – Ты серьезно сейчас будешь поднимать эту тему? – А почему нет? – андроид боеготовно выступил вперед, показав в мою сторону пальцем. Я мигом определила для себя этот момент как один из самых неприятных в моей жизни. – Все это началось, когда они заехали в город! Так и будете продолжать обвинять друг друга, игнорируя настоящую угрозу?! – Кого ты называешь угрозой, Сэм? – гомон стих, едва только Коннор открыл рот. Его голос стал такой неожиданностью, что я едва не выплюнула сердце, впившись в Лидера пристальным взглядом. – Женщину весом в сто сорок три фунта? Уверенность Сэма пошатнулась. Андроид сурово посмотрел на своих друзей из группы в поиске поддержки, но ничего не получил, оставшись с Лидером практически наедине. Он несколько раз переминулся с ноги на ногу, затем посмотрел на Коннора с ноткой страха. – Посмотрим, как заговорят наши Лидеры, когда на улице обнаружат тело одного из них… – Довольно! Маркус одним словом оборвал разговор, уходящий не в ту степь. Коннор, холодно уставившись на девианта по имени Сэм, кажется, совсем забыл о существовании остальных присутствующих. На долю секунды мне стало жалко несчастного Сэма. Уж я-то знаю, каково оказаться под убийственным взглядом Лидера, чьи глаза, несмотря на карий цвет, сверкают сталью. Но потом я вдруг вспомнила об обвинениях девианта в свой адрес. Жалость мгновенно испарилась, напряжение вернулось в зал. – Мне очень жаль слышать слепые односторонние обвинения, – пару минут назад голос Маркуса был неуверенным. Сейчас же он говорил громко, убедительно, расправив спину. – Мы действительно боролись за свободу и мы ее получили. Но это не дает нам право считать, что каждый из нас в разы лучше того, чьими руками был создан! Сказал как отрезал. В который раз смотрю на Первого Лидера не восхищенными, но впечатленными глазами. Картинка в голове дребезжит в который раз. То, что я вижу, совершенно не стыкуется с тем, что предоставило мне правительство! Если, конечно, у Маркуса нет навыков актерской игры. Некоторые девианты одобрительно закивали, некоторые стыдливо опустили головы. Сложилось впечатление, будто последним есть что скрывать и о чем жалеть, и я не удивлюсь, если так оно и есть. Тот самый Сэм недовольно отвернулся, сложив руки на груди. Единственный, кто не среагировал на суровый восклик Первого Лидера, был Коннор. Он медленно отвел от Сэма холодный взгляд и, столкнувшись с моим, застыл. Диод на виске мигнул желтым цветом. Я быстро отвернулась, не желая быть втянутой в очередные дурацкие игры. – Мы делаем все, что можем, но процесс не ускорится, если мы сами же будем вставлять палки в свои колеса. Надеюсь, этот вопрос мы закрыли и можем переходить к другим моментам, – никто не решился воспротивиться, и Первый Лидер продолжил, сменив возмущение на сдержанность. – В связи с последними событиями я вынужден ввести комендантский час. Отныне все андроиды обязаны вернуться в свои дома до девяти часов вечера. Нахождение вне дома допускается только по причине рабочего графика… – А как же традиционная «Ночь революции»? Мы не можем отменить ее, все готовятся!.. – Маркус еще не успел закончить, как посыпались вопросы. Точнее, он был один, но его поддержали все: кто-то одобрительно кивнул в знак поддержки, кто-то бездвижно уставился на Первого Лидера, ожидая от него ответа. Для меня же сам вопрос был непонятен, и пока девианты вновь принялись суетливые переговоры, я хмуро задала вопрос самой себе. – «Ночь революции»?.. – Что-то вроде праздника, – тут же среагировал Джош, чуть склонив голову в мою сторону, чтобы его шепот могли слышать только я и Саймон. Последний так же подался к нам чуть ближе, продолжая наблюдать за происходящим. – Не могу согласиться с определением традиционного, но мы стараемся ввести эту ночь на постоянной основе, проводя ее каждое одиннадцатое число. – Я бы не назвал это праздником, – Саймон подхватил объяснение Джоша, притянув к себе наше внимание. Аудитория еще обсуждала данный вопрос с Маркусом, так что никто, кажется, не обращал на нас внимания. – В моем понимании это скорее ночь траура, когда мы вспоминаем всех, кто погиб за время революции. – Одиннадцатое число стало переломным моментом во всей нашей истории, Саймон, – Джош явно не был согласен с выражением другого Лидера, и, глядя на их разгорающийся дружеский спор, я почувствовала, что данный вопрос является для них острым. Только и успеваю перекидывать взгляд с одного на другого, жадно хватая каждое слово о традициях и бытовой жизни города. – Нельзя считать трауром то, что привело нас к победе. – Скажи это андроидам и людям, чьи лица висят этажами выше. Молчание между ними воцарилось всего на секунду, но судя по огню в глазах Джоша – спор может длиться вечно. Не желая привлекать к себе лишнее внимание аудитории, да и в принципе допускать распри, я посмотрела на него с желанием задать вопрос. – Что именно происходит в эту ночь? Взгляд темных глаз переметнулся с лица Саймона на мое, и огонь в них поник, спутавшись с недоумением. Казалось, будто Лидер реально забыл о моем присутствии, теперь стараясь понять, как я тут оказалась. Наконец, очнувшись от раздумий и, видимо, вспомнив где находится, Джош сменил желание спорить на сдержанность. Осмотрев все еще переговаривающихся девиантов и Первого Лидера, ждущего когда гомон утихнет, андроид чуть сильнее склонил голову, дабы быть услышанным. – Общаемся. Собираемся в парке, просто проводим все вместе время. Желающие организуют игры, выставки. Это чем-то похоже на ваши ярмарки, только без купли-продажи. Слушать о бытовой жизни девиантов было так увлекательно, что на сей раз я совсем позабыла об окружении. Праздники у андроидов, да еще и схожие с ярмарками?.. да и вообще весьма странный способ праздновать ночь, в ходе которой полегло огромное количество андроидов и людей. Не успела я рот открыть, чтобы уточнить этот вопрос, как Саймон перехватил рассказ своего соратника, вновь поддавшись к нам. – Для кого-то это действительно праздник, но для многих все же ночь траура, – по глазам Джоша было видно, как андроиду неприятно упоминание последнего. Саймон же продолжил рассказывать о памятной ночи. – Мы выстраиваем аллею из фотографий ушедших. Любой может почтить их память. – Любой? Я тоже могу? Лидеры беспокойно переглянулись. Никто из них не ожидал такого вопроса, в конце концов все думали, что я и вовсе не заинтересована в подобном. Сенатор, приехавший из мира людей, полный ненависти к андроидам… кто может предположить, что мое отношение к традициям девиантов будет не резко негативным или даже насмешливым? Насторожившись от длительного молчания, я неуверенно посмотрела сначала на одного, затем на другого. Никто поначалу не хотел давать ответ, хотя он и так был очевиден. – Боюсь, что это может быть невозможно… – Саймон взглянул на Джоша в поиске поддержки, но тот молчал, явно ощущая себя передо мной виноватым. – В нынешних обстоятельствах ваше нахождение вне посольства или мэрии затруднительно… – Не поймите нас неправильно, – уж не знаю чего они испереживались, но их взволнованный вид смотрелся очень забавно. Им точно было неловко за отказ, и они поддерживали