Пусть дольше века длится день

Она выла, будто смертельно раненное животное. Низким, утробным воем, словно вместе со звуком желала исторгнуть из себя всю боль. Соседи стучали сначала в стены, потом - в дверь; она так и не поднялась с кровати. Ближе к утру горло охрипло, вместо воя изнутри вырывался только едва слышный хрип, а грудь болела от рыданий. Судьба забавлялась с ней: черная полоса, белая полоса, черная, белая, а потом - мгла. Бескрайняя, за которой не видно света. Впрочем, ей и так осталась всего пара недель: эта полоса должна закончиться быстро. Смысла в этих неделях не было. Ни в чем не осталось смысла. Только Джеки смог вернуть ее к жизни после того, как она потеряла работу и положение. Что может вернуть ее к жизни после того, как она потеряла Джеки? Зачем она только выжила? Почему Вик дал ей проснуться? "Карма", - сказала бы Мисти, но Мисти так ничего ей и не сказала. Впрочем, именно она навестила ее в последний день. А кто мог прийти еще? Гваделупе Уэллс она просто не могла посмотреть в глаза. Больше у Ви никого не осталось. Джеки уже никогда не распахнет эту дверь, не ворвется в их квартиру, мигом заполняя своим присутствием все пространство, забирая все внимание на себя. Он наполнял всю ее жизнь: теперь же осталась лишь всеобъемлющая пустота и мертвая тишина. Вместо него пришла Мисти: долго стучала - слишком настойчиво, чтобы игнорировать этот раздражающий шум. Ви с трудом поднялась с кровати, на нетвердых ногах прошла ко входу и отперла замок. Что же, пусть поглумится над ней, сломленной и выжженной изнутри. Всего пара недель жизни тебе осталась, сука. Но Мисти не глумилась. После всего, что натворила Ви, эта девушка должна была ее ненавидеть, но вместо этого она почему-то предпочла разделить их общую скорбь. "Я всегда знала. Его линия жизни на ладони была такая короткая..." У Ви не осталось сил, ноги подкашивались, и ей пришлось сесть обратно на кровать. Все тело задеревенело, а лицо казалось онемевшим: опухло от слез. Мисти поставила две банки таблеток на пол рядом с кроватью. Что-то объясняла про действие блокираторов, которые должны отсрочить, замедлить неотвратимую смерть ее сознания. Только зачем замедлять? Ви отрешенно смотрела на тусклое небо в окне за спиной Мисти. Утро хмурое и пасмурное, под стать мироощущению. Вероятно, скоро опять начнется этот нескончаемый серый дождь. Блондинка перед ней что-то говорила и говорила, но для Ви ее слова значили не более, чем шум предгрозового ветра за окном. - Псевдоэндотризин, - произнесла Мисти, демонстрируя Ви вторую банку таблеток. - На случай, если ты захочешь ускорить процесс переписывания твоего сознания... Ви наконец-то посмотрела на девушку. Вот сейчас-то она точно издевается? Именно то, ради чего пришла? - Почему бы просто не пустить себе пулю в лоб? - едва разлепляя губы, уточнила Ви без особого интереса. Мисти вздохнула. - Так ты убьешь сразу две души. Таблетки позволят сохранить хотя бы одну. Ви вздрогнула и будто пробудилась. Словно туманная пелена спала с глаз, и в один миг все стало предельно ясным. Наверное, именно так сходят с ума. Находясь в глубокой депрессии, человек настолько ненавидит мир, который породил это состояние, что подсознательно желает его уничтожить. Поскольку уничтожить целый мир невозможно, а желание это непреодолимо, то человек зачастую выбирает иной путь и уничтожает себя. В рамках его эгоцентричной вселенной, весь мир исчезает следом за ним. Если хватит смелости - перед суицидом прихватит с собой в ад парочку своих главных обидчиков. Этот Сильверхенд наверняка тоже страдал от жестокой депрессии: только у него оказались достаточно большие яйца, чтобы начать уничтожать окружающий мир буквально. Возможно, и вправду стоит отдать управление в руки того, кто лучше сможет справиться с их общей задачей? - Подай газировку, - попросила она Мисти и кивнула в сторону журнального столика возле дивана. Открытая банка с выдохшейся Ни-колой стояла тут еще с ночи перед налетом - две банки посреди коробок с едой на вынос. И Джеки на этом диване обнимал ее за плечи, прижимался тесно своим теплым боком, и шептал на ухо всякую ерунду. Запрокинув голову, заразительно смеялся над собственными шутками, и кормил ее с рук, потом целовал неспешно и нежно, и наслаждался каждым моментом. В тот последний вечер они свалили банку колу на подушки - до сих пор там осталось темное пятно... Мисти протянула ей ту самую банку. Там еще что-то осталось на дне. Ви повертела упаковку таблеток в руках, потом открутила крышку. - Лучше тебе уйти, - равнодушно предложила она. - Кажется, процесс будет довольно неприглядный. - Ви... - с тревогой прошептала Мисти и попыталась заглянуть ей в глаза. Ви отвернулась и встала с кровати, дошла до двери и открыла ее настежь. Кивком указала гостье на выход. Мисти растерянно добрела до порога и оглянулась на Ви в тщетном ожидании, что та передумает. - Неужели у тебя не осталось никакой надежды? - с мольбой спросила она. Ви вздохнула с тенью раздражения. - При чем здесь надежда? Несколько долгих секунд Мисти пристально смотрела на нее, потом медленно, обреченно отвернулась к выходу. - Я... передам ему привет от тебя, - произнесла Ви ей в спину. Мисти вздрогнула и застыла на пороге. - Передам привет Джеки, - повторила Ви едва слышным шепотом. Мисти обернулась. По щекам Ви беззвучно текли слезы, но при этом она широко улыбалась.