друг друга как могли, переключая мое внимание с одного на другого. – Ваш интерес приятен, но все установленные ограничения действуют ради вашей безопасности. – Все в порядке, – я улыбнулась настолько, насколько позволяет ситуация, хотя в душе на самом деле было обидно. Как бы не был страшен мир и его жители, меня все равно одолевал интерес туриста, побывавшего в совершенно другой для него вселенной. – Мы здесь не для прогулок, верно? Моя слабая улыбка обнадежила обоих девиантов как раз вовремя. Переговоры в аудитории утихли, и слово наконец взял Маркус, все это время выслушивающий обсуждение «Ночи революции». Лишь меньшая часть присутствующих высказались в пользу отсрочки мероприятия, в то время как большинство требовали не прерывать традицию. – Касательно «Ночи революции» все однозначно, – Маркус переглянулся с Коннором и, видимо, найдя в нем поддержку, продолжил, – это будет исключением. Мы не станем отодвигать мероприятие, если хотим, чтобы традиции не нарушались. – И на том спасибо, – в который раз возмутился тот самый Сэм, посмотрев куда-то в сторону. Он вновь притянул к себе всеобщее внимание, но, судя по взглядам окружающих, это внимание имело недовольный характер. – Есть ли смысл устанавливать комендантский час? То есть, – один из андроидов оглядел других, и некоторые закивали в знак одобрения, – что помешает найти еще одно тело в «Ночь революции»? Если ограничивать, то ограничивать полностью. – Так нельзя, – тут же ответил рядом сидящий девиант, одетый в строгий коричневый костюм. – Мы только начали все строить, нельзя просто так оборвать традицию! – Именно поэтому мы не станем ничего обрывать, – мягко возобновил Маркус, одобрительно кивнув в ответ. – Но и комендантский час вводим из соображений безопасности, а не потому что мы просто этого хотим… – Все намного проще, – Сэм не унимался. Он вновь выступил вперед, горделиво приподняв голову. – Мы прекращаем переговоры с правительством США и на этом заканчиваются наши беды. Почему никто до сих пор не хочет признать тот факт, что проблемы начались с приема людей в городе? – Потому что мы не люди, чтобы обвинять тех, кто отличается от нас, во всем, что происходит вокруг, – этот спор мог продолжаться долго, но никто не осмелился прервать Маркуса или Сэма. Как ни странно, все девианты смолкли, то ли безмолвно соглашаясь с Сэмом, то ли желая услышать оправдание Лидера. – И мы не станем ставить под угрозу возможность установить мир из-за огрехов в нашей внутренней системе. – Если они внутренние. Нас так стараются в этом убедить… возникает вопрос, а так ли честны перед нами в вопросах, касающихся переговоров? А вот это уже был удар ниже пояса. По сути вызов, брошенный не только Первому Лидеру, но и всем, кто входит в Совет. Если бы девианты умели дышать, наверняка были бы слышны изумленные вдохи с последующим задержанием дыхания. Чего скрывать, я и сама затаила дыхание, таращась на порядком опешившего Маркуса, потерявшего свою уверенную линию поведения. Сэм же продолжил наседать, не намереваясь униматься. – Вы так стараетесь выстроить вокруг этих людей светлый облик, но как нам быть уверенными, что никто из них не держит в запасе оружие? Или что их цели такие, какие и были объявлены перед их прибытием? Нас ведь не спрашивали, хотим ли мы этого мира, хотим ли пускать в свой город чужих, – он осмотрел окружающих, и все, абсолютно все опустили взгляды, с сомнением смотря в пол. – Договор с правительством – наш шанс на мирное существование, Сэм, – на сей раз слово подхватил Джош и, по правде говоря, я дернулась с перепугу, когда взгляд разозленного девианта метнулся в нашу сторону. Он как будто намеренно не смотрел на меня, всеми способами стараясь показать свое пренебрежительное отношение. – Почему ты так уверен, что за их громкими словами о мире не стоит какой-нибудь план об уничтожении нас всех? – Как один человек может уничтожить целый город? – А как один андроид смог поднять восстание? – на это Джошу не нашлось, что ответить, и Сэм, наконец, посмотрел на меня, сверля в моей тушке дырку. От его взгляда мурашки скопом пробежались по телу, захотелось провалиться сквозь землю, но я смотрела в ответ, сохраняя беспристрастное выражение лица. – Само правительство уже заранее похоронило этих людей, выставив нас абсолютными дикарями. Откуда вы знаете, что через пару дней нас всех не похоронят вместе с ней? Мы знаем о них только то, что нам говорят и не более того. – Хочешь об этом поговорить? – Нет, Маркус, – Сэм вернул свой воинственный взгляд на Первого Лидера. Неуверенность в нем превратилась в решительность, и интуиция почувствовала подвох в его поведении. – Я хочу услышать об этом непосредственно от нашего Сенатора. Такого поворота не ожидал никто, но все разом обернулись в мою сторону, приковывая к месту внимательными взглядами. От меня ждут ответа. Ждут, когда я скажу хоть что-то, развею вероятные сомнения относительно своей персоны, которых у девиантов пруд пруди. Сердце в одну секунду бешено подскочило к горлу, отбивая ритмы вздувшимися венами в висках. Мне было страшно. Правда, страшно. Несмотря на долгий многолетний опыт выступления на публике, ведения дипломатии, общения с неизвестными мне людьми, ужас все равно окутал тело холодным одеялом, сковывая движения. Я застыла, возлагая надежды на Маркуса – единственного, кто может запретить мне выходить к кафедре, но в его глазах я видела иное. Первый Лидер был в растерянности и даже хуже – он безмолвно просил меня выйти и сказать хоть что-то. Его брови сдвинулись к переносице, взгляд потяжелел, стал с привкусом вины. Ему стыдно за то, что он ставит меня в неловкое положение, особенно учитывая, что я совершенно не готова к общению с толпой андроидов, подозревающих меня в нечестности. Но в то же время вижу в его глазах просьбу, против которой идти я просто не в силах. Переглянувшись с Джошом и Саймоном, я неуверенно двинулась к кафедре. Ноги дрожат, тело бросает в холодный пот, и никакие внутренние уговоры не помогают. Это ведь просто андроиды. Просто девианты, просто лица, которые хотят услышать… что? О том, что я приехала с благими намерениями? Или услышать то, как я запинаюсь, волнуюсь, подтверждая их уверенность в моей причастности к преступлениям? Каждый шаг давался мне все с большим трудом. Чувствуя на себе множество взглядов, я шла к кафедре как будто на обстрел. Маркус тактично, но также неуверенно, как и я, отошел в сторону, оставаясь на почтительно близком расстоянии, и я уже хотела ему слабо улыбнуться, как взгляд скользнул на другого персонажа, стоящего поодаль, у подиума. Диод Коннора горит желтым. Карие глаза наблюдают за мной искоса, хмуро, и понять, что именно творится в этой голове, в принципе невозможно. От одной только визуальной встречи по телу пробегает электрический разряд, отдающий мурашками в затылке. И как бы ни было трудно идентифицировать для себя это ощущение, одно я осознала точно: страх спал. По крайней мере стал не таким жестким, как был до этого. – Добрый… добрый день. Какой к черту добрый день?! Ты стоишь в этом зале уже почти двадцать минут, и теперь эти андроиды желают четвертовать тебя на части! Какой добрый день?! Паника подступила с новой силой, и я в поиске поддержки неловко глянула на Маркуса. Первый Лидер едва заметно кивнул, мол, продолжай, и это хоть немного, но подействовало. Говорить стало не так страшно. – Полагаю, что… было бы неплохо представиться… – Мы и так знаем ваше имя, Сенатор, – Сэм сделал особый акцент на моей должности, сложив руки на груди. Его черная кожаная куртка покрылась складками, кажется, я даже отсюда слышу как скрипит материал. – Давайте мы обойдем ваш привычный официоз, припасенный для дискуссий с Лидерами, и остановимся на конкретных вещах. Я бы могла соврать, что не знаю, о каких конкретных вещах идет речь, но врать в данной ситуации сродни смерти. Ведь я знаю, что именно от меня хотят услышать. Знаю, что все, чего хотят девианты – услышать о моих добросовестных целях, подкрепив свои надежды на будущее мирового договора. Конечно, Сэм и его двое отмалчивающихся друзей имеют иную цель в виде уличения меня в нечестивости, но я-то все равно знаю, что именно должна говорить. Кажется, знаю… – Должна признаться, что я не была готова выступать перед общественностью, – я едва только начала говорить, как тот самый Сэм закатил глаза. Моя последняя уверенность треснула по швам, как опрокинутая на пол ваза. – В мои должностные обязанности входят только переговоры, а не общение с жителями города от лица правительства… – То есть, нам напрямую заявляют, что вы не несете ответственность за свои слова? Тогда о каком доверии может идти речь, если вы не можете говорить от лица США?.. – По-моему, вы меня не так поняли… – …и именно с таким «дипломатом» ведут переговоры наши Лидеры! – Сэм в который раз обратился к андроидам, не то агитируя их к поддержке, не то стыдя. Судя по опущенным в пол лицам – именно второе, а не первое. – Неужели у меня одного возникает вопрос зачем на самом деле сюда пришел человек? – Ты выходишь за рамки, Сэм, – Коннор недовольно косится на андроида, но на сей раз получает уверенный ответный взгляд. – Потому что задаю неудобные для вас вопросы? Или потому что уверен, что ей здесь нечего делать? Девиант вскидывает указательный палец, показывая в мою сторону, и этот жест вызывает обиду. Откуда она взялась? На ее месте должен быть страх, волнение, что истинные планы вскроются, и мое расстрелянное тело будет валяться у въезда в город, однако претензии и сомнения в моей искренности вызвали негодование. Меня словно облили грязью, выставили вторженцем на чужие земли, требующим от девиантов подчинения правительству! Вот только я здесь не в качестве захватчика, да и жизнь в окружении потенциальных убийц нельзя назвать спокойной! – Вы правы, – Маркус уже хотел сделать шаг вперед, дабы вернуть себе свое место и ответить агрессивному андроиду, но тут же застыл, недоуменно смотря в мою сторону. Впрочем, не только он был удивлен моему твердому и понурому тону. – Меня здесь не должно быть. Не здесь, за трибуной, а в городе. Уверенности в Сэме поубавилось. Он не ожидал от меня вразумительного ответа и уж точно не ожидал, что я соглашусь с его претензиями. Взять себя в руки у него получилось не сразу. Растерянность сменилась решительностью лишь спустя пару секунд. За эту пару секунд весь зал успел напрячься. – Признаетесь, что вам тут не место? – А вы считаете, что попасть сюда – мечта любого человека? По серым глазам Сэма стало понятно, что на сей вопрос ему ответить нечем. Я смотрела на него непрерывно, ощущая, как в груди возгорается обида. Кажется, с этого момента мои отношения с Лидерами пошатнутся. – За последние сутки меня два раза вытащили из постели вооруженные солдаты. Вся моя жизнь здесь прописана чужой рукой, даже меню, которое я не могу корректировать. Я двадцать четыре часа под охраной, при том, что меня успевают обвинить в убийстве, а вы говорите так, как будто я получаю удовольствие от нахождения здесь. – Я не обвинял вас в убийствах… – В открытую? Нет. Зато я прекрасно умею читать между строк, – окружающий мир как будто растворился. Я вижу только его – недовольного и гордо вздернувшего подбородок, старающегося показать себя хозяином ситуации. Как же он меня взбесил… как же обидно, что в городе, куда я отправилась по сути на самоубийство, меня считают никчемным мусором. – Я не напрашивалась на эту поездку. Ни один здравомыслящий человек не вызовется в город, взятый кровью и пламенем. Я боюсь закрыть ночью глаза из страха услышать затвор, и боюсь их открывать, потому что не знаю кого на этот раз принесет в мой дом. Я не лукавила, говорила как есть. Искренность читалась в каждом слове, и все девианты смотрели на меня то искоса, то в открытую, внимая всему, что я скажу. Их суровая зачарованность могла бы показаться знаком доверия, но мне было все равно. Сэм и его друзья, внезапно почувствовавшие себя неуверенно, были куда важнее. – А теперь представьте, как много в США людей, которые испытывают то же самое. Я отправилась сюда для того, чтобы прекратить это. – Вы ставите все в таком свете, как будто мы желаем войны! – А кто может дать гарантии, что завтра ничего не случится? Каждый из вас наверняка хоть раз задумывался о том, чем закончится этот день, и когда какой-нибудь ненормальный не решит исход этого конфликта самостоятельно? Его попытки уличить меня в несправедливости раздражают. Несмотря на то, что обращалась я к Сэму, все равно указала кивком головы на остальных. По глазам девиантов было видно, что они понимают, о чем идет речь. Кто-то хмуро переглянулся меж собой, кто-то отвернулся, кто-то не подал и виду. Однако глаза не соврут. Я озвучила мысли и страхи многих присутствующих. – Хотите знать, зачем я здесь? – я окончательно потеряла волнение, растворив его в негодовании и уверенности. Разозленный девиант молчал, то ли понимая, что вопрос риторический, то ли не имея аргументов в поддержку своих претензий. – Я хочу прекратить бесконечный страх перед непрерывными конфликтами. Чтобы дети Штатов спрашивали почему небо голубое, а не что такое военное положение. Хочу, чтобы слово «человек» не вызывало у вас гнева или страха. Я нахожусь здесь как в тюрьме строгого режима и терплю это не для того, чтобы меня обвиняли в убийстве того, кого я видела два раза в день в присутствии охраны. Моя задача и есть единственный шанс на спокойствие и жизнь, но я готова покинуть этот город, если вы считаете мое присутствие лишним. Это была пламенная речь, я не побоюсь ее так назвать. Сэм не осмелился открыть рот, совершенно не представляя чем мне ответить, и потому его взгляд очерствел. Он был недоволен. Я же, кажется, уже не собиралась останавливаться, на сей раз обращаясь к притихшим девиантам, все больше смотрящих на меня робко, искоса, даже виновато. – Я соболезную вам. Я не знала ваших друзей так, как вы, но это не значит, что я никогда не теряла близких, – к горлу подскочил тугой ком. Сглотнув последнюю букву, я на секунду замолчала, собираясь с мыслями. – И сколько еще нужно потерять, чтобы мы наконец пришли к пониманию, насколько важно это перемирие? Да, я не могу отвечать за всю страну, в конце концов, у меня нет возможности ментальной связи со своим руководством, но я стараюсь как могу. Мы все стараемся! Это мы сидим каждый день в кабинете для аудиенции и пытаемся прийти к общему знаменателю. Вас я там что-то не заметила! – А меня кто-нибудь пригласил? – Сэм правильно воспринял вопрос в свою сторону, гордо выпятив подбородок. – А вы бы хотели вести переговоры с державой, обладающей военной мощью в миллионы раз превышающей вашу? Вопрос был задан в самую точку. Девиант смотрел на меня не то гневно, не то оскорбленно, и мы оба понимаем, почему. Устанавливать мирный договор намного сложнее, чем кажется андроиду, решившему открыть рот в сторону Лидеров. Любые дипломатические переговоры в принципе как прогулка по минному полю – никогда не знаешь, какой шаг будет последним. Сэм ничего не ответил. Кажется, это была моя победа, вкус которой я не почувствовала из-за все еще сохранившейся внутри обиды. – Хотите, чтобы я ушла? Я уйду. Мне действительно здесь не место. Но я искренне надеюсь, что вы знаете что делаете, потому что никто из нас уже никогда не будет в полной безопасности. В зале повисло молчание. Большинство девиантов смотрело на меня с некоторой долей вины. Сэм и его компания этой вины не ощущали. Их недовольные выражения лиц сказали за них самих. Мысленно я уже начала прощаться со своей задачей, с возможностью сделать все как надо. Вряд ли моя вызывающая речь оставила приятные впечатления у андроидов, которые до этого меня в глаза никогда не видели. Даже представлять не хочу какие претензии полетят к Маркусу. – Раз уж вы это понимаете, – начал было Сэм, привлекая к себе множество взглядов. – Может, тогда покинете наш город? Как и предугадывалось. Никто не станет поддерживать дипломата из враждебной стороны при условии, что этот дипломат осмеливается открыть рот. В глазах этих андроидов я именно такой и являюсь. – А может, это тебе стоит покинуть наш город? – некий девиант в лице девушки в зеленом платье обернулась через плечо с весьма недовольным видом, вызвав у меня ступор. Несколько андроидов повернулись вслед за ней, приковывая несчастного Сэма укоризненными взглядами. Тот не ожидал недовольства от собственных собратьев. Секундное удивление на его лице было неподдельным. – Пляшешь под дудку человека? – Нет, Сэм, – в дело вступил сидящий рядом крупный андроид в сером костюме. – Она думает о будущем, в отличие от тебя. – Наше будущее не должно зависеть от какого-то человека! – Но оно зависит, хочется тебе или нет! – девиант, явно ранее предназначенный для грузовых работ, осадил Сэма, после чего повернулся в мою сторону. – Я не хочу терять близких, как и не хочу, чтобы страдали люди. Теперь все сидящие смотрели на меня, и во взглядах читалось едва ли не все, что заставляет впасть в ступор: уверенность, готовность слушать, желание следовать, защищать. Никто из них не смотрел на меня враждебно или хотя бы с толикой недоверия. Они были готовы довериться, снять с меня все подозрения, и в другой ситуации я бы порадовалась такому раскладу, вспоминая свою истинную цель… но сейчас мною овладело такое оцепенение, что я не смогла думать о ситуации со стороны выгоды. Эти андроиды меня поддерживают. Они мне… верят? Огонь в их глазах горит ярко, а вера в неминуемый мир непоколебима как вера в самого Маркуса. Все смотрят так, как будто я обязана подарить им будущее, и для меня это чувство – настоящее открытие. По логике вещей андроиды должны ненавидеть меня, бояться, сторониться. Как минимум не верить моим словам, подвергая каждое мое высказывание критике и сомнениям. Они должны видеть во мне убийцу точно так же, как я вижу убийц в них, но по какой-то причине это так не работает! И я совершенно не представляю себе как именно должна реагировать на десятки пар глаз, устремленных в мою сторону с нерушимым убеждением, что я помогу. Что я сделаю все, чтобы в этих краях царил мир. На секунду даже почувствовала себя Маркусом, и это не на шутку встревожило. – Думаю, на этом достаточно, – рука Первого Лидера неожиданно оказалось на моем плече. Андроид, привлекая к себе мое потупленное внимание, сдержанно улыбнулся и мягко потянул меня назад, к ступенькам с подиума. Я была слишком обескуражена всеобщим доверием, из-за чего выглядела, как кукла, шагающая по воле кукловода. – Благодарим вас, Сенатор. Я только и смогла, что кивнуть, шагая вниз на окаменевших ногах. Саймон и Джош ждали меня все на том же месте, и мне не хватало духу, чтобы посмотреть им в лицо. Не желаю гадать, о чем именно думают Лидеры после моей пламенной и смелой речи. Лидеры, однако, не собирались давать мне поразмышлять на этот счет. – Мое почтение, Сенатор. Они вам верят, – полушепотом произнес Саймон, как только я вернулась на свое прежнее место между Лидерами. – Это было воинственно. – Это было страшно, – тут же поправила я, мрачно смотря себе под ноги. Долго держать взгляд на своих туфлях не удалось, и когда я подняла голову, дабы посмотреть на взявшего слово Маркуса – оцепенела. Коннор смотрел на меня как-то отстраненно и в то же время с опаской. Его диод мигнул желтым, как только наши взгляды встретились, после чего девиант нехотя отвернулся к аудитории, показывая свое пренебрежительное отношение к моему присутствию. Плевать, что именно он там думает и как для него звучали мои слова. Я знаю, что этот андроид ни за что не поверит в мою добродетель. На то он и детектив, разработанный для успешного выполнения расследований и переговоров. Мысли об успешном расследовании, словно ниточка, потянула за собой из памяти цель, с которой я сюда прибыла. Остатки оцепенения исчезли с моего лица, когда я посмотрела на висящие на стене часы. Три часа дня. Похоже, пора действовать. Одна только мысль об этом бросила в пот, как если бы мне вот-вот предстояло проникнуть в кабинет директора школы, дабы исправить свои грешки в своем личном деле. Только последствия такого проникновения в случае Маркуса куда более тяжелые, нежели исключение из школы. Минимум исключение из города. Максимум – из жизни. Во рту мгновенно пересохло. Облизнув губы, я с некоторой тревогой посмотрела на Джоша, который, похоже, никакого волнения не испытывал. – Прошу прощения, – андроид встрепенулся и резко посмотрел на меня, переметнув взгляд с неубедительной улыбки на глаза. Похоже, я ошиблась. Он переживает не меньше моего. – Мне бы попасть в уборную. – Неужели так сильно перепугались? Его совершенно дурацкая попытка пошутить сбила с толку. Даже Саймон покосился в его сторону как на идиота, отчего глаза темнокожего андроида забегали из стороны в сторону. Я шутку точно не оценила, забыв и про волнение и про скорое вторжение к кабинет Первого Лидера. Джош мгновенно понял, что ляпнул дурость, склонив голову и пробурчав «Идемте за мной». Кажется, мы ушли незамеченными. Коннор наверняка увидел наш уход, но он – был последней причиной для беспокойства. Здание мэрии под завязку напичкано камерами, не говоря уже об охране, что наверняка снует из одного угла в другой. Один такой солдат встретился нам по пути в уборную. Присутствие Лидера не смутило его, чтобы спросить, куда именно направляется Сенатор, и когда Джош без тени беспокойства сообщил нашу цель – тут же отвалил, предусмотрительно проследив за нами до поворота. Лидер смотрелся уверенно, непоколебимо. Я же едва ли не тряслась как осиновый кол, торопливо поспевая за Джошом на своих каблуках и поливаясь холодным потом. Мрачные одинокие коридоры казались мне вечными. Это ж как далеко нужно идти, чтобы попасть в обычный туалет? А если бы мне и впрямь приспичило? Не позавидуешь человеку, которого бы настигло несварение желудка во время аудиенции с мэром. За бесполезным размышлением над глупыми идеями последние два коридора я не заметила. Джош поспешно открыл одну из дверей, впуская меня в просторную и светлую уборную, покрытую пылью. Она витала даже в воздухе – настолько в ненужных для андроидов комнатах все запущено. Как только мы оказались внутри, Джош закрыл дверь на замок. – «Перепугалась»? Серьезно? – единственное, что выдал мой напряженный рассудок в попытке уйти от мысли о возможном провале. – Ну, извините! – взволнованно пролепетал Лидер, прислушиваясь к двери. – Я нервничаю! Он действительно нервничает. В аудитории и при встрече с охраной Джош вел себя спокойно, сдержанно. Сейчас от его стойкости не осталось ни следа. Движения рваные, взгляд бегает из стороны в сторону. Будь он человеком, давно бы задыхался и покрылся потом так же, как я. – Значит, так, – удостоверившись, что за дверью тихо, Лидер вернулся ко мне, торопливо излагая план. – У нас будет не больше шести минут на то, чтобы подняться в кабинет, взломать компьютер и спуститься вниз. Карта памяти при вас? Волнение нарастало. Дернувшись, я провела рукой по карману брюк, прощупывая сквозь плотную ткань заветный предмет. Джошу ответ не требовался, он получил его с помощью всего одного взгляда в мои глаза. – Тогда слушайте. Взламывать буду я. Ваши отпечатки могут остаться на клавиатуре. Я скачаю все нужные файлы и отдам вам карту, после чего вы вернете его в кейс. Система самостоятельно направит информацию вашему руководству. У нас с вами сейчас одна задача – не попасться никому на глаза. Вы все поняли? – Войти и выйти за шесть минут, – Джошу и этого хватило, однако как только девиант удовлетворенно кивнул головой и уже повернулся к двери, как тут же застыл, глядя мне под ноги. – Снимите туфли, – на мой удивленный взгляд андроид поспешил дать пояснение. – Не хотелось бы, чтобы каждый знал о нашем присутствии. Вполне логично. Хмыкнув, я стащила с себя каблуки, вцепившись в каждую туфлю и прижимая их к груди, как спасательный круг. Лидер проследил за тем, чтобы его просьба была исполнена, однако едва он повернулся к выходу – я тихо окликнула его, имея еще не озвученный вопрос. – А как же камеры? Разве нас не увидят? Джош недоуменно посмотрел мне в глаза, не смущаясь близкого положения. Мы вообще вели себя так, как будто давно знакомы и теперь затеваем какую-то опасную, но веселую авантюру. – Если мы успеем за шесть минут – никто нас не заметит. – Смена караула или что? Его губы недовольно поджались. Мои лишние вопросы лишь сильнее нас тормозили. – Вам это так принципиально? – Имейте совесть! Я тоже нервничаю! На это Джош какое-то время не находил, что ответить, наконец-таки прильнув к стенке. – Если все пройдет удачно – пронесу в ваш дом бутылку вина. Такой себе аргумент, но, как ни странно, помог отвлечься. И впрямь было бы неплохо найти у себя на столе бутылочку красного после всего ужаса, который я переживаю вот уже неделю. Чувство, будто мы с Джошем и впрямь старые знакомые, укрепилось еще сильнее. – Пора. Ничто иное, как обозначение, что время запущено. Я не стала что-либо говорить в ответ, отдавая себе отчет о том, что с этого момента шуткам нет места в нашем деле. Настроить себя на нужный лад оказалось довольно просто, однако не быстрее, чем Джош, внезапно открывший дверь и бегло осмотревшийся по сторонам, схватил меня за предплечье и ринувшийся прочь из уборной. Должна признаться, я не слишком хорошо понимала, что происходит. Вялые от страха ноги едва перебирали, но девианту было не до моего морального духа. Он отпустил мою руку только когда почувствовал, что я готова самостоятельно двигаться следом, собравшись с мыслями. Лифты уже показались на горизонте. Мой боевой дух воспрял от мысли, что почти половина пути пройдена, однако Джош проскочил мимо, не остановившись ни на секунду. Я же, на мгновение оцепенев, вновь побрела за Лидером, стараясь шагать на цыпочках, дабы не касаться каблуками пола. Джош дошел до конца крыла и скрылся за неприметной дверью. Беспокойство завибрировало во мне как чутье Человека-паука. Едва я переступила дверной порог и оказалась в темноватом проходе – внутри все рухнуло. Лестница. Чертова лестница на чертов последний этаж здания… мне ни за что не добраться до кабинета Маркуса за шесть минут. – Лестница? – Джош уже хотел ринуться вверх, явно не испытывающий проблем с усталостью, как оглянулся на меня – встревоженную не на шутку. – Почему не лифтом? – Не знаю, как вы, а я бы не хотел внезапно остановиться на каком-нибудь этаже прямо на глазах у солдат, – девиант не подумал спуститься вниз с третьей ступеньки. – Я не доберусь. Нет, конечно, я доберусь. Мои легкие не в таком ужасном состоянии, чтобы помереть уже на первой ступеньке, однако времени уйдет куда больше, чем рассчитывает Лидер. Он понял это, глядя на мои взволнованные глаза. То, что он сделал следом, заставило меня пожалеть о своей слабости. Спустившись вниз, девиант без тени на раздражение или злость резко подхватил меня. Я едва успела подавить вскрик неожиданности, в мгновение ока оказавшись на мужском плече, с прижатыми к груди туфлями. – Эй!.. – Джош слегка подкинул меня, устраивая поудобнее, и это движение выбило из груди дух. Ошеломленная и пристыженная, я тут же почувствовала, как заливаюсь краской. – Вы что, совсем того?! – У вас есть другие предложения? Других предложений не было. Мне осталось только возмущенно пыхтеть, чувствуя себя слабой и беззащитной в отношении андроида. Страшно подумать, что этой машине ничего не стоит протащить меня на самый верхний этаж высокого здания не больше, чем за одну минуту! Никогда не чувствовала себя столь неловко! Даже когда в подростковом возрасте, когда была застигнута врасплох со своим парнем в самый интимный момент! Этажи мелькали с завидной скоростью, я даже не успевала замечать номера, выведенные на стенах. Джошу ноша в виде моего тела, казалось, вообще не заметна. Андроид не выказывал ни единого намека на усталость или перегрев, поставив меня, ошарашенную и растрепанную, на пол как только мы достигли нужной лестничной клетки. Девиант бегло поправил свой внешний вид. Я еще несколько секунд молчала в оцепенении, стараясь переварить то, что сейчас случилось. – Вы… вы не устали? – глупое предположение касательно машины, но я не смогла не задать этот поистине тупой вопрос хотя бы из вежливости. – Может, вам отдохнуть?.. – На том свете отдохну. Занятный ответ на вопрос девианта, учитывая что данное выражение придумали люди-трудоголики. Джош вновь прислонился к двери, дабы проверить наличие посторонних, однако все равно успел уловить мой удивленный взгляд, верно расценив его природу. – Я раньше был медбратом. Много чего слышал от людей. В таком случае, это все объясняет. Как только девиант убедился в тишине по ту сторону входа, сразу маякнул мне кивком головы, и мы двинулись прочь из лестничного пролета, по темному крылу, канувшему в одиночество. До кабинета Маркуса отсюда было как рукой подать. Уже через пару секунд Джош аккуратно приоткрыл широкую дверь и, убедившись в отсутствии кого-либо, впустил меня внутрь. Я вновь оказалась в святой святых всех андроидов этого города. По крайней мере, именно так видится мне личный рабочий кабинет Первого Лидера. Интересно, если это его рабочая зона… то есть ли у него зона отдыха? Совершенно неуместные вопросы в самый неподходящий момент. Джош, в отличие от меня, не тупил. Девиант бегло оглядел кабинет, как будто осматриваясь в первый раз. – У нас не больше четырех минут. «Целая вечность», так и хотелось подшутить в ответ. Понимая, что юмор в данном случае как защитная реакция, я прикусила язык, поторопившись к рабочему столу и вытаскивая на ходу флэшку. Лидер поспешил за мной, и меньше, чем через пару секунд, мы оба смотрели в монитор. Карта памяти нашла свое место в ячейке процессора. На экране появился бегунок, извещающий о начавшемся взломе. – Почему я не могу провести взлом? – пялиться в экран в тишине было неприятно. Отчасти я знала ответ на вопрос, но все равно не могла его задать, лишь бы избежать томительного молчания. – Потому что вы оставляете отпечатки пальцев, – Джош ни капли не возмутился дурацкому вопросу, полностью погруженный в компьютерный процесс. – А разве флэш-карта не оставит после себя следов? – Эта не оставит. Лучше следите за временем. Получив по сути упрек за лишние вопросы, я недовольно поджала губы и осмотрелась в поиске часов. Судя по всему, у нас осталось не больше трех минут. На сей раз время действительно равнялось золоту. – Я бы хотел сказать «Спасибо». Слова Джоша были для меня неожиданностью. Забыв про часы, я удивленно посмотрела на девианта, согнувшегося пополам, лишь бы видеть все, что происходит на мониторе. Его хмурый вид немного встревожил, да и в принципе слышать благодарность от партизана с враждебной стороны весьма странно. Кто уж и должен благодарить, так это я и правительство, а не тот, кто подвергает себя опасному риску, предавая собственный народ. – За что? – За то, что выступили, – Джош даже не взглянул на меня, в то время как я пялилась на него во все глаза. – Не каждый человек отважится встать один на один с толпой девиантов, искренне верящих, что все люди – убийцы. Что правда, то правда. Я сама от себя не ожидала, что так просто смогу открыть рот и взять ситуацию под свой контроль. – У меня не было выбора, если вы не заметили. – У вас был выбор промолчать или обвинить во всем андроидов. Но вы говорили правильные вещи, – наконец, Лидер посмотрел мне в лицо. Увиденное в его глазах поразило. Он и впрямь был благодарен, впрямь смотрел на меня с доверием, без обвинений в причастности к убийствам. – Считаете, что я сделала все правильно? – Убеждать девиантов в том, что не все люди плохие, становится все сложнее. Но вы показали им достойный пример. Так что да. Считаю, что вы все сделали правильно. Джош вернулся к экрану, где процесс взлома наконец завершился. Некий вирус, проникший из карты в процессор, принялся выискивать нужные файлы, и за этим процессом приходилось наблюдать более пристально. – Я просто хочу все это закончить. Лидер отлично понял, что я подразумеваю под словом «все». Андроид едва заметно кивнул пару раз, после чего произнес: – Мы тоже, Сенатор. Будьте уверены. Разговор оказался приятным, но сбивающим с толку. Когда я вновь взглянула на часы, заметила, как много времени мы уже потеряли. Паника по крупицам начала собираться внутри желудка. Тело вновь бросило в пот, и я уже открыла рот, чтобы поторопить Лидера, как компьютер издал негромкий писк, извещающий об окончании поиска. Джош произнес победоносное «Готово!», однако его улыбка начала опадать буквально на глазах. – Нет… нет! – сказал бы он еще громче, и нас наверняка бы услышали на нижнем этаже. Перепугавшись не на шутку, я глянула на монитор, совершенно не понимая в чем проблема. – Что не так? – Файлы! Их нет! Эта новость как будто обрушилась сверху старой, но тяжелой кирпичной стеной. Руки и ноги похолодели. Получается, все было напрасно? – В каком смысле нет? Джош не ответил, принявшись судорожно искать папки в компьютере. Он вскрывал все, что нашел вирус, искал что-то определенное, и будь на его виске диод – наверняка бы лопнул от напряжения! Впрочем, думать о наличии нужной информации уже не было времени. Последнее неумолимо кончалось, и мое чутье начало постепенно верещать о том, как неплохо было бы покинуть этот кабинет. – Оно должно быть здесь! – то, с какой скоростью Джош открывал и закрывал папки, навело на меня беспокойство. Время кончалось! Я не собираюсь сдохнуть здесь и сейчас, не завершив свое истинное предназначение! – Я же видел ее собственными глазами! – Джош, прошу тебя, у нас нет времени!.. – Я не могу! Я должен ее найти! Он категорически отказывался внимать моему голосу. Моя паника начинала перерастать в истерию, и я бы наверняка бы залепила ему пощечину, если бы не последующий разговор. – Значит, там ничего нет! Давай, нам нужно уходить отсюда! – Я не могу это так оставить! – Да почему нет?! – Потому что идет речь о грязной бомбе, ясно?! Услышанное вмиг затмило истерику. Оцепенев, я уставилась на Джоша, что так же смотрел на меня в ответ, разве что раздраженно, панически. Мысль о грязной бомбе, которую Маркус припас для людей, выбила меня из колеи. Реальность окончательно полетела в Тартарары, когда прозвучал замочный щелчок. Дверь распахнулась. На пороге показался Коннор. – Что вы тут делаете? Он был непоколебим, смотря на нас с нескрываемым негодованием. Я же была готова проглотить сердце. Время перестало иметь значение. Ведь что такое минуты, когда меньше чем через час тебе придется предстать перед судом? Коннор наверняка будет моим судьей… или палачом, что для него куда более приятная роль. Уже слышу, как звучит похоронный марш у моей могилы. Единственное о чем жалею – я больше не услышу голос из телефона, оставленного в ванной комнате моего «временного места пребывания». – Я же сказал, что у вас не больше четырех минут! – Коннор даже не обратил на меня внимания, в то время как я таращусь на него словно на анаконду, готовую меня сожрать. Джош остановил свои поиски в компьютере на несколько секунд, беспомощно смотря на своего коллегу. – Джош?! – Я не могу найти! – голос Лидера был таким жалобным, что Коннор остудил свой пыл. Девиант приблизился к столу, полностью игнорируя мое присутствие, также уставившись в монитор, как и Джош. – Я не знаю, я… я не вижу файлов! – Значит, их уже здесь нет! – Коннор выпрямился, намереваясь закончить этот балаган. Степень моего замешательства нельзя было выразить даже в триллионах. – Конференция почти закончилась, а вы до сих пор торчите здесь! Ты хочешь, чтобы нас раскрыли?! – Стоять! – наконец, происходящее постепенно начало до меня доходить, и я наконец открыла рот, всем своим видом требуя объяснений. – Какого хрена здесь творится?! Оба Лидера уставились в мою сторону, и если Джош смотрел виновато и сожалеюще, то Коннору было вообще наплевать. Он видел во мне не больше, чем просто тумбочку или на крайний случай ребенка в детском саду. Настолько мои претензии и возмущения были ему безразличны. Не прошло и секунды, как взгляд карих глаз сместился мне за спину, на дверь. Неужели еще один гость? Ну и кто теперь окажется по нашу сторону баррикад? Норт? – Это Саймон, – Коннор обошел стол, как будто прислушиваясь к происходящему в коридоре. Джош мгновенно оторвался от экрана, выпрямившись и с нескрываемой паникой смотря на дверь. – Что нам теперь делать?! Я понятия не имела, что нам делать. Слишком много новостей за последние несколько минут, между которыми я металась как живая рыба на раскаленной сковороде. Отсутствие файлов, Коннор перебежчик, приближающийся Саймон – господи, да почему все мне-то?! Где я так согрешила?! Коннор, в отличие от меня и Джоша, оказался куда собранней. Нахмурившись и взяв себя в руки, детектив скомандовал так быстро, что я не успела переварить все им сказанное. Переварил ли Джош – другой вопрос, но у него просто не было выбора. – Останься здесь. Уведи Саймона в аудиторию. Я выведу Сенатора через лестницу в общий холл. – Как ты предлагаешь мне его увести?! – в который раз за этот день меня бесцеремонно хватают под локоть и тащат следом за собой, на сей раз к двери за рабочим столом Маркуса. Возмущаться нет смысла – одна я не выберусь. Остается только прижимать к себе несчастные каблуки, по пути замечая, как Коннор выуживает флэш-карту из компьютера. – Не знаю, это твоя проблема. Похоже, детектив груб не только со мной и Норт, но и со всеми, кто в принципе в зоне досягаемости. Отчасти я понимала, чем вызвано недовольство Коннора – сама злилась и истерила на Джоша из-за его упертости. Но в большей степени я злилась на самого детектива. И у меня были на то причины. Мы скрылись за дверью в темной комнатке как раз вовремя. Коннор прислонился к стенке, украдкой смотря в оставленную щелку, откуда сочился свет. Я дышала часто, рвано, но не потому что устала, а потому что ужасно злилась. Желание высказать все кипело изнутри, однако я держалась, прижимая к себе несчастные каблуки. Раздался скрип двери. Мое сердце, кажется, остановилось во второй раз. – Джош? – удивлено произнес Саймон, явно не ожидающий увидеть здесь кого-либо. – Хэй! Эм… – пусть происходящее за стеной было от меня скрыто, я все равно буквально видела, как потерялся несчастный Джош, оставленный один на один разбираться с опасной ситуацией. – Давно не виделись! – Да, буквально семь минут назад. Что ты здесь делаешь? Господи, бедный… искренне надеюсь, что он что-то придумает прежде, чем Саймон заподозрит неладное. – Да я это… видел здесь аптечку. В здании их не сохранилось, а Маркус всегда держит про запас, ты же знаешь. – Что-то случилось? – внимание Саймона, судя по голосу, переключилось с подозрений на волнение. Послышалось несколько шагов и торопливые рыскания по ящикам. Видимо, Джош и впрямь принялся искать аптечку. – Нич-чего страшного. Сенатору стало дурно. Переволновалась, похоже. Затемненный силуэт Коннора качнул головой. Буквально слышу, как в его голове проносятся мысли о весьма дурацкой отмазке. – Уверен, что все нормально? Может, вызвать медика? – Это ты меня сейчас так оскорбить пытаешься? – Нет, что ты… просто не хотелось бы, чтобы наш шанс на свободу отбыл на тот свет из-за сердечного приступа. – Брось, все в порядке, – судя по металлическому звуку, Джош нашел что искал. Вновь прозвучали шаги, а за ними звук открываемой двери. – Просто поднялось давление. Идем, мне нужно привести человека в порядок. Скажи Маркусу, что мы будем в общем холле… Дверной замок щелкнул, в комнате стихло. За всем этим разговором я даже не заметила, как задержала дыхание, пялясь на мерцающий желтым диод детектива. Его сияние смотрится как луч солнца в темном царстве. Оно меня бесит. Злит еще сильнее, чем в ту минуту, когда Коннор показал свою истинную сущность. Андроид не подал ни голоса, ни какого-либо иного знака перед тем, как аккуратно выйти в кабинет. Я не решилась идти следом, недовольно таращась ему в спину, но не успела ничего сделать прежде, чем Коннор вновь схватил меня за руку и потащил за собой, к двери. Обиженная и злая, я не издала ни писка. Молча топала следом, прижимая туфли к груди. Мы шли все по тем же коридорам, приблизились все к той же лестнице, разве что детектив не стал закидывать меня на плечо. Он просто тащил меня за собой, отчетливо понимая, какой нам предстоит непростой разговор. Спускаться по ступенькам – не подниматься вверх. У меня не было ни намека на усталость, когда мы достигли последнего лестничного пролета. Коннор, наконец, отпустил руку, но не для того, чтобы мне было удобно идти. Он хмуро посмотрел на туфли в моих ладонях, после чего отвернулся, произнеся сухое «Надень их». Я незамедлительно послушалась, радуясь тому, что детектив сам перешел с «вы» на «ты». Будет повод лишний раз облить грязью, перейдя на личности. За дверью в затемненный коридор была тишина, однако едва мы пошли тем же путем, что вел меня Джош, как шум начал нарастать – девианты покинули аудиторию, теперь двигаясь в холл. Коннор, услышав шум, резко остановился, и я, не успев затормозить, впечаталась ему в спину. Твердая, как камень. Удивительно, как не послышался хруст носовой перегородки. – Сюда, – коротко констатировал детектив прежде, чем повернуть на сто восемьдесят градусов. Я лишь потерла нос и потопала следом, продолжая смотреть на андроида как на врага народа. Отчасти так оно и было. Именно это меня злило. В холле было шумно – девианты переговаривались, обменивались впечатлениями, словами скорби перед прощанием с ушедшими в мир иной. Я постаралась выглядеть непринужденно, как если бы не пережила пару минут назад несколько мини-инфарктов, поэтому никто не заметил нашего появления. Разве что Маркус, столкнувшись со мной взглядами, благодарно кивнул головой, тут же увлеченный в разговор с тем самым девиантом в зеленом платье. Я ответила ему тем же, хотя вряд ли тот заметил. Не заметил и Коннор, что вдруг посчитал важным оставаться рядом со мной весь оставшийся день. По крайней мере, он не торопился покинуть мое общество, как будто боясь, что я ненароком проболтаюсь про его маленький гадкий секрет. – Сенатор, – Саймон оказался рядом так неожиданно, что я едва не выплюнула подскочившее сердце. Девиант смотрелся дружелюбным и взволнованным, однако я все равно напряглась, ожидая услышать обвинения. – С вами все в порядке? По правде говоря, его слова не сразу нашли свое понимание. Нахмурившись, я потерянно посмотрела на подоспевшего Лидера, только через несколько секунд понимая, что именно от меня требуется. – Да… все хорошо. Просто переволновалась. – Хотел сказать, что вы держались молодцом. Если вас беспокоит здоровье, мы можем организовать диагностику. – О, нет, спасибо, – я благодарно улыбнулась, буквально чувствуя, как Коннор прожигает во мне дырку. Бдит, лишь бы я ничего не ляпнула. – Думаю, мой личный телохранитель поставит меня в известность, когда я буду в состоянии инфаркта. Саймон шутку понял и оценил, понимающе улыбнувшись. С Коннором дела обстояли хуже – его карие глаза сверкнули адским пламенем, обещающим страдания. Плевать. Этому засранцу придется сегодня взять ответственность за все, что мне пришлось пережить. Должна признаться, последующие несколько часов были как в тумане. Поездка на фабрику «Киберлайф»; прощание с двумя андроидами, в последующее время отправленными в печь для сожжения; понурые разговоры и обмен скорбью; сожаление, которое я приносила огромному количеству девиантов – все это при непрерывном размышлении о детективе, чья личина оказалась куда сложнее, чем просто андроид-человеконенавистник. Коннор чувствовал, какие мысли вертятся в моей голове, и всячески избегал зрительного контакта, просто держась рядом. На дворе уже начало темнеть, когда мы, наконец, уселись во внедорожник и двинулись в сторону моего «места временного пребывания». Я была готова высказать ему все, здесь и сейчас. Андроиды-солдаты, сидящие на передних креслах, не давали. Закатные лучи сошли на нет. Небо окрасилось в голубые градиенты, выпуская первые россыпи звезд. Автомобиль припарковался у подъездной дорожки, и едва машина остановилась – я вырвалась прочь, на улицу, к свежему ветерку и небесному сиянию. Наслаждаться этой красотой не было желания. Хотелось как можно скорее отправиться в дом, чтобы сорваться на следующего за спиной девианта, предчувствующего взрыв. Едва дверь отворилась, а я прошла внутрь – тут же с ненавистью сбросила туфли, развернувшись в сторону вошедшего Коннора. Одна из туфель едва не угодила ему в пах. Благо, детектив поймал обувь двумя руками, таращась на меня как на умалишенную. – Ты! – я только успела выставить указательный палец вперед, как Коннор резко подскочил ко мне, прижимая свой палец к губам. Он просил быть тише. В этом был толк. Стоящие по всему периметру солдаты точно не обрадуются крикам по поводу партизанства. Получив от меня понимание и сдержанность – что давалось с трудом, пришлось сжать кулаки как можно крепче – Коннор быстро прошел вглубь дома, выуживая из брюк некий предмет. Как оказалось, это был тот самый ключ от подвала, который детектив любезно открыл, взглядом приглашая меня спуститься для разговора. Прогневанная, я ворвалась в этот несчастный подвал, едва кубарем не свалившись по ступенькам. Здесь можно было кричать, ругаться, гневаться, что я и принялась делать, метаясь из стороны в сторону, как оголодавший тигр в клетке. – Ты! Ты просто кусок говна! – едва только Коннор спустился вниз, я напустила на него всех собак, сидящих все это время на цепи. В отличие от меня, детектив выглядел сдержанным, хоть взглядом и готов был меня сожрать. – Вот, значит, как люди благодарят друг друга за помощь? – Помощь?! Ты представляешь, как мне приходилось прятаться от тебя по углам?! Да я порой боялась пошевелиться, чтобы не привлечь твое внимание! – Значит, я справился со своей задачей, верно? – Какая к черту задача?! – он бесил меня с каждым словом! С каждым гребаным словом! Я орала как бешенная, скорее рыча как разъяренная псина! – Я столько нервов из-за тебя потратила! Нельзя было сразу сказать, что ты вместе с Джошем?! – Я что, похож на идиота? – на сей раз прорычал Коннор, порядком осадив мой пыл. – Лидер, отвечающий за внутреннюю безопасность, помогает человеку влезть в компьютер Маркуса! Меня бы убили вместе с Джошем, не задумываясь! И кто бы тогда водил твою тушку по запрещенным местам?! От злости и беспомощности я сжала кулаки и потрясла их над головой, выражая все свое недовольство. Убила бы. Серьезно. С удовольствием и особым садизмом. Как жаль, что логика в его словах присутствовала в крупной доле. Лучше иметь скрытого соратника, ненавидящего само твое существование, чем мертвого, но преданного друга. – Черт… – понимая свое бессилие, я прошлась по подвалу, загребая босыми ногами землю и песок. Коннор остался стоять на месте, холодно наблюдая за моими метаниями. – Да вы просто издеваетесь… – Могли бы оба сказать спасибо, что я не сдал вас обоих кому надо. – Раз не сдал, значит, есть своя выгода! – Я делаю это ради Джоша! – тут же шикнул девиант, смотря на меня как на убийцу его собаки. – Не ради тебя, не ради людей или правительства Штатов! Если Джош считает, что он что-то видел, значит, так оно и есть, и я не собираюсь становиться участником массового геноцида! – Хрень собачья, ясно?! – я вновь подлетела к детективу, ткнув в его сторону пальцем. – Он ничего не нашел, а значит, все сказанное вами – полная чушь! – Даже если и так – хочешь оповестить свое начальство, что весь его труд ничего не стоит? Гаденыш… знает на что давить! Смотрит в глаза так, как будто получает удовольствие от моего безвыходного положения! Как будто ему нравится смотреть, как краснеют щеки, как напрягаются мышцы рук от злости! Чертов садист! И ведь штамповали таких в свое время! – Ну, ты и говнюк. – Оу, спасибо. Это лучший комплимент за всю мою жизнь. Нет, все-таки завидный гаденыш! Я и раньше знала, что он тот еще говнюк, но чтобы настолько?! – Значит, так, – Коннор манерно поправил свой галстук и пиджак, продолжая смотреть мне в глаза. Ощущение, что я нахожусь в одной комнате с опасным хищником, увеличилось. – Вы с Джошем продолжаете делать свои грязные дела, пока Джошу это не надоест. Я буду обеспечивать вам безопасность в рамках моих возможностей, но если вдруг, хоть кто-то узнает про то, что я делаю – познакомишься с этим городом с его другой стороны. – Что, отправишь на кладбище? Я там уже была, – фыркнула я прямо в лицо девианту, внезапно дружелюбно улыбающемуся. – На кладбище да. А на дне реки нет. Хотите, устрою экскурсию? И вновь я бессильна. И вновь я злюсь на Коннора, на Кина, на себя, на весь мир! Как же этот умник меня бесит! Бесит и в то же время восхищает своей наглой рожей! Не успела я с отвращением откинуть от себя эту мысль, как Коннор, положивший на полку флэш-карту и отошедший к лестнице, посмотрел на меня через плечо. – Признайтесь, Сенатор. Я хорошо знаю свое дело, раз вы до сих пор не разглядели волка в овечьей шкуре. Мне не было дано времени на реакцию – я и не знала как реагировать, недовольно вылупившись на детектива. Он явно был удовлетворен произведенному эффекту, с улыбкой вернувшись к лестнице. Только когда дверь захлопнулась, и я осталась один на один со своими мыслями – поняла, в какую чашу дерьма вляпалась. Мой враг оказался мне «другом», пусть и в кавычках. Начинаешь путаться, кто есть кто в этом бренном мире. Когда я, прихватив карту, поднялась в дом – детектива не было. На улицу уже опустился поздний вечер, и из открытого окна звучали сверчки, восхваляющие прохладный воздух. День принес слишком много впечатлений, и потому их пение звучало для меня убаюкивающе. Сон постепенно начал набирать силу, наливая голову тяжестью, однако одного взгляда на стол было достаточно, чтобы немного взбодриться. Запеченная утка. Сырная тарелка. Бутылка вина. Увы, Джош… сегодня у нас мало что вышло, разве что получилось не сдохнуть. Хотя и это было бы неплохо отметить, оставив дальнейшие тяжелые мысли на следующий день.